ори, если нечего – ты умрешь! – воскликнул император.
– Ваш слуга будет говорить о делах древних с точки зрения своего ремесла, – ответил мастер. – Если я работаю медленно, мне легко, но колесо получается непрочным. Если я спешу, мне тяжело и колесо плохо прилаживается. Но мои руки овладели мастерством, и теперь я не спешу и не медлю, а откликаюсь сердцем. Я не могу объяснить это, потому что секрет сокрыт у меня в руках и в сердце. Я не могу передать его своему сыну, равно как он не может научиться у меня. Оттого-то, проработав семь десятков лет, я все еще мастерю колеса. Что уж и говорить тогда о древних, которые жили много веков назад. Разве они могут передать вам свой секрет? Поэтому я говорю, что государь повторяет лишь отголоски тленных душ древних людей»
(пер. Л. Д. Позднеевой).
Слова в древней книге напоминают капли саке. Человек выпивает эти капли и говорит, что знает вкус саке. Многие читают книги, но мало кто понимает принцип. Люди наших дней, читающие предания о древних мудрецах, далеки от понимания.
Все люди похожи
В мире живет великое множество людей. Когда человек глубоко постигает свою природу, он понимает, что никто в этом мире не отличается от него самого.
Познай самого себя
Даже не познав своего тела и души, следует стремиться познать дух, ум Будды, божественную волю – все то, что выше и ниже нас.
Конфуций говорит: «Вы, которые еще не знаете о рождении, как вы можете знать о смерти? Вы, которые еще не познали себя, как вы можете познать природу злых духов?»
Сравнение
В «Лотосовой сутре» есть сравнения. Они используются для того, чтобы донести до людей истину. Образованный человек, умеющий в совершенстве мыслить логически, часто использует метафоры. Использование метафор подобно использованию слов для описания цветов, птиц, зверей при разговоре с людьми, которые их никогда не видели. Передать свои мысли невежественным людям трудно. Но когда вы показываете им изображение, они сразу понимают, о каких цветах, птицах и зверях идет речь. Метафоры используются подобным образом. Люди легко понимают с помощью звуков и образов, но пока они не увидели и не услышали, они не верят в реальность сверхъестественных сил или проявлений божественного в человеке. Только просветленный человек видит все таким, какое оно есть.
Люди видят вещи, когда они появляются, и говорят, что они существуют. С другой стороны, когда тело исчезает после смерти, они говорят, что его больше нет. Таким образом, рождение-и-смерть ограничивает понимание. Люди видят живых и не видят умерших. При этом они верят, что обо всем можно сказать одно из двух: оно либо существует, либо нет. Даже трехлетний ребенок может сказать это. Люди не знают, что перед рождением человека и после его смерти он пребывает в бесконечности. Однако они часто делают умный вид, словно понимают это. В действительности же они ничем не отличаются от трехлетних детей.
Слава
Стремиться к славе нехорошо. В идеале следует снискать себе славу, не прилагая для этого усилий. Но все же лучше прославиться, приложив для этого усилия, чем не прославиться вообще. Нам редко удается достичь чего-нибудь без настойчивых поисков. Как правило, после длительных поисков человек разочаровывается и лишь после этого без усилий получает то, к чему стремился.
В начале человек стремится понять, что есть Путь. Когда человек стремится к славе, его достоинство возрастает, и в конце концов он достигает цели. Люди чтут того, кто является человеком Пути. Искать честь означает искать Путь. Стремлением познать Путь не следует пренебрегать. Но стремиться к славе ради славы, без познания истины, нехорошо.
Иногда говорят о гакуй и му-гакуй, что означает «получить квалификацию (степень)» и «выйти за пределы квалификации». Закончив учиться (гаку), человек выходит за пределы учебы (му-гаку). Из состояния учебы он переходит в состояние не-учебы, когда все порочные страсти уничтожены, а круг рождения-и-смерти разорван. Человек изучает буддизм, совершенствуется в своих познаниях и в конце концов выходит за пределы квалификации (му-гакуй). Достигнув многого, человек оказывается выше самих своих достижений. Такой человек не ищет ничего, но постигает все.
