Родственные связи индивида так же важны, как и он сам. Когда вам представляют незнакомого человека, обязательно указывают его родственников, формула представления обычно выглядит следующим образом: «Мистер такой-то, занимается тем-то, зять такого-то», а то и вообще поставят родственную связь на первое место. Если у нас охарактеризовать кого-нибудь — значит прежде всего назвать его профессию, на Филиппинах это значит разобраться в родственных связях. Нельзя просто упомянуть господина Сантоса — надо пояснить, какие это Сантосы, кто в их семье занимает какое положение. Забудешь об этом сказать — спросят, а ничего не сможешь сообщить — посмотрят с упреком: «Зачем говоришь о человеке, о котором ничего не знаешь?» Соответственно и отношение к нему зависит не столько от его личных достоинств, сколько от принадлежности к той или иной семье, входящей в свою очередь в определенный социальный слой.
Семья строится на принципе неоспоримого авторитета — в первую очередь родителей, затем всех старших родственников. Слово отца — закон, выполнение его желания обязательно для всех ее членов. Несогласие с отцом, по здешней шкале ценностей, вещь крайне серьезная, ослушаться его так же невозможно, как для нас поднять на него руку — на это способен только негодяй. В разговоре с главой семьи меняется даже голос и интонация, непременно употребляются существующие в филиппинских языках частицы вежливости; нельзя ответить просто «да» или «нет», надо: «да, господин», «нет, господин». При встрече и прощании дети должны целовать ему руку. Власть отца непререкаема; когда он отсутствует, слова «папа сказал» имеют почти магическую силу. А угроза «папе скажу» заставляет даже вполне взрослых детей меняться в лице. И дело тут не в страхе наказания, просто вся система воспитания приучает человека к безоговорочному повиновению.
Каждому филиппинцу независимо от его статуса надлежит повиноваться отцу и матери, которые дали ему жизнь. Он отчетливо представляет, что обязан им самим фактом бытия. Мы знаем это не хуже филиппинцев, но для нас это настолько само собой разумеется, что редко кому придет в голову использовать подобное соображение для того, например, чтобы потребовать изъявления сыновних чувств. Скорее мы скажем: «Тебя родители поили, кормили, растили, и ты должен быть им благодарен». Для филиппинца, напротив, решающим является тот факт, что родители произвели его на свет, а не то, что они его воспитали (как раз последнее само собой разумеется). Когда его хотят упрекнуть в том, что он недостаточно почтителен, ему обычно говорят: «Да тебя вообще не было бы, случись что нибудь с родителями до твоего появления». И этот аргумент действует неотразимо.
Вот довольно типичные сцены семейного быта. Одна из дочерей входит в столовую, не прерывая беседы с подругой, оставшейся, в соседней комнате. На беду как раз в эту минуту отец что-то рассказывает. Дочь встречают такие осуждающие взгляды (а за столом не меньше 15 человек), что она умолкает на полуслове и молча сидит до конца обеда. Она страшно смущена и чувствует себя виноватой. Отец не упрекнул и не упрекнет ее. В том нет никакой необходимости: мать, тетки, старшие братья и сестры непременно сделают ей выговор, в мягкой форме, без шума и крика, но сделают.
Другой пример. Девушка очень торопится: молодой человек ждет ее на улице, они должны пойти в кино. Но у отца благодушное настроение, и он, положив руку на плечо дочери, пускается в воспоминания о том, как смешно она произносила слова, когда была маленькой. Девушка замирает и молчит. Тетка, которой поручено сопровождать ее, нервно теребит сумочку, однако не смеет вмешаться (она — младшая сестра отца). Наконец отец заканчивает мысль и ласково похлопывает дочь. Та опрометью бежит к изнывающему от нетерпения молодому человеку. Он было открывает рот, но девушка говорит ему, что беседовала с отцом, и молодой человек умолкает: он отлично понимает, что причина уважительная.
Власть всех других родственников как бы продолжает власть родителей и осуществляется с их санкции. Старших братьев и сестер слушаются не только потому, что этого требуют родители: считается, что старшие, появившись на свет раньше, как бы освободили место младшему («Не родись они раньше, и ты бы не родился»). Впрочем, и родители не упускают случая напомнить о необходимости повиноваться старшим. Даже отец, узнав, что младший сын должен выполнить поручение старшего брата, отменяет решение послать его по своим делам, хотя, безусловно, может сделать это.
Подчиняются также дядьям, тетям, старшим двоюродным (и еще более отдаленным) братьям и сестрам. Неповиновение всем им рассматривается как промах родителей, и с жалобой на непослушание идут к ним, но только если жалобщик старше родителей, иначе приходится прибегать к помощи посредника. Припоминается случай в одной семье: тетке показалось, что племянницы не проявили к ней должного уважения (забыли подать прохладительный напиток). Поскольку она была младшей сестрой их отца, ей пришлось обратиться к самой старшей сестре. Та довольно резко сказала брату: «Изволь смотреть за своими детьми» (и это несмотря на разницу в их положении: он — крупный политический деятель, она — медицинский работник). Немедленно было проведено дознание, виновные в проступке получили суровый выговор, и мир был восстановлен.
