Никосу это не понравилось. Пока он наблюдал, как она ходит по площади Сан-Марко и мужчины глазеют на нее, он не на шутку разозлился. В конце концов, у него не было другого выбора, кроме как подойти к ней и заявить на нее свое право, положив ей руку на бедро. И реальность его не разочаровала. Ощущение, как ее мускулы напрягаются от его прикосновения, распространило огонь по его жилам. И этот огонь продолжал гореть, жаркий и жестокий.
Но это заставило его хотеть большего — гораздо большего. И он хотел этого сейчас.
Когда они вошли, в их номере было темно и тихо, горничная закрыла ставни от солнца. Никто из них не попытался их открыть.
Их взгляды снова встретились, но ни один из них по-прежнему не двигался.
— Никос…
Никогда еще его имя на женских губах не звучало так греховно-соблазнительно.
— Кейт?
— Никос, я… я…
— Да?
Он на мгновение закрыл глаза, чтобы ей было легче. Раздался слабый шорох, а затем он ощутил ее сладкое, мягкое дыхание на своей шее. Никос открыл глаза. Кейт стояла прямо перед ним, глядя на него, ее зрачки были настолько расширены, что ее темно-зеленые глаза казались почти черными.
Его губы коснулись ее губ в мучительном поцелуе, его руки обвились вокруг ее талии, чтобы притянуть ее к себе, а затем опустились вниз.
Борясь с сильным желанием, Никос пытался сдержаться, старался убедиться, что это было именно то, чего она действительно хочет, что хочет отдаться ему. И Кейт тихонько засмеялась, обхватила его лицо ладонями и стала покрывать влажными поцелуями, убеждая его взять ее тут же. Без сомнений, без раздумий.
И он взял ее.
Ничто не предвещало, что он полюбит ее так отчаянно. Это полностью поразило его. Секс с Кейт был чем-то большим, чем просто секс. Намного больше, чем когда-либо с кем-либо еще. Полностью поглощенный силой их страсти, Никос понял, что он должен сделать Кейт своей навсегда. Он решил просить ее стать его женой.
Три года спустя Кейт стала его женой. Но теперь обстоятельства были совершенно иными. Исчезла радость звездных глаз, замолкли райские птицы, чирикающие над их головой, погас розовый закат. Каким дураком он был, если подумал, что это возможно — с Кейт или с кем-то еще. Разве катастрофические отношения родителей его ничему не научили?
По словам его отца, у них с матерью Никоса была безумная любовь, полная огня и страсти. И посмотрите, как это закончилось.
И Никос по глупости поступил точно так же: влюбился не в ту женщину, слепо бросился в обреченные на неудачу отношения, забыв все уроки прошлого.
Но он не собирался противостоять демонам прошлого.
Нащупав пуговицы на блузке Кейт и расстегнув их, он услышал стон. Она еще сильнее впилась в него губами, ее горячее, неистовое желание захватило его полностью. Его руки скользнули по кружевной ткани ее бюстгальтера к груди, чувствуя, как под его прикосновением разбегаются крошечные мурашки по коже. Накинув ее блузку ей на плечи, он позволил ей опуститься в кресло, и, когда руки Кейт сжали его рубашку, он наконец прервал поцелуй и отступил на шаг, чтобы стянуть ее через голову.
Они смотрели друг на друга. Сознательно удерживая на ней взгляд, Никос медленно расстегнул пряжку ремня, затем одну за другой расстегнул пуговицы на джинсах. Стянув их по бедрам руками, которые дрожали от возбуждения, он нетерпеливо пнул джинсы в сторону.
Он так сильно хотел ее, что готов был кричать.
Кейт смотрела, как Никос скользнул рукой под свои трусы-боксеры. Ее веки задрожали, горло сжалось. Под белой хлопчатобумажной тканью его рука начала двигаться, его глаза не отрывались от нее, когда он начал дразнить ее.
Достаточно! Кейт не хотела больше этого терпеть.
Дергая за пояс своих кожаных брюк, она почти упала, ударившись локтем об угол украшенного позолотой стула, когда пыталась спастись. Было больно, но разочарование от попытки снять штаны было больнее.
Никос быстрым движением оказался впереди Кейт, без усилий подняв ее в воздух, прежде чем опустить обратно в кресло. Противные штаны были сорваны с нее, за ними последовали трусики. Затем, раздвинув ее бедра, Никос встал перед ней на колени.
Кейт схватилась за ручки кресла. Затем она закрыла глаза и отдалась блаженству его языка. Она стонала, извиваясь так, что кресло под ней скрипело.
Как только она почувствовала первые признаки оргазма, увидела, как он отодвигается, услышала, как он встал. Он действует так намеренно, чтобы мучить ее?
Она провела рукой между ног. Она бы сама закончила это, если бы ей пришлось.
С Никосом, стоящим перед ней и выглядящим как воплощение самых безумных сексуальных фантазий каждой женщины, она могла получить оргазм, ничего не делая. Просто глядя на его великолепное тело.
— Нет. — Он убрал ее руку и положил ей на бедро. — Нет, не надо. Я слишком долго ждал этого момента, чтобы ты лишила меня последнего удовольствия.
