– Несложная наука, – отрезал Хафиз. Ему не понравились командно-наставительные нотки в тоне «среднего».
Он сунул плейер в карман, надел наушники и, не торопясь, пошел по улице…
– Мы пока здесь, – сказал «средний» ему вдогонку…
… Потом свернул за угол. Мелодичный сигнал становился отчетливей и громче. Было ясно, что машина рядом на стоянке. Хафиз прошел мимо припаркованных автомобилей с видом рассеянного хозяина, забывшего куда он накануне втиснул свою машину. Сигнал стал громким. Но в какой-то момент начал ослабевать. Хафиз вернулся назад.
Хорошая машина, мотор сильный. Жаль, что такая прелесть взлетит на воздух. О её хозяине он не вспомнил.
Дверца была не заперта. Человек явно не собирался оставлять машину на всю ночь. Либо к друзьям пошел, либо к подружке. А может и в ресторане сидит. Мало ли мест, куда вечером человек с деньгами и фантазией захочет отправиться. Вот он сегодня бы дома посидел, по видио чего-нибудь посмотрел. У него есть пара любимых кассет.
Открыв дверцу, он сел в автомобиль. Проблемы, где оставить «карандаш» не возникало. Конечно, под задним сиденьем. Переднее могут еще – попытаться регулировать, почувствуют посторонний предмет…
Хафиз закрепил мину, чтобы при движении она не сорвалась со своего места, так же не торопясь, вышел из машины, и снова играя рассеянного господина, пошел прочь. Только свернув за угол прибавил шагу.
Те двое дожидались его.
– Все нормально? – спросил «средний».
Хафиз вытащил магнитофончик из кармана, снял болтавшиеся на шее наушники, и, приоткрыв заднюю дверцу, бросил их туда.
– Так что получилось? – еще раз спросил «средний».
Хафиз пожалел, что у него нет второго «карандаша», который он с огромным удовольствием поставил бы к этим «командирам».
– Да… – буркнул он и, повернувшись, пошел к стоянке такси.
– … Здесь копии всех интересующих тебя документов, – Жако передал Моххади папку. – А теперь я хотел бы узнать, почему именно сейчас ты хочешь их взять? Ты же едешь не домой.
Они сидели в автомобиле Ахмеда на обочине оживленной магистрали.
– Я должен показать их на предвыборном митинге в студенческом городке. Там будет много журналистов. А вечером закончу дома статью. Получится двойной залп.
– Считаешь, что это необходимо?
– Да.
Жако задумался.
– Тогда, – сказал решительно он, – я поеду с тобой, ты не против?
– Конечно, нет. Но раньше ты не очень интересовался политикой.
– Мне нужно посмотреть, как журналистская братия среагирует на подобные факты, – соврал Жако. На самом деле он решил поехать с Отэном потому, что не было гарантий от повторения провокаций экстремистов. Тем более ему показалось, что сейчас за ними следили. И это было еще одной причиной, почему он решил не оставлять Отэна.
– Хорошо, – ответил Моххади. – Тогда оставь свою машину на стоянке. Ты знаешь, здесь рядом с отелем, и садись в мою.
– Нет, я поеду за тобой. Машина мне может пригодиться. Вдруг придется уехать пораньше.
– Твое дело…
Жако пересел в свой автомобиль, завел мотор и тронулся вслед за Моххади. На повороте он оглянулся назад. Опять забыл посмотреть, что там стучит сзади…
Они вот-вот должны были появиться. Диллану сообщили, (он приказал Фусони, чтобы его люди посмотрели за этим молодежным лидером традиционными методами слежки), что на митинг едет и Жако. Что ж такова воля божья. Одним ударом сразу двоих. Заряда мины хватит уничтожить и второй автомобиль.
Диллан захотел сам нажать на кнопку. Это было чистой воды мальчишеством, но отказывать себе в таком пустячке… И вот сейчас он поставил свою машину на площадке у небольшого загородного ресторанчика. Дорога лежала внизу перед ним, примерно в километре. Обзор великолепный. Да и вид красив. Серая полоса шоссе, желтый песок, темные пятна кустов, и солнце прекрасно освещает всё вокруг. Как в лучших голливудских фильмах. Только сегодня зритель – режиссер.
Соланж он отправил купить пива, соков и печенья, а сам, сидя за рулем держит небольшой аппарат, похожий на карманный приемник, в центре которого красная кнопка.
Вдали между деревьев мелькнули автомобили. Диллан подождал, пока они появятся на авансцене. Да, те самые. Пора. Он резко вдавил кнопку…
– Шеф, что с первой полосой?
– Я еще не просмотрел верстку, – ответил Барак.
Он и не думал смотреть первую полосу. В столе лежал другой макет – с сенсационным сообщением. Но пока не было звонка. Сегодня вечером его вечерний выпуск выйдет двойным тиражом, а может и тройным. В отличие от конкурентов у него много материала.
Снова раздался звонок. Говорил возбужденный ответственный секретарь.
– Шеф! Только что нам позвонили какие-то сумасшедшие. Они представились, как члены организации национального возрождения «Медалист эль хайра»…
– Ближе к сути, – нетерпеливо прервал своего подчиненного Барек.
