оху ракетного оружия. В связи с этим резко свернул работы по созданию современных боевых самолетов и кораблей, что привело к огромному отставанию в этой области от США. Правильно оценив перспективы освоения космического пространства, активно поддерживал ученых и конструкторов, работавших по этой тематике. В вопросах внутренней политики допустил крупные просчеты, приведшие к сокращению производства продукции. При нем СССР впервые вынужден был закупать за рубежом зерно и мясо. Многочисленные поездки за границу с детьми, зятем и внуками, показ этих поездок по телевидению, строительство на Ленинских горах особняка для своей семьи вызывали недовольство и ропот в обществе. Никогда сам ничего не писал. Ни книг, ни журналов никаких не читал. О содержании газет докладывали помощники. Испытывал трудности с орфографией. По словам Д. Т. Шепилова, за два года совместной работы с ним в ЦК видел единственный документ, на котором была его личная резолюция: «На телеграмме от одного из наших послов Хрущев начертал М. Суслову и мне: ‘‘азнакомица’’. Резолюция была написана очень крупными, торчащими во все стороны буквами, рукой человека, который совершенно не привык держать перо или карандаш» (Шепилов Д. Т. Непримкнувший. М., 2001. С. 69). Никогда не делал записей в книге для почетных гостей, только расписывался, слова сочиняли или помощники, или члены делегации. Был тучный, но подвижный, моторный. Постоянно рвался куда-то ехать, лететь, плыть. Не мог сидеть продолжительное время и над чем-то работать. Рост, как и у И. В. Сталина, — 166 см. Глаза маленькие, припухшие. По многословию равен М. С. Горбачеву. Отличался феноменальной памятью. Помнил число, день недели события или разговора тридцати — сорокалетней давности. Держал в памяти имена и биографии людей, с которыми встречался даже в отдаленные годы. Непревзойденный рассказчик. Любил вспоминать о прошлом, о разных забавных случаях. Часто отклонялся от заранее написанных текстов. Речь была образная, яркая, с юмором. По натуре был горяч, резок, тороплив. Был властным, вспыльчивым, необузданным, грубым, в том числе и в отношении своих ближайших коллег, самоуверенным и падким на лесть. Увлекался охотой. Любил крепко выпить, в этом состоянии нередко участвовал в официальных мероприятиях, произносил импровизированные речи. На обедах за рубежом путался в ножах, вилках и бокалах. Носил очки. Семью обслуживали 110 человек, за сыном были закреплены четыре машины, за зятем две, за женой и дочерью по одной. Допускал оплошности, высказывания и действия, непозволительные руководителю его ранга. До начала работы ХV сессии Генеральной Ассамблеи ООН навестил кубинского лидера Ф. Кастро, поселившегося в гостинице в негритянском квартале Гарлеме, где белым было неприлично показываться. На пленарном заседании сессии ООН в Нью-Йорке во время выступления одного из западных дипломатов снял ботинок и начал им стучать по столу. По словам его зятя, главного редактора «Известий», члена ЦК КПСС А. И. Аджубея, рассказавшего об этом случае на ХХII съезде КПСС (октябрь 1961 г.), всем сразу стало ясно: «Мы решительно против, мы не хотим слушать такие речи! Причем Никита Сергеевич Хрущев ботинок положил таким образом (впереди нашей делегации сидела делегация фашистской Испании), что носок ботинка почти упирался в шею франкистского министра иностранных дел, но не полностью. В данном случае была проявлена дипломатическая гибкость!» (ХХII съезд Коммунистической партии Советского Союза. Стенографический отчет. Т. 2. М., 1962. С. 472 — 473). Далее А. И. Аджубей рассказал следующий эпизод, немало насмешивший делегатов съезда: «С трибуны Генеральной Ассамблеи выступают не только