реже пользовались презервативами[192].
Так что не стоит удивляться, что у девушек и женщин в нашем обществе непростые отношения с собственной сексуальностью. Нам в любом случае следует испытывать стыд — либо за то, что мы слишком сексуальны, либо за то, что недостаточно сексуальны.
Помочь нам развить более здоровое, искреннее отношение к сексу может именно самосострадание. Прежде всего, поддерживая и взращивая собственную сексуальность — какую бы форму она ни принимала, — мы перестаем быть жертвами сексуального стыда. Мы перестаем судить себя по запутанным и противоречивым сексуальным нормам общества. Одни предпочитают гетеросексуальные связи, другие — гомосексуальные, третьи — бисексуальные, а некоторые живут по принципу «хочу все попробовать». Одни все время жаждут секса, другие — время от времени. Одни предпочитают хранить девственность до брака, другие — нет. Одни всю жизнь сохраняют безбрачие, другие моногамны, третьи — серийно моногамны, четвертые выбирают открытые отношения. Некоторые супружеские пары и вовсе остаются платоническими любовниками. В том, что касается секса, не бывает «правильного» или «неправильного», бывает только здоровое и нездоровое, это касается не только отдельной личности, но и пары. Если мы отрицаем свою человеческую природу — а сексуальное влечение совершенно точно лежит в основе природы человека, — у нас не будет здоровых сексуальных взаимоотношений. А значит, и здоровых романтических взаимоотношений. Благое дело на лжи не построишь.
Когда мы относимся к себе с состраданием, когда мы заботимся о себе, мы начинаем освобождаться от жестких установок общества относительно того, какими в сексуальном плане должны быть и мужчины, и женщины. Мы можем начать любить и принимать себя такими, какие мы есть, можем выражать свою сексуальность наиболее подходящим для нас образом.
Но самое главное, конечно, — страстная радость объединения двух человеческих душ. Что годится для одного, может не подходить другому, поэтому не стоит ждать, что все на свете будут следовать единственной «приемлемой» модели сексуальности. Наши сексуальные решения должны соответствовать нашему внутреннему стремлению к счастью, а не подстраиваться под то, что считает приемлемым общество — или даже партнер.
Честно и непредвзято посмотрите на свою сексуальную жизнь. Полностью ли вы принимаете свои сексуальные чувства, какими бы они ни были? Есть ли что-то, чего вы стыдитесь, за что порицаете себя? Прежде всего посочувствуйте себе за то, что судите себя. Почти у всех людей есть сексуальные желания и ощущения, которых они стыдятся, так что вы не одиноки. Избавьтесь от чувства вины, вместо этого посочувствуйте себе, потому что это невероятно трудно — быть наделенным сексуальностью существом в нашем сексуально конфликтном обществе.
Затем спросите себя: а каков источник ваших негативных эмоций по поводу собственной сексуальности? Происходит ли это потому, что вы каким-то образом наносите себе вред, или из-за социальных условностей? Вы стыдитесь в основном потому, что массовая культура утверждает, будто такой или таким, как вы, быть «не положено»? Или вы чувствуете, что в вашей сексуальности на самом деле присутствует некий нездоровый аспект, что вы наносите вред себе или кому-то еще тем, что проявляете свои сексуальные потребности тем способом, о котором на самом деле сожалеете? Думая о своем сексуальном естестве, постарайтесь определить, что для вас аутентично, истинно. Помните, что все люди в плане сексуальности разные, но есть нечто, нас объединяющее: большинство из нас в какой-то момент испытывают страдания, потому что наша сексуальность вступает в конфликт с требованиями общества. Если вы хотите изменить свою сексуальную жизнь, убедитесь, что ваши решения продиктованы стремлением к здоровью и счастью. Истинная сексуальность состоит в том, что вы принимаете и признаете все свои сексуальные чувства и следуете своим желаниям таким образом, который позволяет вам отлично себя чувствовать и развиваться.
Когда мы принимаем себя, свое тело, свою сексуальность — относимся к себе по-доброму, — мы также повышаем свою сексуальную восприимчивость. Это новая область научных изысканий, однако уже есть некоторые доказательства того, что обладающие самосостраданием женщины лучше воспринимают собственные тела. В одном из исследований группа старшекурсниц в течение пятнадцати недель обучалась осознанности[193]. По окончании курса у участниц этой группы по сравнению с группой контрольной, которую осознанности не учили, значительно повысился уровень самосострадания — эти данные совпадали с данными других исследований. Но это исследование также показало, что повышение уровня самосострадания напрямую связано с более быстрым признанием своих сексуальных ощущений. Когда обеим группам показывали эротические изображения, те женщины, у которых был более высокий уровень самосострадания, быстрее сообщали о своем сексуальном возбуждении. Это говорит о том, что самосострадание помогает женщинам лучше воспринимать собственные тела и чувствовать себя более комфортно по отношению к своей сексуальности.
