Воины Токиудзи прошли по следам Гэндзо к рисовому полю, выкопали голову Такасада и послали ее Моронао.
Среди тех, кто стал свидетелем этих событий или слышал о них, не было ни одного, кто бы не говорил: «Господин Энъя слыл честным человеком, не совершившим ни одного преступления. Оклеветанный, он рано закончил жизнь. То же случилось и с Ши Цзи-лунем из царства Цзинь, который был убит из-за Лу-чжу, которая увяла, подобно цветку, в Цзинь-гу»[139].
Моронао и впоследствии совершал злые деяния и в конце концов был убит. Мы полагаем, что справедливо говорят: «Тем, кто приносит пользу другим, Небо обязательно дарует счастье; тем, кто вредит другим, Небо обязательно принесет беду»[140].
Такэда Сингэн и Уэсуги Кэнсин: Два полководца
В период «Сражающихся царств» в Японии прославилось несколько выдающихся полководцев. Имена двух из них, Такэда Сингэна Харунобу (1521–1573) из Каи и Уэсуги Кэнсина Тэрутора (1530–1578) зачастую упоминаются рядом друг с другом. Соседи, они отличались абсолютно противоположными характерами и пять раз сражались друг с другом в местечке Каванакадзима. Сингэн был великолепным администратором и заставил одного из своих вассалов подробнейшим образом записывать свои слова и деяния. Кэнсин же был воином, искренним и простым, чьим рыцарским духом восхищались даже его враги, в том числе и Сингэн.
Взгляд Сингэна на управление страной ярко представлен в следующем стихотворении:
Люди – это замок, каменные стены и ров.
Сострадая, получаешь друга, мстя,
получаешь врага.
Есть известная история о том, как ученый-конфуцианец Огю Сорай (1666–1728) посетил место, где прежде находилась резиденция Сингэна, и был удивлен ее малыми размерами:
О, господин Кидзан [Сингэн], исполненный несравненной военной доблести, вел войска из провинций Каи, Синано, Суруга, Хида и Кодзукэ. Его непоколебимость сокрушила военачальников восточных провинций; никто не мог противостоять ему. Но какая же его резиденция маленькая и простая в сравнении с его великими заслугами!»
Возможно, Сорай несколько преувеличивает, ибо сам Сингэн дает в высшей степени заслуживающую доверия оценку своего достойного противника, Кэнсина. Когда он понял, что дни его сочтены, он собрал своих лучших командиров и дал им наставления. Одно из них было обращено к его наследнику, Сиро Кацуёри (1546–1582):
Что касается Кацуёри, то он должен первым делом примириться с Тэрутора. Кэнсин настолько благородный воин, что не позволит себе пренебрежительного отношения к молодому Сиро. Особенно если он заговорит с ним и скажет: «Могу я положиться на вас?», значит, все в порядке. Я, Сингэн, болел ребячеством и так и не смог сказать Тэрутора: «Я полагаюсь на вас». И даже на исходе дней моих я не смог заключить с ним мир. Кацуёри должен отправиться к Кэнсину и произнести: «Я полагаюсь на вас». Кэнсину это можно сказать без всякого смущения[141].
Мы берем описание этих выдающихся людей из двух источников: «Нихон гайси» («Неофициальная история Японии»), написанной по-китайски историком и поэтом Раи Санъё (1780–1832), и «Коёгункан» («Военная история великих людей Каи»), приписываемой Обата Канбэ Кагэнори (1573–1663). Из последней книги взят рассказ о самой знаменитой битве между двумя полководцами. Оба сочинения обвиняли в исторической неаккуратности, но в то же время восхваляли за достижение поставленных целей. Ибо Санъё преуспел в создании ярких портретов многих знаменитых полководцев Японии, а Кагэнори умело воссоздает картину того, как военачальники пытались управлять во времена войны и мира.
Согласно повествованию, Сингэн перестал носить фамилию Кацутиё и стал Харунобу. То же произошло и с Кэнсином. Поначалу он носил фамилию Нагао. Фамилию же Уэсуги он получил лишь в 1561 г., когда Уэсуги Норимаса (1523–1579) даровал ему свой титул Канто канрэй («генерал-губернатор Канто»).
[Такэда] Нобутора победил в сражении [губернатора Кадзуса] Кусима, сильного воина из Суруга. В этот день у него родился сын, которого назвали Кацутиё[142]; позднее он получил имя Харунобу. Ребенок был спокойным и хитрым. Нобутора благоволил младшему сыну Нобусигэ и хотел освободиться от Харунобу. Харунобу намеренно прикидывался туповатым и глупым, чтобы скрыть свое подлинное начало. Если случалось так, что его сравнивали с Нобусигэ, всегда выходило, что Харунобу уступает брату. В конце концов Харунобу тайно вошел в заговор с Имагава Ёсимото, губернатором Суруга[143]. Ёсимото был женат на его сестре. В пятый год эпохи Тэнбун [1536] Ёсимото обратился к императорскому двору с просьбой об усыновлении Харунобу, затем посвятил его в мужчины и назначил исполнителем церемоний и губернатором Синано.
