Криста, Джерси.
Я продолжала просматривать ежедневную почту, откладывая в сторону те письма, у которых, как я думала, был потенциал.
Дорогая Ида.
Мы с моим парнем Брэдом съехались шесть месяцев назад. Через неделю после подписания договора аренды он потерял работу…
Дорогая Ида.
Кажется, у моего мужа пропало сексуальное желание…
Дорогая Ида.
Я встречаюсь с внимательным и заботливым мужчиной. Проблема в том, что он лентяй и…
Дорогая Ида.
Боюсь, что пару лет назад дала любви всей своей жизни ускользнуть сквозь пальцы. Все, кого я встречаю, бледнеют…
К моменту, когда я закончила, мне хотелось биться головой об стол. Я уже чувствовала себя отвратительно из-за того, как мы с Грэхемом разошлись сегодня утром. Читая про все эти проблемы в отношениях, я поняла, какой неблагодарной была на самом деле. Вот Грэхем проделал весь этот путь до Бруклина, чтобы подвезти меня, отложив все дела, чтобы сказать мне, как сильно он по мне скучал (не говоря уже о том, что доставил мне чертовски впечатляющий утренний оргазм, не удовлетворив при этом себя физически). А что сделала я? Заставила его чувствовать себя дерьмово. Отличная работа, Сорайя.
Дело было в том, что я чертовски сильно его хотела — намного сильнее, чем когда-либо думала, что можно ТАК хотеть другого человека. И эта мысль пугала меня до чертиков. А теперь даже больше, когда у него появился ребенок. Я откинулась на спинку кресла и попыталась представить жизнь без Грэхема. Чтобы понять, как я попала, не понадобилось много времени. Потому что у меня не получалось. Это также заставило меня понять, что я была ужасной девушкой.
Сделав глубокий вдох, я потянулась к телефону.
Сорайя: Извини за сегодняшнее утро. Я очень хочу встретиться с Хлоей.
Маленькие точки незамедлительно начали прыгать. Мне было интересно, он тоже не мог сконцентрироваться на работе из-за того, как все прошло утром?
Грэхем: Ты уверена?
Сорайя: Она — продолжение тебя, а я хочу узнать всего тебя.
Телефон молчал несколько минут, и я терпеливо ждала ответа.
Грэхем: Спасибо, Сорайя.
Сорайя: Нет. Тебе спасибо.
Грэхем: За это утро?
Сорайя: За то, что ты такой.
После этого я немного успокоилась. По крайней мере, на несколько дней. До субботы, пока мы не пошли на ланч, чтобы встретиться с Женевьевой и Хлоей.
— Ты ведь сказал Женевьеве, что я приду?
— Да.
— И она не возражала?
Грэхем сжал зубы, но ничего не сказал. Впрочем, ему и не нужно было.
— Она не хочет, чтобы я там была, — вздохнула я.
— Не важно, чего она хочет.
— Конечно, важно. Она — мать Хлои.
Мы сидели на заднем сиденье машины Грэхема, движение было спокойным, и мы ехали раньше на полчаса. Мои нервы были и так на грани, а от этой маленькой новости — что Женевьева не хотела, чтобы я там была — у меня разболелась голова.
— Если бы у нее была веская причина, а не просто беспричинное беспокойство, я согласился бы отложить знакомство с тобой. Но ее нет, и это важно для меня. — Он потянулся к моей руке и сжал ее.
— Тогда о чем она беспокоится?
И снова Грэхем сжал зубы и ответил:
— Не важно.
Хотя мне хотелось все разузнать, я оставила его в покое. Преимущественно потому, что мы подъехали на 3-ю Авеню, и Луис нас прервал.
— 60-ая перекрыта. Какой-то кран на улице, поэтому перекрыли весь квартал.
— Все в порядке. Мы выйдем здесь, — ответил Грэхем.
Грэхем вышел из машины, проверил часы, а затем протянул руку мне, чтобы помочь выйти, и не отпускал после того, как закрыл за мной дверь.
— Ты хочешь пойти в ресторан пораньше?
— На улице хорошо. Почему бы нам не прогуляться по кварталу? — Мне казалось, сидеть и ждать будет тяжелее, чем прогуляться в такой прекрасный день.
В середине нашего пути мы проходили мимо танцевальной студии West Side Steps.
— Хлоя сейчас здесь?
Женевьева сказала Грэхему, что Хлоя начала ходить на новые танцевальные занятия недалеко от ресторана Serendipity 3.
— Я не знаю. — Мы замедлились, но большое фасадное окно было зеркальным, так что ничего не было видно. Как только мы отошли, нас окликнул женский голос:
— Грэхем. — Повернувшись, мы увидели Женевьеву, придерживающую дверь танцевальной студии.
— Женевьева. — Грэхем кивнул. — Ты помнишь Сорайю.
Она сверкнула отрепетированной улыбкой в несколько мегаватт.
— Конечно. Приятно тебя видеть.
Ага, конечно.
— Занятия будут идти еще двадцать минут. Но ты можешь посмотреть из смотровой комнаты. Там одностороннее зеркало, поэтому она не увидит, как ты за ней наблюдаешь.
Грэхем посмотрел на меня, и я кивнула.