– Они говорят, что сейчас ими казнен предатель дела национального единения и мусульманского возрождения Отэн Моххади. Они взорвали его машину…
– Первую полосу полностью отдаем под сенсацию. Другие материалы разбросайте по другим полосам или остановите в «загоне», Основное внимание на новость?
– Я уже выслал нашего репортера на место событий.
– А я пока постараюсь узнать подробности в официальных кругах.
… Хафиз сковырнул ногтем крышку с бутылочки «пепси», провел ладонью по горлышку темной ладонью с загрубевшей кожей. Поднес к губам. Все, надо исчезать. Предчувствие редко обманывает его. Вчерашняя история так просто не кончится…
Дверь его конторки в сушильне распахнулась от удара ноги. Рука Хафиза с зажатой в ней бутылкой опустилась на грязный стол.
Костюм тот же – синий в полоску, только галстук ярко-канареечного цвета. И через плечо висел автомат. Ствол смотрел в его, Хафиза, сторону.
Было у него так, было. Здесь главное подняться со стула, а потом рывок в сторону, потом в другую, а там посмотрим.
Хафиз приподнялся со стула, глядя в глаза Хуари. И в тот момент, когда он готов был броситься в сторону, стало ясно, что на сей раз ничего не получится. Хуари тоже знал эту игру. И еще он понял, что никто о нем и не подумает, не вспомнит, не хватится. Родные? Кто его родные? Друзей тоже давно уже нет.
А он-то сам есть?
Очередь переломила Хафиза пополам, отбросила к стенке. На мгновенье он застыл, опираясь на неё, и потом грузно свалился на бок, оставляя на серой известке красно-бурые полосы.
Хуари отшвырнул подкатившуюся к нему бутылочку «пепси». Он дождался, пока Хафиз затих, развернулся и вышел, закрыв за собой дверь. На полу все шире расплывалась лужа пепси-колы и крови…
… – Господин редактор! На проводе репортер, которого я посылал на место происшествия. Соединяю, – ответственный секретарь, не дожидаясь ответа Барека, подключил журналиста.
– Господин Барек! Господии Барек! – репортер почти кричал от волнения. – Это супер-сенсация! Пока нет ни одного конкурента, мы дадим первые! Это дело громче, чем с Лакдаром!
– Спокойнее, молодой человек, спокойнее. Сенсация – да. Но не такая, как вам кажется. Увы, гибель очередного молодежного лидера перестала потрясать людей, – Барек решил, что минут через десять можно будет отдавать материалы, лежащие пока в его столе в набор. Репортаж этого парня займет строк сто. Его можно поставить в последнюю очередь, главное – фотографии. На оформлении никогда не надо экономить место.
– Господин редактор! А причем тут молодежный лидер? – удивленно спросил репортер.
От машины остался только искореженный металлический остов. От водителя ничего не осталось. Только какие-то лоскуты висели на обломанных ветвях ближних деревьев. Недалеко от взорвавшегося автомобиля на асфальте сидела женщина. Иностранка. Платье её было разорвано от бедра, нога неестественно вывернута, но этого она не замечала.
– Где же он? Где? – удивленно спрашивала она по-французски, глядя на собравшихся людей. Очевидно, она была недалеко от автомобиля в момент взрыва и её сильно ударило о землю. И это был болевой шок. Вокруг – осколки от разбитых бутылок и какая-то снедь.
Вдали послышались сирены полицейских машин и «скорой помощи».
– Идем, – сказал Моххади. – Ты догадываешься кто это был?
– Догадываюсь, – сказал растерянный Жако.
– Кто?
Они спускались вниз, к своим автомобилям.
– Диллан. Моххади задумался.
– Ахмед, скажи, только честно, это, – Отэн кивнул в сторону места взрыва, – не без твоего участия?
– Выходит, что так.
– Жако, как ты мог? Ты же действуешь их же методами. Никакая благородная цель не может оправдать такого варварства…
– Милый Отэн, ты тысячу рез прав. Но я не знал… Это получилось случайно…
– Как такое могло получиться случайно?
– Они, оказывается, хотели тебя взорвать…
– … А ты узнал и взорвал их раньше. Хорошая помощь. Ты хочешь и дальше так помогать? Тебе не хватит мин.
– Не сердись. Я не знал о мине. Мой человек показал мне радиомаяк, который ему приказали поставить на твой автомобиль. Теперь я понял, что это был одновременно и приемник, который передал сигнал на детонатор. Но тогда я не мог подобного и представить.
– Думал, ставят, чтобы тебя из вида не терять. Мне захотелось подшутить над ними – пусть последят за своим американским другом, я так подумал, и прилепил ту штуку к автомобилю Диллана.
– А что же они не знали, на чью машину мину ставят?
– Тот, кто ставил, мог и не знать. По «маячку» нашел… Дальше они шли молча.
– Что ж, – прервал молчание Моххади, – в конце концов, он получил то, что хотел сделать другому. Аллах простит тебе твой грех.
«Да и мой бог тоже», – подумал Жако.
Он, подойдя к машине, открыл багажник и закрепил жестяную баночку с маслом, которая стучала на ходу…