Самые жуткие и мистические места на планете и тайны их жителей — страница 29 из 62

Во время Второй мировой войны в районе Рдейского монастыря шли ожесточенные сражения. Победа в этой локальной схватке была так важна немцам, что они выпустили специальный наградной знак. Фашистам сильно доставалось от местных партизан. Фашисты считали, что монастырь используется народными мстителями как наблюдательный пункт: с колокольни Успенского храма можно было осматривать всю местность. Чтобы избавиться от «проблемного» монастыря, немцы заминировали всю территорию. До сих пор никто не может понять, как смог уцелеть Успенский собор, когда вокруг взрывались мины.

Чем же сегодня этот полуразрушенный храм, потерявший все свои святыни, притягивает многочисленных паломников и местных жителей? Скорее всего, причина в том, что территория Рдейского монастыря считается местом силы, которая способна вылечить не только тело, но и душу. К тому же это место само выбирает, кого пустить, а кого нет, и не прощает того, кто наносит ущерб монастырю. Говорят, что все, кто оставил свои «памятные надписи» на стенах обители, быстро ушли из жизни. Однажды в монастырь приехал молодой парень, чтобы исполнить предсмертную просьбу своего отца и стереть надпись со стены, которую тот сделал «на память», побывав однажды в обители.

То, что монастырь никогда не прощает вандализма, подтверждает еще одна история. Однажды некий предприимчивый товарищ, приехав на машине по зимней дороге к монастырю, снял часть уникальной голубой плитки с пола храма, чтобы использовать ее для оборудования бань — своей и родственника. Через месяц обе построенные бани сгорели, сам похититель тяжело заболел, а родственник получил тяжелую травму при работе с бензопилой. Только после того, как вор вернул плитку обратно в храм, здоровье его пошло на поправку.

О чудодейственной силе монастыря и сегодня слагаются легенды. Вот одна из них. Мирон увлекался полетами на мотопланере. Однажды он неудачно приземлился и получил тяжелейшую травму: врачам еле-еле удалось восстановить ему ногу, но передвигаться он мог только с помощью костылей. С большим трудом ему удалось добраться до Рдейского монастыря. Он провел в обители всего одну ночь. Вернувшись домой, несколько дней он страдал от невыносимой боли, но функция ноги в течение месяца полностью восстановилась.

Паломники, которые часто бывают на службах в Рдейском монастыре, говорят, что те, кто собирается посетить монастырь, должны оставить все свои планы и расчеты дома, поскольку Рдея сама решает, пускать посетителя или нет. Как выглядит отказ Рдеи? Нежелательные для Рдеи паломники либо начинают ходить кругами вокруг озера, либо человек, не понимая причины, вдруг решает вернуться с полпути обратно домой, либо на паломника нападает жуткий страх, который не позволяет продолжить путь.

Волшебная обитель разрешает войти только «своим», а потом приглашает их к себе опять и опять.

Страсти по Михаилу

В старой Москве есть интересное место, сохранившее свою оригинальность и поныне. К западу от Кремля раскинулся район Чертолье, в который входили Чертольские улицы, ручей Черторый, Волхонка, Власьева (Велесова) слобода, два Власьевских переулка и Сивцев Вражек4. Поскольку перечисленные названия Чертолья восходят к изначальным стихиям, к единению всех богов, то именно Род — общеславянский бог, создатель всего живого и сущего — более других почитался в данной местности.

Названия ручья и улиц Чертолья произошли вовсе не от черта, как обычно думают, а от черты, разделяющей Навь и Явь. Навь — мир пращуров, предков, тех, кто хранит традиции Рода, а Явь — мир живых. Капище Рода находилось на краю оврага — черты, которую прорыл ручей Черторый, в месте, где сейчас Сивцев Вражек пересекается с Большим и Малым Власьевскими переулками. А начинался ручей там же, где и сейчас — в Козьем болоте. Название свое болото получило от находившегося поблизости Козьего двора, с которого отправлялась шерсть к царскому и патриаршему дворам. Этот обширный пустырь располагался между нынешним Тверским бульваром, улицами Садовой, Тверской и Малой Никитской.

Издавна это место называли поганым. О нем ходили слухи один другого страшнее. В глубокой древности, когда еще и в помине не было Москвы, на этом месте топили свои жертвы жрецы древнего языческого культа. Причем в особо торжественных случаях жертве отрезали голову.

Время от времени москвичи замечали здесь неладное: когда паслось стадо, появлялся среди беленьких козочек черный круторогий козел. И стоило ему затесаться в стадо, у коз тут же пропадало молоко. А уж если этот козел к кому-то во двор заходил, люди знали: готовься к беде, наверняка кто-то умрет. И решили пастухи, что это к ним является дьявол в образе козла, ведь животное не боялось ни окриков, ни плетки, только крестным знамением иной раз удавалось его отогнать.

И тогда пастухи попросили помощи в Патриаршей слободе — расположившейся неподалеку от Козьего болота резиденции патриарха. Пусть, мол, святые отцы избавят их от нечистой силы, а им за это будут поставлять лучшую козью шерсть и, конечно, молоко.