В одиннадцатом месяце Нобутора вместе со своими воинами вошел в Синано и напал на крепость Унинокути. Комендант крепости Хирага Гэнсин отразил нападение. Нобутора призвал 8000 воинов и снова атаковал замок, но в течение всего следующего месяца так и не смог взять его. Повалил снег. Командиры Нобутора собрались на совет и решили: «Двенадцатый месяц заканчивается. Нужно уходить. Враг не будет преследовать нас».
Нобутора решил так и поступить. Харунобу попросил разрешения отступать последним. Нобутора рассмеялся и сказал: «Ты хочешь идти последним, ибо знаешь, что враг не отправит за нами погоню. Нобусигэ никогда бы так не поступил». Но Харунобу настоял на своем и с тремястами воинами отступал последним. Когда основные силы ушли вперед на несколько миль, Харунобу остановился на отдых и сказал своим воинам: «Не снимайте доспехи. Не расседлывайте лошадей. Покормите их, а потом поешьте сами. Мы уходим около четырех утра. Будете следовать за мной».
Воины про себя осудили его: «Ветер и снег просто ужасны. Зачем такая предосторожность?»
В четыре утра Харунобу быстро свернул лагерь. С тремястами всадниками он помчался обратно к Унинокути и к рассвету добрался до замка.
Гэнсин уже отпустил своих воинов домой и остался в замке всего с сотней человек. Харунобу разделил воинов на три отряда. Во главе первого отряда он пошел на штурм, а остальным приказал ждать и быть наготове. Защитники замка не знали, сколько врагов идет на них, и сдались без сопротивления. Харунобу обезглавил Гэнсина и вернулся с его головой к Нобутора. Воины Нобутора были очень удивлены, но сам Нобутора не только не похвалил его, но и укорил: «С твоей стороны было трусостью оставить замок». Его командиры втайне восхищались Харунобу, но не осмеливались похвалить его. Сам же Харунобу продолжал прикидываться туповатым.
Нобутора отличался необузданным нравом и не был последователен в применении наград и наказаний. Люди в его провинции страдали от этого. Харунобу тайно договорился со старшими вассалами Обу Хёбу и Итагаки Нобутака укрепить узы дружбы с Имагава Ёсимото. Ёсимото, обеспокоенный отчаянным сопротивлением Нобутора, хотел, помогая Харунобу, прибрать к рукам провинцию Нобутора. Последний ничего не знал об этом.
В пятом месяце седьмого года [1538] Нобутора решил отправить Харунобу в Суруга. Он оставил сына под опекой Обу и сам направился в Суруга, чтобы посоветоваться насчет этого с Ёсимото. Однако Ёсимото задержал его и не позволил вернуться обратно. Так Харунобу стал полновластным хозяином Каи. Все самураи охотно подчинились ему и выполняли его приказания.
Но соседние провинции, узнав о беспорядках, решили воспользоваться положением. К тому же многие крестьяне Синано примкнули к Мураками Ёсикиё. В шестом месяце комендант замка Сува Ёрисигэ и комендант замка Фукаси Огасавара Нагатоки соединили свои силы и с 10 000 воинов пошли в наступление. Харунобу оставил обороняться командующего конницей Хара, губернатора Кага, а сам с 6000 воинов пошел к Нирасаки навстречу противнику. Он собрал в Кага и Футю 5000 крестьян и торговцев, велел взять каждому бумажное знамя и под барабанный бой идти впереди с боевыми криками. Враг отступил и побежал.
Харунобу стал высокомерным и жестоким: он проводил время в пиршествах и прочих удовольствиях, писал китайские стихи и позабыл об управлении. Ни один из вассалов не осмелился предостеречь его. Итагаки Нобуката притворился больным и, тайно пригласив к себе в дом монаха, знатока китайской поэзии, два месяца изучал стихосложение. Потом он покинул свой дом и на одном из пиров предложил показать свое искусство. Харунобу не поверил ему. Но Нобуката настаивал, и наконец ему было позволено. Там же он составил стихи на пять данных тем. Харунобу был очень доволен и спросил: «Как вам удалось достичь такого мастерства?»
Нобуката воспользовался случаем и сказал: «Господин, ваш отец действовал настолько неразумно, что вы в конце концов прогнали его. Теперь же вы ведете себя так же, как и он. Разве не может случиться, что с вами поступят, как вы поступили с ним?»
Харунобу был потрясен сказанным и вновь стал уделять внимание управлению.
В третьем месяце одиннадцатого года [1542] Ёсикиё, Нагатоки, Ёрисигэ и Кисо Ёситака собрали в Синано воинов и напали на Харунобу. Его военачальники тряслись от страха. Но Харунобу сказал: «Их четверо, они вместе, но между ними наверняка нет согласия. Мы вступим в сражение и разобьем их».
Харунобу пошел на хитрость: он расширил ров и увеличил высоту земляных валов. Четверо полководцев восприняли это как проявление робости и без колебаний вторглись на земли Харунобу. Харунобу выступил ночью под прикрытием сильного дождя, напал на врагов и нанес им тяжелое поражение. Четверо военачальников перестроили войска и подошли к Хирасава. Харунобу снова бросился на них и опять победил. После этого они пытались нападать на него каждый год, но Харунобу всякий раз одерживал победу.