Но когда он уже поднялся на вершину Башни, когда после нескольких попыток выпустил в свет страшное заклинание, то прямо задрожал. Ибо то, что должно было разыграться на море, ужасало в наивысшей степени. Только напрасно ожидал он первых черных туч, громов и молний. Колдун Варгалер прервал на мгновение свою беседу с рулевым, внимательно глянул в сторону Побережья, хмыкнул под нос, после чего вытащил из-за пояса свою волшебную палочку, махнул ею несколько раз в воздухе, буркнул что-то и вернулся к прерванному разговору. Так что буря, к сожалению, не разыгралась. Откровенно говоря, Аривальд был разочарован. Он-то и не ожидал ничего особенного от своих познаний и умений, но рассчитывал хотя бы на что-то. На чего-нибудь небольшое, ну, хотя бы там проливной дождь с громом. Тем временем, на небе было ни облачка, как и раньше, погода вообще становилась по-настоящему летней. Утешением служило лишь то, что на пляже люди буквально двоились и троились, а работа прямо горела в их руках. Впрочем, ничего удивительного. Никому ведь не нравятся посещения данскарских разбойников. Да и манеры у них, вроде бы, не самые лучшие.
Варгалер испытывал все большее довольство. Корабли приближались к Побережью. Еще часик, самое большое, два, и можно будет увидать сушу. Колдун вообще-то относился к этому походу наплевательски. Впрочем, а кого было тут бояться? Придурка-узурпатора, что ухватил крошки магического знания? Варгалер даже не позаботился глянуть в свой волшебный шар. В конце концов, чего интересного он там увидит? А вот Пеншо попытался, и это колдуну в чем-то даже понравилось, потому что он любил упрямцев. Пеншо даже бурю попытался вызвать, только Варгалеру было смешно при мысли о том, сколько важных элементов не хватало в заклинании. Он даже не ликвидировал эту несчастную бурю, а всего лишь отослал подальше к востоку, пускай там сами беспокоятся. Колдун даже представлял их возмущение. А какое ему дело, сами дураки — не сориентировались, что неподалеку действует самозванец. Он напряг зрение. Ему показалось, что берег уже виден.
— Подходим, — раздался за спиной голос Гренвига. — Надеюсь, ты знаешь, о чем говорил.
— Я уверен, — отрезал колдун. — Если даже сотню соберут, это уже будет чудо, только не думаю, чтобы принцесса хотела драки. Вот сам увидишь, как она приползет вымаливать милости.
— Будем надеяться, — буркнул разбойник, — а кроме того, терпеть не могу, когда против меня выступают маги. Мне никак не нравится, что там как раз один живет.
— Успокойся, — презрительно усмехнулся Варгалер. — Его я беру на себя. Гренвиг приложил ладонь ко лбу и прищурил глаза.
— Там стоят люди, — сказал он с ноткой удивления, напрягая глаза. Колдун пожал плечами.
— Тем лучше, раз они приветствуют нас на берегу. Все пойдет гораздо быстрее, чем если бы они закрылись в городе.
— Этих людей довольно-таки много, — медленно произнес Гренвиг и поглядел испытующе на Варгалера.
У колдуна зрение было послабее, и он только взмахнул руками.
— Сейчас увидим, что там происходит, — буркнул он. — Подождем.
Разбойники близились к берегу. Вскоре уже весла снизили темп, и шесть идущих лоб в лоб кораблей плыли по воде лишь в силу разгона. Теперь они были так близко от пляжа, что можно было рассмотреть каждую мелочь. Ну, может и не каждую, но все виденное казалось весьма значительным.
— Ты обманул нас! — заорал Гренвиг, хватая колдуна за руки.
Но и сам Варгалер совершенно глупо всматривался в берег, где, на пространстве может в тысячу шагов в пять рядов стояли закованные в сталь рыцари. Спереди были видны лучники, сотни две, а за ними еще человек триста оружных с топорами, пиками или мечами в руках. А у самой кромки воды стояли три баллисты, и возле каждой лежала приличная куча камней.
— Глупец! — крикнул Варгалер. — Это, должно быть, обманка!
Гренвиг отпустил его на миг и повел взглядом по своим людям, которые, насупившись и удивленно, приглядывались к защитникам Побережья.
— Делай, что хочешь, колдун, — буркнул Гренвиг, — но пока я вижу то, что вижу, ни один корабль не подойдет к берегу.
Варгалер вытащил из-за пояса волшебную палочку, махнул несколько раз, пробормотал какое-то заклинание, но пять сотен воинов как стояли, так и продолжали стоять. Лучники искали для себя самые подходящие места, обслуга баллист складывала камни, а среди воинов прохаживался седобородый старец.
— Ничего не понимаю, — тряхнул головой колдун. — Ведь не могли же они дождаться подмоги из-за гор.
— Послушай, колдун, — Гренвиг оперся о борт. — Я сам этих людей не боюсь и могу пройтись у них по шеям. Тем более, как мне кажется, что многие из них — это переодетые женщины, отсюда плохо видно, как там дальше. Только вот меня интересует, с кем мне завоевывать Золотой Остров, если у меня вырежут половину экипажей? Так что сделай чего-нибудь, умник.
Варгалер недоуменно пожал плечами.
— Ну, сделай же чего-нибудь, — подгонял разбойник. — Бурю там, огонь. Тебе виднее.
