– С ним порядок? – спросил Салливан.
– Не-а, он придурок, но пусть войдет, – крикнул я погромче, чтоб донеслось до камер.
Сьюард промчался мимо патрульных, целеустремленно зашагал по газону. Кто-то начал скандировать: “Хо-тим Дже-ка”, и уже через несколько секунд вся толпа, то есть не одна сотня людей, кричала и свистела – подайте им Джека. Я кивнул Салливану, тот ухмыльнулся криво, насмешливо, словно хотел сказать, что оправдались его худшие ожидания. И где-то был прав, учитывая, в какой балаган мы превратили его городок. Шериф, конечно, про себя клял нас за это сборище, за перекрытые дороги, за то, что вынужден был унижаться и звать на подмогу полицию штата, вероятно, за пострадавших во время фейерверка детей тоже, но ничегошеньки не мог поделать. Джек вернулся целым и невредимым, и теперь Салливан не имел оснований даже арестовать нас, чтобы сохранить лицо. Какая у них тут система подчинения, я не знал, но кто-то, видно, хорошенько всыпал шерифу за всю эту историю. В общем, не хотел бы я в тот день оказаться на его месте.
Сьюард пронесся мимо меня, пробормотал одним уголком рта: “Ничтожество проклятое” – характеристика довольно расплывчатая, я ответил: “Говнюк”, что, на мой взгляд, было уже конкретнее, и проследовал за ним в дом. Ни на кого не обращая внимания, Сьюард пересек гостиную, подошел к дивану, наклонился и обнял Джека.
– Слава богу, ты в порядке, старик. Слава богу. Я чуть с ума не сошел. Где тебя носило?
Джек молча пожал плечами, откинулся на спинку дивана.
– Но ничего страшного, – продолжал Сьюард, торопясь заполнить паузу. – Мы все уладим. Я созвонюсь с Лютером, с телестудиями, все утрясем. Может, придется пойти на кой-какие уступки, но они на радостях, что ты вернулся, будут нам попу целовать, только б ты работал. Не беспокойся, я уже прикинул примерно, как действовать. Предлагаю обсудить это в самолете.
Джек выслушал речитатив Сьюарда с каменным лицом и только теперь выпрямился и спросил мягко:
– В каком самолете?
– На котором мы полетим в Лос-Анджелес, – Сьюард будто разговаривал с умственно отсталым ребенком. – Нам нужно вернуться туда как можно скорее. Встретиться с Кейном и Шиллером, заключить новый договор. Нужно уладить дело с нарушением контракта – это несложно, основные вопросы я уже решил, – потом разобраться со страховой. А еще слегка, так сказать, подкорректировать общественное мнение. Интервью ты дал, конечно, замечательное, но, памятуя о наших коллегах и партнерах, надо все это как-то смягчить…
Я наблюдал за Сьюардом и понемногу начинал уяснять стиль его работы. Его метод заключался в следующем: изобразить дело настолько сложным и запутанным, чтобы клиенту – Джеку или другому актеру – захотелось просто расслабиться и предоставить агенту разбираться со всеми нюансами. В итоге Сьюард оказывался у руля. Я бы и сам попался на эту удочку, если бы утром не видел, как Джек разрешил львиную долю проблем одним телефонным звонком. Может, Сьюард и был хорошим агентом, но и лапшу вешал будьте-нате, что, видимо, являлось необходимым умением в его профессии. Одно мне оставалось непонятным: Джек, кажется, не мог прекословить Сьюарду. Отсутствием уверенности в себе Джек не страдал, но сделался тихим, почти безропотным, стоило агенту появиться в комнате, будто тот внезапно лишил его всякой способности к сопротивлению.
Джек сидел на диване, уставившись в потолок, и чем дольше молчал, тем настойчивей Сьюард атаковал его своими планами и стратегиями. Когда он остановился перевести дух, Джек бросил на меня быстрый, многозначительный взгляд, который я истолковал как просьбу о помощи.
– Ты говорил о Лютере Кейне, режиссере? – спросил я, не дав Сьюарду продолжить.
Он раздраженно посмотрел на меня, сказал снисходительно:
– Само собой, именно о нем, – затем снова повернулся к Джеку: – А теперь я, пожалуй, вызову такси и поедем в аэропорт…
– Я почему спрашиваю? – снова вмешался я. – Я говорил с Лютером Кейном сегодня утром, он не собирался с тобой встречаться.
Мне удалось привлечь внимание Сьюарда.
– Ты разговаривал с Лютером Кейном? – насмешливо переспросил он.
– Режиссером, – услужливо подсказал я.
Сьюард посмотрел на Джека, недоверчиво вскинув брови: вы, мол, шутите, что ли? Но тот лишь молча кивнул.
Теперь Сьюард полностью переключил внимание на меня.
– Ты, значит, разговаривал с Лютером Кейном, – повторил он сквозь зубы. – Ты хоть понимаешь, что мог все испортить? Кем ты себя возомнил? – он снова повернулся к Джеку. – А ты об этом знал?
– Ага.
– Ну конечно, знал, – сказал я. – Послушай. Нужно же было договариваться.
– Договариваться? – воскликнул Сьюард, не поверив своим ушам. – Договариваться! Да ты кто такой? Я агент Джека, это я, мать твою, договариваюсь!
– Тебя тут не было, – заметил я.
Сьюард уже открыл рот, но только изумленно выдохнул и сжал кулаки от досады. Я заметил на его виске пульсирующую вену – тревожный знак – и подумал, не слишком ли много красного мяса он ест.
– Ты мог серьезно навредить Джеку, докучая Лютеру Кейну по телефону, – бросил наконец Сьюард.
– А по-моему, я отлично справился.
