За спиной раздался скрип, и Рикки развернулся. Яркий свет охотничьего фонаря, направленный в лицо, ослепил его.
– Что за чертовщина? – произнес мужской голос. Это был лысый мужик. Рикки попытался метнуться в сторону, но лысый здоровяк пригвоздил его к полу. Фонарик вылетел из рук, когда Рикки припечатали о холодный, твердый бетон.
Рикки попытался встать, но что-то вроде монтировки ударило его по затылку. Рикки ощутил и услышал слабый треск. В черепе взорвалась боль. Мужчина наклонился и взял его за шиворот. Рикки чувствовал вкус крови во рту и в носу. В ушах звенело.
В проеме появился другой мужик с фонариком.
– Что тут происходит? – спросил вошедший.
Лысый мужик потащил Рикки по полу к двери.
– У нас маленький посетитель. Он проверял наш снегоход под брезентом.
Рикки стал изворачиваться и получил еще один удар в лицо. Яркие точки на черном фоне закружились перед глазами, зрение начало меркнуть. Рикки ощутил, как его запястья дернули и связали за спиной. Его выволокли наружу и потащили по мягкому, свежевыпавшему снегу. Рикки видел огни дома. Потом его протащили по ступенькам: бамп, бамп, бамп. Лысый мужик ногой распахнул дверь. Внутри залаяла собака.
– Хэй, парни! Тут есть с кем поразвлечься!
Глава 61
Карибу-Кантри, 26 января, суббота
У Эша зазвонил телефон. Он посмотрел на часы: пять утра. Еще секунда ушла на то, чтобы сориентироваться. Он лежал обнаженным рядом с Ребеккой, в комнате мотеля. В голове проносились воспоминания о недавнем сексе. Он подхватил штаны, валявшиеся на полу, достал из кармана телефон и ответил на звонок.
– Эш слушает. – Он говорил тихо, потому что Ребекка еще спала.
– Ты дал мне энтот номер. – Голос женщины был сбивчивым, невнятным. Мать Рикки. – Ты грил, я могу звонить в любое время.
Остатки сна моментально улетучились, и Эш выпрямился. Схема преступления, составленная Беккой, маячила перед ним в тусклом свете.
– Рикки не вернулся дмой. Я беспокоюсь за него. Он взял снегоход у Луи и п’ехал к тем парням.
– К каким парням?
– К тем, что на ранчо. К родичам.
Похоже, у нее в голове все перепуталось.
– Постарайтесь говорить медленно и внятно. Скажите, что случилось, шаг за шагом.
– Луи был в бешенстве: Рикки заставил его все рассказать.
– Что рассказать?
– Я… беспокоюсь за Рикки. Луи пришел и сказал, что он в беде. Они убьют его. Рикки… он хотел узнать имя парня, к’торый продает к’тамин.
Сердце Эша учащенно забилось. Он потряс Бекку за плечо.
– Бекка!
Она сразу же проснулась и включила ночник.
– Что такое?
– Рикки поехал к каким-то парням, которые продают кетамин в резервации, – быстро сказал он. – Он говорил о «К-штуке» в автомобиле, после того, как мы сообщили Баку об инциденте. Потом Рикки рассказал мне, что какие-то люди торгуют наркотиками через местного дилера.
Она села в постели, подтянув простыню к груди, и заморгала, чтобы прояснить зрение. Ее волосы были похожи на спутанную гриву, и Эш невольно залюбовался ею, несмотря на срочный звонок.
– Кто такой Луи? – просил Эш у матери Рикки.
– Отец моего малыша. Мой… дружок.
– С вами все в порядке, миссис Саймон? И с Патти тоже?
Женщина расхохоталась.
«Это мать Рикки. Она пьяна», – одними губами прошептал Эш.
– Луи у вас, миссис Саймон? Он может подойти к телефону?
– Он отрубился.
– А патрульный офицер возле вашего дома? Он по-прежнему там?
– Щас посмотрю.
В трубке послышался шум, когда мать Рикки направилась к окну, спотыкаясь и круша все вокруг.
– Коп еще там, – сообщила она.
– Послушайте. Я сейчас приеду. Сделайте себе кофе. Просто… не пейте больше до моего приезда, ладно? Убедитесь, что Патти в постели и у нее все в порядке. Вы можете это сделать?
Она что-то буркнула и повесила трубку.
Эш отключился, спустил ноги с кровати и подхватил свою одежду.
– Где Рикки? – спросила Ребекка. – Что происходит?
– Не знаю. – Он натянул рубашку. – Но я знаю, что обычно мать Рикки совершенно не беспокоится за него. Поскольку сейчас она встревожена, то и я тоже очень встревожен. Я собираюсь поехать туда и, по возможности, разобраться. Кажется, Рикки погнался на снегоходе любовника его матери за местными распространителями кетамина и не вернулся домой.
– А как же офицер, который должен был наблюдать за ним?
– Похоже, Рикки обвел его вокруг пальца. Скорее всего, улизнул через задний двор.
Ребекка недобро прищурилась.
– Тогда я с тобой. – Она отбросила простыню и свесила ноги с кровати.
На мгновение он замер, завороженный красотой ее обнаженного тела. Ее грудями. Он никогда не переставал любить эту женщину. Их взгляды встретились.
Эшу внезапно захотелось сказать ей: «Не покидай меня, Бекка. Пожалуйста, не покидай меня снова».
