– Кто бы нам не звонил, право принимать решение принадлежит только нам. Итак, Андрей, пожалуйста, дай нам папку с делом кандидата Ромашова.
И они в очередной раз слили незадачливому кандидату байку о том, что того «серьёзное расстройство психики, надо лечиться». Тот мгновенно покраснел, щёки запылали, глаза засверкали и, недослушав речь «комиссии», кандидат вдруг заголосил неожиданно тонким голосом:
– Что!!! Это вы мне!? Да вы... вы знаете, кто я? Да вы знаете, кто мой папа? Да стоит мне раз позвонить, и вы все завтра пойдёте новую работу искать, а я в ваше кресло сяду! Это я-то дурак?! Это вы МНЕ смеете такое говорить? Да сами вы придурки, идиоты полные, вас самим давно пора в психушку!!! Да я вас всех на чистую воду выведу, сволочи!!!
– А что вы так раскричались? – Вдруг спокойно спросил его Влад. – Я вообще-то не ваше дело читал. Не Ромашова, а Романова. Перепутал схожие фамилии, только и всего-то, а вы разнервничались. Вот ваша папка, рядом лежит. Нет у вас ничего, всё в порядке, не волнуйтесь.
– Так что, мне можно идти?
– Да, пожалуйста, вы свободны.
– Я принят, верно?
– Ваш вопрос будут решать позже, после дополнительного изучения, сейчас мы лишь проверяем вашу психологическую устойчивость. Решение комиссии сообщим вашему отцу по телефону.
Когда Влад закрыл дверь за Антоном, и вернулся, то решение комиссии уже созрело и было единодушным: таких нам не надо.
– Может, в МВД его порекомендовать? – спросил Олег.
Влад поморщился:
– А потом краснеть за свою рекомендацию ты будешь? Нет уж, дураки там тоже не нужны. Пусть лучше папа его пристроит спортивным обществом заведовать. Или Домом Культуры.
Третьим был типичный ботаник, веснушчатый, сутулый, в очках. Отрекомендовался как Залапский Фёдор. Он спокойно выслушал весь бред, что несли ему члены и комиссии и продолжал молчать, как ни в чём не бывало.
– Ну? – спросил его Влад.
– Что «ну»? – невозмутимо переспросил его ботаник.
– Что вы хотите сказать по поводу услышанного вами?
– Я думаю, – спокойно ответил очкарик, – что вы несли сейчас полную ерунду.
– Почему вы так решили? – сразу вскинулись Олег с Николаем.
– Да вот вижу так, и всё.
– То есть мы, три человека с высшим медицинским образованием, кандидат наук, доцент и аспирант, по-вашему, ничего не понимаем в психиатрии?
– Не знаю, какие вы специалисты, не мне судить, но то, что вы ваньку валяете, это совершенно однозначно.
Андрей, сидящий в сторонке и исподтишка наблюдающий за кандидатом, чуть не прыснул, сдержавшись огромным усилием.
– Молодой человек, – чуть повысив голос, начал Влад, – три компетентных специалиста высказали вам своё мнение, и вы, не имея специальных медицинских знаний, будете его оспаривать?
Очкарик тоже подобрался и веско сказал:
– Я хорошо знаю, что с психикой у меня всё в порядке, это подтверждает весь мой личный опыт и отношение ко мне окружающих. И сколько бы вы не привели мне компетентных специалистов, вам не удастся сбить меня с толку.
– Вы твёрдо уверены в этом?
– Да.
– И уже не измените своё мнение?
– Нет!
Как только за последним кандидатом закрылась дверь, все начали тихо ржать, схватившись за животы. При этом старались, чтобы их не услышали в коридоре.
– Ай да ботаник! Ай, молодца! Ну – умыл спецуру! Браво! Отлично! Берём этого парня, немедленно, с потрохами, – наперебой заговорили Николай и Олег.
Андрей просто беззвучно ржал в сторонке, не в силах что-то сказать, только выставил поднятый большой палец – отлично, дескать, пять баллов, с плюсом!
А когда просмеялись, Влад серьёзно сказал:
– Нет, ребята, Залапского мы не возьмём. Более того, его вообще нельзя на пушечный выстрел подпускать к специальным мероприятиям.
Изумление присутствующих зашкалило все ПДК (предельно допустимые концентрации).
– Как? Почему? Да он же на голову выше всех остальных кандидатов. В чём причина?
– Вообще-то, – Влад строго посмотрел на подчинённых и те сразу подобрались, – я не обязан вам отчитываться о своих решениях. Но так и быть, скажу. Умён этот, парень, очень умён. И опасен в тоже время. Сейчас он усомнился в решении нашей липовой комиссии, а завтра он усомниться в отданном ему приказе. У нас часто бывает, как вы знаете, когда мы не можем рассказать исполнителю истинные мотивы того или иного распоряжения. Иной раз приходится для пользы дела пожертвовать подчинённым. И он должен просто выполнить задание. Нам не нужны умники, которые поймут рискованность приказа для себя и потому не станут его выполнять. А потом этот умник додумается, и вообще решит слинять за бугор, при удобном случае, прихватив с собой пачку оперативных документов. Чтоб было на что жить там, за границей.
– Так что, – подытожил шеф – я вычёркиваю Залапского из списка. Такие нам не нужны.