Один день
Проживая свою жизнь день за днем, человек теряет один вершок жизни за другим. Прожить один день означает потерять один вершок жизни. Прожить два дня означает потерять два вершка. Это напоминает шаги овечки к тому месту, где ее разделывают на мясо. Время, отмеренное человеку, истекает очень быстро. Вы не успели оглянуться, а ваша жизнь уже приблизилась к концу. Тот, кто бережно расходует свои дни, поступает лучше, чем тот, кто проживает свою жизнь бездумно. Первый подобен человеку, который мало ест и мало пьет. Второй же подобен человеку, который ест и пьет много, не осознавая, что тем самым он укорачивает себе жизнь.
У всего есть предел. Добродетель человека также ограничена. Если человек выставляет свою добродетель напоказ, он быстро проживет свою жизнь. Если же он бережет свою добродетель и не поддается тщеславию, его добродетель существует долго. Древние мудрецы говорили: «Если вы желаете оставить потомкам славное имя, вы не должны есть досыта и носить теплую одежду». Теми немногими добродетелями, которые сохранились в нас, мы обязаны древним мудрецам. Разве не поэтому император Вэнь-ван династии Чжоу (1050—256 гг. до н. э.) правил лишь три года, а затем уступил трон своему сыну, Ву-вану?
Причина, условие и следствие
Все происходит в соответствии с причиной и условием. Мы не можем ожидать результатов в том случае, если у нас есть только причина. Причина – это лодка, условие – это попутный ветер. Следствие – прибытие на другой берег. Зерно – это причина. Человек, который сеет зерно в землю, – это условие. Даже если есть зерно, но никто его не посеял, ничто не вырастет. Если зерно не вырастет, мы не получим другие зерна. Но зерно дает всходы лишь при условии, что человек посеял его. Люди есть следствие кармических причин своей прошлой жизни, но если при этом не выполнится условие, мудрость не проявится в их жизни. Они могут прожить жизнь в напрасном ожидании, когда выполнится условие.
Шестой дзэнский патриарх Эно (Хуэй-нэн) поначалу был лесорубом на горе Лин-мань в Китае. Однажды, продавая дрова, он услышал, как женщина читает «Алмазную сутру». Слова «пробуди свой ум, не останавливая его нигде» глубоко врезались в его ум, и он постиг истину буддизма. Даже если причина постижения была в нем самом, если бы не условие – женщина, читавшая «Алмазную сутру», – он так и остался бы лесорубом на горе Лин-мань до конца своей жизни. С другой стороны, даже если бы было условие, но не было причины, чтение женщиной сутры ни к чему бы не привело. Тысячи слушали, как она читает, но только один человек, шестой патриарх дзэн, пережил просветление.
Теперь вы видите, почему следствие не проявляется до тех пор, пока не сойдутся вместе причина и условие. Тот, кто мыслит медленно, чаще постигает тайну, чем тот, кто поспешен в своих выводах. Так происходит потому, что поспешные люди быстро уходят вперед, не останавливаясь для того, чтобы тщательно все взвесить. Медленный человек внимательно изучает принцип, останавливаясь на всех его аспектах. Быстрый человек делает много выводов, но редко глубоко понимает свои слова. Тот, кто бегает по лесу, стараясь собрать побольше орехов или грибов, не насобирает их много. Тот же, кто не суетится, насобирает больше. Желающий многого получит мало, а тот, кто готов довольствоваться малым, получит много.
Такуан Сохо. Письма мастера дзэн мастеру фехтования
Предисловие переводчика
Такуан жил в один из самых неспокойных периодов за всю историю Японии и поэтому, прежде чем говорить о жизни Такуана, следует сказать несколько слов о структуре японского феодального государства и перечислить поворотные исторические события того времени. Во все времена считалось, что власть в стране принадлежит императору, но, фактически, начиная с XII века императоры были лишь традиционным символом власти, тогда как реальная власть находилась в руках военного диктатора (сёгуна) и его правительства (бакуфу). В XVI веке военное правительство Муромати, правившее Японией с 1338 года, начало приходить в упадок, и страна оказалась ввергнутой в непрекращающиеся распри между феодальными владыками (даймё). Эта борьба за власть длилась около ста лет со времен Онинской войны (1467–1477) и получила название «периода гражданских войн» (сэнгокудзидай).
