Билли и Хокинс с расстояния в тридцать метров с улыбками взирали на фасад “Святого Георгия”. Можно было не сомневаться в том, что там все в порядке, И дело было не только в дюжине парней, стоявших прислонившись к стене, из распахнутых дверей доносились крики, пение и смех, которые эхом отдавались от высоких стен зданий и заполняли всю улицу.
– Похоже, все уже все знают,-со смехом заметил Билли.
– Полагаю, да, – откликнулся Хокинс, оглядываясь назад. В конце улицы он заметил пару молодых ребятишек и, приветствуя их, поднял руку. В свое время ему доводилось стоять на секе в ожидании непрошеных гостей, и он знал, что это – маленькое удовольствие. Но в юном возрасте это было единственным способом пробиться и стать известным. – Знаешь, похоже, теперь никто не сможет наехать на это место,-заметил он. – Даже все подходы просматриваются.
Билли кивнул. Бар действительно занимал прекрасное положение. Улочка была узкой и тянулась всего на сто метров, делая поворот на девяносто градусов почти посередине. Ее более короткий отрезок упирался в улицу, застроенную жилыми домами, а более длинный выходил на главную дорогу. Этот длинный отрезок тоже слегка изгибался, скрывая здания от посторонних глаз. К тому же одна его сторона была целиком занята складом, а другая состояла из разномастных старых строений, переделанных в жилые дома и офисы. Там-то между ними и находился паб. С какой бы стороны незваные гости ни появились, им бы сначала пришлось преодолеть пятьдесят ярдов – а этого хватит, чтобы выйти из паба и приготовиться к обороне.
Как и Хокинс, Билли с удовольствием заметил двух ребятишек в начале улицы. Не то чтобы в них была необходимость, особенно при игре с таким клубом, как “Уимблдон”, но это свидетельствовало о том, что в Бригаде есть думающие люди. Воскресные игры всегда были делом темным. Никогда нельзя было предусмотреть, кто может появиться. Но даже если никто и не появится, это было хорошей практикой.
– А ты заметил еще одну штуку? Хокинс рассмеялся.
– Ни одного копа. Могу поспорить, они все в “Болейне” и недоумевают, куда мы подевались.
Билли улыбнулся и хлопнул приятеля ладонью по спине.
– Думаю, Пэт тоже занервничал. Все его доходы накрылись медным тазом. Ну, пошли – мне жизненно необходим глоток пива.
Они подошли к дверям и начали протискиваться сквозь толпу. Внутри был настоящий сумасшедший дом, грохот стоял такой, что трещали барабанные перепонки. В одном конце помещения группа болельщиков поносила на чем свет стоит ведущего спортивной программы, освещавшего раннюю игру национальной лиги, а другая толпа у бара громко обсуждала поездку на “Олд Траффорд” на следующей неделе. Билли покачал головой и внутренне улыбнулся. Он любил эту предматчевую атмосферу: шутки, смех – с этим ничто не могло сравниться.
Крик из дальнего угла бара каким-то образом пробился сквозь царящий вокруг хаос, и, обернувшись, они увидели Пижаму и Стретча, которые жестами приглашали их за свой столик. Билли поднял руку, показывая, что они их заметили, и изменил направление движения. Однако пока они добрались, прошла целая вечность, поскольку здесь вседруг друга знали.
Они не прошли и полпути, когда внимание Билли было отвлечено еще одним возгласом, и, обернувшись, он увидел Сэл за стойкой бара. Билли дал указание Хоку двигаться дальше, а сам еще раз свернул и начал пробираться к стойке.
– Отлично, отлично. Как дела?
Сэл улыбнулась и, наклонившись вперед, была вынуждена повысить голос чуть ли не до крика, чтобы быть услышанной.
– Дел достаточно, как ты мог заметить. Билли отступил и развел руками.
– Я же обещал, что присмотрю за твоим пабом.
– Да, нам надо поговорить об этом, -откликнулась она. – У тебя есть минутка?
– Прямо сейчас?
Она подняла брови и, протянув руку, подняла крышку стойки. Билли пожал плечами и двинулся на кухню.
– Ну что ж, сейчас так сейчас, – вслух произнес он.
Когда шум немного затих за их спинами, он остановился и повернулся к Сэл.
– Ну?
Она нервно оглянулась и спросила:
– Что произошло с Микки Джеймсом? Он внимательно посмотрел на нее и положил руку ей на плечо.
– Не волнуйся, Сэл. Мы все уладили. Честное слово.
– Нет, Билли, так не пойдет, – раздраженно ответила она. – Я должна знать, что произошло. Мы трясемся уже с четверга, ожидая, что с минуты на минуту к нам нагрянут его ребята и разнесут все в клочья. И все это из-за тебя, так что лучше расскажи мне, что происходит.
Билли снял свою руку с ее плеча и полез в карман за сигаретами, одну из которых предложил Сэл.
– Сэл, тебе не о чем беспокоиться. Честное слово. Я все уладил.
Сэл вынула изо рта сигарету и посмотрела на него в полном изумлении.
– Ты что?
– Мы с Микки договорились. У него остаются клубы, а ко мне переходят все пабы.
– Так просто?
– Вот именно, – спокойно откликнулся Билли. Сэл снова запихала сигарету в рот и провела рукой по волосам.
– То есть ты хочешь сказать, что теперь не он будет копаться в моем кошельке, а ты?
Билли уставился на нее с оскорбленным видом.
– Неужели ты действительно можешь заподозрить меня в этом, Сэл? После всех лет нашего знакомства?
