– Спасибо, – произнес он через некоторое время.
– Не стоит благодарности, – ледяным тоном отозвалась Аммачи. – Я тебе услуг не оказываю.
– Ну что, Ами? – с деланой бодростью заявила Камала. – Готова ехать в зоопарк?
Амина кивнула, отодвигая в сторону тарелку с почти нетронутым завтраком и ожидая, что кто-нибудь из взрослых станет ругать ее за то, что она так мало съела, но никто и ухом не повел.
– Они бывают длиной шестьдесят футов! Могут убить слона одним укусом! И рычат, как собаки! – взахлеб рассказывала Амина отцу за чаем, пока мать и брат спали наверху. – А когда злятся, ну так, по-настоящему, раздувают свой капюшон, а он размером аж с зонтик! То есть мы с тобой могли бы спрятаться под ним от ливня и вообще не промокнуть!
– Да ты что! – восхищенно отозвался Томас.
– А еще… – продолжала Амина, капнув на стол вареньем и изо всех сил пытаясь припомнить подробности, которые наверняка рассказал бы отцу Акил, – а еще это была самка! Кобра-девочка! Но ее все равно называют королем! Кажется. И она построила гнездо, хотя у нее нет ни самца, ни яиц!
– Хватит орать, – поморщилась Аммачи, садясь рядом. – Ты сегодня хоть причесывалась? Почему ты вечно такая растрепанная?
– А еще, – не унималась Амина, даже не взглянув на бабушку, – она почти что выбралась из клетки и напала на нас!
– Боже мой! И что вы сделали?
– Томас, не поощряй ее! – нахмурилась Аммачи. – Ну что за избалованный ребенок!
– Мы с Акилом даже бровью не повели, а Итти прямо волосы на себе рвать стал! – гордо ответила Амина, посмотрев в сторону комнаты Итти. – А где он, кстати?
– Поехал в банк с Сунилом, – пояснила Аммачи, водя пальцами по ажурной скатерти, которую положили на стол вместо клеенки. – Вернутся, когда сдадут документы.
– Что за документы?
– Документы на дом, – сказал Томас. – Я переписал его на брата.
– А-а-а, – растерянно кивнула Амина.
– Мой отец оставил по части дома нам обоим, – объяснил дочери Томас, – но я отдал свою часть Сунилу.
Амина посмотрела на высокий потолок столовой, на облупившуюся вокруг люстры краску и спросила:
– Так это был твой дом?
– Это и сейчас его дом! – пробормотала Аммачи.
– Теперь это дом Сунила, – твердо возразил Томас. – Он здесь живет, он ведет хозяйство. Бумаги – всего лишь формальность.
– Не важно! Подписывай что угодно, этот дом всегда будет твоим!
Томас шикнул на мать, и Амина неожиданно испытала чувство разочарования. Она и не знала, что часть этого дома принадлежала отцу. Интересно которая? Второй этаж? Крыша? Не успела она задать вопрос, как в дверь позвонили.
– Ага! – воскликнула Аммачи, пытаясь подняться, но ноги плохо ее держали.
– Я открою, Амма, сиди!
– Нет-нет! – замахала на Томаса руками Аммачи, но тот уже вышел из столовой, и мать, задыхаясь, бросилась за ним.
– Томас, я же сказала…
Амина почувствовала, что сейчас будет что-то поинтереснее, чем просто чаепитие, и пошла за ними. Стоя посреди коридора, она увидела, как Томас распахнул дверь и на пороге появился высокий силуэт, освещенный яркими лучами вечернего солнца.
– Здравствуйте, – неуверенно произнес чей-то голос.
– Здравствуйте…
– Бог мой, Томас, неужели это ты?
Неизвестный гость перешагнул через порог и предстал перед ними во всем своем великолепии. Кофейного цвета кожа, короткие белые волосы – мужчина, стоявший в дверях, мало чем напоминал обычных жителей Салема, которых Амина видела несколькими часами ранее, да и одет он был иначе – на нем были белые льняные брюки и розовая, до хруста накрахмаленная рубашка.
