[148]. В пятом месяце он вернулся обратно.
Мураками Ёсикиё, Таканаси Масаёри, Суда Тикамицу, Симадзу Норихиса и другие прибыли из Сина, чтобы покориться. Они попросили аудиенции у Кэнсина и сказали: «Господин, на нас напал Такэда Сингэн, и мы не знаем, где спастись. Мы слышали о вашей великой славе. Мы будем благодарить вас, если вы протянете нам руку и спасете нас».
Кэнсин сказал: «Вы ничуть не хуже других. Тем не менее, вы пришли сюда и говорите, что вверяете себя мне. Вы знаете меня. Я положил конец раздорам в своих землях. Враги моего отца – Кага и Эттю. Я всегда хотел уничтожить эти провинции, моя конечная цель – поднять свои знамена в Киото. Это все, что я хочу. Я не смогу называться настоящим воином, если встречу кого-то, кто знает меня, и не сделаю для него того, что могу».
Затем он спросил Ёсикиё: «Скажите мне, как Сингэн использует своих воинов?»
«Когда он идет со своими войсками, – сказал Ёсикиё, – он не пребывает долго ни на марше, ни в каком-либо одном месте. В каждом сражении его цель – полная победа».
«Его цель – полная победа, – сказал Кэнсин, – ибо его подлинное желание – возделывать землю. Я не таков. Я встречаю врага и сражаюсь с ним. По сути, я хочу лишь затупить свой меч».
Он приказал всем воинам собраться двенадцатого дня десятого месяца в Одахама. Во главе 8000 всадников он вторгся в Синано и сжег несколько замков, принадлежавших клану Такэда. Продвинувшись вперед, в первый день одиннадцатого месяца он стал лагерем у Каванакадзима.
Узнав об этом, Сингэн попросил у Имагава подкрепления и с 20 000 пехоты отправился к переправе Амэномия. Следить за врагом были посланы Ямамото Харуюки и еще трое воинов. Вернувшись, они доложили: «Армия Этиго бдительна, господин. Следует выставить караулы и одолеть врага без сражения».
Сингэн последовал совету. Обе армии расположились по берегам реки друг против друга. Кэнсин вызвал Сингэна на поединок. Сингэн не вышел на бой. Двадцать семь дней армии стояли лицом к лицу. Наконец, Кэнсин отправил гонца и передал через него: «Господин, я слышал, что ваш путь использования армии заключается в том, чтобы не оставаться долго на одном месте. Почему вы не сражаетесь? У меня нет на вас ни обиды, ни злобы. Я поступаю так только из-за Ёсикиё и других. Могу ли я спросить, почему вы отнимаете у них земли? Если вы не хотите сражаться со мной, верните им отнятое. Если же вы не хотите возвращать земли, тогда сражайтесь со мной».
Сингэн ответил так: «С вашей стороны в высшей степени справедливо защищать Ёсикиё. Однако пока я жив, по-вашему не бывать. Если хотите сражаться, начинайте первым».
«Согласен», – сказал Кэнсин.
Он созвал совет и пообещал начать сражение на следующее утро. Ночью он отдал приказания, построил семь отрядов в круговой порядок и на рассвете двинулся через мост. Сингэн, собрав в кулак четырнадцать отрядов, попытался отбить атаку. С шести утра до двух пополудни они сражались за мост, преследуя и оказываясь преследуемыми сами. Исход битвы так и не был решен. Кэнсин разделил свои силы, приказал одному из отрядов перейти реку выше по течению и зайти в тыл армии Каи. Были убиты Ёкота Гэнсукэ, Итагаки Сабуро и еще семь командиров из Суруга. Но и среди воинов Этиго тоже было много убитых и раненых. Кэнсин собрал свою армию и отступил.
В шестнадцатый день восьмого месяца четвертого года Эйроку [1561] из Каванакадзима, Синано, прибыл гонец и доложил: Тэрутора стоит лагерем на горе Саидзё перед замком Кайдзу и говорит, что уничтожит его. В его армии 13 000 воинов.
Восемнадцатого дня того же месяца Сингэн покинул Кофу и двадцать четвертого подошел к Каванакадзима. Он стал лагерем на том же склоне горы Саидзё, что и Кэнсин, и занял переправу Амэномия. Воины Кэнсина испугались и сказали, что теперь обратный путь в Этиго отрезан и они оказались «в мешке». Но Тэрутора не проявлял никакого беспокойства.
Сингэн пять дней стоял на месте, а на шестой, двадцать девятого, перешел переправу Хиросэ и вступил в замок Кайдзу. Кэнсин же не послушался своего советника и остался на горе Саидзё. Обу Хёбу уговаривал Сингэна начать сражение. Но Сингэн вызвал младшего чиновника Ведомства по общественным делам Баба и спросил его мнение. Баба тоже посоветовал вступить в битву.
Сингэн сказал: «Двое моих способных полководцев не смогут участвовать в битве. Губернатор Ямаги Обата в июне умер, а губернатор Мино Хара получил в сражении за замок Варикадакэ тринадцать ран и еще не оправился от них». Потом он вызвал Ямамото Кансукэ и приказал ему разработать вместе с Баба план будущего сражения.