Самосострадание способно улучшить сексуальную жизнь еще в одном аспекте. Оно может излечить детские травмы, которые проявляются в том числе и в спальне. И снова этот аспект особенно важен для женщин. Половина браков кончается разводом, а большинство детей после развода остаются с матерями — и огромное количество девочек лишены отцовской любви и внимания. Поэтому модель «обиженной маленькой девочки» так широко распространена — я знаю, что мои переживания по этому поводу далеко не уникальны. Однако я также знаю, что такая модель может мешать сексуальной близости. Секс помогает нам открыться и психологически, и духовно, но он также вскрывает старые раны — результат того, что мы не чувствовали себя достаточно любимыми. Это заставляет жаждать сексуальных доказательств любви и тепла, которые на самом деле столь же сексуальны, как мокрая холодная простыня!
В начале наших с Рупертом отношений я могла в мгновение ока превратиться из секс-богини в обиженную маленькую девочку: то я сгорала от страсти, а то вдруг принималась горько рыдать. Руперта это, мягко говоря, обескураживало. Как будто любовь и близость, которых я всегда так жаждала, выпускали на поверхность глубоко зарытые чувства отвергнутости и покинутости. Поскольку мы были приверженцами самосострадания, попытались использовать эти случаи как возможности для исцеления. Вместо того чтобы чувствовать стыд за мое решительно несексуальное поведение, я, поощряемая Рупертом, смогла сфокусироваться на страданиях, которые в тот момент испытывала, и на желании нейтрализовать эти страдания. Мы оба концентрировались на смягчении эмоций, испытываемых моим израненным «я», проявляя сострадание к шрамам в моей душе. Такие срывы случались у меня на протяжении нескольких месяцев, и Руперт, благослови его Господь, постоянно меня поддерживал.
Это прозвучит странно, и, вполне возможно, трактовать это можно только как метафору, но пока мы, занимаясь любовью, фокусировались на исцелении «обиженной маленькой девочки», мне казалось, что мы одновременно излечиваем раны бесконечного количества таких же страдавших женщин. Они словно проходили перед моим мысленным взором, я чувствовала их всем телом, и их отпускало — всех этих женщин, на протяжении всей истории, — как отпускало меня. Женщины, которых подавляли, использовали, оскорбляли, обесценивали, у которых отбирали всё и которых покидали, — их души, молящие об исцелении, шли бесконечной вереницей. Сфокусировавшись на сострадании к моей и к их израненным душам, на намерении их освободить, мы с Рупертом словно впадали в транс. Мы несколько месяцев занимались любовью, сознательно помня об этих душах, и наконец я перестала представлять себе всех этих измученных женщин. Цикл был пройден, исцеление завершено. И удивительное дело — обиженная маленькая девочка больше никогда не вторгалась в нашу спальню, потому что поняла: она была и есть любима. (К счастью, секс-богиня все-таки время от времени заглядывает.)
Часть пятая. Радость самосострадания
Глава двенадцатая. Рождение бабочки
Чем глубже твое горе проникло в тебя, тем больше и радости может вместиться в тебя. Разве не та же чаша, что содержит твое вино, обожглась когда-то в печи гончара?
Сила самосострадания способна полностью изменить нашу духовную и эмоциональную реальность. Подобно алхимикам прошлого, которые искали философский камень, призванный превращать свинец в золото, мы можем использовать самосострадание, чтобы превратить боль в радость. Изменив отношение к собственным несовершенствам и боли, мы можем изменить восприятие жизни. Сколько бы мы ни пытались, мы не можем управлять жизнью до такой степени, чтобы она шла в полном соответствии с нашими желаниями. Неожиданное и нежеланное случается каждый день. И всё же мы можем завернуть наши страдания в кокон сострадания, и тогда из этого кокона вылетит нечто невероятное. Нечто замечательное, прекрасное, не похожее ни на что.
Когда мы сострадаем себе, мы открываем сердца, и это меняет нашу жизнь. Что значит открыть сердце? Мы постоянно используем эти слова, но что мы на самом деле имеем в виду? Открыть сердце — значит пребывать в состоянии такой эмоциональной восприимчивости, при которой мы способны быть отзывчивыми даже к неприятному или негативному опыту. Когда мы целуем пальчик ребенка, сделавшего себе «бо-бо», или с эмпатией выслушиваем рассказ друга о случившихся у него неприятностях — другими словами, когда мы сострадаем, — мы ощущаем теплоту где-то в груди. И это ощущение дает нам понять, что наши сердца открылись. А каково это — почувствовать, что твое сердце открыто? Да это чертовски приятное чувство! Когда по жилам течет сострадание, мы чувствуем себя невероятно полными жизни — «включенными», связанными, соединенными. Когда мы открываем сердца, в них беспрепятственно входят новые ощущения — любовь, смелость, осознание безграничных возможностей.