В год рождения Такуана (1573) военное правительство Муромати пало, и объединение страны продолжалось под властью Одо Нобунага, который был сёгуном до 1582 года. В этом году Одо Нобунага совершил харакири, узнав, что восстание против него возглавил один из его приближенных, пользовавшийся особым доверием, генерал Акэти Мицухидэ. После смерти Нобунага к власти пришел Тоетоми Хидэеси, который правил страной до 1598 года, развивая торговлю и жестоко подавляя любые восстания. Однако завершилось объединение Японии лишь после того, как власть в стране перешла к Токугава Иэясу, бывшему сообщнику Нобунага и Хидэеси, который стал сёгуном через несколько лет после того, как в 1600 году в битве при Сэкигахара победил Хидэери, сына Хидэеси.
Такуан родился 1 декабря 1573 года в самурайской семье, жившей в деревне Идзуси в провинции Тадзима, которая расположена к западу от центра Японии (ныне провинция Хего). Отец Такуана, Акиба Ното-но-ками Цунанори, был слугой даймё по имени Ямана Содзэн, одного из самых сильных врагов Одо Нобунага. Однако когда в 1580 году Хидэеси по приказу Одо Нобунага вторгся в имение Ямана и убил его самого и всех членов его семьи, отец Такуана отошел от военной службы и занялся сельским хозяйством. В возрасте десяти лет под влиянием своих религиозных родителей Такуан стал монахом в храме Сенэндзи секты Дзедосю (буддизм Чистой Земли или амидизм), и ему дали имя Сюн-о (имя Такуан он получил гораздо позже).
Однажды, когда Сюн-о было четырнадцать лет, он побывал в храме Сюкедзи секты Риндзай и познакомился там с эксцентричным дзэнским монахом Кисэном Осе (слово «осе» в именах означает «буддийский священник»). В этом храме вместо изображений Будды Амиды были изображения Будды Шакьямуни. Увидев их, Сюн-о, никогда не устававший задавать вопросы, обратился к Кисэну:
– В чем различие между Шакьямуни и Амидой?
– Ты Сюн-о. Я Кисэн, – не задумываясь, сказал монах.
Ответ Кисэна одновременно заинтересовал и озадачил молодого Сюн-о, и он продолжил:
– Говорят, что Будда Амида живет в Чистой Земле. Где, в таком случае, пребывает Будда Шакьямуни?
– И Амида, и Шакьямуни находятся в твоем уме.
– Но я слышал, что Чистая Земля расположена на Западе (в Индии). Разве это не правда?
– О чем ты говоришь! За пределами твоего ума не существует Чистой Земли!
Этот диалог показывает, что, обладая такой любознательностью, Сюн-о не мог долго удержаться в секте Дзедосю, и поэтому неудивительно, что вскоре он стал учеником Кисэна Осе, получив при этом имя Сюки. Сам Кисэн раньше тоже обучался в храме Сюкедзи, где прославился своими успехами в изучении конфуцианства и китайской литературы. Мастер увидел одаренность молодого монаха и учил его всему, что знал. Следует отметить, что хотя в стране в это время шла война и обучением молодежи никто всерьез не занимался, это не распространялось на дзэнские монастыри, в которых монахи жили в относительной изоляции от остального мира.
Когда Сюки было девятнадцать, его любимый мастер умер, сказав перед смертью: «Теперь я отправляюсь в путь». В следующем году по приглашению нового хозяина замка Идзуси в храм Сюкедзи прибыл монах Тохо Осе из храма Дайтокудзи в Киото. Он был удивлен тем, что встретил в провинциальном храме такого талантливого монаха, как Сюки. В 1594 году, проведя в провинции Тадзима три года, Тохо Осе возвращался в Киото и взял с собой Сюки, где представил его Сюн-оку Кокуси, настоятелю храма Дайтокудзи. Надо сказать, что в это время покровителями этого прославленного храма, построенного в 1323 году Дайто Кокуси и прославившегося благодаря Иккю Дзэндзи (1394–1481), был император, а также семейства Одо Нобунага, Тоетоми Хидэеси и других могущественных даймё.
