А Егор, положив голову девочке на колени, смотрел на огонь, и странные чувства рождались в нём в эту ночь…
Наступила весна. Снег растаял, и с каждым днём становилось всё теплее. Подростков давно вернули в Посёлок, и дни опять потянулись серо и уныло. Но теперь эта серость тяжёлым камнем висела на душе Оли. Картины зимнего леса не покидали её сознание. Если там так прекрасно зимой, то каково же там весною?! Неужели она больше никогда не увидит этой сказки? Этого волшебства? Девочке хотелось кричать от отчаяния, слёзы появлялись на её глазах, пока однажды…
— Я так больше не могу, — прошептала Оля Егору, когда они встретились после смены и спрятались за стеной мужского барака в яме, где хранилась солома, из которой ребята вязали себе подстилки на кровати. Это место обнаружил Артём. Оно не просматривалось с вышек, и там можно было побыть наедине друг с другом. Вот только Егору совсем не нравилось, когда там уединялись Артём и Оля, и совсем другое дело, когда девочка была с ним.
— Что случилось? — спросил Егор.
— Я хочу… убежать отсюда.
— Да ты что?! — воскликнул Егор и тут же осёкся. — Ты знаешь, что будет, если тебя поймают? — добавил он тихо.
Оля опустила глаза, а потом подняла их вновь.
— Знаю, — сказала она. И это была правда. Несколько лет назад одна девочка попыталась бежать. Её поймали и потом несколько дней мучили перед всем строем, но Оле теперь было всё равно. Она поняла, что жить по-старому больше не сможет.
— Это всё глупые сказки про Первый Город, да?! — снова воскликнул Егор. — Брось это!
— Чего вы тут кричите? — над ямой показалась кудрявая голова Артёма.
— Здесь тесно втроём, — пробурчал Егор.
— Ничего. Поместимся, — ответил Артём и втиснулся в яму. — Так что за шум?
Подростки молчали. Но потом Оля вздохнула и сказала:
— Егор не хочет бежать с нами.
— Что?! — опять воскликнул Егор. — Так он уже обо всём знает?!
— Не ори, — сказал Артём.
— Сам не ори, — огрызнулся Егор. — Хочешь помереть — валяй! А зачем её с собой тащишь?!
— Никто меня не тащит, — вмешалась Оля. — Это было моё желание.
— Конечно, твоё, — передразнил Егор. — Только раньше почему-то у тебя не возникало таких желаний. Нет никакого Первого Города, понимаешь?! Нет. Выдумал он всё!
— Я там жил, — понижая голос почти до шипения, сказал Артём. — И там осталась моя мама и братья.
— Врёшь!
— Хватит! — воскликнула Оля и, обращаясь к Егору, добавила. — Я ему верю. А ты… если не хочешь бежать с нами — не надо.
— Тс-с, — сказал Артём.
Ребята услышали шаги и затаились. Когда всё смолкло, Оля прошептала:
— Скоро отбой. Надо вылазить.
Подростки тихо покинули своё секретное место и разошлись по баракам.
Через три дня Артём заболел, и его перевели в карантинный барак. По правилам внутреннего распорядка, навещать больных было запрещено. А тут ещё Егор сломал на поле лопату, за что получил наказание дополнительными часами работы. Одним словом, Оля не виделась с друзьями целую неделю и когда, наконец, они вновь встретились, то радости не было предела.
— Как же ты напугал меня! — воскликнула Оля, обнимая Артёма. — Я боялась, что ты не поправишься.
— Вот ещё, — фыркнул мальчик, небрежно тряхнув кудрями.
— А меня обнять? — спросил подошедший Егор.
Девочка улыбнулась.
— А ты по собственной дури лопату сломал, — сказала она и демонстративно сложила на груди руки.
Вот так, значит… ответил Егор, делая вид, что обиделся. — Я тут план придумываю, как нам сбежать, а она: «по дури» говорит…
— Что? — переспросила Оля. — Так ты хочешь бежать с нами?!
— Да куда ж я вас отпущу одних, — самодовольно улыбаясь, ответил Егор.
Оля бросилась ему на шею и быстро поцеловала в щеку, отчего мальчик с рыжими волосами на мгновение потерял присущую ему уверенность и смущённо заморгал глазами.
— Какой план ты придумал? — спросил Артём, остужая порыв девочки.
— Когда я оставался один после смены, — начал рассказывать Егор шепотом. — Я изучал сетку, которой огорожено хранилище для овощей. Из такой же сетки сделана и ограда лагеря.
— Да. Только по верху ещё идёт колючая проволока, — вставил Артём.
— Не перебивай, — ответил Егор. — В общем, она не перерезается даже садовым секатором и тогда я подумал, а что если её не трогать, а просто сделать подкоп, — и с этими словами Егор извлёк из-под одежды штык от сломанной лопаты.
— Ты просто молодец, — похвалила мальчика Оля. — Но как мы выроем подкоп на глазах у охраны?
— А вот это, кажется, я знаю, — сказал Артём. — За карантинным бараком ограда проходит совсем рядом и там стоят высокие ящики. В них хранят вещи умерших ребят. Меня заставляли перебирать их и ремонтировать, пока я болел. Так вот, если эти ящики немного сдвинуть, то с ближайшей вышки человека за ними будет не видно. Если вести себя очень аккуратно и маскировать следы своей работы, то за несколько ночей, думаю, мы сможем выкопать лаз.
