Поднимаясь в темноте по ступенькам, он лишь ощущал свое лицо, но не видел ни себя, ни даже свои кулаки. Он твердил про себя: «Я в бешенстве. Я зол. Я его ненавижу. Я в бешенстве. Я зол. Я его ненавижу!»
Минут через десять во тьме он медленно добрался до верхней ступеньки…
– Том, – попросил Дуглас, – пообещай мне одну вещь, ладно?
– Обещаю. А что именно?
– Ты мой брат. Иногда я на тебя сержусь. Только будь рядом, ладно?
– Значит, мне можно ходить за тобой и за большими ребятами, когда вы идете в походы?
– Ну… в общем… даже так. Я хочу сказать, не пропадай, хорошо? Чтобы никакой автомобиль тебя не переехал, чтобы ты не свалился со скалы.
– Еще чего! Ты за кого меня принимаешь?
– Конечно, когда станет хуже некуда и мы оба совсем уж состаримся… нам стукнет сорок – сорок пять… где-нибудь на Западе мы будем владеть золотым рудником, будем посиживать и курить кукурузные рыльца и отрастим бороды.
– Бороды отрастим! Ух ты!
– Так вот я и говорю, никуда не пропадай и чтобы с тобой ничего не стряслось!
– Можешь на меня положиться, – заверил его Том.
– Я не о тебе беспокоюсь, – сказал Дуглас. – А о том, как Господь заправляет всем миром.
Том призадумался над сказанным.
– С ним все в порядке, Дуг, – сказал Том. – Он старается.
ХIX
Она вышла из ванной, смазывая йодом палец, который чуть не оттяпала, отрезая себе ломтик кокосового торта. И как раз в этот момент по ступенькам веранды поднялся почтальон, отворил дверь и вошел в дом. Дверь хлопнула. Эльмира Браун так и подскочила на месте.
– Сэм! – вскричала она.
Она помахала пальцем в воздухе, чтобы охладить жжение.
– Я так и не привыкла к тому, что мой муж – почтальон. Всякий раз, как ты заходишь, я пугаюсь до смерти.
Сэм Браун стоял с полупустой почтовой сумкой, почесывая голову. Он обернулся на дверь, словно посреди славного мирного летнего утра, откуда ни возьмись, накатила волна тумана.
– Ты сегодня рано, Сэм, – заметила она.
– Не могу больше, – сказал он озадаченно.
– Выкладывай, что стряслось?
Она подошла и взглянула ему в лицо.
– Может, ничего, а может, много чего. Только что доставил почту Кларе Гудуотер с нашей улицы…
– Кларе Гудуотер!
– Ладно, не заводись! Книги ей прислали из компании «Джонсон-Смит», что в Расине, штат Висконсин. Называется книга… дай-ка вспомнить.
Он состроил гримасу, потом избавился от нее.
– Альбертус Магнус. Вот. «Одобренные, проверенные, симпатические и натуральные ТАЙНЫ ЕГИПЕТСКИЕ, или…»
Он уставился на потолок, вызывая в памяти заголовок.
– «Белая и черная магия для человека и зверя, проливающая свет на запретные знания и таинства древних философов»!
– Кларе Гудуотер, говоришь?
– Пока я к ней добирался, заглянул в первые страницы. Что же в этом плохого? «Сокровенные тайны жизни, разоблаченные достославным ученым, философом, аптекарем, натуралистом, психомистом, астрологом, алхимиком, металлургом, чародеем, толкователем магии и колдовских мистерий, вместе с невразумительными воззрениями многочисленных искусств и наук… туманных, незамысловатых, практичных и т. д.». Да ей-богу, у меня голова, как ящик от «Кодака». Слова запомнил, смысла не понял.
Эльмира разглядывала смазанный йодом палец, словно это был указующий на нее перст чужака.
– Клара Гудуотер, – пробормотала она.
– Уставилась мне прямо в глаза, когда я протягивал ей книги, и говорит: «Вот, собираюсь стать первоклассной колдуньей, даже не сомневайтесь. Диплом получу, глазом моргнуть не успеете. Разверну свой бизнес: «Привораживаю толпы и индивидов, взрослых и молодых, больших и маленьких». Потом она вроде как хохотнула, уткнулась носом в эту книгу и зашла внутрь.
Эльмира разглядывала синяк на плече, кончиком языка коснулась расшатанного зуба.
Грохнула дверь. Том Сполдинг, сидевший на корточках посреди лужайки Эльмиры Браун, поднял глаза. Он слонялся по округе, наблюдая за житьем-бытьем муравьев, и набрел на весьма примечательный муравейник с большой норой, в которой копошились всевозможные огненно-рыжие мураши, рассекая пространство и самозабвенно перетаскивая добычу в виде околевших кузнечиков и бесконечно малых птичек в недра земли. Тут он обнаружил кое-что еще: миссис Браун раскачивалась на краю веранды, словно только сейчас ее озарило, что наш мир проваливается в космос со скоростью шестьдесят триллионов миль в секунду. У нее за спиной стоял мистер Браун, не разбирающийся ни в милях, ни секундах, и даже если бы разбирался, ему было бы безразлично.
– А! Том! – воскликнула миссис Браун. – Мне требуется моральная поддержка и заменитель крови Агнца. Следуй за мной!
И она сорвалась с места, давя муравьев и сшибая головки одуванчиков, напролом через дворы, мимо лунок на клумбах.
Сидящий на корточках Том чуть помедлил, изучая лопатки и позвонки безудержно несущейся по улице миссис Браун. Ее косточки красноречиво поведали Тому, что ей присущи театральность и авантюризм, нечто такое, что в его глазах никак не вязалось с женщинами, хотя миссис Браун носила намек на пиратские усы. Спустя мгновение Том последовал за ней тандемом.
