Три столпа, на которых держится пищевая промышленность, — это соль, сахар и жир. Каждый из них может вызывать у человека привыкание и неодолимую тягу к продукту. Неспроста же сахар сегодня добавляют практически во все, даже в томатный соус. Хитрость заключается в том, что чем больше мы едим сладкого, тем больше нам его хочется. И это — настоящая ловушка. Эксперименты с лабораторными крысами показали, что сладкое буквально сводит их с ума и парализует инстинкт самосохранения. При поедании шоколадного батончика или сгущенного молока крысы получали удар электрическим током — приходили в себя и вновь набрасывались на лакомство…
Михаил Гаврилов объясняет, что механизм схож с тягой к наркотикам:
«Примерно 40 % людей имеют генетическую предрасположенность к формированию зависимости от фастфуда. Как делается фастфуд? Рецептура, как правило, засекречена. Тем не менее производители ищут так «называемую точку блаженства». Обязательно сочетание трех компонентов: соли, сахара и жира, причем вместо сахара может выступать крахмал, а вместо жира — маргарин. Часто добавляется глутомат натрия, усилитель вкуса. Такое сочетание приводит к тому, что когда человек ест этот продукт, он испытывает эйфорию. То есть это состояние измененного сознания. Это в какой‑то степени искусственное счастье».
Искусственное счастье продолжается недолго. Не проходит и пятнадцати минут, как настроение падает, возникает усталость, и человеку вновь хочется испытать состояние блаженства. И вроде чувства голода нет, а все равно тянет выпить газировки, съесть чипсов, плодово‑ягодный пирожок или шоколадный батончик…
«Появился такой термин, может быть, не совсем научный — «пищевые наркотики», — продолжает Гаврилов. — То есть это те продукты, которые у определенной категории людей вызывают химическую зависимость. И естественно, это дико — видеть эту постоянную рекламу с утра до вечера. Почему? Потому что ее смотрят дети, а у них быстрее происходят эти поломки системы контроля аппетита. И те страшные формы ожирения, которые мы сейчас наблюдаем у молодого поколения, это — результат».
Сахар — это не продукт питания, а химическое вещество в чистом виде, добавляемое в пищу для улучшения вкуса. В конце XIX века люди в среднем съедали в год 2 килограмма сахара. Сегодня — почти 40 килограммов. Фастфуд окутал своей сетью все мировое пространство.
Но откуда берется такое гигантское количество сахара для производства быстрой еды? Один из источников — генетически модифицированная свекла. Но есть более дешевый вариант. В газированные напитки, молочные коктейли, мороженое и даже в соус гамбургеров добавляют искусственный подсластитель — аспартам. Он в двести раз слаще обычного сахара и в десять раз дешевле.
Еще в 1999 году популярная британская газета «Индепендент» опубликовала статью, на которую почему‑то не обратили внимания. В ней говорилось о том, что аспартам производится из генетически модифицированных бактерий! Приводились факты: транснациональная корпорация «Монсанто» сознательно добавляет опасный для здоровья подсластитель во все газированные напитки, жевательные резинки и даже кетчупы. Химическая корпорация «Монсанто» прославилась еще в шестидесятые годы, поставляя на вьетнамскую войну диоксин — для уничтожения сельскохозяйственных посевов и растительности в джунглях. Больше миллиона вьетнамцев стали наследственными инвалидами. После войны корпорация переключилась на производство ГМО…
Об этом же говорит и Фредерик Энгдаль:
«“Монсанто” постоянно маскируется. Сейчас она является частью немецкой компании «Байер», известной по выпуску аспирина. Но напомню, что Байер во время Второй мировой войны был нацистским химическим картелем, который тесно сотрудничал с Рокфеллером. А «Монсанто» также находится под его патронажем. Это просто двойная игра одного и того же концерна, принадлежащего Рокфеллеру».
Корпорация «Монсанто» не только монополизировала продажу искусственного подсластителя. Сегодня половину всех генетически модифицированных культур в мире производят из ее семян. «Монсанто» принадлежит и самый продаваемый на рынке гербицид «Раундап», и многое другое…
Казалось бы, а что плохого в том, что успешная компания стремится стать единоличным лидером в сфере мирового агробизнеса? Однако есть очень важный момент, о котором почему‑то не принято говорить…
ГМО — прямой путь к голоду
Современный спор о генетически модифицированном организме напоминает разговор слепого с глухим. Существует две позиции. Первая — ГМО опасен, и если питаться гибридами картофеля, сои, риса или кукурузы, то человек начнет мутировать. Вторая позиция нацелена на то, чтобы обозвать противников ГМО мракобесами и душителями прогресса. На этом спор обычно заканчивается. Проблема забалтывается, а обыватели так и не понимают: опасен ГМО или нет?
Но давайте посмотрим на ситуацию в иной плоскости. Представим себе, что ГМО не несет никакой угрозы здоровью людей. А после этого рассмотрим свойства трансгенных семян. Выделим три основных характеристики.
