– Все в порядке, мам.
– Ты заболела?
– Что?!
– А почему голос такой хриплый?
– Вовсе нет, – покраснела Амина, подумав, что вчера они очень много говорили.
– Если к часу Аньян не появится, то придется встречу перенести, – вмешался в их разговор Томас.
– Он опаздывает всего на несколько минут, – отозвалась Амина, не обращая внимания на напрягшуюся челюсть отца.
В последние дни Томас проявлял чудеса ориентации во времени и в пространстве, умудряясь исчезать из комнаты, как только она входила, и сердито пресекая любые попытки поговорить. Этого, конечно, следовало ожидать, однако она все равно чувствовала себя неловко и мечтала, чтобы прием поскорее закончился. Амине хотелось наладить давшие трещину отношения.
– Держи! – словно по мановению волшебной палочки в руках у Камалы материализовался бальзам для губ. – У тебя губы пересохли.
Амина помазала их и вернула бальзам. У нее на коленях лежал открытый блокнот, на листе была написана только одна фраза: «Папины результаты тестов». Для пущей серьезности она добавила на полях дату.
У него рот как у его сестры. Накануне вечером она наконец поняла это, совсем как ребенок, которому наконец-то удается разглядеть в учебнике оптическую иллюзию, увидеть не только белых, но и черных птиц, не только старуху, но и юную девушку. Лицо Джейми, рот Пейдж.
Дверь кабинета открылась, и на пороге появился доктор Джордж. Он показался Амине чуть ниже ростом, чем в прошлый раз, а может быть, все дело было в белом халате, брюках со стрелками и огромном конверте, который доктор держал в руках.
– Здравствуйте, здравствуйте! Добрый день, сэр! Я смотрю, вы пришли всей семьей, – застенчиво улыбнулся он и сел в свое кресло. – Прошу прощения за опоздание!
– Ну что вы! – просиял Томас, на лице которого не осталось ни следа былого раздражения. – Это мы должны благодарить вас за то, что вы смогли уделить нам время! Мне очень жаль, что приходится отрывать вас от работы с пациентами!
– Как поживает маленький Аньян? – с лучезарной улыбкой спросила Камала.
– Хорошо. У него все хорошо, спасибо.
– Он выглядит таким взрослым! В каком он классе?
– Во втором, – ответил доктор Джордж, – просто он высокий для своего возраста.
– Еще бы! – откликнулась Камала, незаметно погладив Амину по колену.
– Это мои сканы? – спросил Томас, показывая на конверт.
– Да, – кивнул доктор Джордж, – анализы крови будут с минуты на минуту.
– Тогда давайте посмотрим, мы не хотим вас долго задерживать.
– Я попросил доктора Карри взглянуть на ваши сканы, надеюсь, вы не против?
– О, прекрасно! Как поживает Лютер? – Томас поднялся. – Уже вернулся с Гавайев?
– Да, сэр, – ответил доктор Джордж и подошел к световой панели.
Томас встал рядом с ним и скрестил руки на груди. Амина тоже шагнула поближе, изо всех сил стараясь сосредоточиться. Вскоре комнату залил холодный белый свет лампы. Сканы мозга всегда казались Амине очень красивыми. Все оттенки белого и серого на изящном абрисе черепа напоминали карту циклонов и антициклонов какой-нибудь неизвестной планеты. В детстве Амина всегда пыталась различить на сканах причудливые фигуры – цветы, драконов, корабли.
– Разумеется, я проконсультировался с другим специалистом до встречи с вами, – тихо произнес доктор Джордж.
Два морских конька встретились в зеркале, едва касаясь хвостами. У одного были крылья, а другой держал в плавниках яйцо.
– Глиома, – произнес Томас, и доктор Джордж кивнул.
Амина оторвалась от созерцания переливающихся серых волн, темных изгибов и симметричных озер и удивленно воскликнула:
– Что?!
Отец молчал. Она посмотрела на его лицо, внезапно показавшееся ей восковым и абсолютно застывшим. Оно ничего не выражало. Где-то за стеной зазвонил телефон.
– Карри тоже так считает? – спросил он у доктора Джорджа.
– Да.
– И сколько, на его взгляд?
– От двух до трех.
– Ясно.
– Подождите, что происходит? – повысила голос Амина, ощущая приближающуюся панику.
– А энцефалограмма? – снова спросил Томас, делая ей знак помолчать.
– Скоро принесут, – ответил доктор Джордж.
– Да, но там…
– Очевидное очаговое замедление активности, да.
Томас кивнул и опустил взгляд на ковер.
– Что-что? – переспросила Камала, протискиваясь между ними, чтобы посмотреть на сканы. – Тут что-то не так?
Мужчины молчали. Амина почувствовала, как что-то прохладное прикоснулось к ее руке, опустила глаза и увидела, что доктор Джордж взял ее под локоть.
– Давайте присядем, – предложил он таким тоном, что Амине тут же захотелось проявить себя с лучшей стороны.
Она быстро повернулась, чуть не столкнувшись с Камалой, которая с неменьшей целеустремленностью ринулась на свое место. Доктор Джордж сел напротив них, а Томас остался стоять.
– В затылочной доле имеется новообразование, – произнес доктор Джордж.
– Новообразование? Это то же самое, что опухоль? – спросила Амина.