Оноэ Тамизо в роли самурая. Кацукава Сюнсё. Ок. 1775
Сюн-оку был одним из известнейших монахов своего времени. Император еще при жизни пожаловал ему титулы дзэндзи (высокопочитаемый монах) и кокуси (преподобный монах). Когда Сюки стал учеником Сюн-оку, мастер дал ему имя Сохо. Сохо провел семь лет в храме Дайтокудзи, углубляя свое понимание дзэн и наблюдая калейдоскопические изменения в политической жизни. В 1600 году (в то самое время, когда шестнадцатилетний Миямото Мусаси сражался в битве при Сэкигахара) Сохо решил покинуть своего учителя и уйти из Киото. В Дайтокудзи он больше не видел подлинного духа дзэн, который был традицией храма со времен легендарного Иккю, и не мог понять, что происходит в храме и в большом мире за его пределами.
Сохо всегда был беден и поэтому стал нищим странствующим монахом. В пути он изучал дзэн и практиковал медитацию, он зарабатывал на пропитание и на книги, переписывая тексты и собирая милостыню. Именно к этому периоду относится случай, о котором говорится в «Преданиях о Такуане»: постирав свою единственную мантию, он должен был запереться в доме и ждать, пока она высохнет. К этому времени Сохо уже хорошо знали в Киото и несколько раз предлагали ему стать настоятелем одного из храмов, но всякий раз он отказывался, чувствуя, что еще не постиг все тайны дзэн.
Сохо знал, что может пройти последние стадии обучения с помощью Коке Дзэндзи, который жил в уединении на территории храма Нансюдзи в Осаке. Коке Дзэндзи и Сюн-оку Кокуси обучались у одного мастера в храме Дайтокудзи, и Коке тогда отличился тем, что очень настойчиво стремился к просветлению. Когда его начинали одолевать сомнения, он занимался дзадзэн (сидячей медитацией) без сна и без еды. В те дни он изобрел для себя специальное приспособление из веревок, которое будило его всякий раз, когда он засыпал во время медитации. Возможно, Сохо выбрал его своим новым учителем именно за эту настойчивость.
Однако всякий раз, когда Сохо приходил в Осаку, чтобы повидать Коке Дзэндзи, тот отворачивался, не желая с ним разговаривать. Исполненный решимости стать учеником Коке, Сохо искал возможности поселиться где-нибудь поблизости. Как раз в это время он познакомился с ученым-монахом Бунсэем, который пригласил его к себе. У Бунсэя Сохо прожил три года до самой его смерти в 1603 году, обучаясь буддийской философии, конфуцианству и поэзии. В ходе этих занятий Такуан познакомился с китайскими классиками и развил литературное дарование, которое проявилось у него в последующие годы.
В 1603 году Сохо наконец удалось стать учеником Коке Дзэндзи. Он счел великой честью для себя заниматься у этого просветленного мастера, столь похожего на Бодхидхарму, и прилагал все силы для того, чтобы довести до совершенства свое понимание дзэн. Днем и ночью упрямый учитель и его настойчивый ученик обменивались спонтанными репликами. Это была последняя битва Сохо с силами неведения. В конце концов в 1604 году, в возрасте тридцати двух лет, Сохо получил инка (свидетельство о просветлении) и стал духовным наследником Коке Дзэндзи. Ему дали буддийское имя Такуан, и впоследствии он был известен как Такуан Сохо («Такуан» стало фамилией, а «Сохо» – именем).
В 1606 году Коке Дзэндзи ушел в Нирвану, и в следующем году Такуана назначили настоятелем храма Нансюдзи в Осаке. Этот храм был построен слугой клана Хосокава, богатым самураем по имени Миеси Текэй, который прославился в «период гражданских войн». Однако Такуан оставался равнодушным к богатству и власти. Он говорил: «Золото и серебро мне не нужны. Одной чашки риса в день вполне достаточно для жизни». Такуан был образован и хорошо знал классиков, но его слова всегда были понятны для простых людей и брали их за живое. Он открыто разговаривал со всеми, делясь своими надеждами и опасениями, и поэтому вскоре слава о нем распространилась далеко за пределы Осаки.