Сьюард спрятал лицо в ладонях, глубоко вдохнул, выдохнул. Затем поднял голову, нацепил новую фальшивую улыбку, казавшуюся вдвойне нелепой после недавней вспышки гнева, – улыбку маньяка, готового растерзать жертву.
– Послушай, – Сьюард запустил пальцы в липкие от геля волосы, потом вытер ладони о брюки. – Ты, ясное дело, хотел выручить Джека, но пойми, существуют контракты, мудреные контракты – в них нужно разобраться, обязательства – их нужно так или иначе выполнить, и нужно знать, как это делается. Однако, – он повернулся к Джеку, – уверен, мы встретимся с Кейном и все уладим. Он парень прямой, мы с ним давно знакомы. Сегодня днем сядем в самолет, завтра я договорюсь о встрече…
– Джек, ты не можешь сейчас лететь в Лос-Анджелес, – сказал я. – У тебя встреча в семь вечера.
– Да заткнись уже, бога ради! – в голосе Сьюарда зазвенели истерические нотки. – Ты тут не поможешь. Понимаешь или нет?!
– Пол, – прервал его Джек. – У меня действительно сегодня вечером встреча.
– Джек, ну с кем ты собираешься здесь встречаться? Не знаю, что они тебе наговорили, но…
– Мы встречаемся с Кейном и Шиллером, – я забавлялся от души.
Сьюарду будто дали со всего размаху под дых.
– Лютер Кейн едет сюда? – проговорил он еле слышно.
Я кивнул, но Сьюард уже отвернулся, плюхнулся рядом с Джеком на диван. Сидел и смотрел вперед – в никуда.
– Джек? – позвал он тихо, не глядя на Джека.
– Да? – Джек тоже смотрел в одну точку.
– Лютер Кейн и Крейг Шиллер едут сюда?
– Ага.
Сьюард кивнул, словно Джек всего лишь сообщил ему, который час.
– Что происходит, Джек?
Джек повернулся к Сьюарду, который по-прежнему смотрел прямо перед собой:
– Думаю, мы не можем больше сотрудничать, Пол.
Джек говорил мягко, называл Сьюарда по имени, и я вдруг ясно понял: ему тяжело. Они работали со Сьюардом без малого десять лет, вместе познали космический успех. Но однажды Джек стал наркоманом, и, когда ему нужен был кокаин, Сьюард доставал, как доставал и все остальное, чего хотел Джек. Такая у Сьюарда была работа – ублажать Джека, он отлично с ней справлялся, но в конце концов переусердствовал, и за это его решили уволить. Получалось, Джек – бессовестный лицемер, типичный голливудский негодяй, готовый обвинить в собственных бедах кого угодно, только не себя, и сделать из своего агента козла отпущения для публики.
Посмотрев на ситуацию под таким углом, я почувствовал вину перед Сьюардом.
– Джек, ты меня увольняешь? – В голосе Сьюарда не было и намека на эмоции.
– Да. Хочу все начать заново, понимаешь?
Сьюард кивнул.
– Заново, – снова кивнул. – Ну конечно. Тебе виднее. Если считаешь, что кто-то другой справится лучше, тогда само собой…
– Дело не в “лучше”, Пол, – быстро возразил Джек.
– Просто любопытно, – сказал Сьюард, и я уловил в его сдержанном тоне отнюдь не бесстрастие, напротив, клокочущую ярость. – Ты подсел на кокаин, а я, твою мать, виноват?
Элисон охнула, я начал что-то говорить, но Джек отмахнулся – погодите, мол, – сказал торопливо: “Все в порядке” и обратился к Сьюарду:
– Нет, Пол, ты не виноват. Благодаря тебе я высоко взлетел и не выдержал такого испытания. А теперь попробую двигаться дальше, но без наркотиков.
– Можно подумать, я автомат для продажи кокаина. Хочешь без наркотиков – пожалуйста. Под кайфом с тобой один геморрой. Блюешь, плачешь, устраиваешь черт-те что. Если ты соскочишь, я первый обрадуюсь.
– Мне нужна была помощь, Пол. Чтобы кто-то сказал мне: “Джек, дело плохо”, остановил меня. А ты только доставал очередную дозу.
– Но я хотя бы заставлял тебя работать! – Сьюард наконец повернулся к Джеку. – Если бы не я, ты бы спал целыми днями, пропускал встречи, съемки. И все, считай, погиб!
– Мне не работать нужно было, а выбираться из этой передряги.
– Но обязательства! Контракты! Это, блин, не игрушки! Нельзя просто бросить все, улететь на курорт чистить перышки и оставить режиссера со съемочной группой сидеть плевать в потолок.
– Но я попал в беду, – возразил Джек.
– Ты миллионы зарабатывал! – заорал Сьюард.
– Ты тоже, Пол. И не рискнул остановиться, даже понимая, что я потихоньку убиваю себя.
– Чушь, – Сьюард поднялся на ноги, встал перед Джеком. – Это бизнес, Джек. Если ты профессионал, надевай костюм и иди на работу, а личные проблемы решай в свободное время. Я действовал как профессионал, я знаю толк в своем деле и извиняться за это не собираюсь!
– Я не прошу извинений. Я прошу тебя уволиться.
– Неблагодарный ублюдок! – прошипел Сьюард. – Благодаря мне ты поднялся! Каждую треклятую роль, каждый заработанный доллар я тебе обеспечил. Я делал все и…
– Поэтому я и даю тебе возможность представить свое увольнение как угодно, – сказал Джек. – Например, не хочешь больше работать на меня после истории с исчезновением. Кто тебя упрекнет? Дорожишь своей репутацией. Ты выполнял обязательства, а я тебя подводил.