22 декабря 1941 г. 43 тыс. японских солдат высадились к северу от Манилы, через два дня еще 7 тыс. японских солдат — к югу от Манилы. Столица была объявлена открытым городом и вскоре оккупирована японцами. Макартур и филиппинское правительство перебрались на о-в Коррехидор, откуда подводная лодка позже доставила их в Австралию. Покидая Коррехидор, Макартур сделал заявление, в котором прозвучали слова, вскоре облетевшие все острова и воспринятые их жителями как обязательство: «Я вернусь».
Филиппинские и американские солдаты, отступившие в соответствии с планом военной кампании на Батаан и Коррехидор, продолжали сражаться. Изнуренные голодом и болезнями, они оказывали героическое сопротивление, но не могли противостоять натиску японцев. В апреле 1942 г. был сдан Батаан, а затем Коррехидор. В плен попали 76 тыс. человек. Без пищи и воды, под палящим тропическим солнцем шли они, подталкиваемые штыками, в концентрационные лагеря. Ослабевших приканчивали тут же. Этот переход назвали впоследствии «маршем смерти».
Падение Батаана и Коррехидора отнюдь не означало, что филиппинцы сложили оружие. В стране развернулось широкое партизанское движение. На Центральном Лусоне наиболее активными отрядами руководила коммунистическая партия, которая 23 марта 1942 г. создала Народную антияпонскую армию, или в тагальском сокращении — Хукбалахап. Бойцов ее стали именовать хуками. Эта армия контролировала ряд районов на равнинах острова, назначала и смещала должностных лиц, вела судопроизводство и даже открывала школы для крестьян.
Напротив, многие представители верхов активно сотрудничали с оккупантами. Японцы пытались изобразить себя освободителями страны от колониального гнета. 14 октября 1943 г. они провозгласили «независимость» Филиппин в «сфере совместного процветания». Однако уже через год, 20 октября 1944 г., четыре американские дивизии высадились на о-ве Лейте (сейчас на этом месте воздвигнут памятник). Ими командовал Дуглас Макартур. Сойдя на берег, генерал с присущей ему лаконичностью констатировал: «Я вернулся», имея в виду выполнение обязательства, данного за два года до того. Фотография Макартура, бредущего по колено в воде, широко известна на Филиппинах. С ним прибыл Серхио Осменья, ставший к тому времени президентом (Кэсон умер в Америке от туберкулеза).
Надо сказать, что первоначально американское командование из соображений военной целесообразности предполагало обойти Филиппины и ударить прямо на Тайвань. Макартур решительно воспротивился этому: он понимал, что поражение американцев в начале кампании серьезно подорвало престиж США, и требовал демонстрации военной мощи перед филиппинцами. «Азиаты уважают только силу, и потому обход архипелага будет непонятен восточному уму», — говорил он. Макартур добился свидания с Рузвельтом и настоял на своем.
Военное превосходство американцев на сей раз было очевидным. 9 января 1945 г. они высадились к северу от Манилы (в том же заливе, где ранее японцы) и вместе с партизанскими отрядами двинулись на столицу. Здесь оставались только японские моряки без судов и морские пехотинцы (остальные войска отошли в горы Центрального Лусона). Понимая свое отчаянное положение, они ожесточенно дрались. Мирных жителей уничтожали, а город был разрушен на 80 %. Историки утверждают, что по масштабам разрушений Манила занимала второе место после Варшавы. (Некоторые военные специалисты считают, что в ее штурме не было никакой необходимости: основные войска японцев уже покинули столицу, и Макартуру просто хотелось «въехать в город на белом коне».)
Слава американского генерала достигла апогея. Еще раньше пронесся слух, что во время высадки Макартур шел к берегу по воде, яко посуху (как Иисус Христос). В стране, где безоговорочно верят в чудеса, такое сообщение отнюдь не пустяк и могло иметь важные практические последствия. Почитание генерала превысило границы возможного. Его именем был назван город; в послевоенной филиппинской армии в каждом подразделении при перекличке первым вызывали Дугласа Макартура и неизменно следовал ответ: «Присутствует духовно». По его настоянию (а также по требованию правящих кругов США) президентом страны был избран лидер помещичьей олигархии Мануэль Рохас, хотя над ним тяготело обвинение в сотрудничестве с японцами.
4 июля 1946 г. состоялась торжественная церемония провозглашения независимости[22]. На площади Лунета в Маниле, на месте казни Хосе Рисаля, был спущен американский флаг, прежде развевавшийся рядом с филиппинским. Но до подлинной независимости было еще далеко: американцы постарались обеспечить свои позиции на архипелаге, заключив ряд обременительных для бывшей колонии соглашений.