Еще раз колдун ужаснулся людскому невежеству. Они что думают, будто буря — это всего лишь пальцами щелкнуть? Над хорошей бурей надо просидеть добрых полдня, да и тогда не все выходит. Если бы еще они стояли в лесу, но здесь? Что ему поджигать? Песок? Воду? Тоже мне, придумал! Варгалер посчитал, что самое время воспользоваться хрустальным шаром. Он вытащил его из своего мешка, заслонил пальцами от разбойника и через мгновение уже все знал. На берегу стояло сто, может еще с десяток людей. Остальные, что располагались в дальних рядах — это искусно сделанные манекены в деревянных доспехах, выкрашенных блестящей краской. Первые ряды, крутясь на месте и передвигаясь, вызывали у глядящего издалека впечатление, будто весь берег заполнен воинами. Варгалер триумфально рассмеялся.
— Это всего лишь манекены, — радостно объявил он. — На самом деле, живых здесь всего только сотня.
— А ну покажи! — Гренвиг отпихнул его от шара. — Я ничего в нем не вижу, — гаркнул разбойник.
— Только я могу в него глядеть, — презрительно заявил Варгалер, — но поверь мне, мы можем начинать атаку.
Гренвиг не был глупцом. Впрочем, если бы он был таким, то не прожил бы столько лет в качестве предводителя данскарских разбойников. Хоть он и не понимал, каким это образом число защитников достигло такого головокружительного числа, но и не подозревал, чтобы кто-нибудь, будучи в здравом уме, строил на пляже искусственных рыцарей. Ведь на Побережье знали, что сюда близится колдун, а его бы не пытались обмануть такой примитивной штучкой. Понятное дело, что Варгалер теперь хочет драки, но ему ведь наплевать, останутся в живых две сотни разбойников или вообще ни одного. Ни одного — так даже лучше, не придется отдавать карту. Только сам Гренвиг был хитрым лисом, чтобы лезть в западню.
— Голову даю на отсечение, — заявил Варгалер, — что три задних ряда, это всего лишь имитация. Баллисты, наверняка, тоже. Поверь мне.
Гренвиг дал знак рукой, и левый корабль помчался к берегу.
— Посмотрим, — буркнул он совершенно не убежденный словами своего союзника.
Когда корабль был совсем уже недалеко от цели, и колдун начал триумфально улыбаться, баллисты неожиданно щелкнули, и целый ураган камней ударил в приближающийся корабль. Там сразу же сделали полный назад, но Гренвигу было прекрасно видно несколько лежащих на палубе моряков, другие стонали, из их ран обильно лилась кровь.
— Идиот! — глаза разбойника пылали гневом. — Так говоришь, подделка? Штучки, говоришь, имитации? А ну, ребята, взять его! — заорал он неожиданно.
Колдун застонал в железной хватке разбойников. Не успел он и пальцем шевельнуть, как его уже крепко связали веревками по рукам и ногам.
— Я прокляну вас, — начал он. — Такое заклятие наложу, что никогда…
— Заткните ему хлебало! — приказал Гренвиг.
Он поглядел на связанного колдуна и почесал в голове. По сравнению с другими дранскарскими пиратами он, по сути своей, был человеком честным, только вот терпеть не мог магов.
— Уходим, — решил он, — а ты, гад, — обратился он к Варгалеру, расскажешь все хорошенько, что знаешь про карту. Если же не расскажешь… он снизил голос и обвел взглядом свой экипаж, — то, что касается меня лично, давненько хотелось мне услыхать, как поет поджариваемый колдунишка.
Ему ответил дружный гогот разбойников. Корабли плыли в открытое море.
На замковом дворе расположили столы, заставленные едой и питьем. Зарезали множество коров и свиней, бессчетное количество кур, а повара принцессы весь день крутились как ошпаренные. Выкатили множество бочек доброго, мартовского пива; принцесса даже позволила вскрыть двухсотлетнее вино, которое держали для особых случаев. Только ведь и этот случай был единственным в своем роде. Побережье отогнало данскарцев, да еще колдуна в придачу! Будет что рассказывать детям и внукам, будет чем дивить приезжих. Теперь же гости один перед другим выхвалялись, кто из них больше сделал для общей победы. Один кричал, что лучше всего и быстрее вытесывал деревянные доспехи, другой же утверждал, что если бы не шлемы — которые именно он сделал — то кто еще знает, как бы оно было; третий же, наоборот, считал, будто победа для Побережья была добыта исключительно благодаря искусно покрашенным им панцирям. Громче всего орали окруженные восторженными девицами Магнус и мастер Борхан. Ведь это как раз они довели до ума старые и много лет уже не используемые баллисты, именно они постарались, чтобы те были способны сделать хотя бы один выстрел. Про Аривальда же никто и не вспоминал. Только нельзя сказать, что из неблагодарности. О нет, просто для каждого было абсолютно ясно, что именно маг спас Побережье, а они все могли лишь спорить, кто из них лучшим образом выполнял его указания. Теперь же в него всматривались с набожным уважением, вслушивались в каждое словечко, которое тот возжелал высказать, его мнение считалось окончательным, а уж о том, чтобы похлопать его по плечу, чокнуться с ним кубком или там попросить сделать несколько невинных чародейских штучек — об этом не могло быть и речи!