В марте 1608 года указом императора Гоесэя Такуан был назначен сто пятьдесят третьим настоятелем храма Дайтокудзи. Для простого монаха в тридцать семь лет это была невиданная честь, поскольку в Японии того времени было только два храма, Дайтокудзи и Месиндзи, которые пользовались особым покровительством императора. Монахам этих храмов разрешалось носить пурпурные мантии. Но вскоре Такуан отказался от новой должности, написав в стихотворении, что является странствующим монахом и поэтому не может жить в столице в золотой клетке. После этого он много лет путешествовал по стране, общаясь с людьми, занимаясь писательством и восстановлением нескольких дзэнских храмов. Так он прожил до 1628 года, когда был сослан, оказавшись причастным к «выступлению пурпурных мантий».
До этого времени главного священника храма Дайтокудзи всегда назначал император, но Иэясу, первый сёгун правительства Токугава, пытаясь распространить свою власть на все сферы жизни, пожелал делать это сам. Император Гомидзуно в гневе отрекся от престола. Вскоре после этого Иэясу умер, так и не добившись своего, но второй сёгун, Хидэтада, продолжил его дело. Хидэтада предъявил столь высокие требования к священникам, что монахи Дайтокудзи выступили с протестом, за что Такуан и еще пятнадцать священников были лишены званий и сосланы на север Японии. Но уважение к Такуану было настолько велико, что ему разрешили поселиться в имении даймё провинции Каминояма (ныне провинция Ямагара). Такуан прожил здесь с 1629 до 1632 года.
В ссылке Такуан продолжал общаться с людьми, которые приходили к нему со всех уголков страны. Вдохновленные изучением дзэн под руководством Такуана, его последователи Есиро-но-ками и Мацумото Садаеси вскоре основали, соответственно, школу Дзитокуки-рю поединка на копьях и школу Исси-рю поединка на мечах. Кроме того, живя в замке Каминояма, Такуан заложил на его территории парк. К этому же времени относится и его эссе об искусстве создания парков в дзэнском стиле.
После смерти Хидэтада в 1632 году к власти пришел третий сёгун, Иэмицу, который пожаловал Такуану амнистию и разрешил поселиться в Эдо (ныне Токио), а еще через три года позволил ему вернуться в Киото. По приезде в Эдо Такуан оказался в необычном положении. Три года назад он был лишен звания и сослан за протест против действий первых двух сёгунов, а теперь он должен был служить третьему сёгуну, Иэмицу.
2 июля 1637 года Такуан и два других буддийских священника из числа сосланных вместе с ним были приглашены в замок Эдодзе, резиденцию сёгуна Иэмицу, для выяснения судьбы храма Дайтокудзи. Дело в том, что после «выступления пурпурных мантий», за которым последовала ссылка старших монахов этого храма, сам храм оказался в запустении. После встречи с сёгуном всем священникам вернули их звания и разрешили вернуться в Дайтокудзи.
Сёгун Иэмицу доверял Такуану и пожелал, чтобы он остался в Эдо и стал его советником. Такуан выполнил волю сёгуна, и впоследствии тот часто вызывал его в замок Эдодзе для неформальных бесед. Иногда сёгун проводил в разговоре с Такуаном целый день, собственной персоной посещая имение своего учителя фехтования Ягю Мунэнори Тадзима-но-ками, на территории которого жил Такуан и для которого Такуан написал свой самый известный трактат об искусстве меча «Тайное писание о непоколебимой мудрости». Однажды сёгун лично провел чайную церемонию для Такуана, чтобы показать ему свою богатую коллекцию старинных чайных приборов. Из буддийских монахов один лишь Такуан удостоился этой небывалой чести.
Во время общения с Такуаном к Иэмицу возвращалось утраченное спокойствие ума. В присутствии просветленного дзэнского мастера сёгун чувствовал себя прежде всего человеком, забывая о своем звании, положении и богатстве. Для Иэмицу Такуан был духовным учителем, политическим советником и просто старшим другом.
