— Может, их схватили, — мрачно предположила Роза-Паутинка.
— Почему же их тогда обратно не привели?
— Может, их отдали Джону Тузику. Так иногда делают, если кто плохо себя ведет.
— Джон Тузик? Он великан, что ли?
— Угу. Самый маленький великан в Летомире. Не больше твоих друзей. Он у нас крыс и мышей ловит вместо кота, ну и мастерит тоже.
Клевер тихо застонал. Таффи смочила ему лоб тростинкой, но видно было, что холодной водой ему уже не поможешь. Он скукожился — не в длину, а как-то внутрь, грудь у него ввалилась, челюсть отвисла. Кожа пожелтела, как старый кровоподтек, и стала сухой и жесткой на ощупь. Ступни загнулись, как края обгоревшего листа бумаги. Зато раненая рука раздулась вчетверо или впятеро против прежнего. Пальцы торчали из нее, как соски из вымени — смотреть тошно.
— Надо и нам выбираться отсюда, — заявила Дженнифер Т. — Здесь мы все равно ничего не высидим — надо идти искать эту палку.
— Как ты собираешься это сделать? — Долгие часы заточения, видимо, всколыхнули в Таффи воспоминания о годах, проведенных в плену у великана. Она сидела, капая водой на лоб феришеру, и вглядывалась во мрак, словно видела там лица своих давно умерших детей.
— Эй, ты, — обратилась Дженнифер Т. к Розе-Паутинке, и та подскочила на месте. — Феришеры умеют шмыгать, я знаю. Клевер умел.
— Он может быть. Ему не меньше тысячи лет, он вождь и настоящий богатырь. А я еще маленькая и даже колдовать не умею как следует. Ни на что не гожусь.
Дженнифер Т. снова легла на солому, но книжонка дедушки Мо в заднем кармане мешала ей. Да, книжонка… Дженнифер Т., досадуя на себя за эту глупую затею, все-таки села и достала «Справочник храброго племени На-Ве-Чу». Может, там найдется еще что-нибудь насчет отпирания замков или встретится рецепт изготовления взрывчатки из тростника и слюны снежного человека. Дженнифер Т. мрачно листала страницы. Что с ним могло случиться, с этим Этаном Фельдом? Вот она, глава про замки и отмычки. Дженнифер Т. поднесла книжку к мигающему огоньку свечи, но ничего полезного так и не вычитала. Она пролистала еще несколько глав, посвященных строительству лодок, метанию ножей и возведению снежных хижин — последнее могло пригодиться в случае, если они когда-нибудь окажутся в Зимомире. Надо отдать должное старичкам из бывшего племени На-Ве-Чу — ребята неплохо повеселились с этими своими индейскими заморочками. В книге имелась даже отдельная глава для тех, кто хотел заслужить перо за избавление дома от привидений, с довольно страшными картинками. Там говорилось о полтергейстах, белых дамах и прочих ужасах, а также о более будничных явлениях: движущихся лестницах, ложных стенах и…
— Потайные ходы, — прошептала Дженнифер Т.
— Что-что? — спросила Таффи.
Дженнифер Т. вскочила и принялась обследовать стены камеры. «Ищите часть стены или потолка, — предписывал неизвестный автор, — которая отличается по цвету от остальной поверхности». Стены в камере были беленые, но белили их кое-как и давным-давно, поэтому они просто пестрели самыми разными оттенками белого цвета. Следующий этап операции заключался, конечно, в простукивании. Дженнифер Т., начав от двери, стала простукивать стену сверху донизу, используя для этого корешок своего пособия. Таффи, сообразив, чем она занимается, взялась за дело с другой стороны двери. Она работала без подручных средств, собственными волосатыми костяшками.
— Я знаю, что вы ищете, — сказала Роза-Паутинка, — только без толку. Я тут за сто семь лет уже все обстучала… ой!
— Ш-ш! — шикнула Дженнифер Т., но Роза-Паутинка и сама умолкла, услышав то, чего никак не ожидала. Дженнифер Т. снова стукнула книгой в стену у самого пола, чуть правее бедных скрюченных ступней Клевера: раз, два, три — и кто-то по ту сторону стены снова отозвался: раз, два, три.
— Там, за стеной, есть еще камера? — спросила Таффи.
Роза-Паутинка, широко раскрыв глаза и стиснув рот, потрясла головой.
— Может, это крысы? — Дженнифер Т. постучала в стену ногой и опять получила отклик. — Ты ведь говорила, что они у вас водятся?
— Их мало осталось. Джон Тузик их просто обожает. Крысиный кебаб. Крысиный гуляш.
Дженнифер Т. гуляш никогда не пробовала, но это блюдо, когда о нем упоминалось в книгах или по телевизору, всегда внушало ей подозрения. Она ничуть не удивилась, узнав, что его готовят из крыс.
— Фу-у.
— Крысы, конечно, умные животные, — заметила Таффи, — но до трех, насколько я знаю, считать все-таки не умеют.
Дженнифер Т. снова стукнула в стену ногой — и нога, пробив дыру в штукатурке, вдруг провалилась куда-то.
— Вот черт, — произнес чей-то скрипучий голосок, и из дыры высунулась черная мордочка с мокрым носом и густыми усами. — То, что ты знаешь о крысах, Большеногая, — добавило загадочное существо, выбравшись из дыры целиком и отряхивая пыль со штанов, — даже наперстка доверху не наполнит.
Дженнифер Т. определила бы пришельца как человечка — ростом вполовину меньше феришера, но с острой мордочкой, пышными усами и круглыми крысиными ушами. Стоял он на двух ногах, и его круглое брюшко выдавалось вперед.
— Дик Петтипот! — воскликнула Роза-Паутинка. — Воришка! Как это я сразу не догадалась!