Бороться с нечистой силой взялся патриарх Иоаким. Для осушения болот и разведения рыбы к патриаршему столу он распорядился вырыть три пруда, а ручей — засыпать. С ручьем, правда, справиться так и не смогли, но болото все же осушили, пруды освятили и назвали Патриаршими. От этих трех прудов появилось название Трехпрудного переулка.

В связи с отменой патриаршества пришла в упадок и Патриаршая слобода, пруды были заброшены — местность вновь заболотилась. И только в первой половине XIX века два из них закопали, оставив один-единственный декоративный пруд, и разбили вокруг него сквер. Но название во множественном числе осталось.

И хотя болото давно осушили, «очистить» это место так и не удалось. Неспроста оно считалось прибежищем нечистой силы. Во многих сказках, рассказах, даже в исторических документах упоминаются блуждающие огоньки, манящие путников и завлекающие их в трясину. Время от времени стала пропадать живность с патриаршего двора. Про гусей да уток нечего и говорить! Бывало, что и свинья, если ночью подойдет к пруду напиться или в прибрежной грязи поваляться, пропадает. И пруд-то небольшой, и глубина вроде бы не очень… Сколько ни шарят потом баграми — ничего. И по сей день старожилы здешних мест не советуют после захода солнца в одиночку гулять у Патриарших.

Именно отсюда начинается триумфальное шествие героев знаменитого романа Михаила Булгакова. Мастер не отступил от традиций, заставив Воланда возникнуть в привычном месте — там, где когда-то было Козье болото. Кстати, задолго до Булгакова появлялся здесь и огромный черный кот, проходивший сквозь стены. Поговаривали, что к Патриаршим прудам даже извозчики боялись ездить: лошади хрипели и норовили повернуть обратно.

Еще один призрак, время от времени пугающий здесь прохожих, — призрак длинного черного автобуса. Он показывается в полночь с понедельника на вторник и с четверга на пятницу на Малой Бронной, что у тех же Патриарших прудов.

Совсем неподалеку стоит особняк, где когда-то жил Лаврентий Берия. И говорят, что по вечерам тут можно услышать звук подъехавшей машины, стук захлопнувшейся дверцы, медленные тяжелые шаги. Услышать — и ничего не увидеть. Здесь, на тихой Спиридоновке, нередко появляются тени, беззвучно уходящие в стены домов…

Во время Второй мировой войны следить за прудом было некому, и окрестные мальчишки вовсю ловили рыбу и купались в Патриках (так старожилы называют это место и до сих пор). Как свидетельствуют документы из архивов 9-го отделения милиции, как-то десятилетний Миша К. поспорил с приятелями, что переплывет пруд. Было около девяти часов вечера. Мальчик разделся и поплыл. На середине пруда он вдруг дико закричал и резко ушел под воду. Напуганные ребятишки разбежались и о происшествии рассказали взрослым только на следующее утро. Поиски никаких результатов не дали: тела так и не нашли…

Как-то бойкие кооператоры решили организовать на Патриарших прудах рыбную ловлю. Поставили фургончик с прокатной рыболовной снастью, запустили в пруд лещей да карасей и приготовились собирать барыши. Поначалу все шло нормально: два дня берега были усеяны рыболовами. А на третий — как отрезало: ни одной поклевки. Кооператоры еще партию рыбы запустили. Забросили сеть — хоть бы одного малька достали! Плюнули и смотали удочки.

И вот что еще интересно. Летом на пруду плавают и утки, и лебеди. Но только днем! На ночь все они перелетают в зоопарк, благо недалеко. И еще местные жители утверждают, что ни одна окрестная собака или кошка к воде и близко не подходит.

Ховринская больница — цитадель мрака

Увидев это место, хочется сломя голову помчаться туда. Побывав там, хочется вернуться оттуда и забыть день, когда ты там появился. Мрачная одиннадцатиэтажная заброшенная больница в районе Ховрино. Сотни людей едут сюда со всей Москвы, тысячи посетили это место, десятки трупов находят каждый год в стенах обители зла. А сколько людей пропало там, сколько еще не найдено в мрачных стенах, сколько убито. Вокруг здания сложилось много легенд и загадок.

А началось все в 1981 году. В то время московские власти задумали возвести на окраине города грандиозный медицинский комплекс, аналогов которому не было во всем Советском Союзе. Согласно проекту, новая больница состояла из шести 10-этажных корпусов и должна была вмещать 1300 стационарных больных (отметим для сравнения, что в НИИ Склифосовского в общей сложности немногим более 900 койко-мест).

Строительство Ховринской больницы началось на месте старого кладбища. Планировалось создать одно из лучших медицинских учреждений. Позже характер применения ее сменился на более скромный, то есть районный (в Ховрино в те годы медучреждений не было вообще). В 1985 году строительство при невыясненных обстоятельствах было закончено. В больницу к тому времени уже завезли некоторую аппаратуру, поставили мебель. Все это было с чистой совестью вынесено местными жителями. Работы велись высокими темпами, однако спустя четыре года строительство было заморожено, а вскоре и вовсе заброшено. По одной из версий, виной всему стал недостаток средств, что в начале перестройки было обычным делом. По другой версии, ставшей впоследствии более очевидной, — из-за ошибки в проекте. Плывун под фундаментом со временем привел к тому, что основное здание стало давать осадку и все глубже погружаться в грунт. С начала 1980-х годов такая осадка составила 12 метров.