– Да, – ответил он.
– Нет, – перебила его Камала.
– Насколько все серьезно? – задала следующий глупый вопрос Амина, ведь она прекрасно знала, что любая опухоль – это плохо.
– Нужно сделать биопсию, – сказал доктор Джордж.
Взяв со стола свой блокнот, Амина положила его на колени и медленно вывела: «Опухоль», но тут же зачеркнула и написала: «Биопсия».
– Я понимаю, вы в шоке, – продолжал доктор Джордж, – как и все мы. Однако это, конечно, объясняет многие симптомы. Амина, вы упоминали галлюцинации. Слуховые и зрительные несоответствия часто встречаются при такой…
– Замолчи! – повысила голос Камала.
– Мам!
– Все в порядке, – успокоил ее доктор Джордж, – я все понимаю…
Камала замерла, задрав голову и глядя наверх, как ребенок, упрямо противящийся неизбежному наказанию. За ее спиной стоял Томас. В свете лампы концы его кудрявых волос казались еще белее, чем на самом деле.
– Это ужасное известие, – объяснял доктор Джордж Амине, как будто она и сама этого не понимала.
Девушка посмотрела в окно на машину. Странно, неужели она все еще там, целая и невредимая?
– Но что же… – Амина закашлялась, – какой план лечения? Операция? Опухоль нужно вырезать?
– Сначала нужно провести дополнительные исследования, но, судя по расположению и размерам, велика вероятность того…
– Нет, – с печальной улыбкой обернулся к ней побледневший Томас, – она неоперабельна.
– Ладно, и что дальше? Лучевая терапия? Химия? – забормотала Амина, но Томас только пожал плечами.
– По нашим данным, лучевая терапия иногда помогает остановить дальнейший рост, – сказал доктор Джордж, на этот раз обращаясь к Камале.
Камала запрокинула голову назад и уставилась в потолок. Из уголков ее глаз катились ручейки слез. Амина пораженно смотрела, как отец подошел к ней и принялся аккуратно смахивать слезинки с ее щек.
– Кам, – тихо шепнул он, а жена взяла его за руку и закрыла свое лицо ладонью.
В дверь постучались, и на пороге появилась стройная азиатка с двумя папками в руках. Увидев Томаса, она улыбнулась и поздоровалась:
– Привет, док!
– Спасибо, Линн! – поблагодарил доктор Джордж, забирая у нее конверты, – мы еще немного задержимся.
– Конечно-конечно, – затараторила та и быстро прикрыла за собой дверь.
Томас взял конверты, достал из них бумаги и принялся читать страницу за страницей. Казaлось, прошло минут двадцать, но такого, конечно, быть не могло. Амина смотрела перед собой невидящим взглядом. В сотый раз пересчитав желтых уточек, она начала заново, и тут отец вернул документы доктору Джорджу.
– Пора идти, – сказал он, – меня пациент ждет.
– Что? – вздрогнула Амина. – Но, папа…
– Сэр, – вставая, произнес доктор Джордж, – я хотел бы записать вас на биопсию в ближайшее…
– Конечно. Пожалуйста, договоритесь обо всем с Моникой. Она разберется с моим расписанием.
– Подожди! – почти закричала Амина, но взгляд отца точно окаменел. – Нам же нужно поговорить обо всем, правда?
– Я и так уже опаздываю, – отозвался Томас, берясь за дверную ручку. – Пожалуйста, проследи, чтобы мама добралась до дому.
Он старался не смотреть на Камалу. Впрочем, она даже не повернулась в его сторону и уставилась на собственные колени, точно пытаясь понять, чьи они на самом деле.
Книга 9Отец-изобретатель
Глава 1
Утром перед похоронами Акила Ипены сидели в машине и смотрели на стеклянные двери придорожного кафе под названием «Любовь». За окном, словно океанский лайнер, проплыла фура, и машина слегка закачалась, как будто на волнах.
– Ну ладно, – непонятно кому успокаивающе сказал Томас, – ладно.
Отец вылез из машины и слегка потряс ногами, чтобы разгладить смявшиеся брюки, а потом достал кошелек. Амина отвела взгляд. Конечно, она не ожидала, что жизнь замрет на время похорон, но все-таки некоторые вещи, например громко игравшее в соседней машине кантри, необходимость заправиться перед тем, как ехать в церковь, или сам факт того, что в кафе надо было кому-то за что-то заплатить, казались ей неуместными и циничными.
Сидевшая на переднем сиденье Камала уже в который раз поправила складки белого сари, разгладив их легким движением руки. В зеркало заднего вида Амина внимательно смотрела, как мать устало кладет голову на подголовник. На ее лице красовался живописный синяк – огромное фиолетовое пятно расплылось вокруг подернутого красной сеткой полопавшихся сосудов глаза и на скуле.
Как ни удивительно, но синяк скорее подчеркивал красоту Камалы, чем наоборот: ее нос выглядел исключительно благородным, губы стали более пухлыми, а здоровый глаз почему-то казался еще красивее, чем раньше, поэтому в целом она производила впечатление потасканной старлетки, гламурной дамы, которой трагизм лишь придает шику.
– Самые большие, какие у них нашлись, – произнес Томас, открывая дверь и садясь за руль, и протянул жене солнечные очки.