Положение внутри страны было сложным. После освобождения прогрессивные силы объединились в Демократическом альянсе, представители которого получили несколько мест в парламенте. Они требовали проведения социально-экономических и политических преобразований, особенно аграрной реформы. Буржуазно-помещичья верхушка, усмотрев в этом реальную угрозу своей власти, предприняла наступление на демократические силы. Представители Альянса были незаконно лишены парламентских мандатов, против хуков развернулась кампания террора, некоторые видные левые деятели пали жертвой убийц. В этой обстановке хуки взялись за оружие, и на равнинах Центрального Лусона опять вспыхнула вооруженная борьба, поддержанная крестьянами.
Во время президентских выборов 1949 г. тысячи избирателей не были допущены к урнам, убитые исчислялись сотнями. Бои с хуками шли даже в предместьях Манилы. Правительство находилось в растерянности; вновь избранный президент Элпидио Кирино приготовился бежать из страны — в Манильской бухте под парами стояла яхта, а дворец охраняли танки. Угроза падения строя казалась реальной.
Такой поворот событий ни в коей мере не устраивал американцев. США немедленно оказали филиппинским властям помощь, предназначенную для расправы с народным движением. Сочетая методы психологической обработки (сдавшимся хукам сулили полное прощение, участок земли, буйволов) со все усиливающимся военным нажимом, правительство сумело нанести серьезный урон движению. Немалая «заслуга» в этом принадлежала военному министру, а позднее президенту (1954–1957) Рамону Магсайсаю. Не лишенный способностей политический деятель, он выступал против крайностей существующего режима (оставаясь лидером правящей верхушки), обещал решить аграрный вопрос, не чурался общения с простыми тао (на языке официальной пропаганды тех лет это называлось «пустить босоногих во дворец») и несколько ограничил масштабы коррупции.
Новый президент пользовался большой популярностью. О том, как он действовал, дает представление следующий факт. Когда Магсайсаю, в то время еще военному министру, понадобились американские сборные дома, на которые спекулянты вздули цены, он созвал своих товарищей по антияпонской борьбе, совершил налет на склад и вывез 140 домов. Владельцам он заплатил столько же, сколько платили они сами, — по 25 центов за дом. Это достаточно ярко характеризует нравы, царившие тогда в стране. В 1957 г. Магсайсай погиб в авиационной катастрофе. Из него сделали кумира и называют его не иначе как «идол народа», а его родственники и сейчас играют видную роль в политической жизни Филиппин.
Преемником Магсайсая на посту президента был Карлос Гарсия. При нем довольно резко обозначились противоречия внутри правящей олигархии: между земельной аристократией и компрадорской буржуазией, с одной стороны, и окрепшей после предоставления независимости промышленной буржуазией — с другой. Гарсия поддержал лозунг «Филиппинцы прежде всего», выдвинутый национальной буржуазией, которая страдала от иностранной конкуренции.
Гарсию в 1962 г. сменил Диосдадо Макапагал, при котором был принят закон об аграрной реформе. По закону земля выкупалась у помещиков и передавалась крестьянам в два этапа: сначала они становились держателями земель и только после внесения всех платежей — собственниками. Крупные землевладельцы саботировали закон: конгресс, где им принадлежал решающий голос, неизменно отказывал в ассигнованиях. Эту реформу, еще далекую от завершения (с 1963 г. менее 2 % крестьян прошли через первый этап), сравнивают с роскошным автомобилем без горючего; у правительства нет средств ни для выкупа земель, ни для субсидирования тао.
В 1965 г. президентом Филиппин стал Фердинанд Маркос, переизбранный через четыре года на второй срок. При нем обозначились некоторые изменения внутриполитического и внешнеполитического курса (см. ниже).
Такова основная канва исторических событий, происшедших здесь в XX в. За этот период в стране были отмечены серьезные сдвиги во всех областях жизни, к рассмотрению которых и следует перейти.
Экономические и социальные изменения. Деятельность предшественников американцев — испанцев, добившихся прежде всего христианизации Филиппин, не могла не облегчить новым колонизаторам задачу насаждения своих порядков. Их пребывание связано главным образом с созданием на архипелаге государственного механизма, основанного на принципах буржуазной демократии, институтов и законодательства, до того неведомых филиппинцам. Кое-что было сделано и для экономического развития колонии, без чего была бы невозможна ее успешная эксплуатация. Американцы любят поговорить о своих заслугах в этой области. Действительно, если сравнивать с положением при испанцах, разница весьма значительна. Но, во-первых, отсчет приходится вести практически от нуля. А во-вторых, развитие получили лишь те отрасли хозяйства, которые были призваны снабжать сырьем новую метрополию (выращивание кокосовой пальму — страна удовлетворяет 90 % мировой потребности в кокосовой продукции, сахарного тростника, табака, манильской пеньки, добыча полезных ископаемых).
Филиппины оказались выгодной сферой приложения капиталов: общая сумма американских инвестиций, по некоторым оценкам, составляет теперь около 1 млрд, долл. На каждый вложенный доллар капиталисты США получают до 35 центов прибыли. Основой экономики на островах по-прежнему является сельское хозяйство. Семидесятилетнее «сотрудничество и партнерство» с самой развитой капиталистической державой дало ничтожные результаты в этой области. Урожайность риса крайне низка — всего 13