И добавил:
– Коля, доставай кипятильник и заварку, а ты, Андрей, сгоняй за водой, будем чай пить.
Пока в фарфоровую трёхлитровую посудину набиралась холодная вода из крана в умывальнике, Андрей размышлял про себя: «Не будет ничего хорошего у системы, в которой продвигаются лишь серые заурядности, послушные исполнители. А умные, независимые, смело рассуждающие ребята оттираются на второй план. Как там у классика – Молчалины блаженствуют на свете.»
PS: Все имена и события в этом рассказе вымышлены.
Родина тебя не забудет
Так вот, уважаемые господа, слушайте правдивейшую историю из жизни рыцарей плаща и кинжала, незаметно делающих свою нужную для Родины работу. А для начала накатим по первой. Ух, хорошо пошла! А теперь огурчиком её хрустящим малосольным огурчиком, ва-ва-вот так её, родимую! Нормалёк? Ну а теперь вилочкой тыкните в этот аппетитный кусочек розоватого сала, покрытого бусинками влаги, точно слезой. Моя сестра сама солила, привезла с Украины недавно.
Что вы говорите? Еврею сало есть запрещено? Да кто вам сказал таких глупостей? Кто это может что-либо запретить свободному гражданину суверенного государства, в боях отстоявшего свою независимость? Ах, вера запрещает... Рома, вы знаете, как я вас бесконечно уважаю, мы давно знаем друг друга по разным мероприятиям, вместе бывали в различных, весьма неоднозначных ситуациях. Так вот, не обижайтесь Рома, но я вам один умный вещь скажу. Если Бог таки есть, и если он видит как живёт многострадальный еврейский народ, то он простит вам, что вы едите сало. А Бог не фраер, он всё видит.
Так вот, случилась эта история во времена справедливой борьбы египетского и израильского народов. Открытые боевые действия то затихали, то вновь разгорались, но тайная война разведок не прекращалась никогда.
Сейчас, к счастью, мир воцарился на Синае, и вот мы уже спокойно сидим вместе, разговариваем, делимся впечатлениями, мнениями, разведданными. И давайте же выпьем ещё раз, за единение.
Что вы сказали, уважаемый? Коран запрещает пить? Ой, вы знаете, не морочьте мне голову, у меня по страноведению всегда было "отлично", и мне хорошо известно, что Коран запрещает пить вино, а мы с вами пьём отличную водку "Русский размер", которую выпускают в Кингисеппе. У них в отделе сбыта работает мой давний приятель Лёша, мы с ним ещё вместе работали когда-то. Так он меня и снабжает ей, родимой, прямо со складов предприятия, Так что качество гарантирую. И приятные ощущения на утро – тоже.
Аллах акбар, говорите? Ну, так и я о том же, воистину – акбар!
Так вот, давным-давно, в незапамятные времена, под видом западногерманского гражданина в Каире обосновался израильский разведчик Вольфганг Лотц. На еврея он был не похож нисколько, наоборот, обладал безукоризненной арийской внешностью и в разговорах глухо намекал на своё нацистское прошлое.
Что пришлось весьма по нраву многим египтянам. Всем было известно, что в кабинете тогдашнего египетского президента, Героя Советского Cоюза Гамаля Абдель Насера висел портрет бесноватого Адольфа.
Кроме того, Гитлер стоял за так называемое "окончательное решение" еврейского вопроса, что вызывало законные симпатии к нему у некоторых арабских военных.
И вот этот Вольфганг Лотц открыл в Каире конный клуб, где содержал породистых арабских скакунов. В клуб к нему заходили многие богатые и влиятельные представители египетского истеблишмента, погарцевать на лошадях, выкурить сигары, перекинутся в покер и бридж в приятном обществе знойных арабских красавиц. В числе завсегдатаев клуба было много представителей арабского генералитета. Вобщем, только держи уши открытыми и собирай информа... пардон, фактуру. Информацию из этого ещё предстоит отсортировать и просеять.
Но работа разведчика – крайне вредна для здоровья. Из-за постоянного страха разоблачения со стороны недремлющих контрразведчиков, развиваются тяжёлые неврозы, маниакальная подозрительность, доходящая до паранойи. В каждом прохожем, попросившем прикурить, чудится провокатор. Каждая продажная девица, прыгающая к тебе на колени, видится явной спецагентшой, которая пытается тебя перевербовать.
А тем временем в Египет собрался с историческим визитом генеральный секретарь ЦК Социалистической Единой партии Германии дорогой товарищ Вальтер Ульбрихт. В ходе визита планировалось договориться о поставках сражающемуся египетскому народу кой-какого оружия, а взамен Насер туманно пообещал направить египетское общество на единственно правильный социалистический путь развития.
Зная нелюбовь генсека СЕПГ к западногерманцам, "органы" Египта решили сделать Ульбрихту небольшой подарок – в преддверии его визита выслать из страны энное число граждан ФРГ, якобы за "деятельность, несовместимую..."
Видно, разнарядки на аресты не только в бывшем СССР существовали. Тут маленький нюанс есть. Для того, чтобы арестовать и судить конкретного иностранца за шпионаж, нужно доказать его шпионскую деятельность. А вот для высылки из страны достаточно одного подозрения. И вот Вольфганг Лотц, на беду свою, попал в эту разнарядку. Как в классическом шпионском фильме, за ним приехали ночью и тут же увезли в воронке с зарешечёнными окнами.