Но он промолчал. Потому что сейчас, глядя на нее, он понимал, что она расстанется с ним. Ей придется это сделать. Ее жизнь и личные отношения, ее карьера – все это находилось за сотни миль от него и от его ранчо.
Но прошлая ночь принадлежала им. Занимаясь любовью с Ребеккой, он чувствовал себя цельным человеком, возможно, впервые в жизни. Потому что он поделился с ней чудовищной тайной, омрачавшей его душу. Он в первый раз предстал абсолютно незащищенным и доверился Бекке. И она не отстранилась от него.
Вместо этого она раскрыла ему свои объятия, приняла его в себя. Эш не мог просить о чем-то большем. Доверив свою тайну, он позволил ей дать ему то, в чем он больше всего нуждался. Это было правильно, и этого было достаточно.
Мутная пелена, застилавшая его жизнь, начала развеиваться. Возможно, теперь он будет яснее видеть свой путь. Постепенно, шаг за шагом. Во всяком случае, теперь он был не один.
– Возможно, это ложная тревога, Бекка, – тихо сказал Эш. – Лучше оставайся здесь, в тепле.
Ребекка потянулась за одеждой.
– Я еду с тобой, Эш. Предполагается, что ты должен держаться подальше от Рикки Саймона. По крайней мере, если я буду с тобой, то смогу засвидетельствовать любую глупость, которой это может обернуться.
– А ты? Ты тоже вроде бы должна держаться подальше от меня. Твоя карьера может…
– Эш! – Ребекка твердо посмотрела на него. – Я еду с тобой.
Глаза Рикки заплыли и почти не открывались. Он с трудом дышал через разбитые губы и расквашенный нос. В доме находились три мужика, и они всю ночь попеременно избивали пленника, спорили и пьянствовали. После того как они выбили из него дух, пытаясь получить ответы на свои вопросы, его бросили в маленькой комнате, словно рваную тряпичную куклу. Комната была не больше кладовки для метел, с тонкими фанерными стенами. Он мог слышать почти все, о чем они говорили за стеной.
– Я же сказал, чтобы ты спрятал этот снегоход, недоумок!
– Я и спрятал его, мать твою! Под брезентом в амбаре. Как этот сопляк вообще мог там оказаться? Кто-то из вас проболтался?
– Нет, никто не стал бы болтать.
– Наверное, это Луи.
– В общем, нас поимели.
– Нет. Ничего подобного.
– Черт, старик, нас поимели!
– Послушайте меня. – Это был голос лысого. Во время ночного допроса Рикки узнал, что его зовут Джессом. Стью Генри говорил негромко и растягивал слова. Третьего парня кто-то назвал Дигби. Насколько понял Рикки, Дигби был кузеном Стью Генри.
– Он один, – сказал лысый. – Мы нашли его снегоход. Там нет других следов. Мы избавимся от маленького засранца, и тогда ничто не будет связывать нас с Ноем Нордом. Или со скелетом в бревне.
– Мальчишка был гребаным свидетелем в сарае Норда. – Это был голос Стью. – Он видел, как я уезжал на снегоходе.
– Но пока никто еще не нашел машину, верно? Кроме него. Мы избавимся и от снегохода, и от мальчишки. Все будет чисто.
– А как насчет скелета? – спросил Дигби. – Ходят слухи, что они нашли пулю вместе с костями. Как насчет криминологического исследования и опознания ружья?
– Эта пуля тридцатого калибра? К чему они могут ее привязать? Ни к чему. Я избавился от этого ружья еще много лет назад.
– И все-таки, как этот мальчишка нашел нас? Кто-то ему рассказал.
Наступила тишина, прерываемая звяканьем стаканов.
– Да. – Голос Джесса был неожиданно спокойным. – Эту информацию мы можем получить от него.
– Да, прежде чем вышибить ему мозги и бросить в какой-нибудь старый колодец, как Тревора. – Это был Дигби.
Мужчины еще немного помолчали. Они чем-то занимались; во всяком случае, ходили по комнате. Рикки попытался сесть повыше и прислониться к фанерной стене, чтобы лучше слышать. У него стучало в ушах. Голова начинала разламываться от тупой боли.
– Как насчет шахты? – спросил Стью Генри. – Мы можем бросить тело в одну из старых рудных шахт.
– Слишком близко к нашей территории. Нельзя срать на собственном дворе.
– Тогда, может быть, пещеры на Слимак-Крик? – предложил Стью.
Молчание.
– Это в часе езды на снегоходах отсюда, – сказал Дигби. – Зимой туда никто не ходит. Мы сбросим его в одну из узких пещерных шахт, они уходят на километры под землю. Там черно, как в преисподней, и текут подземные воды. Его никогда не найдут, точно так же, как не нашли Тревора.
– Да, и по прогнозу снег будет идти еще как минимум два дня, – сказал Стью Генри. – Это скроет наши следы.
Идею рассматривали еще несколько минут, а затем одобрили.
– Готовь снаряжение, Джесс. Нужно выехать, пока еще не совсем рассвело.
Рикки снова услышал шум движения. Хлопнула дверь шкафа. Кто-то позвал собаку и теперь кормил ее, с глухим стуком вывалив сухой корм в жестяную миску.
Слабый свет проникал в окно комнатки, где держали Рикки. Приближался рассвет. Жесткие пластиковые кандалы на связанных за спиной руках резали запястья под рукавами водонепроницаемой куртки. Вся зимняя одежда по-прежнему оставалась на нем. Рикки полагал, что был бы уже мертв после таких пинков и ударов, если бы не надел утепленное зимнее снаряжение.