Кансукэ сказал: «Господин, из 20 000 ваших воинов 12 000 следует послать к лагерю Кэнсина на горе Саидзё и завтра в шесть утра начать сражение. Войска Этиго вынуждены будут перейти через реку и отступить. Тогда отряд под началом вашего помощника и воины резерва нападут спереди и сзади и покончат с ними».
Было решено, что десять военачальников – цензор Косака, старший секретарь Военного ведомства Обу, Баба, губернатор Биттю Оямада, офицер Левого крыла стражи Внешнего дворца Амари, Санада Иттокусаи, Аики, губернатор Симодзукэ Асида, Оямада Ясабуро и губернатор Овари Обата – отправятся к горе Саидзё и в шесть утра следующего дня начнут сражение.
Также было решено, что еще двенадцать командиров – Обу Сабуро из стражи Среднего дворца в середине, Тэнкю[150] и Анаяма слева, Наито и губернатор Бунго Мородзуми справа при поддержке Хара из ведомства Хаято и Сёёкэна, двадцатичетырехлетнего Таро Ёсинобу[151], Мотидзуки, помощника начальника дворцовой кухни Атобэ, Имафуку Дзэнкуро и старшего секретаря Ведомства церемоний Асари – с 8000 воинов – выступят в четыре утра, перейдут переправу Хиросэ и займут свои позиции, чтобы напасть на врага, когда он будет отходить.
Когда Кэнсин заметил с горы Саидзё костры, разведенные для приготовления пищи передовыми отрядами врага, он собрал своих командиров и сказал: «Мы начали сражаться пятнадцать лет назад, в год Овцы, когда Сингэну было двадцать семь, а мне, Кэнсину, восемнадцать. С тех пор мы вступали в битву несколько раз. Сингэн каждый раз старался не совершать ошибок в построении войск, и каждый раз казалось, что он победил на поле боя, а я проиграл[152].
Я вижу, что он готовится завтра начать сражение. Его намерения ясны мне, как отраженные в зеркале: он собирается разделить свою армию на две части. Одна подойдет завтра к нашему лагерю и завяжет бой, а вторая будет ждать в засаде, чтобы напасть, когда мои помощники перейдут реку.
Но я перехитрю его. Мы сегодня перейдем реку и проведем ночь там. С восходом солнца мы нападем на резерв Сингэна и расправимся с ним прежде, чем основные силы доберутся до нас. Сингэн и я будем биться друг с другом. Мы можем или погибнуть оба, или заключить перемирие. В любом случае завтрашняя битва станет решающей!»
Тэрутора облачился в доспехи и около десяти вечера девятого дня девятого месяца свернул лагерь на горе Саидзё и перешел через переправу Амэномия на другой берег. Он сделал это совершенно бесшумно, хотя у него было 13 000 воинов, ибо по его приказу каждый воин Этиго приготовил утром трехразовый запас пищи, поэтому вечером не нужно было разжигать костров[153].
На рассвете десятого дня девятого месяца Сингэн перешел переправу Хиросэ и, построив 8000 воинов, стал ждать сообщений от своих основных сил, посланных к лагерю врага. Но когда взошло солнце и туман окончательно рассеялся, он увидел прямо перед собой 13 000 воинов Тэрутора. Кэнсин был сильным противником, и даже при равном количестве войск битва с ним таила опасность. Но у Сингэна было лишь 8000 человек, а у Кэнсина – 13 000. Даже если мы победим, думали самураи Такэда, многие из нас погибнут.
Сингэн подозвал воина из Синано по имени Урано, прекрасно владевшего луком, и послал его на разведку. Вскоре Урано вернулся, преклонил колено и сказал: «Господин, Тэрутора уже ушел».
Сингэн был проницательным полководцем. Он спросил: «Ты думаешь, что такой человек, как Кэнсин, может ночью перейти реку, а наутро просто так уйти? Как он это сделал?»
Урано сказал: «Он как будто обходил наши войска, а потом возвращался к переднему краю. Несколько раз он повторил маневр, а потом постепенно отступил к реке Саи».
Тогда Сингэн сказал: «Я не могу в это поверить, Урано. Такое построение называется “оборот”[154]. Его применяют, когда хотят, чтобы свои помощники столкнулись с помощниками врага. Значит, Кэнсин хочет сразиться со мной не на жизнь, а на смерть».
И Сингэн сразу же начал перестраивать свои войска. Кэнсин же оставил способного командира по имени Амакадзу, губернатора Оми, с тысячей воинов далеко позади переднего края. Командира по имени Наоэ, начальника снабжения, он поставил во главе отряда в две тысячи воинов. У самого Кэнсина осталось 10000. Затем, вместе с военачальником Какидзаки впереди Кэнсин со своими воинами яростно бросился на врага и завязал сражение.
Один из отрядов Кэнсина ринулся на правый фланг Сингэна, потеснил 400 воинов Ёсинобу с пятьюдесятью командирами и вклинился в основную массу войск Сингэна. Около 3700 человек, друзей и врагов, смешались в единую кучу, кололи, рубили друг друга, хватали друг друга за доспехи, сталкивались и падали. Кто-то вставал, держа в руке голову поверженного врага, другой кричал, что это его господин, и пронзал его копьем, а третий рубил второго мечом. Воины Каи были настолько заняты происходившим перед ними, что потеряли из виду своего полководца – Сингэна. Равно как и воины Этиго.