— Надо залить воду! — закричал водитель.
— Некогда! — прокричал в ответ Мун.
— Мотор полетит к черту!
— Пусть летит. Сначала мы должны догнать его!
— Не могу рисковать! — прохрипел водитель. Дейли пинком сбросил его ногу с тормоза.
— Покупаю у вас машину! Сколько? — задыхаясь, выкрикнул Мун.
— Правильно! Мистер Брэдок платит за все! — заорал Дейли. — Жми, парень! На всю катушку!
Из слепящего марева вынырнул предупредительный щит: «Осторожно! Впереди поворот! Снизить скорость!» За ним промелькнула огромная, с двухэтажный дом, реклама похоронного бюро.
— Направо! — Шахгиров впервые за все время подал голос. — Эта дорога короче. Мы первыми выйдем на перекресток и перехватим его.
— Слишком большой риск. Если он вздумает свернуть… — откликнулся Мун.
— Ничего! Это наш единственный шанс! — крикнул Дейли. — Давай!
Реакция водителя была слишком медленной. Они чуть не проскочили поворот. В последний момент Дейли, оттолкнув водителя, резким рывком крутанул баранку. На двух колесах машина взяла вираж. Ездоков швырнуло. Из–под шин со свистом взметнулся фонтан песка и гальки. Муна больно ударило по лицу. Через секунду «форд» опять встал на все четыре ноги и помчался вперед, взвивая облака пыли.
Когда они подъехали к перекрестку, шоссе было пусто, если не считать нескольких велосипедистов. Мун велел водителю развернуть машину поперек дороги.
— Мудрая стратегия! — заметил Дейли. — Особенно в случае, если он успел проскочить.
Почти в тот же момент они его увидели. Солнце светило за их спиной. Поэтому мотоциклист обнаружил засаду слишком поздно. Прежде чем он успел развернуться, раздался выстрел. На этот раз стрелял Мун. Из лопнувшей шины с пронзительным визгом вырвался воздух. Мотоцикл опрокинулся. Человек отлетел на несколько футов в сторону и сравнительно мягко упал на упругие побеги саго, окаймлявшие шоссе. Дейли первым добежал до него. Мотоциклист был цел и невредим. Он только потерял сознание от сильного удара.
— Знаете, по–моему, это не он, — сказал Шахгиров.
— Почему вы думаете? — спросил Мун.
— Для вас они все на одно лицо. Но я–то разбираюсь. Это не вьетнамец.
— Точно так, — подтвердил подошедший шофер. — Этот человек малаец.
— Вот тебе и на! — Дейли чертыхнулся. — Как в анекдоте: гнались за живым тигром, а поймали жареного индюка.
— Все! — вздохнул Мун. — Можно считать, что мы проиграли. Сто против одного, что настоящего Нгуэна нам не видать как собственных ушей.
— Он приходит в себя, — сказал Шахгиров. Человек открыл глаза.
— Мой мотоцикл!.. — простонал он.
— Не волнуйся! — утешил Дейли. — Мистер Брэдок платит за все!
Только теперь мотоциклист увидел наклонившихся над ним людей и револьвер в руке Муна. Лицо малайца перекосилось от страха.
— Не стреляйте! — простонал он. — Я ничего не сделал… Это он меня послал.
— Кто?
— Нгуэн Бао Мин.
— 11-
Врет, сукин сын, — сказал Дейли. Он мог не стесняться в выражениях. Малаец не понимал по–английски.
Шахгирову пришлось переводить слово за словом его сбивчивый рассказ, отчего тот показался еще более запутанным и сбивчивым.
Вначале они поняли только одно. Малаец почему–то считал, что они из местной полиции, и боялся, как бы его не пристрелили. Очевидно, белые, подчиненные сэра Брока, не очень церемонились с цветными. Постепенно выяснилось, что малаец работает на аэродроме заправщиком. Его знакомство с Нгуэном началось с того, что тот ему как–то достал опиум. Сегодня они вместе обедали в столовой летного состава. Внезапно Нгуэн всполошился. Сообщив малайцу, что полиция разыскивает его за торговлю опиумом и что ему надо скрыться, он попросил привезти попугая. Все это смахивало на наскоро придуманную басню.
— Пожалуй, я склонен ему верить, — сказал My и после короткого раздумья. — Вспомните, что дежурный рассказывал о привязанности Нгуэна к птице.
— Логично, но тем не менее неправдоподобно, — возразил Дейли.
— А мы сейчас проверим… Спросите, куда он должен был доставить клетку? — обратился Мун к Шахгирову.
Малаец не ответил на вопрос. По его угрюмому лицу и плотно сжатым губам было видно, что он намерен молчать.
— Не хочет выдавать товарища. Они все ненавидят полицию, — объяснил Шахгиров.
— Есть за что, — заметил Мун. — Как же заставить его заговорить?
— Давайте, я ему выложу все начистоту, — предложил Шахгиров. — Надо сказать, что по вине Нгуэна погибли вьетнамцы…
— Опасно, — возразил Дейли. — Не верю я ему. Мы, как простофили, выложим все карты, а потом окажется, что он сообщник.
Шахгиров о чем–то заговорил с малайцем. Тот несколько раз кивнул головой.
— Я так и знал, — объявил Шахгиров. — Тут каждый второй сочувствует коммунистам… Рассказывать?
— Давайте! Рискнем, — Мун спрятал револьвер в карман. — Заодно объясните ему, что ущерб будет возмещен.