– Доктор Абрахам, – пятясь назад, поздоровался Томас. – Рад вас видеть, сэр! Какой сюрприз!
– Ченди! – просияла Аммачи. – Как мило с твоей стороны, что ты смог зайти к нам! Надеюсь, я не сильно оторвала тебя от дел?
– Нисколько! – воскликнул доктор Абрахам, благосклонно кивая, и прошел в холл. – Я с радостью!
– Кто это? – подергала отца за руку Амина.
– Выпьете с нами чая, доктор? – не обращая внимания на дочь, спросил Томас. – Мы только что сели за стол.
– Не откажусь, не откажусь, – сказал гость и повернулся к Аммачи. – Мирьямма, хорошо выглядишь! Нам в больнице тебя очень не хватает!
– Ах, ну что ты! – довольно ответила Аммачи.
– Как Сунил поживает?
– Прекрасно, прекрасно, – отозвалась она, провожая доктора в столовую.
Амина увидела, что, пока они выходили открывать дверь, кто-то – наверное, повариха Мэри? – накрыл на стол, поставил блюдо со сластями и прочими лакомствами, чистые тарелки и чайник свежезаваренного чая.
– Знаешь, дантисты без работы никогда не останутся, – добавила Аммачи.
– Хотя, с тех пор как уехали британцы, клиентов у них стало поменьше, – пошутил доктор Абрахам, и Аммачи с готовностью рассмеялась, наливая ему чай.
– Сахар?
– Да, пожалуйста. Сладкое – моя слабость, – признался доктор Абрахам, положил в чашку четыре ложки сахара, размешал и сделал глоток. – Итак, Томас, что привело тебя в наши края?
– Просто решил навестить семью, сэр, – заговорил Томас, как будто отвечая на первый вопрос на устном экзамене. – Жена давно не виделась с сестрами, и, конечно же, мы хотим, чтобы дети знали своих родственников.
– Ах да, дети! – посмотрел на Амину доктор Абрахам, и та молча взглянула на него. – И кто это тут у нас?
– Моя единственная внучка Амина, – быстро ответила Аммачи, наливая и себе чая. – Ей одиннадцать лет, она лучшая ученица в классе! Победительница олимпиады по орфографии!
– Правда? – сделав глоток чая, спросил доктор Абрахам. – А дальше что? Станешь хирургом, как папа?
– Я буду ветеринаром и стану лечить только щенков и котят, – ответила Амина.
– Понятно, – ничуть не удивился ее ответу доктор Абрахам. – Тебе нравится в Индии?
– Нравится. Только очень жарко. А еще мы сегодня видели кобру и…
– А с Акилом, сыном Томаса, ты знаком? – перебила девочку Аммачи, протягивая доктору блюдо с банановыми чипсами.
– Да-да, если мне память не изменяет, мы познакомились, когда Томас навещал нас в первый раз. Сколько тогда было парню? Шесть, кажется?
– Четыре. Сейчас ему четырнадцать, – поправил его Томас.
– Он остался в Штатах?
– Нет, сэр, они с матерью спят наверху. Прошу прощения, что он не спустился поздороваться с вами, но я не знал…
– Ничего страшного, не беспокойся! Для детей это нелегкое испытание, правда? Но они быстро приходят в себя. Они ведь понимают, что это их дом, да? В психологическом смысле, конечно. Как там это называется?
Доктор выдержал паузу, и Амина подумала: то ли он ждет, что кто-то ответит, то ли сам с собой вслух разговаривает.
– Ах да: «это у них в крови»! Так, Амина? – выжидающе посмотрел на нее доктор, и она кивнула, решив, что лучше промолчать.
– А вы как поживаете, сэр? – спросил Томас, протягивая гостю поднос с разноцветными сластями. – Все еще работаете в больнице и преподаете в Веллоре?