Шум внезапно усилился, и она повернулась к бару. В транслировавшемся по телевидению матче явно был забит гол.
– Я даже не знаю, что и думать, Билли. Правда. Он глубоко вздохнул и улыбнулся.
– Послушай, Сэл, я знаю тебя и Стива с тех пор, как себя помню, к тому же вы старейшие друзья моих родителей. Если бы я позволил этому негодяю вас грабить, я никогда бы не смог посмотреть в глаза своему старику – поэтому я и положил этому конец. И уж конечно я не собираюсь занять его место.
– Тогда зачем же ты собираешься это делать с остальными пабами?
– Для того чтобы не вступать в ненужную мне войну, так было проще. К тому же именно вы оказались бы на линии огня. А я не мог этого допустить.
Сэл вынула сигарету изо рта и улыбнулась. И эта улыбка показалась ему более искренней, чем обычно.
– Спасибо, Билли. Хорошо, что ты сказал мне это. Но я бы хотела, чтобы ты сделал для меня еще одну вещь.
– Все что угодно, Сэл. Ты же знаешь.
– Будь осторожен. Вокруг сшивается достаточно сволочей, и весь твой футбол и спекуляция тачками – это ничто по сравнению с ними. Я не хочу, чтобы ты пострадал.
Билли посмотрел на нее с мгновение и широко улыбнулся.
– Не волнуйся, Сэл. Я умею позаботиться о себе. К тому же, – он сделал последнюю затяжку, – если я попаду в какую-нибудь заварушку, есть ребята, готовые мне помочь. Может, ты уже заметила,они сейчас все в твоем пабе.
Когда Билли с компанией двинулся в сторону стадиона, воздух был заполнен характерным запахом горелого лука и теплых дизельных паров, который всегда сопровождал дни проведения матчей. Они специально опаздывали, чтобы демонстративно появиться на трибунах, и настроение у всех было исключительно приподнятым во многом благодаря качеству (не говоря уже о количестве) выпитого в “Святом Георгии” пива.
– Постойте, – окликнул спутников Пижама, останавливаясь у прилавка с хот-догами. – Мне надо что-нибудь съесть, иначе меня вырвет.
– Да пошел ты, Пижама, – простонал Джефф. – Ты меня уже достал. Купи мне тоже. Я тебе отдам деньги на трибуне.
– И еще один, – добавил Хок. Подошедший Билли принюхался и довел счет до четырех.
– Мне без лука.
Стретч замер и раздраженно замотал головой.
– Господи Иисусе! Да вы посмотрите на часы, ребята! Осталось же десять минут до начала!
– Ну конечно, – перебил Даррен, – Стретчу же не терпится появиться на телеэкране, чтобы мамочка его увидела.
– Ах вот как… – рассмеялся Джефф. – Надо было сразу сказать. Если твоя мамочка хочет увидеть своего мальчика по ящику, я могу ей показать пленку, которую мы получили с Филбертстрит. Она будет… – он умолк на середине предложения и уставился на противоположную сторону улицы. – Внимание! Что это у нас там?
Все повернулись на сто восемьдесят градусов и уставились в указанном направлении, тут же заметив троих небрежно одетых юнцов, пытавшихсяпробраться сквозь толпу.
– Твою мать!-рассмеялся Джефф. – Это же команда из Уимблдона!
– Постой, – промолвил Пижама, и серьезность его голоса, а также встревоженное выражение лица тут же заставили всех остановиться. – Не надо лезть на рожон. Может, это кто-нибудь из этих святош, которые точат зуб на Билли. – И прежде чем кто-либо пошевелился, он вышел вперед и обнял Билли за плечи. – Не бойся, сынок, – промолвил он под общий хохот с деланной заботой, – мы присмотрим за тобой.
– Да пошел ты! – ответил Билли, осклабясь и отталкивая его в сторону. – Господи, если бы всякий раз, когда я спасал твою задницу, я бы получал по фунту стерлингов, я бы уже мог безбедно жить не работая.
Хок покачал головой.
– Это еще как сказать!
– Эй, смотрите! Сейчас я покажу этим простофилям! – рассмеялся Даррен и, схватив хот-дог Пижамы, бросился через дорогу и тут же исчез в толпе.
– Полный идиот! – со смехом заметил Хок. – Пошли.
И все пятеро двинулись за Дарреном, продолжавшим преследовать своих жертв и перешедшим на шаг, как только он поравнялся с фанатами “Уимблдона”. Приблизившись к ним с широкой улыбкойна лице, он указал на противоположную сторону улицы, и когда те встревоженно повернулись, то увидели устремленные на них взгляды Билли и его спутников. Даррен продолжал что-то серьезно говорить им и рассмеялся только тогда, когда они сломя голову бросились наутек и притормозили, лишь достигнув фургона, битком набитого отборными силами полиции.
– Вы видели, как они уносили ноги?-продолжая смеяться, осведомился Даррен, присоединяясь к остальным. – Что может быть смешнее этого зрелища, когда южные лондонцы готовы в штаны наложить от страха? По-моему, с этим ничто не может сравниться.
Билли, не останавливаясь, только покачал головой. Все продолжали шутить и смеяться, пока не достигли главного входа. И тут, когда Билли полез в карман за билетом, его остановил знакомый голос. Подняв голову, он увидел перед собой крепко сбитого полицейского, черные волосы и густые усы которого придавали ему поразительное сходство с голкипером “Арсенала” Дэвидом Сименом. Если бы не униформа и не лишние сорок фунтов, их можно было бы принять за близнецов.