Поскольку Иэмицу хотел во что бы то ни стало удержать Такуана в Эдо, он решил построить для него храм и назначить его управляющим всеми буддийскими сектами и храмами. Но Такуан, всю жизнь боровшийся за независимость буддизма от политической власти, отказался от этой должности, назвав дьяволом священника, на которого ранее была возложена эта миссия. Тогда Ягю Тадзима-но-ками предложил сёгуну компромисс: Такуан будет жить в Эдо в небольшом храме, не имея никакого отношения к политике.
В 1638 году во время торжественной чайной церемонии в замке Эдодзе Иэмицу объявил, что «велит своим зодчим возвести для Такуана храм в местности Синагава и дарует храму близлежащее рисовое поле». Иэмицу был рад, что может сделать что-то для своего учителя, но Такуан, для которого храмом была вся вселенная, остался равнодушным. Хотя Такуан уважал сёгуна и заботился о нем, чем больше Иэмицу пытался осчастливить Такуана, тем больше Такуан чувствовал, что вовлекается в нечто совершенно чуждое для себя. Очевидно, представления о счастье у сёгуна и у дзэнского мастера различались.
Пока для Такуана строили храм, он отправился в Киото, чтобы отпраздновать тридцать третью годовщину смерти своего учителя Коке Дзэндзи. В Киото он посетил семью бывшего императора Гомидзуно, который попросил его выступить во дворце с лекцией о буддизме. Чтобы подготовиться к лекции, Такуан на месяц удалился в домик, который бывший император построил для Исси. В назначенный день знатные придворные и священники собрались на лекцию, которая стала выдающимся событием.
По окончании лекции бывший император вручил Такуану памятные подарки и заявил о своем решении присвоить ему титул кокуси. Такуан вежливо отказался, предложив присвоить этот титул не ему, а новому настоятелю Дайтокудзи, монаху по имени Тэцуо. Император принял это предложение, и Такуан так и оставался до конца жизни Такуаном Осе. Несмотря на просьбы бывшего императора и сёгуна Иэмицу, Такуан также не назначил своего преемника в дзэн, сказав: «Я не смог передать Дхарму в эпоху великой смуты, тридцать лет назад. С тех пор я не думаю о преемниках. Мой дзэн всегда останется моим дзэн».
В 1639 году строительство в местности Синагава было завершено. Возведенный по приказу сёгуна, новый храм был назван Банседзан Токайдзи. Неподалеку от храма Иэмицу расквартировал три тысячи своих верных воинов, которые должны были днем и ночью охранять Токайдзи и следить за тем, чтобы Такуан не покидал Эдо. Люди называли это войско «стражниками Такуана».
Когда Такуан поселился в храме Токайдзи, поток посетителей к нему никогда не прекращался. Часто Такуана вызывали в Эдодзе, а иногда к нему в гости приезжал сам сёгун. Жизнь Такуана в Эдо была полна суеты, и было лишь одно событие, которое сделало его счастливым. В 1641 году по доброй воле сёгуна храму Дайтокудзи были возвращены все его прежние привилегии. «Для смиренного монаха нет ничего отраднее этой доброй вести. Теперь мне можно спокойно умереть», – писал Такуан в письме.
В 1644 году Такуану разрешили съездить к себе на родину в провинцию Тадзима, где он не был в течение семи лет. По дороге Такуан посетил храм Дайтокудзи и бывшего императора Гомидзуно. Затем он поселился в уединении в храме Нансюдзи в Осаке. После семи беспокойных лет в Эдо это было великой радостью для Такуана. Но забота сёгуна давала о себе знать даже здесь. По приказу Иэмицу жилище Такуана было перестроено, а неподалеку от него появился домик охранников.
Когда срок, отведенный Такуану для пребывания в провинции Тадзима, истек, сёгун уведомил об этом своего учителя вежливым письмом. Прожив в родных местах полгода, на два месяца больше положенного, Такуан вернулся в Эдо. Через год после этого, так и не увидев больше провинции Тадзима, Такуан занемог и вскоре скончался в храме Токайдзи, где и похоронен. Перед смертью вместо традиционного стихотворения Такуан подытожил свою жизнь, изобразив только один иероглиф «сон» (юмэ), а в завещании просил не писать его биографии и не публиковать его сочинений. В ваших руках находится еще одно подтверждение того, что во сне иногда происходят странные события.
