Хозяин встал, как ни в чем не бывало.
— Не понимаю, извините, за что, — улыбнулся он. — Я, видите ли, очень благодарен вашему сыну. Я, видите ли, умею заглядывать в сознание, ну и в сны, само собой. Ваш сын увидел во сне прыгающих людей… Какая идея, а? Какой образ вашей земной жизни? Потрясающе… Ну а уж устроить с ними спектакль — это, извините, было делом техники.
— Я не понимаю, что вы говорите, — признался сын.
Признание это хозяина ничуть не удивило.
— А ты вообще не все понимаешь. Даже со второго раза. Тебе ведь тот, кого ты, дурачок, принял за родного отца, — все рассказал. Ну разве мог я отказать себе в удовольствии устроить человеку за какой-то час проверку, которую на Земле он проходит всю жизнь? Очень люблю устраивать такие спектакли. Но к нам все время прилетают пилоты, а у них, знаете ли, ограниченная фантазия. Кстати сказать, — обратился он к отцу, — ваш сын достойно ее прошел.
— Меня совершенно не интересует то, что вы думаете о моем сыне, — отрезал отец. — А что нас интересует — вы прекрасно знаете. И потому не буду вас ни о чем спрашивать. Расскажите все сами.
— Да-а, — протянул хозяин. — Вот, собственно, и все. Я знал, что рано или поздно сюда придет человек, который меня уничтожит. Рано или поздно люди уничтожают любую жизнь. Вы ведь и созданы природой для уничтожения. Дурачки. — Он хмыкнул, и словно подавил в себе новый приступ хохота. — И вот вы пришли, чтобы убить меня. Выслушать и убить. Это так похоже на людей. Ну что же — слушайте.
Итак, вы попали на планету призраков. В мире ведь ничего не существует в единственном числе, неужто вы, странные люди, не понимали, что где-то обязательно должна быть вторая Земля. Она — здесь. И хозяйничаем здесь мы, призраки людей.
Так было испокон веков. Планета призраков, жизнь которой похожа на земную, только не было в ней организованности, порядка. Кто-то строил дома, а кто-то нет. Кто-то обретал человеческую плоть, а кому-то было лень этим заниматься.
Так продолжалось долго. До той поры, пока здесь не появился я, — хозяин поднялся и вскочил на стол. Он ощущал себя трибуном — видел перед собой не двух пришельцев, а огромный гудящий зал. — Я явился в те давние времена, когда у вас, на Земле, еще существовали правительства, и я являл собой призрак второго человека в государстве.
О! Эти вторые, великие люди, которые всегда шли через запятую. Мы вершили историю, совершали перевороты, придумывали жизнь нашим согражданам и воплощали придуманное в жизнь, но страшная запятая отделяла нас от вечности, отделяла нас от истории. Мы были всегда около — и никогда внутри.
Нас миллионы, тьмы. Советники при царях, премьер-министры при президентах, исполнители воли при диктаторах… Да разве только политики? А талантливые поэты, навсегда остававшиеся в тени гения? А ученые, чьи изыскания предшествовали великим открытиям? А художники, философы, композиторы? А те, кто вторыми вступал на неизведанные планеты?
Призрак, в котором воплотились вторые люди всех эпох и народов, — те, кто был унижен постоянным взглядом на корону и невозможностью ее надеть, — обязательно должен был возникнуть, слишком велика была наша обида, веками копилась она и не могла просто так исчезнуть. Она не исчезла. Она воплотилась во мне.
Я знал, что должен мстить гениям, этим выскочкам, которые считают, будто им все позволено и в земной жизни и после нее. Задача эта благородная, но сложная. Я начал готовиться к ее осуществлению. Начал изучать историю — и преуспел в этом, мне стало ясно, кто нужен на моей планете, а кто так и останется бестелесным призраком.
Потом я овладел великим искусством воплощать души призраков в плоть. Я мог наделить плотью кого хотел. Рядом с гениями я воплотил людей попроще, чтобы гениям не было скучно… И началась жизнь — жизнь, которую я создал! Все эти великие стали подвластны мне. Я — настоящий гений! Я — Бог! Я — творец! — Хозяин закончил, но продолжал стоять на столе, будто ожидая аплодисментов. Поскольку их не последовало, он слез, сел на диван и спокойно спросил: «Вопросы есть?».
— Значит, вы мстите гениям, заставляя их делать то, что вам хочется? — спросил Игорь. — И поэтому они такие странные?
— Дерьмо они, а не гении, — отрезал хозяин. — Они занимаются тем, что более всего соответствует их собственным интересам. Вот и все. Я так решил. А что до странностей, так разве вы сами можете с уверенностью сказать, какими, на самом деле, были те, кого вы называете гениями человечества? На протяжении веков историки занимаются тем, что переписывают жизнь исторических деятелей на свой лад. Я не знаю людей, которые издевались бы над великими больше, чем историки. Но я — гений! Я пошел дальше их, ибо они придумывали историю на бумаге, а я создал ее в действительности.
И действительность эта настолько притягательна, что она засасывает живых людей. Это поразительно: мне стали подчиняться живые люди. — Хозяин снова вскочил.
Но отец остановил его:
— Сидите спокойно и рассказывайте. Не нужно этих театральных жестов.