слоны западного мира. Однажды на трибуну вылез представитель Филиппин и завел речь о том, что порабощенные страны существуют, дескать, и кое-где в Европе, явно намекая на социалистическое содружество. Немедля было взято слово для ответа и отпора. Филиппинец получил то, что заслужил: прозвище холуя империализма. В конце следующего дня этот филиппинец вышел бледный на трибуну, начал с извинений (значит, подействовало!), а потом заявил, что он смотрел несколько русско-английских словарей — искал в них, что означает слово «холуй». По одному словарю — это лизоблюд, подхалим, по другому, английскому, словарю — низкий, мерзкий человек, пресмыкающийся. Прошу, мол, господина Хрущева изъять слово «холуй» из протоколов Генеральной Ассамблеи. Он немедленно получил ответ: это будет сделано в том случае, если слово «холуй» останется в протоколе Ассамблеи по тексту выступления филиппинского делегата. Видимо, не разобравшись, что к чему, филиппинец сказал: я согласен, пусть в моем выступлении слово «холуй» останется». (Там же). По вине Н. С. Хрущева осложнились отношения с Румынией, Югославией и Китаем. Проявлял бестактность по отношению к лидерам этих стран. Мао Цзедуна публично называл «старой калошей». Отозвал из Китая всех советских специалистов, прекратил поставки оборудования и материалов. Смещен со всех постов в результате сговора высшего руководства партии во главе с Л. И. Брежневым, Н. В. Подгорным, А. Н. Шелепиным и др. Во время смещения его жена Нина Петровна вместе с супругой Л. И. Брежнева Викторией Петровной отдыхала в Карловых Варах в Чехословакии. На Пленуме ЦК КПСС, информируя о заседании Президиума ЦК 13 — 14 октября, М. А. Суслов сказал: «За последнее время даже крупные вопросы он решал по сути дела единолично, грубо навязывая свою субъективистскую, часто совершенно неправильную точку зрения. Он возомнил себя непогрешимым, присвоил себе монопольное право на истину. Всем товарищам, которые высказывали свое мнение, делали замечания, неугодные т. Хрущеву, он высокомерно давал всевозможные пренебрежительные и оскорбительные клички, унижающие человеческое достоинство... Нормальной работе Президиума ЦК мешало также и то обстоятельство, что т. Хрущев систематически занимался интриганством, стремился всячески поссорить членов Президиума друг с другом. Но интриганством безнаказанно нельзя долго заниматься. И в конце концов все члены Президиума убедились в том, что т. Хрущев ведет недостойную игру» (Превратности судьбы. О двух поворотных рубежах в политической биографии Н. С. Хрущева. М., 1994. С. 72). С 14.10.1964 г. персональный пенсионер союзного значения. Л. И. Брежнев лично отреагировал на его просьбы, набросав на листке бумаги: «1. Пенсия 5000 (500 р. по новому курсу). 2. Кремлевская столовая. 3. Поликлиника 4-го Гл. упр. 4. Дача на Петрово-Дальней (Истра). 5. Квартиру в городе подобрать. 6. Машину легковую» (АПРФ. Ф. 80. Рабочие записи Брежнева. Л. 1). Н. С. Хрущев просил, чтобы ему по-прежнему выделяли дотацию в столовую лечебного питания в сумме 100 руб., однако новый лидер «положил» ему лишь 70 руб. (Там же). Оставался членом ЦК КПСС до очередного съезда в 1966 г. Депутат Верховного Совета СССР 1 — 6-го созывов. Герой Советского Союза (1964), трижды Герой Социалистического Труда (1954, 1957, 1961). Награжден семью орденами Ленина, орденами Суворова 1-й и 2-й степеней, орденом Кутузова 1-й степени, орденом Трудового Красного Знамени. Лауреат международной Ленинской премии «За укрепление мира между народами» (1959). Генерал-лейтенант (1943). 