— Чтобы никто ничего не заметил, надо выкопанную землю разбрасывать по всему лагерю, — добавил Егор.
— Копать будем по очереди, — сказала Оля.
— Нет, — отрезал Егор, — копать будем только мы с Артом.
— Но я тоже должна что-то сделать.
— Успеешь ещё, — сказал Артём.
— Если сможешь, найди железную банку, — сказал Оле Егор. — Охранники едят из таких мясо и бросают иногда прямо около вышек. А мы в такой банке сможем перенести головёшку из печи, и будет у нас костёр.
— Я поняла, — ответила девочка, и все трое взялись за руки и подняли их кверху в знак того, что операция по подготовке к побегу началась…
— Нет…нет…не останавливаемся, — задыхаясь, повторял рыжеволосый паренёк, когда три фигуры достигли опушки леса и две из них повалились на траву. — Вставайте! — кричал Егор, — Ловцы догонят нас.
— Но мы уже далеко, — отдышавшись от быстрого бега, сказала Оля. — Они обнаружат наш побег только утром, а мы идём уже шесть часов! Мы устали.
— Я тоже устал, — ответил Егор жестко. — Но у Ловцов есть машины. Они преодолеют это расстояние гораздо быстрее, чем мы.
— Но они же не знают, куда мы побежали, — продолжала спорить Оля. У неё просто не было больше сил двигаться.
Артём ничего не говорил. Он просто лежал ничком на траве и не шевелился.
— Хорошо, — сказал Егор. — Отдохнём полчаса и пойдём дальше, — с этими словами он скинул с плеч перевязанное обрезком ткани одеяло и плюхнулся на землю. Он развернул одеяло и достал из него одну жареную крысу.
— Вот ешь, — сказал он, протягивая крысу девочке.
— Ты же запас четыре, — сказал Артём, повернувшись.
— Три я отдал мальчишке, который устроил шум и отвлёк внимание охранника, когда мы выскочили из ямы по эту сторону ограды.
— Подели на троих, — сказала Оля, показав на крысу.
— Нечего тут делить, — буркнул Егор. — Ешь.
— Подели или я не буду есть, — повторила Оля.
Рыжий мальчишка достал свой любимый обломок серпа и разрезал крысу на три части.
— Как мы найдём Первый Город? — спросила Оля, когда жалкие крохи еды опустились в желудок.
— Да, — поддержал Егор. — Давай рассказывай, куда нам теперь? — обратился он к Артёму.
— Я не знаю, — ответил тот. — Помню только, что прежде, чем попасть сюда, мы с отцом пересекали какую-то реку на пароме. Он говорил, что это граница.
— Что такое река? — спросила Оля
— Что такое паром? — спросил Егор одновременно с девочкой.
В очередной раз Артём объяснял друзьям вещи, которые казались ему очевидными, и поражался глубокой неосведомлённости лагерных ребят.
— Ну, ладно, — прервал его Егор. — Нам надо идти. До темноты мы должны уйти, как можно глубже, в лес.
— Мой учитель рассказывал, что в лесу водятся большие звери, — сказал Артём.
— Это хорошо, — ответил Егор. — Значит, будем сыты.
— Ты не понял, — возразил Артём. — Это ОЧЕНЬ большие звери. Они опасны, и мы сами можем стать их едой.
Егор задумался.
— Но здесь мы слишком заметны, а в лесу — нет. Я никогда не видел больших зверей, кроме коров, что иногда гнали мимо нашего лагеря. А Ловцов видел и знаю, на что они способны. Поэтому, я за то, чтобы уходить через лес.
— Я тоже, — сказала Оля. — Лучше встретить зверей, чем обратно в лагерь.
Артём согласился с друзьями, и все трое углубились в лес. Они шли весь день, делая короткие привалы, пока совсем не стемнело и различать опасные сучки на земле стало практически не возможно. Ребята остановились. Оля сняла ботинки, и мальчики увидели, что она стёрла обе ноги до крови. Девочка не жаловалась, но её искусанные губы красноречиво говорили, какую боль она терпела последние несколько часов.
Артём собрал мох, чтобы приложить его к кровавым мозолям девочки, а Егор сделал для всех настил из веток под раскидистой елью. Ребята облокотились о толстый ствол спинами и укрылись одним одеялом на всех. Они не стали разжигать костёр, боясь что Ловцы увидят его издали.
Олю мучил голод и жажда. Девочка знала, что самодельная фляга, сделанная Егором накануне, была утеряна при переползании под оградой, а возвращаться за ней было слишком рискованно. Да и Артём говорил, что в этих землях найти воду — не проблема. Опять же существуют некие реки… Оля закрыла глаза и представила себе длинную полосу голубой воды, чисто-чистой и уходящей прямо за горизонт — так описывал реку Артём. Не открывая глаз, девочка улыбнулась. Ей было хорошо. Она вдыхала аромат хвои, и с каждым вдохом сон овладевал её уставшим телом.
Под утро похолодало, и ребята проснулись.
— Может, всё-таки разожжем костёр? — спросил Артём, выбивая зубами дробь.
— Нет, — ответил Егор. — Разожжём, когда будем в безопасности. Он проверил состояние углей в консервной банке и в очередной раз раздул их, не давая погаснуть.
— И когда это будет?
Егор не успел ответить, как раздвинулись кусты и прямо на ребят со всех сторон вышли люди: четверо мужчин в одинаковых тёмно-зелёных комбинезонах и чёрных плащах. На плечах у них висели винтовки.