Синджар, мастер по лежанкам, – 1 серебряная монета;
Ахмар, мой друг, – 3 серебряные и 1 медная монета;
Санкар, мой друг, – 4 серебряные и 7 медных монет;
Аскамир, мой друг, – 1 серебряная и 3 медные монеты;
Харинсир, ювелир, – 6 серебряных и 2 медные монеты;
Диарбакир, друг моего отца, – 4 серебряные и 1 медная монета;
Алкахад, домовладелец, – 14 серебряных монет;
Матон, меняла, – 9 серебряных монет;
Биреджик, землепашец, – 1 серебряная и 7 медных монет…
(Далее табличка повреждена и прочтению не поддается.)
Всем этим людям я должен в совокупности сто девятнадцать серебряных и сто сорок одну медную монету. Из-за этих-то долгов, не видя возможности их возместить, я по своему безрассудству позволил моей жене вернуться в дом ее отца, а сам покинул родной город и отправился за легким богатством в иные края – но нашел одни только невзгоды и был продан в унизительное рабство.
А теперь Матон объяснил мне, как я смогу выплатить свои долги, выделяя часть заработков, и я понял, сколь нелепой и опрометчивой была попытка убежать от плодов собственной глупости. Посему я обошел своих заимодавцев и каждого уведомил, что у меня нет сбережений, из которых я мог бы расплатиться с долгами, но что я буду откладывать две десятых от каждого нового заработка, чтобы честно и по справедливости все вернуть. Прибавил, что иного способа нет и что нужно проявить терпение до тех пор, пока все мои обязательства не будут погашены полностью.
Ахмар, которого я считал своим лучшим другом, выбранил меня последними словами, и я ушел униженным. Землепашец Биреджик попросил расплатиться с ним первым, ибо он сильно нуждается. Домовладелец Алкахад отверг мой замысел и пригрозил доставить мне изрядно хлопот, если я в скором времени не рассчитаюсь с ним сполна.
Все прочие охотно согласились. Так что я всем сердцем стремлюсь выполнить свое обещание, поскольку убедился, что выплатить долги проще, нежели убегать от них. Пусть даже не сложится целиком утолить запросы и требования некоторых заимодавцев, я все равно буду возмещать им справедливую долю.
Снова на небе взошла полная луна. Что ж, я усердно потрудился. Моя верная жена поддержала меня в намерении расплатиться с заимодавцами. По ее совету я закупил здоровых верблюдов с крепкими ногами для Небатура и заработал за последний месяц девятнадцать серебряных монет.
Эти средства я поделил, как и было намечено: одну десятую отложил в сбережения, семь десятых отдал жене для расходов на жизнь, а две десятых разделил между заимодавцами по всей справедливости, насколько позволяли мои заработки.
Ахмар ко мне не вышел, но я оставил плату его жене. Биреджик обрадовался настолько, что порывался целовать мне руки. Лишь старый Алкахад все гневался и потребовал платить быстрее. Я честно ответил, что сытый и довольный человек, которого не отвлекают иные заботы, уж точно рассчитается быстрее. Все остальные поблагодарили меня и пожелали успеха в моих начинаниях.
К исходу лунного срока[13] мои долги уменьшились почти на четыре серебряные монеты, а на руках осталось еще почти две серебрушки мелкими монетами, в полной моей собственности. На сердце у меня стало так легко, как не было уже давно.
Снова настало полнолуние. Я трудился усердно, но не слишком-то преуспел. Я смог закупить мало верблюдов и заработал всего одиннадцать серебряных монет. Но все же мы с женой продолжали жить по намеченному плану, хотя пришлось отказаться от новой одежды и питаться едва ли не одной травой.
Я вновь отложил одну десятую из заработка, а семь десятых отвел на расходы. Меня удивил Ахмар, порадовавшийся моему платежу, хотя тот был не столь уж велик. Остался довольным и Биреджик. Алкахад было взъярился, но, когда я сказал ему, что он может не брать, если не хочет, он тут же успокоился. Остальные, как и ранее, проявили доброту.
Снова полная луна, а я пребываю в великой радости. Мне посчастливилось купить стадо отменных здоровых верблюдов, и мой заработок составил сорок две серебряные монеты. В этот срок мы с женой обзавелись столь нужными нам сандалиями и одеждой, а питались мясом и птицей.
Более восьми серебряных монет ушло на оплату долгов. Даже Алкахад перестал ворчать и браниться. Мы идем верной дорогой, избавляясь от долгов и накапливая богатство.
Трижды на небе всходила полная луна с тех пор, как я последний раз делал запись на этой табличке. Я неизменно оставлял себе одну десятую от всех заработков, а жили мы с женой на семь десятых, пускай порой бывало непросто; из остатка же я продолжал платить своим заимодавцам.
Сейчас в моем кошельке двадцать одна серебряная монета, и все они принадлежат мне. Я хожу теперь с высоко поднятой головой и ничуть не краснею от стыда, когда вижу друзей. Моя жена умело ведет хозяйство и хорошо одевается. Мы с нею счастливы вместе.
