– Нам сказали, – забормотал тимиук, – что вы хотите захватить нашу страну, выгнать нас из домов, а всех священных трубиранов зажарить и съесть.
– Кто это вам такое наплел? – удивился Алеша.
– Великий Полководец, – ответил тимиук.
– Вот так, Алеша, – словно уличив мальчика в чем-то нехорошем, сказал Цицерон. – А ты говорил, что я врун. Да я по сравнению с их Великим Полководцем – новорожденный младенец. Я если и сочиняю, то никого этим не ввожу в заблуждение. Эх, был бы я один, сходил бы в Главный город и поговорил с этим Великим Полководцем с глазу на глаз.
– С фотоэлемента на фотоэлемент, – поправил его Алеша.
– Вот именно, – согласился робот. – Ничего, доберусь я до него.
– Дикарей гуманизму учить – пустое дело, – подал голос мимикр. – Поехали. Потом вернешься и будешь им читать проповеди сколько влезет. Вернее, сколько из тебя вылезет.
– Ладно, – сказал Цицерон, проигнорировав слова мимикра. – Можете отблагодарить нас прямо сейчас. У моста есть солдаты?
– Да, – ответил тимиук. – Вас везде ищут. Мост охраняется, и дорога тоже.
– Надо хорошенько подумать, – проговорил Цицерон и поскреб манипулятором железную голову. – А то ведь окружат и завалят булыжниками. Всей оравой они нас одолеют, Алеша. Я всего лишь грузовой робот. Съездят мне камешком по фотоэлементу – и останешься ты один. Меня-то потом починят, а вот тебя сложнее будет. Запчастей нет. – Робот опустил тимиуков на землю, и те принялись поправлять на себе доспехи. При этом они старались не смотреть на Алешу и Цицерона.
– Ну что? – обратился к ним робот. – Вы там что-то говорили про добро, которое умеете помнить.
– Умеем, умеем, – закивали тимиуки.
– Тогда принесите нам поесть и считайте, что вы свободны.
Вояки не заставили себя долго упрашивать. Они пошли вначале медленно, боком, но через несколько метров повернулись и бросились бежать со всех ног.
– Не вернутся, – глядя им вслед, сказал Алеша.
– Как пить дать обманут, – согласился Цицерон. – Одно слово – гомо сапиенс. Что с них взять?
– Гомо сапиенс – два слова, а не одно, – поправил его Алеша.
– Какая разница? – махнул манипулятором Цицерон. – Главное, эти тоже врунами оказались. Вы, люди, редко сочиняете бескорыстно. Обычно врете, а не выдумывайте.
– Ну конечно, – сказал Алеша. – Вы, роботы, хорошие, а мы, люди, плохие.
– Не все, не все, – задумчиво ответил Цицерон. – Вот твой папа, Алексей Александрович, мужик что надо. – Робот посмотрел на Алешу и примирительно добавил: – Да и ты неплохой мальчик. Домой вернемся, я тебе книгу подарю. Очень хорошая книга. «Сопротивление материалов» называется. Сам-то я ее не читал, но говорят, что там все написано: и как сопротивляться, и вообще, на что способен каждый материал.
Пока Алеша с Цицероном беседовали, на краю деревни появились два тимиука. Даже издалека было видно, что они сильно нагружены, а чтобы их не заметили свои, тимиуки бежали, пригнувшись к земле.
– Смотри, смотри, – воскликнул Алеша. – Это твои пленные. Неужели несут?
– Ну что ж, – важно сказал Цицерон, – значит, они действительно честные тимиуки. Только и всего. Как говаривал твой замечательный папа: честностью можно удивить только жулика. Я же не удивляюсь.
Тимиуки принесли из деревни восемь крупных, спелых ромбодабов. Они вытряхнули их из подолов домотканых рубах, почему-то встали по стойке «смирно», и один из них, потупившись, сказал:
– Вот, принесли.
– Опять ромбодабы, – вздохнул Алеша. – Неужели здесь больше ничего не растет? Назвали бы тогда планету – Ромбодаб, а не Тимиук.
– Вообще-то в таких случаях принято говорить «спасибо», – укоризненно покачал головой Цицерон. Алеша тут же извинился и поблагодарил тимиукских солдат, а те украдкой забрали свои машинки для метания стрел и снова встали по стойке «смирно».
– Ничего, ничего, – сказал один из тимиуков. – Мы и без спасибо обойдемся. Нам надо возвращаться, а то подумают, что мы сбежали. Дезертиров у нас отдают трубиранам на съедение.
– То-то я смотрю, трубираны у вас такие большие и жирные, – сказал Цицерон. – На Земле они не больше этого бочонка. Ладно, бегите. Передавайте привет вашему Великому Полководцу. Жаль, что никогда его не увижу. Хотя мир тесен, может, однажды и встретимся.
Тимиуки покивали головами, еще немного потоптались на месте, а потом бросились в обратную сторону, к своему войску.
– А теперь марш в бочку! – скомандовал Цицерон. – Продукты у вас есть, по дороге и пообедаете. Ни стрелы, ни камни вам больше не страшны, а я побегу так быстро, что никакая катапульта нас не достанет. Так что вперед, и да поможет нам Великая гипотенуза.
Цицерон оказался прав. Беглецам пришлось пройти два кордона, прежде чем они достигли моста, и оба раза тимиуки ничего не смогли сделать. Они не успевали развернуть тяжелые катапульты, и камни летели вслед Цицерону с большим опозданием. Стрелы, которые тимиуки выпускали из своих машинок, ломались о металлический корпус робота, втыкались в бочонок, и вскоре убежище Алеши и мимикра стало похоже на ощетинившегося дикобраза.