Внутри смотровая комната была заполнена родителями. Большинство просто сидели и болтали, не глядя через стекло на класс по ту сторону. Грэхем нерешительно подошел к окну. В комнате было много девочек четырех и пяти лет в балетных пачках. Я оглядела море розового цвета в поисках Хлои. Она выделялась, даже если бы не была самой очаровательной девочкой в зале. Ее одежда была неоново зеленой, в то время как другие девочки были одеты в нежно-розовый.
— Она отказывается подчиниться и носить то, что носят другие девочки в классе. Надеюсь, она перерастет это.
Грэхем просто продолжал зачарованно смотреть на маленькую девочку.
— Надеюсь, что не перерастет.
Женевьева прищурилась, глядя на меня. На ней был кремовый брючный костюм с голубым шелковым топом, который был женственным, дорогим и стильным. Такое точно не увидишь на многих женщинах в Верхнем Вест-Сайде.
— Это новые занятия для нее. Обычно она приходила вечером во вторник, пока ее отец… — Она поняла, что только что сказала и исправилась: — Пока Лиам был в тренажерном зале через дорогу. Последнее занятие было несколько недель назад, и я подумала, что было бы лучше поменять на выходные, так она не будет вспоминать, как было раньше.
Грэхем кивнул.
Рядом прошла беременная женщина.
— Вы мама Хлои, да?
— Да.
Она протянула руку, которая до этого лежала на ее огромном животе.
— Я мама Анны, Кэтрин. Анна без устали говорила о Хлое в прошлые выходные после занятий. Может, мы иногда будем встречаться с девочками?
— Конечно. Я уверена, Хлоя будет рада.
Грэхем оставался прикован к стеклу, он следил за каждым движением Хлои, но повернулся, чтобы поздороваться с Кэтрин.
Женщина улыбнулась.
— Вы, должно быть, отец Хлои. Она ваша точная копия, не так ли?
Грэхем замер, уставившись на Женевьеву.
Она уклончиво представила его.
— Кэтрин, это Грэхем Морган.
Женщина протянула руку и посмотрела на меня, так как я стояла к ней лицом.
— А вы няня?
Это привело Грэхема в чувства, и он властно обернул руку вокруг моей талии.
— Это Сорайя. Моя девушка.
Грэхем этого не заметил, но Женевьева перехватила мой взгляд, и ее глаза заблестели от удовольствия. Сучка.
Мы вышли до того, как занятие закончилось, поскольку не хотели, чтобы Хлоя увидела нас там, и сказали Женевьеве, что встретимся с ними в ресторане.
Свежий воздух ощущался так приятно на улице. Я, наконец, смогла дышать.
— Я не нравлюсь этой женщине.
— Она ревнует к тебе. Она всегда была неуверенной в своей внешности.
— Женевьева? Она красивая.
Грэхем остановился посреди улицы.
— Она привлекательна, конечно. Но она обычная. В отличие от тебя. — Он потянулся и обхватил мои щеки ладонями. — Ты удивительная.
Он был совершенно серьезен, и от того, как он на меня смотрел, вновь зародившиеся внутри меня сомнения тут же развеялись.
Пятнадцать минут спустя Хлоя буквально вприпрыжку вбежала в ресторан. Она не переоделась, и невозможно было не улыбнуться, глядя на нее. После краткой паузы, когда Женевьева указала на наш стол, она пропрыгала оставшийся путь к нам. Грэхем встал.
— Хлоя. — Он кивнул и улыбнулся.
— Крекер. — Она отклонилась назад и, пытаясь дать пять, хлопнула рукой в воздухе около Грэхема, вложив всю свою силу. Он был застигнут врасплох, почти пропустив этот контакт рук. Этот обмен был таким смешным. Давать пять было так… не по-Грэхемски.
Когда он сел обратно, я наклонилась к нему.
— Крекер?
В ответ он прошептал:
— Как крекер Грэхема. Очевидно, у меня появилось прозвище.
— Как тебя зовут? — Хлоя забралась на стул и села на колени. Она сидела прямо напротив меня.
— Меня зовут Сорайя. Рада с тобой познакомиться, Хлоя.
— Сорайя?
— Правильно. — С первой попытки.
— Мне нравятся твои волосы. Мам, я хочу сделать так же.
Женевьева взяла меню.
— Я так не думаю.
— Ты жена Грэхема?
— Нет.
— Ты его…
Женевьева снова перебила свою любопытную дочь.
— Сорайя подруга Грэхема, милая. А теперь, почему бы тебе не сесть на стул правильно?
Она пожала плечами.
— Но мне нравится сидеть на коленях. Мне так проще дотягиваться.
— Сядь. Если тебе что-то понадобится, а ты не сможешь дотянуться, то я передам тебе.
Хлоя надулась, но опустила попу на стул, как полагается.
— Ты помнишь, как мы приходили сюда после завершения сделки с Донованом? — спросила Женевьева у Грэхема.
— Нет. — Его ответ был быстрым. Было очевидно, что он помнит, но пытается сменить тему.
Опустив глаза к меню, Женевьева широко улыбнулась.
— Очень плохо. Но я уверена, ты помнишь, что было позже вечером.
— Крекер, что ты закажешь?
— Я еще не знаю, Хлоя. А что ты хочешь?
Она скривилась лицо и прижала указательный палец к носу, глубоко задумавшись.
— Охлажденный горячий шоколад.