Мун и Дейли забрались в «форд». Ждать пришлось довольно долго. Очевидно, малаец не сразу поверил Шахгирову.
— Спорю, что мы окажемся в дураках, — злился Дейли. — Не спускайте с него глаз, не то удерет.
Но опасения были напрасны. Малаец вместе с переводчиком подошел к машине.
— Все в порядке… Нгуэн ждет его в Ботаническом саду у рощи гигантских бамбуков.
— Так я ему и поверил! — проворчал Дейли. — Что он там такое мелет?
— Просит отпустить его. Говорит, что охотно поехал бы с нами, если бы не мотоцикл.
— Спросите, не желает ли он лучше прокатиться на похоронных дрожках? — огрызнулся Дейли.
— Подождите, — оборвал Мун. — Скажите ему, что он поедет с нами. За мотоцикл я плачу.
Малаец дважды пересчитал деньги. Он уже сел в машину, но неожиданно выскочил и бросился к мотоциклу.
— Стой! — закричал Дейли. — Буду стрелять!
И на этот раз тревога оказалась ложной. Малаец не собирался бежать. Остановив первого встречного, он подарил ему мотоцикл, чем немало удивил Муна и Дейли. Торжественная церемония передачи королевского подарка, сопровождаемая многими поклонами и традиционными фразами восточной вежливости, длилась около пяти минут.
Наконец они тронулись. Мун нетерпеливо поглядывал на часы. Не дождавшись малайца, Нгуэн мог почуять неладное и скрыться. Тревога Муна возросла, когда он узнал, что у Нгуэна есть машина. Но все это было ничто по сравнению с сомнением, которое никак не удавалось отогнать: а что, если Дейли прав, что, если они едут по ложному следу? В довершение всех бед водитель внезапно объявил, что кончается бензин.
— Что же ты раньше не заправился? Чертова голова! — набросился на него Мун. Было отчего выйти из себя — до Ботанического сада оставалось несколько миль.
Заехать на ближайшую заправочную станцию означало потерять полчаса. Мун оглянулся. Не было видно ни одной машины. Шоссе казалось вымершим.
— Поехали! — наконец выдавил из себя Мун. — Авось дотянем. Хотя весьма сомневаюсь…
Через несколько минут машина остановилась.
— Ну вот! — объявил Мун. — Сбываются самые мрачные предсказания…
— Так ведь мы почти доехали! — водитель показал рукой на видневшиеся невдалеке веерные пальмы, на верхушках которых резвились обезьяны. Ни ограды, ни билетных контролеров. Но это все же был Ботанический сад.
Водитель остался в машине. Остальные направились к саду. За пальмами под сенью джутового дерева стоял маленький двухместный «фиат».
— Он еще здесь! Это его машина! — воскликнул малаец.
Мун глубоко втянул в себя воздух. Окружающий мир, за секунду до этого казавшийся мертвенно–бесцветным, снова приобрел свои яркие краски.
— Что вы собираетесь делать?! — воскликнул Мун, увидев пистолет в руке Дейли.
— Всадить несколько пуль в шины, чтобы не удрал…
— Вы полагаете, он глухой? — сердито сказал Мун. — Никакой стрельбы! Возможно, он где–нибудь поблизости. Отвинчивайте колпачки!
Ботанический сад встретил их оглушительным обезьяньим визгом, которому вторили перелетавшие с ветки на ветку пестрые попугаи. К счастью, они не были цивилизованными и изъяснялись на своем, только им понятном варварском языке. Кругом ни души. Это не означало, что здесь нет никого, кроме зверей и птиц. Просто сингапурский Ботанический сад, один из самых больших в мире, был настолько обширен, что посетители и сторожа могли легко затеряться в его необъятных дебрях. Удивительный мир — все страны света собрались здесь воедино. Откуда–то доносился дурманящий запах бразильских орхидей. С кокосовой пальмы упал перезревший плод и покатился по дорожке. Из–за ограды с надписью «Опасно!» выглядывал колючий кустарник, из сока которого пигмеи Центральной Африки изготовляют яд для своих стрел.
Мун забыл про жару. Впрочем, тут она была менее ощутима. Почти все время они держались в тени деревьев, лишь изредка приходилось пересекать открытое пространство. Временами из чащи выскакивали какие–то зверьки и снова исчезали в густой зелени. Один раз малаец глухо вскрикнул — ему показалось, что за могучими ветвями хлебного дерева мелькнула черная тень пантеры. Внезапно до них донеслись необъяснимые, словно потусторонние звуки. Малаец шепотом объяснил, что это отмершие бамбуковые стволы резонируют от колебания воздуха. Мун раздвинул мясистые листья агавы. Впереди поднимались к небу гигантские бамбуки. Они были похожи на высушенные солнцем, вертикально поставленные позвоночники давно вымерших чудовищ.
Нгуэн, по–видимому, прятался в самой чаще. Мун шепотом отдал распоряжение: малаец подойдет к чаще и позовет Нгуэна, остальные останутся в засаде.
Укрывшись за похожий на тумбу исполинский кактус, Дейли напряженно следил за малайцем. Дуло пистолета, все время находившееся на одной линии с неторопливо шагающей фигурой, показывало, что Дейли оставался при своих сомнениях. Малаец вплотную подошел к чаще. Еще несколько шагов, и он будет недосягаем для пули.
— Нгуэн! — громко позвал малаец. — Где ты? Из чащи раздался крик. Это была обезьяна.
— Нгуэн! Это я! — на этот раз малаец крикнул во всю мощь своих легких.