Но старшие, со своей стороны, должны заботиться о младших. Они не могут оставаться безучастными к их судьбе, в противном случае ослушание не считается нарушением норм поведения. Если отец жесток и несправедлив к детям, те имеют право уйти от него к другим родственникам, что, впрочем, бывает крайне редко.
В зажиточных семьях старшие братья и сестры платят за учебу младших и следят за их успеваемостью. Обычно через год они меняют своих подопечных. Бывает, что кто-то из детей среднего возраста вносит деньги за учебу младших, а за него самого платят старший брат или сестра. Родители в состоянии оплатить учебу детей, да и дети в таких семьях, как правило, имеют собственные средства; тем не менее обычай соблюдается неукоснительно, так как содействует сохранению норм нравственности, принятых в филиппинском обществе: уважению к старшим, ответственности по отношению к младшим, привычке полагаться на помощь родственников и готовности оказывать им поддержку. Все это порождает интимную близость между членами семейного коллектива, «открытость» каждого для остальных, сознание того, что человек всем обязан семье, и страх отчуждения от нее.
С какой-то точки зрения филиппинец может показаться слишком зависимым от родственников. Следует помнить, однако, что он — лишь часть семьи, что ею определяются его идеалы, цели, стремления. Такие отношения с родственниками он назовет близостью, сотрудничеством, долгом, но никак не зависимостью. Собственно, в тагальском языке даже нет этого слова (в нашем понимании), и для обозначения подобного понятия пользуются заимствованием из испанского языка.
Кстати сказать, чрезмерная зависимость от родственников — упрек, который слишком часто и слишком легко бросают филиппинцам. Их обвиняют в отсутствии индивидуальных интересов и самостоятельности, в боязни ответственности, безынициативности, привычке полагаться на других. Упрек этот должен быть адресован не самим филиппинцам, а исторически сложившемуся в стране социально-экономическому строю. В сельских районах до сих пор господствуют полуфеодальные и просто феодальные отношения, в городе рабочий подвергается безжалостной эксплуатации капиталистов, а за спиной и помещиков и капиталистов стоят американские монополии, которым в конечном счете достается значительная часть богатств, создаваемых тружеником. В одиночку человек бессилен перед этой колоссальной машиной угнетения. Он чувствует, что, полагаясь исключительно на себя, не добьется успеха. Никакие способности не помогут «выбиться в люди», если беден и не имеешь связей.
Уйти из семьи, порвать или даже только ослабить семейные узы, лишиться «защитной скорлупы» — значит наверняка обречь себя на гибель, быть безжалостно раздавленным. Филиппинцы знают слишком много тому примеров. Отсюда живучесть патриархальных семейных отношений: общество не может обеспечить индивиду не только сносную жизнь, но и просто существование, тогда как семьей все же можно выжить. Волей-неволей культивируются качества, нужные для сохранения семьи (фактически самой жизни): строгая иерархия, привычка полагаться на других, послушание и взаимопомощь.
Нельзя сказать, что эти качества — следствие колониального владычества: они сформировались еще в до-испанский период. Но колониальный режим способствовал консервации архаических отношений. Эти отношения облегчили народу колонии выживание, а поработителям в принципе не мешали (а кое в чем и помогали) грабить страну. В результате общество остается в значительной мере разобщенным. Происходит естественная реакция: поскольку оно не обеспечивает безопасности индивида, тот замыкается в семье, а это препятствует установлению внесемейных связей. Нередко даже то, что на поверхности выглядит межпартийной борьбой, оборачивается при ближайшем рассмотрении борьбой могущественных семейств за власть. Семейные отношения оказываются, таким образом, вплетенными в ткань других социальных связей: классовых, сословных, религиозно-общинных и этнических.
Коль скоро лишь родичи могут защитить человека, объективно оправданным является стремление увеличить их число. В их круг включают и крестных, которых выбирают при совершении обрядов крещения, конфирмации и брака[4]. На Филиппинах быть крестным отцом или матерью — далеко не пустая формальность. Они берут на себя обязанность заботиться о крестниках и как бы входят в их семью. Между породнившимися таким образом семьями устанавливается прочная связь: родственники крестных родителей считаются родственниками крестников (вплоть до того, что брак с детьми крестных рассматривается как кровосмешение).
Вопрос о выборе крестных очень важен, решая его, тщательно взвешивают все «за» и «против». Обычно стараются найти людей с положением, могущих оказать действенную помощь крестникам и их семье. Вместе с тем нужно все рассчитать, чтобы не встретить отказа. В семьях, играющих видную роль в жизни страны, выбор крестных родителей диктуется прежде всего политическими соображениями. Мне пришлось побывать на свадьбе дочери одного конгрессмена. Когда выяснилось, что крестным отцом является влиятельный сенатор, гости немедленно сделали вывод, что впредь конгресс