— Зря я не придушил тебя в колыбели, пока еще можно было. Но жизнь — это всего лишь цепь упущенных возможностей.
— Говорящая крыса, — промолвила Дженнифер Т.
— Крыса-ворюга. Он годами разбойничает в наших кладовых.
— Правильно. Сюда я пришел с той же целью — но смотрю на вас и вижу, что день потрачен даром. Что стряслось с этим феришером? Ранен железом, не так ли? Жаль, жаль. — Петтипот разглядывал Клевера без всяких признаков жалости. — Похоже, он не такая деревенщина, как вы, местные, — хотя судить трудно, вон как его скрючило. — Задумчиво теребя ус, он перевел взгляд на Таффи и Дженнифер Т. На одном глазу у него — Дженнифер Т. только сейчас заметила — красовалась красная с черной каймой шелковая повязка. — Ну и компания: принцесса-феришерка, снежная женщина и девочка-рувинка. Не сомневаюсь, что вы все как-то связаны с этой рувинской жестянкой там, на холме.
— Это наша машина, — сказала Дженнифер. — Слушайте, мистер Петтипот или как вас там: у вас ход широкий?
— Ты пролезешь, могу поспорить, а феришеры и подавно, но вот твоей косматой подруге придется попотеть.
— Ничего, — забившись в уголок, сказала Таффи. — Я останусь здесь.
— Еще чего. — И Дженнифер Т. принялась расширять дыру, которую пробила в стене. Штукатурка и мелкие камни отваливались легко, и скоро она просунула внутрь голову и плечи. В туннеле было совершенно темно, но она чувствовала, что пролезть здесь действительно сможет. Дженнифер Т., пятясь, вылезла в камеру и увидела, что последняя свечка наконец потухла.
— Вот так вот, — сказала Роза-Паутинка. — Сиди теперь в темноте, пока они свечи не сменят — кто их знает, когда они почешутся.
— Не знаю, как вы, а я и в темноте прекрасно вижу, — сказал Петтипот. — Одни из нас одарены больше, чем другие, вот в чем дело. Ну-с, если дамы меня извинят, я, пожалуй…
Дженнифер Т. села на пол, загородив собой дыру.
— Погоди-ка. — Слова крысы насчет одаренности затронули что-то в ее памяти. — Ты ведь волшебная крыса, так? Частично крыса, частично человек.
— Весьма оскорбительное определение. — Дик Петтипот, похоже, не на шутку обиделся. — Дай мне пройти.
— Волшебные крысы — это ведь то же самое, что волшебные лисы?
— А рувины то же самое, что бабуины? Ладно, не обижайся. Да, мы все входим в большую семью волшебных зверей, созданную игривой рукой Передельщика в давние-давние времена.
— Значит, ты умеешь шмыгать. Так?
— Нет, не так.
Дженнифер Т., вдохновившаяся было надеждой, что сейчас Петтипот выведет их из камеры, упала духом.
— А я думала, что все звери, которые… которые… — Она замялась, не желая снова обидеть это существо, от которого ждала помощи.
— Я лично этого не умею, — отрезал Петтипот. — Никогда не давал себе труда научиться.
— Врет он все, — проворчала Таффи из мрака. — Он это делает постоянно. Его сердцебиение, тембр его голоса — поверь мне, я знаю, я чувствую, когда врут. — И снежная женщина добавила ядовито: — Одни из нас одарены больше других, вот в чем дело.
В темной камере повисло молчание.
— Когда я проходил мимо вашей жестянки, — сказал наконец Петтипот, — мой чуткий орган обоняния, если я не ошибаюсь, унюхал запах ливерной брауншвейгской колбасы.
— Ты не ошибся, — тут же ответила Дженнифер Т. — Помоги нам найти наших друзей — а когда мы сядем в машину, можешь взять всю нашу колбасу.
— Нет, так не годится. Мы сразу идем к этой вашей машине за колбасой, и пусть ваши друзья сами вас ищут.
Дженнифер Т. уже собралась сказать «нет» — она не желала бросать друзей одних в этом кнолле — но Таффи снова подала голос:
— Не забывай, девочка, — ваш Тор может вышмыгнуть из холма, когда захочет. Может быть, он уже это сделал.
— Да, правда. Ну, тогда ладно.
Некоторое время они копошились во мраке. Дженнифер Т. держалась рядом с Петтипотом, боясь, как бы он не юркнул в свой ход. Но он направился к дальней стене, где уловил своим тенехвостовым чутьем ведущую наружу тонкую веточку Древа.
Дженнифер Т., протянув к нему руку, нащупала под густым жестким мехом его хрупкое плечико. Большая рука Таффи легла на ее собственное плечо. Другой рукой снежная женщина прижимала к себе Клевера. Феришер дышал еле слышно и ужасно медленно, как казалось Дженнифер Т.
— Ну что, готовы? — вздохнул Петтипот. — Сколько хлопот из-за сандвича с ливерной колбасой.
Дженнифер Т. почувствовала, как он покачал головой, дивясь собственной жадности Потом вокруг стало очень холодно и зазвенели льдинки. Идущая за крысой Дженнифер Т. уловила краем глаза какое-то движение и остановилась.
— Вперед! — завизжал тенехвост. — Нельзя останавливаться во время шмыгни! Шевелись!
Окружавшая их темнота заколебалась. Ее, как жилки на древесном листе или разряды молний, пронизывали зеленые, синие и золотые струйки. Краски пробивались сквозь нее яркими квадратиками и кружочками. «Это кусочки внешнего мира, — подумала Дженнифер Т., — только они раскиданы, как в головоломке». И еще они какие-то разные, как будто тут перемешаны сразу две головоломки. Сквозь эту путаницу, прослоенную темнотой, двигались гуськом три теневые фигуры.