Замысел удался, скажу это смело. Ведь он превратил бывшего раба в уважаемого горожанина.
Вновь светит полная луна, и я вспомнил, что уже давно не прикасался к глиняной табличке и не делал записей. Минуло с тех пор не меньше дюжины лун. Сегодня я запишу все, что случилось за это время, ибо наконец-то расплатился со всеми своими долгами.
Мы с моей верной женой устроили большой пир, потому что сумели осуществить все намеченное.
Много событий случилось с последнего моего посещения заимодавцев – всего и не упомнишь. Ахмар попросил прощения за грубые слова, сказанные ранее, и опять назвал меня своим лучшим другом.
Старый Алкахад оказался не столь уж дурным человеком; он сказал мне: «Ты был когда-то куском сырой глины, которую могла мять любая рука, а теперь сделался словно бронза, отражающая острие клинка. Если понадобится серебро или золото, приходи в любое время».
Не только он один стал уважать меня. Многие другие говорят со мною с почтением. Когда моя жена глядит на меня, ее глаза светятся, отчего я пуще прежнего верю в себя.
Но дело не во мне, а в том замысле, что привел меня к успеху. Опираясь на него, я рассчитался со всеми долгами и в моем кошеле зазвенели золото и серебро. Я советую действовать так же всем, кто хочет добиться большего в жизни. Раз уж бывший раб сумел расплатиться по долгам и обзавестись золотом, то и любой другой сможет обрести благополучие. Сам я продолжаю трудиться, веря всем сердцем, что рано или поздно стану настоящим богачом.
Колледж Святого Суизина,
Ноттингемский университет,
Ньюарк-на-Тренте,
Ноттингем
Профессору Франклину Колдуэллу,
руководителю британской научной экспедиции,
Хилла, Месопотамия
7 ноября 1936 г.
Уважаемый профессор!
Если в ходе дальнейших раскопок в руинах Вавилона Вы вдруг встретитесь с духом бывшего жителя этого города, торговца верблюдами по имени Дабасир, окажите мне, пожалуйста, любезность. Передайте ему, что его искренне благодарят сотрудники английского университета за записи, сделанные на глиняных табличках несколько тысяч лет назад.
Думаю, Вы помните, что год назад я писал о нашем с моею женой намерении воспользоваться советами этого Дабасира, чтобы избавиться от долгов и обзавестись кое-какими средствами. Разумеется, я старался скрывать наши затруднения от наших друзей, но Вы наверняка догадывались о нашем отчаянном финансовом положении.
Множество старых долгов причиняло нам бесконечные унижения на протяжении многих лет, и мы уже начали побаиваться, что кое-кто из торговцев затеет скандал, который вынудит меня покинуть университет. Мы только и делали, что платили по старым долгам – тратили каждый шиллинг, который удавалось сэкономить, – но едва сводили концы с концами: ведь следовало еще на что-то жить, а потому приходилось влезать в новые долги.
Словом, мы будто угодили в заколдованный круг, и наше бедственное положение все больше ухудшалось. Мало-помалу мы впадали в отчаяние. Мы не могли переехать в более дешевый дом, потому что задолжали владельцу старого. Что бы мы ни предпринимали, все наши шаги оказывались безуспешными.
Тут-то и появился Ваш знакомый – древний торговец верблюдами из Вавилона. Своими рассуждениями и советами он взял нас за живое, и мы решили последовать его примеру. Мы сделали список наших долгов, и я обошел всех наших кредиторов.
Я разъяснил им, что для меня попросту невозможно платить так, как я делал это ранее. Они согласились, просмотрев мои выкладки. Я прибавил, что вижу единственный способ расплатиться – откладывать каждый месяц двадцать процентов из моих доходов и делить их пропорционально между всеми, кому я должен. Так я сумею полностью погасить все долги за два с небольшим года. Кроме того, отныне все покупки мы намерены делать только за наличные, без расписок и чеков.
Все мои кредиторы оказались крайне порядочными людьми. Наш бакалейщик, старый мудрец, произнес такие слова – полагаю, к нему присоединились бы и все остальные: «Если будете платить за все, что покупаете, и еще выплачивать долг, то это лучше, чем было раньше, а то ведь ваша задолженность за последние три года ничуть не уменьшилась».
В конце концов удалось договориться со всеми, что нам не станут досаждать, пока двадцать процентов моих доходов будут исправно отчисляться на оплату долгов. Далее мы с женой сели думать, как прожить на семьдесят процентов заработка, а оставшиеся десять от общей суммы оставлять в виде накоплений.
Занятие оказалось по-настоящему увлекательным. Нам очень понравилось делать расчеты, и мы выяснили, что, кажется, вполне возможно жить достойно и на семьдесят процентов от заработков. Начали мы с оплаты жилья и сумели заручиться неплохой скидкой. Затем изучили наши любимые сорта чая и прочей еды и были приятно удивлены открытием, что зачастую можно приобрести отменные продукты за меньшие деньги.
Не стану без меры удлинять свое письмо, скажу лишь, что в конечном счете нам пришлось не так уж и трудно. Мы справились, чем очень довольны