Первая. Эти семена уже во втором поколении теряют способность размножаться. Сеять их не имеет смысла.
Вторая. Компании, производящие такие семена, запрещают фермерам использовать их на свое усмотрение, допустим, откладывать для посева на следующий год. В противном случае — будет судебное разбирательство, и фермер разорится.
Третья. Генетически модифицированные растения опыляют традиционные поля, находящиеся по соседству. Это приводит к мутации обычных растений и полной утере ими своих былых качеств.
Все это приводит к монополизации рынка. Фермеры вынуждены покупать семена только у одного производителя. Это делает их полностью зависимыми от кредитов агрохолдингов и трансгенных технологий. В результате ГМО как явление приводит к уничтожению суверенитета каждого конкретного фермера, региона или государства.
В марте 2005 года «Монсанто» приобрела крупнейшую семеноводческую компанию, а уже к 2008 году поглотила еще 50 компаний — производителей семян. Если мы посмотрим на схему стремительного уничтожения других сельскохозяйственных игроков, то станет понятно, что те, кто стоит за этой корпорацией, целенаправленно подминают под себя весь продовольственный рынок. И ГМО — прекрасный способ для этого.
Но что в этом такого ужасного? Для ответа на этот вопрос обратимся к фактам и приведем несколько любопытных цифр. За последнее столетие в одной только Северной Америке было утрачено девяносто три процента сортов овощей и фруктов! Если в начале двадцатого века в США выращивали более четырехсот сортов помидоров, огурцов и капусты, то к началу XXI века их осталось меньше тридцати. Это случилось по причине глобализации рынка семян и появления гибридов. С продвижением по всему миру ГМО процессы уничтожения биоразнообразия планеты ускорились. На смену сотням видов приходят всего лишь единицы одинаковых овощей и злаков по всему миру. И если Россия ничего не предпримет, то рано или поздно в нашей стране начнется страшный голод. И вот почему…
Российские города, помимо уникальнейших памятников архитектуры и других достопримечательностей, славятся своими фирменными угощениями. В Суздале, Подмосковье, Вязниках, Ростове, на Кубани ни один турист не пройдет мимо необыкновенно вкусных фруктов и овощей с городского рынка. А теперь представьте, что во всех регионах страны не будет разнообразия, а будет один или два одинаковых вида генно‑модифицированных, скажем, огурцов, привязанных к жесткому стандарту водянистости и вкуса. И картофель, и капуста, и лук, и свекла, и кукуруза также перестанут радовать уникальными оттенками вкусовых ощущений, характеризующих тот или иной регион. Ешь что дают! И дело даже не в гастрономических пристрастиях. Ловушка совсем в другом…
Ученые утверждают, что любая попытка сделать семена стандартными и универсальными ведет к вырождению растений и, как следствие — к будущему голоду. Ведь основа аграрного хозяйства заключается именно в разнообразии его сельскохозяйственных культур!
С исчезновением многообразия сортов и видов увеличиваются риски заболеваний среди растений. Эпидемия гораздо проще шагает по планете, если ей противостоит один, два или три сорта кукурузы, а не 120, как это было до появления ГМО. То есть генетически модифицированные организмы — это прямой путь к голоду, а не наоборот, как утверждают транснациональные корпорации, обещающие вдоволь накормить Африку…
Подавляющее большинство гипер— и супермаркетов России связаны с крупными иностранными торговыми сетями. А это значит, что набор товаров первой необходимости и их стоимость определяют транснациональные корпорации. Сегодня даже отечественные бочковые соленые огурцы на прилавках больших магазинов трудно разыскать. Как правило, это зарубежные, маринованные. О какой свободной рыночной экономике может идти речь, когда лоббирование интересов западных торговых марок, игры с ценами на самом деле разрушают российскую сеть розничной торговли?
А что говорить о контроле качества продукции, если даже семена мы закупаем за границей?
Обратимся к печальному опыту. В Мексике, на родине кукурузы, были обнаружены початки, в ДНК которых встроены ГМО. И это при том, что в этой стране посевы генетически модифицированной кукурузы запрещены законодательно. Однако после создания зоны свободной торговли с США и Канадой трансгенная кукуруза стала попадать на мексиканский рынок, поскольку она в два раза дешевле. Естественно, произошло переопыление. Государственный экологический институт Мексики уже подтвердил, что традиционные сорта местной кукурузы — под угрозой уничтожения!
А вот другой пример — Парагвай. Здесь также действовал запрет на посевы трансгенных семян. Но вдруг выяснилось, что все сельскохозяйственные культуры заражены или случайно переопылены. Местные сорта выродились. Спасать нечего. Пришлось Парагваю легализовать ГМО‑семена, а по сути, разрешить то, что уже произошло по факту. Случайность или хорошо спланированная спецоперация? И не повторится ли подобное в России? Ведь мы уже сегодня едим не рязанскую или тульскую, а голландскую картошку. То есть уже питаемся именно тем, что нам с вами навязывает Запад.