Произведения Такуана
Как уже говорилось, дошедшие до наших дней сочинения Такуана на японском языке составляют шесть томов. В настоящую книгу включены переводы трех его трактатов и сборника вечерних наставлений в храме Токайдзи («вечерние» в данном случае следует понимать как «нравоучительные»).
Трактаты были написаны собственноручно Такуаном. Два из них представляют собой письма, обращенные к мастерам боевых искусств того времени. Так, «Тайное писание о непоколебимой мудрости» (Фудоти Симме Року) было адресовано наставнику сёгуна Иэмицу, мастеру меча Ягю Мунэнори Тадзима-но-ками, а «Хроники меча Тайа» (Тайа ки) были написаны для Оно Тадааки, возглавлявшего школу фехтования Итто.
Только второй из включенных в книгу трактатов, «Ясное звучание самоцветов» (Рэйро сю), по всей вероятности, не был задуман как послание конкретному человеку. Обстоятельства, при которых были написаны все три трактата, а также точное время их появления неизвестны. Конфуцианское по духу наставление в адрес Ягю Тадзима-но-ками в конце первого трактата свидетельствует о том, что Такуан мог писать свои послания, имея в виду какие-то конкретные события.
Коно Мусаси-но ками Моронао в полном церемониальном облачении, убегающий в страхе. Утагава Куниёси. XIX в.
Сборник бесед (Токай ява) был составлен учениками Такуана вскоре после его смерти. Трактаты и наставления обращены к представителям сословия самураев. В них известный дзэнский мастер прослеживает глубинное единство дзэн и меча. Характеризуя трактаты в целом, можно сказать, что в «Тайном писании о непоколебимой мудрости» говорится не столько о технике, сколько о состоянии сознания воина, о том, что он должен делать, чтобы сохранить целостность в тяжелых условиях реального поединка. В «Хрониках меча Тайа» делается акцент на психологических аспектах поединка. И наконец, трактат «Ясное звучание самоцветов» посвящен исследованию фундаментальной природы человека, умению различать подлинное и иллюзорное, ответу на вопрос, когда и как следует умирать.
«Тайное писание о непоколебимой мудрости», несомненно, занимает центральное место среди сочинений Такуана. Непоколебимой мудростью в данном случае называется спокойствие воина, достигшего совершенства в своем искусстве. Отметим, что речь идет не о бесчувственности, а об освобожденности, пространственности восприятия, о невербальном присутствии в сознании всего происходящего одновременно без фиксации внимания на отдельных его деталях и сопутствующих им мыслях. Несколько упрощая проблему, можно сказать, что Такуан призывает воина избавиться от привычки искать выход из затруднения на мыслительном уровне и научиться в критический момент проявлять спонтанность.
Искусство меча существовало в Японии в течение многих веков, тогда как дзэн был привезен из Китая в XII веке, но только в мировоззрении Такуана искусство меча и просветление дзэн впервые сходятся воедино. «Путь меча и Путь дзэн — одно» – эта мысль содержит в себе квинтэссенцию всего учения Такуана. Можно сказать, что основное в трактатах Такуана – это не искусство побеждать противника и даже не умение оставаться бесстрастным при любых обстоятельствах. В центре внимания автора, который пишет о боевых искусствах, находится просветление, другими словами, достижение таких уровней восприятия, на которых человек выходит за пределы расхожих интерпретаций реальности и постигает ее такой, какая она есть.
Прозрения в тайны человеческого духа, изложенные Такуаном, оказывали и продолжают оказывать существенное влияние на практику боевых искусств, в частности, на кэндо — искусство поединка на мечах, которое в значительной мере отражает отношение японцев к жизни в целом. Трактаты Такуана в настоящее время считаются классическими как в дзэн, так и в кэндо. Они породили целую традицию литературы по боевым искусствам.