– На данный момент не преподаю. Очень много времени потребовалось, чтобы привести этот реабилитационный центр в должный вид, все должно быть на высшем уровне! – воскликнул доктор Абрахам, кладя на тарелку два шарика ладу, похожих на крошечных цыплят. – Я был бы крайне расстроен данным обстоятельством, если бы не считал это дело жизненно необходимым, разумеется, но это такая потрясающая возможность… Мать рассказала тебе, чем мы занимаемся?
– Да, сэр, немного, – неуверенно произнес Томас, и доктор Абрахам одобрительно кивнул. – Звучит очень интересно, – добавил он.
– Рад, что ты так считаешь! – улыбнулся доктор Абрахам. – Конечно, мы не специализируемся на нейрохирургии, как ты понимаешь, однако создаем первоклассное заведение по работе с травмами и реабилитацией!
– Да, – в легкой панике ответил Томас, – какой прекрасный проект!
– Помнишь М. К. Субраманьяна? Учился с тобой в одном классе? Он сейчас проводит собеседования с физиотерапевтами и когнитивными терапевтами, а я набираю докторов по всей стране. Как же нам повезло, что ты оказался здесь именно сейчас! Когда твоя мать позвонила, я просто ушам своим не поверил! Может, хочешь встретиться с ним завтра?
– Ну, понимаете, дело в том… – нервно улыбнулся Томас, но Аммачи перебила его.
– Превосходно! Завтра – отличный вариант! – провозгласила она, кладя доктору на тарелку пакоду. – Мы в любом случае планировали заехать в больницу вечером, так что можем встретиться с вами обоими!
– Чудесно! Я с радостью покажу вам наш центр и познакомлю с персоналом! – воскликнул доктор Абрахам, заправляя салфетку за воротничок рубашки. – Выглядит так, что просто пальчики оближешь!
Увлекшись накладыванием огромного количества чатни на пакоды, он даже не заметил, как Томас закрыл лицо руками, потирая пальцами виски, словно пытаясь разгладить невидимые складки.
– Это из «Санджи»? – беря с тарелки ладу, спросил доктор. – Обожаю эти сладости!
– Как же, помню! – улыбнулась Аммачи. – Специально для тебя купила!
– Ну что ты, не стоило…
– Стоило, стоило!
С губ Томаса сорвался звук, похожий на мяуканье, но потом перешедший в утробный стон. Остальные повернулись и посмотрели на него. Доктор удивленно приподнял брови, а Аммачи застыла словно статуя, глядя, как Томас встает из-за стола.
– Доктор Абрахам… Cэр, не будете ли вы так любезны прогуляться со мной во дворе?
– Прямо сейчас?
– Сначала поешьте, потом поговорите! – перебила его Аммачи, подвигая к доктору банку варенья.
– Мне ужасно неловко, – произнес Томас, который выглядел неважно. – Если вас не затруднит, то лучше сейчас.
– О… нет, – ответил доктор Абрахам, грустно посмотрев на тарелку, – конечно, не затруднит.
Томас встал – на рубашке проступили следы пота – и вышел из комнаты. Доктор Абрахам снял салфетку, аккуратно сложил ее и едва заметно кивнул Аммачи. Та сжала губы в ниточку, глядя, как доктор выходит в сад вслед за Томасом.
О чем же говорили мужчины, прогуливаясь под сенью деревьев? Амина наблюдала за ними через окно в толстой раме: они прохаживались под палящими лучами раскаленного добела солнца, аккуратно скрестив руки на груди. Рассматривали растения настолько сосредоточенно, что можно было подумать, будто они обсуждают удобрения или режим полива. Доктор Абрахам кивнул один раз коротко, второй – более уверенно. Мужчины заложили руки назад, сплели пальцы за спиной. Они медленно шли в сторону дома, скрип петель калитки и гудение машин сменились тишиной. Амина ждала, когда отец вернется допить свой чай. Тянулись минуты.