— Если вы так считаете, — хозяин сел. — Хотя могли бы позволить напоследок выглядеть красиво. Впрочем, люди жестоки… Ладно, не буду отвлекаться… Что я мог сделать с пилотами, которые прилетали сюда? Максимум — сыграть с ними спектакль, это мне очень нравилось: изобразить из себя Глас Божий, чтобы они быстрей мне поверили, мог проникнуть в их сознание и вытащить оттуда образы наиболее дорогих им людей, которые помогли бы уговорить их не улетать на Землю. Но дальше? Я ведь не мог заставить остаться здесь. А они оставались. Сами… дурачки… Я готов каждый день благодарить человека, придумавшего закон, согласно которому пилотами могли быть только молодые люди. Старик бы так просто не поддался. А эти поддавались! Они были счастливы войти в историю! Они меняли земную жизнь на существование в городе великих людей. Правда, на всякий случай я всячески старался помешать пилотам встречаться. Но даже если они и виделись — не узнавали друг друга. Им не хотелось друг друга узнавать. Это поразительно, но это так.
Но когда на моей Планете остался человек не ради того, чтобы приблизиться к гениям, но для того лишь, чтобы спасти своего сына — я понял: мое время кончилось. Можно оставить на этой планете молодых и тщеславных, но ничего нельзя сделать с отцом, который прилетел в другой мир, чтобы спасать сына.
И тут хозяин встал, подошел к одному из шкафов, мгновение — и в его руках оказался пистолет.
Он наставил дуло сначала на отца, потом на сына.
Отец и сын вскочили, подняли оружие.
— Страшно? — поинтересовался хозяин. — А мне — нет. Мое время ушло, и я ухожу следом за ним, ухожу с радостью. И мои знания уходят вместе со мной. Лишь одному дано созидать историю и руководить ею. Теперь вы знаете обо мне все, и вы поможете осуществить мою главную месть. Мое имя затмит в истории имена гениев всех эпох. Всех!
Хозяин выстрелил себе в висок. Пуля снесла половину головы.
Пол залила огромная лужа черной крови.
Отец подошел, внимательно посмотрел и сказал:
— Удивительно, но это воистину кровь.
— Идиоты! — вдруг заорал сын. — Мы ведь не узнали его имя! О ком же расскажем мы на Земле? Чье имя увековечим?
Отец сел на диван и закурил:
— А его и не надо увековечивать. Неужели ты всерьез поверил в то, что он здесь наплел? Неужели ты не понял, что в этом хозяине воплотилась бездарность, серость, зависть, которая на протяжении веков преследовала гениев? Беда этой планеты в том, что у нее бездарный Бог. Вспомни, какие идиотские испытания он тебе посылал. А эти призраки в замке — никакой фантазии…
— Но ведь, чтобы отомстить гениям, он столькому научился, — неуверенно возразил Игорь.
— А разве на Земле бездарность на что только не идет, чтобы испортить жизнь великим людям?
Сын покосился на окровавленный труп, достал трубку и сказал:
— Если мы сейчас же не уйдем, меня вырвет.
Отец и сын в последний раз шли по пустой планете.
К ним стали подходить люди, в которых отец с большим трудом узнавал пилотов, пропавших с кораблей.
— Извините, а вы не знаете, куда все делись? — спрашивали они. — Где же все люди?
— Они умерли давно, идиоты. Давно уже умерли те, кто здесь жил, — ответил отец и, довольный своей шуткой, прибавил шаг.
— А за вами мы пришлем корабль, — сказал сын и поспешил за отцом, сжимая в кармане фигурку деревянного солдатика. Как-никак подарок Наполеона.
ИЗ РАССКАЗОВ О КОМИССАРЕ ГАРДЕ
Убийца в твоем доме
Как и все уважающие себя истории, эта началась, во-первых, неожиданно, а во-вторых, поздним вечером.
Вы заинтригованы? Уже хорошо. Чтобы заинтриговать вас окончательно, скажу, что история эта произошла с самим комиссаром Гардом.
Как, вы не знаете комиссара Гарда? Очень плохо. Про него есть несколько забавных историй, в которых реальное и фантастическое переплетается настолько крепко, что уже не отличить одно от другого. Ну да ладно.
Итак, комиссар по имени Гард живет не в той стране, где мы с вами делаем вид, что живем, а в другой стороне. Что вам сказать о его внешности? Вы представляете себе типичного импортного комиссара полиции? Чуть-чуть помятый костюм, чуть-чуть небрежно повязанный галстук, чуть-чуть тоски в глазах, чуть-чуть седины на висках. Вот и готово. Именно таким Гард и был.
Поскольку интрига постепенно тает, переходим к сути.
Об убийстве Гарду сообщил по телефону его помощник Гарри. Помощники, собственно, только для того и нужны, чтобы сначала сообщать по телефону об убийстве, а потом с трепетом выслушивать, как ловко комиссар во всем разобрался.
Как и положено в уважающих себя историях, комиссар Гард проверил наличие патронов в магазине пистолета. Дело, разумеется, предстояло трудное — про нетрудное дело зачем и рассказывать?
Его сын, как всегда, проводил время у телевизора.
— Интересно? — спросил Гард и посмотрел на