– Как мы их надули! – на бегу веселился Цицерон. – Вот что значит умная голова. Думалка в нашем деле – главный орган. Кем бы я был без думалки? Правильно, – ответил за своих друзей Цицерон. – Без думалки я был бы обычным подъемным механизмом вроде подъемного крана. А вы – инфузориями-туфельками. Есть такое животное, без головы, но, кажется, в обуви. Так что зря вы меня всякими обидными словами называли.
– Да я уже давно… – начал Алеша, но Цицерон перебил его:
– Я не упрекаю, так, к слову пришлось. – Он прибавил шагу, вбежал на мост и крикнул опешившим охранникам, которые остались позади: – Эй, тимиуки, зарубите себе на носу… – Тут Цицерон неожиданно споткнулся, выронил из манипуляторов бочонок и растянулся во весь свой гигантский рост. Бочонок с Алешей и мимикром запрыгал по бревнам, подкатился к краю и, сорвавшись с моста, полетел в воду. Раздался громкий всплеск, и робот услышал голос Алеши:
– Цицерон! Цицерончик! Спа-си!
– Алеша! – забормотал Цицерон. – Сейчас. Я сейчас!
Бочонок был уже метрах в двадцати от моста, когда Цицерон поднялся на ноги. Быстрое течение подхватило суденышко, вынесло на стремнину, закружило в мутных водоворотах и понесло неизвестно куда. А Цицерон все стоял на мосту, протягивал вперед манипуляторы и в отчаянии кричал:
– Алеша, Фуго, держитесь! Держитесь, я сейчас!
Наконец робот пришел в себя и начал действовать. Но пока он сбегал с моста, бочонок успел скрыться за поворотом реки.
Не обращая внимания на злорадствующих тимиуков, Цицерон несся по берегу со всей скоростью, на какую был способен. Вслед ему неслись хохот и проклятья. Кое-где солдаты успели развернуть катапульты, и несколько здоровенных булыжников со свистом пронеслись у робота над головой. Но Цицерон даже не заметил этого. Он бежал у самой кромки воды и громко бормотал:
– Ах я хвастливая дырявая кастрюля! Электронная чурка! Болванка для шляп!
Забежав за поворот, робот увидел, как тимиуки с другой стороны реки заарканили бочонок и тянут его к себе.
– Эй, тимиуки! – во весь голос загремел Цицерон и вошел по колени в воду. – Именем своего железного бога – Древнего Паровоза – заклинаю вас: отдайте мне мальчика! Иначе я вернусь сюда с огненной трубой и дотла сожгу все ваши города! – Но тимиуки подтянули бочонок к берегу, вытащили оттуда перепуганных Алешу и мимикра, а утыканную стрелами бочку пустили дальше по течению. Они без труда справились с пленниками. Не торопясь связали Алешу по рукам и ногам, прикрутили к нему мимикра и обоих бросили на небольшую тележку.
– Спаси нас, Цицерон! – услышал робот с другого берега.
– Ну, теперь держитесь! – потрясая железными крюками, страшным голосом закричал Цицерон. В этот момент из воды показалось щупальце священного трубирана. Оно обвилось вокруг ноги Цицерона и потянуло его в воду. Робот удивленно посмотрел вниз, ударил по щупальцу манипулятором и с отчаянием в голосе крикнул:
– Да отстань же ты, каракатица недоделанная! Не до тебя.
Цицерон выскочил на берег, да так резко, что чуть не выдернул трубирана из воды. Здесь он переключился на бег, выбрался на сухое ровное место и кинулся назад к мосту. При этом он не переставал бормотать:
– Что же я наделал, старая керосинка! Расплавить меня мало. Вернусь домой, сам попрошусь в металлолом.
Глава 16
Спасатели долго искали место посуше, где можно было бы отдохнуть, и, в конце концов, обнаружили небольшую пещеру с узким входом, пол которой был застелен гнилой соломой.
– Тюрьма, – мрачно сказал Тулес, устраиваясь в углу. – Сюда, наверное, сажали узников, и те должны были выбирать: либо умереть с голоду в этой яме, либо идти на поиски другого выхода. Думаю, все заканчивалось встречей со скалапотом.
– Какое варварство, – возмутился Алексей Александрович, – кормить животное разумными существами! – Он сел на солому и с удовольствием вытянул уставшие ноги. – Если мы все же выберемся отсюда, после того как найдем Алешу, обязательно вернемся и отловим это чудовище. Оказывается, его нетрудно поймать. Надо всего лишь в тоннеле подойти к нему сзади и надеть на лапы… Эврика!!! – вдруг закричал Алексей Александрович, чем сильно перепугал своих друзей. Даринда шарахнулась в другой угол, а Туу-Пань, схватившись за сердце, сполз по стеночке вниз. – Я придумал! Мы спасены! Я знаю, как сломать решетку!
– Уважаемый коллега, ну зачем же… – начал было Туу-Пань, но Алексей Александрович не дал ему договорить.
– Для чего мы все это время таскаем с собой вот это? – Он отстегнул от пояса моток капронового шнура и потряс им над головой. – У нас же есть триста метров прочнейшей веревки. Да на нее же не только скалапота, кита можно ловить. Сейчас мы пойдем и привяжем все шесть лап зверя к одному-единственному бревну, и когда скалапот проснется, он сам откроет нам выход – вырвет это бревно из решетки.