25.03.1970 г. запиской под грифом «особой важности» Ю. В. Андропов сообщил в Политбюро о том, что Н. С. Хрущев активизировал работу по подготовке воспоминаний: «В продиктованных воспоминаниях подробно излагаются сведения, составляющие исключительно партийную и государственную тайну... Раскрывается практика обсуждения вопросов на закрытых заседаниях Политбюро ЦК КПСС...» Глава КГБ предлагал принять срочные меры оперативного характера, которые позволили бы контролировать работу Н. С. Хрущева над воспоминаниями и предупредить вполне вероятную утечку партийных и государственных секретов за границу. Предложение было принято, и над Н. С. Хрущевым и его сыном Сергеем (в 2000-м году принявшим гражданство США) был установлен оперативный негласный контроль. Н. С. Хрущева вызвали в ЦК, где с ним беседовали Ю. В. Андропов и И. В. Капитонов «в соответствии с обменом мнениями на заседании Политбюро 27.03.1970 г.». Н. С. Хрущев пренебрег предупреждением, и рукопись его воспоминаний с помощью сына оказалась на Западе. Вызванный в конце того же года в КПК при ЦК КПСС к А. Я. Пельше, продиктовал текст заявления, в котором утверждал, что возмущен публикацией на Западе своих мемуаров: «Я возмущен этой фабрикацией, потому что никаких мемуаров никому я не передавал — ни издательству «Тайм», ни другим кому-либо, ни даже советским издательствам. Поэтому считаю, что это ложь, фальсификация, на что способна буржуазная печать...» Умер от инфаркта миокарда. Похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве. Похороны носили семейный характер, проходили без официальных церемоний. В 1991 г. его именем была названа площадь в г. Грозном в благодарность за возвращение депортированных в годы Великой Отечественной войны чеченцев. Это единственный случай увековечения памяти Н. С. Хрущева. Автор мемуаров «Время, люди, власть» в 4-х кн. (М., 1999).Ц
ЦИХОН Антон Михайлович
(14.05.1887 — 07.03.1939). Кандидат в члены Оргбюро ЦК ВКП(б) с 13.07.1930 г. по 10.02.1934 г. Член ЦК ВКП(б) в 1930 — 1934 гг. Кандидат в члены ЦК ВКП(б) в 1927 — 1930 гг. Член ЦКК РКП(б) в 1923 — 1924 гг. Член ЦРК ВКП(б) в 1925 — 1927 гг. Член партии с 1906 г.
Родился в деревне Ольшевские Поставского уезда Витебской губернии в крестьянской семье. Белорус. Образование начальное. Трудовой путь начал учеником токаря на заводах Петербурга. Участник революции 1905 — 1907 гг. Партийную деятельность вел среди металлистов, работал в профсоюзах. Неоднократно арестовывался, ссылался. С 1911 г. в Москве, трудился на заводе Гакенталя (ныне «Манометр»). В 1917 г. депутат Моссовета. С октября 1917 г. член Басманного военно-революционного комитета, председатель Басманного (Бауманского) райсовета. Один из организаторов Красной гвардии в Москве. В 1920 — 1921 гг. председатель Комитета государственного снабжения Высшего совета народного хозяйства РСФСР. В 1922 — 1923 г. секретарь Замоскворецкого райкома РКП(б) г. Москвы. В 1923 г. управляющий административной инспекцией Наркомата рабоче-крестьянской инспекции РСФСР. В 1924 — 1928 гг. секретарь Бауманского райкома ВКП(б). С 1928 г. по 1930 г. председатель ЦК союза строительных рабочих. В 1930 — 1933 гг. нарком труда СССР. С 1933 г., после ликвидации наркомата и передачи его функций ВЦСПС, председатель ЦК профсоюза железнодорожников. С 1934 г. в Комиссии советского контроля (КСК), член ее бюро в 1934 — 1938 гг. С 1935 г. уполномоченный КСК по Белорусской ССР. Избирался членом ЦИК СССР 1, 2, 5, 6-го созывов. 10.08.1937 г. снят с должности и переведен в аппарат КСК. 02.08.1938 г. освобожден от работы. 21.08.1938 г. арестован. 07.03.1939 г. Военной коллегией Верховного суда СССР приговорен к высшей мере наказания. Расстрелян. Реабилитирован Военной коллегией Верховного суда СССР 25.08.1954 г. Восстановлен в партии МГК КПСС в 1962 г.