Это правда? Неужели он действительно этого так хотел? У Кейт, конечно, больше никого не было. В чем был бы смысл? Ни один мужчина никогда не мог сравниться с его красотой, с его мужской силой.
Когда Никос наклонился, чтобы поднять ее, Кейт инстинктивно обвила руками его шею. Когда ее ноги обвились вокруг его обнаженного торса, она прижалась к нему, трепеща от ощущения его твердого тела.
Никос глубоко застонал. Его рот коснулся ее, его поцелуй был глубоким и влажным, когда он сделал шаг назад, а затем еще один, пока Кейт не прижалась к стене. Прошла целая вечность ожидания, прежде чем Никос наконец погрузился в нее, медленно и глубоко. Кейт ахнула, закрывая глаза от блаженства ощущения его внутри себя.
Когда он прервал поцелуй, она услышала его вздох.
— Открой глаза.
Это была мягкая, но решительная команда. И когда ее веки открылись, Кейт сразу же попала в ловушку его страстного взгляда.
— Так-то лучше.
Никос взял на себя полную власть. Глядя на нее, он начал двигаться.
Пробормотав что-то низким, приглушенным голосом на своем родном языке, Никос поднял Кейт, заставив ее снова обхватить его талию ногами, а сам прижал руки к стене.
Кейт напряглась, вновь почувствовав нарастающий оргазм, а затем задрожала от абсолютного блаженства, сдаваясь Никосу без боя.
Глава 8
— Который теперь час? — спросила Кейт, лежа на его обнаженной груди.
— Хм… не знаю.
С закрытыми ставнями в спальне было так темно, что понять сложно, сколько времени они так пролежали. Вероятно, прошло уже несколько часов, Никос это понимал. И все же он почувствовал, как снова нахлынула волна желания. Ему никогда не могло быть достаточно Кейт. Секс с ней сейчас был таким же восхитительным, таким же совершенным, как и в первый раз.
— Ты хочешь есть?
Высвободив руку, он погладил ее макушку. Ему нравилось ощущение ее волос, когда они были такими короткими, шелковистыми и упругими под его прикосновением.
— Очень хочу!
— Хорошо.
Никос перекинул ноги через кровать, натянул трусы и пересек комнату, чтобы открыть ставни.
— Поедим в ресторане или закажем ужин в номер?
Он повернулся, чтобы посмотреть на Кейт, которая приподнялась в постели с больших подушек. Когда ее лицо было в тени, он не мог разобрать выражение ее лица, но голос был теплым и мягким.
— Давай закажем еду в номер.
— Тебе хочется чего-нибудь особенного? — Он подошел ближе, как раз вовремя, чтобы увидеть, как она сдерживает улыбку.
— На твой выбор.
Пройдя в соседнюю комнату, Никос дозвонился до ресторана, сделал заказ, а затем огляделся в поисках своего сотового телефона. Найдя его в кармане джинсов, он включил его и вернулся в спальню. Он слышал, как Кейт плещется в ванной.
Забравшись в кровать, он начал просматривать сообщения. Здесь, в Италии, было девять тридцать вечера, но разные часовые пояса означали, что где-то в мире всегда происходило что-то, что требовало его внимания. Империя «Николадис» включала в себя широкий спектр различных предприятий и компаний, в которых работало несколько тысяч человек. Это была большая ответственность, и Никос знал, что у него репутация талантливого менеджера.
Однако сегодня работа его не интересовала. Все это было ради удовольствия и для того, чтобы оно длилось так долго, как только возможно. Он не знал, что их ждет завтра, и в данный момент ему было все равно.
Однако одно сообщение привлекло его внимание, и он щелкнул, чтобы открыть его.
— Что-нибудь интересное?
Матрас сдвинулся, когда Кейт легла рядом с ним в кровать, положив руку ему на бедро. На ней был гостиничный халат, от нее пахло лимонным мылом.
— Это от Софии.
— О, что произошло?
Никос услышал осторожность в голосе Кейт, как будто говорить о Софии было запрещено.
— Она говорит, что собирается в школьную поездку в Лондон и хотела бы встретиться там.
— А ты там будешь?
— Мы будем, да. Ты и я.
— Никос. — Кейт убрала руку. — Тебе не кажется, что это немного несправедливо по отношению к Софии? Дурачить ее вот так… притворяться счастливой супружеской парой? Я имею в виду, бедная девочка уже достаточно пережила, не так ли? И мы ее тоже не должны разочаровать.
— Я не собираюсь разочаровывать ее. Скорее наоборот. Я делаю все это, чтобы защитить ее.
— Но…
— София все понимает, Кейт. Она знает, что наш брак — это просто средство для достижения цели. Что, как только суд предоставит мне законную опеку, он будет расторгнут.
— Ой.
Никос увидел, как Кейт прикусила губу. Если бы он не знал ее лучше, он бы подумал, что она выглядит обиженной.
— А что об этом думает София?
— Она одобряет.
Кейт заколебалась.
— А что она думает обо мне?
— Не знаю, — нахмурился Никос. — Я никогда не спрашивал.
— Но по какой причине она согласилась со всем этим?
— Я сказал ей, что ты делаешь это ради денег.
— Никос! — Кейт отстранилась.
— Но это правда, не так ли?
— Ну да, но…