– Миссис Браун, ну и безумный же у вас видок!
– Э-э! Что ты знаешь о безумии, ребенок!
– Осторожней! – вскричал Том.
Миссис Эльмира Браун перелетела через железную собачку, мирно спящую в зеленой травке.
– Миссис Браун!
– Нет, ты видел? – Миссис Браун сидела на земле. – Это все Клара Гудуотер натворила! Колдовство!
– Колдовство?
– Ладно, проехали, мальчик. Вот ступеньки. Иди первым и оборви по пути все, какие есть, невидимые струны. Позвони в дверь, но быстро отдерни палец, чтобы тебя не испепелило током!
Том и не подумал притрагиваться к звонку.
– Клара Гудуотер! – Миссис Браун ткнула кнопку звонка смазанным йодом пальцем.
Далеко в недрах прохладных затененных комнат большого старинного дома затренькал и угас серебряный колокольчик.
Том прислушался. Все еще издалека доносился шорох мышиной беготни. В отдаленной гостиной мелькнула тень, а может, колыхнулась на ветру занавеска.
– Войдите, – произнес тихий голос.
И вдруг, откуда ни возьмись, за москитной сеткой возникла миссис Гудуотер, свежая, словно мятная карамельная тросточка.
– Заходите же, Том, Эльмира. Что…
– Не напирайте! Мы пришли по поводу ваших занятий с целью стать полноценной ведьмой!
Миссис Гудуотер улыбнулась.
– Ваш муженек-письмоносец по совместительству еще и блюститель закона. Куда угодно носом дотянется!
– Он в почту не подглядывал.
– Да он целых десять минут идет от дома до дома и смеется над открытками, да в придачу примеряет обувь из посылок.
– Он не смотрел. Ведь это вы ему поведали о полученных книгах.
– Шутка! Собираюсь стать ведьмой! Сказано – сделано! И Сэма как ветром сдуло, словно я метнула в него молнию! Со всей ответственностью заявляю: у этого человека в мозгу ни единой извилины!
– Да вы сами вчера повсюду разглагольствовали о своем колдовстве…
– Это вы про «Сэндвич-клуб»…
– Куда меня демонстративно не пригласили.
– Что вы, дорогая, мы думали, вы по этим дням навещаете свою бабушку.
– К бабушке я могу ходить и в другие дни, если меня куда-то приглашают.
– В «Сэндвич-клубе» я всего-навсего сидела, держа в руке сэндвич с ветчиной и соленьями, и во всеуслышание возвестила: «Наконец-то я получу диплом ведьмы. Все-таки столько лет училась!»
– Именно об этом мне и поведал телефон!
– Ох, уж эти современные изобретения! – сказала миссис Гудуотер.
– Учитывая то обстоятельство, что вы председательствуете в Дамской ложе «Жимолость» аж со времен Гражданской войны, то я требую ответа: вы все эти годы прибегали к магии, чтобы заморачивать головы женщинам и побеждать на выборах?
– Вы еще сомневаетесь, дорогая? – сказала миссис Гудуотер.
– Завтра снова выборы, и я только хочу знать, собираетесь ли вы переизбираться и есть ли у вас стыд и совесть?
– На первый вопрос ответ положительный, на второй – отрицательный. Дорогая, поймите, я купила эти книги для моего кузена Рауля. Ему всего десять, и он в каждой шляпе выискивает кроликов. Я говорила ему, что шансов найти кролика в шляпе не больше, чем обнаружить мозги в головах некоторых людей, а он все не унимается, вот я приобрела для него эти книги в подарок.
– Поклянитесь вы хоть на целой стопке Библий, все равно не поверю!
– Чистая правда, однако. Обожаю развлекаться магией. Дамы прямо-таки визжали от восторга, когда я рассказала о своих черных магических силах. Как жаль, что вас не было.
– Я там буду завтра, чтобы бороться с вами золотым крестом и всеми силами добра, какие только смогу собрать под свои знамена, – сказала Эльмира. – А сейчас ответствуйте мне, сколько еще всякого колдовского барахла есть у вас в доме?
Миссис Гудуотер указала на столик за дверью.
– Я скупаю всяческие магические травы. Они диковинно пахнут, чем приводят Рауля в восторг. Вот – в мешочке Рута Физидийская, Корень Сабиссы, Эбеновые Травы[63]; черная сера, а это, говорят, костяная мука.
– Костяная мука! – Эльмира отпрянула, стукнув Тома по щиколотке. Том взвизгнул.
– А это полынь и листья папоротника, от которых дробовики дают осечку, а еще они позволяют летать в своих грезах, словно летучая мышь, согласно Главе Х в этой книжечке. Думаю, подрастающим мальчикам только на пользу забивать головы такими вещами. Судя по выражению на вашем лице, вы не верите в существование Рауля. Ничего, я дам вам его спрингфилдский адрес.
– Угу, – сказала Эльмира, – и в день, когда я ему напишу, вы сядете в автобус до Спрингфилда, отправитесь в отдел доставки, перехватите мое письмо и ответите мне детским почерком. Знаю я ваши штучки!
– Послушайте, миссис Браун, давайте начистоту – вам хочется стать президентом Дамской ложи «Жимолость»? Так ведь? Вы выдвигаете свою кандидатуру. И всегда получаете один голос. Свой собственный. Эльмира, если бы дамы захотели, они отдали бы за вас лавину голосов. Только вот гляжу я на гору, а с нее хоть бы что-нибудь скатилось, кроме вашего камушка. Послушайте, завтра днем я сама выдвину вашу кандидатуру. Что скажете?