— Как оно? — пристроившись к нему за макетом автобусной остановки, спросил я.
— Флаг двое сторожат, я не полез, — смущенно доложил он.
— Нормально, сейчас этого доберем и втроем тех запинаем, — успокоил его я. — За мной! — пробежали сотню метров и приникли к двум окошкам макета избы как раз вовремя, чтобы увидеть как Артем пытается выпрыгнуть из окошка на противоположной стороне улицы, но запинается и падает мордой в снег к огромной радости укрывшегося за забором справа от нас врага.
— Потеряли командира! — расстроился Савелий.
— Наградим посмертно, — пообещал я, выцеливая беззащитную спину противника.
— Нечестно как-то, — заметил товарищ.
— Эй, вражина! — проорал я.
«Вражина» подпрыгнула, обернулась и попыталась в нас прицеливаться.
— Пок! — разбился о его шлем выпущенный Савелием шарик.
Опустив оружие, он пояснил:
— Вот теперь — честно!
Сходили подбодрили Артема и побежали «отжимать» флаг. Я — слева, Савелий — справа. Пять минут по-пластунски по кустикам, и вот он, макет штаба врага — «кирпичный» аж двухэтажный дом. Нам, понятное дело, наверх. Тщательно осмотрев окна с моей стороны дома, на полусогнутых подбежал к ближайшему и влетел головой вперед. Пока я перекатывался, притаившийся в тени в глубине дома, а потому незаметный с улицы биатлонист подпрыгнул и попытался в меня прицеливаться. Как только я обрел устойчивое положение, враг сразу же получил шариком в лоб. В окно напротив шумно ворвался Савелий, умудрившись зацепиться халатом за подоконник и оторвать изрядный кусок.
Враг закрыл лицо ладонями и заржал, честно пытаясь делать это как можно тише — мертвые ведь не шумят. Пофигу.
— Туда! — кивнул я напарнику на лестницу.
Поднялись, я попытался высунуть в дверной проем зеркало, но в него попало два шарика. Можно оттереть, но это нечестно — «разбито» же! Выкидываем и хватаем Савелия за плечи:
— Савелий, как коммунисты мы не можем позволить себе проиграть! Придется кем-то пожертвовать, чтобы второй смог добить противников и выполнить боевую задачу!
— Я готов! — рявкнул он.
— Я начинаю, ты — за мной, кому повезет тот и заберет флаг, — выдал инструкции не сильно-то рвущийся «умирать» я.
Но посылать товарища вперед — нехорошо и совестно. Набрав воздуха в грудь, пригнулся изо всех сил прыгнул в дверной проем, чтобы пролететь добрые полтора метра, пропустив летящие над головой шарики и прицелиться в засевшего за ящиком биатлониста. Перед самым падением нажал на спуск. Осечка!
Следом прыгнул Савелий, решивший повторить мои движения и приземлился прямо на меня. Прижав моб голову локтем, он метко влепил в растерявшегося врага очередь.
Поднявшись, протянул мне руку:
— Победа!
Глава 28
Для проверки результатов выполнения техзадания для НИИТЭХИМ пришлось ехать в Подмосковье, потому что секретность. Даже для таких потешных штук секретность! Сегодня за окном метель, но погода настоящим коммунистам не помеха. Следуя за торящим нам дорогу «ЗиЛом», мы миновали кусок леса и поднялись на очищенный от насаждений и помех холм. Помимо автомобилей, здесь нашлись пара палаток (греться) и десяток укутанных в зимнюю одежду ученых. Отдельно — представитель Министерства спорта. На склоне — прозрачный четырехметровый шар, который прямо сейчас при помощи веников пара младших научных работников очищают от снега.
Поздоровались, сфотографировались на фоне деревьев — изделие фотографировать нельзя — и я, не откладывая в долгий ящик, залез в шар под тем же, что и в моей реальности, названием «зорб». Кому не хотелось побыть хомяком в пластиковом шаре? Вот, теперь можно! Сняв шапку и поправив пальто, начал процедуру спуска с горы. На середине потерял равновесие и контроль над перемещением и завершил «тест», впечатавшись в благоразумно установленное дощатое ограждение — чтобы ценный прототип не повредился об острые ветки. Так-то не лопнет, а медленно сдуется, так что пассажир не пострадает, но нам оно надо?
Выбравшись, помахал бегущим ко мне людям — в порядке! — поздравил коллектив с великолепным выполнением технического задания (на «научный прорыв» язык не повернулся) и задержался, чтобы попить чаю из термоса и посмотреть как в новинке катаются остальные. Даже взрослым да седым профессорам весело! Следующей зимой шары-зорбы появятся везде, где только можно в СССР и там, где буржуи увидят коммерческую перспективу — за рубежом.
В другом НИИ сейчас физико-математически просчитывается аттракцион «Рогатка» — это где пассажиров при помощи натянутых канатов запускают на высоту в полсотни метров за полторы секунды. Опасно — пара аварий и «советскую смертельно опасную поделку» за Занавесом радостно запретят, но это же не повод ее не патентовать?
— Пора, — проинформировала Виталина.
Мы попрощались с доставшими коньячок, мангал и прочее тематическое учеными — обмывать собираются — и отправились домой, кушать, одеваться и готовиться к премьере фильма «Москва слезам не верит» — наконец-то сняли, смонтировали и озвучили!
Настроение — великолепное, потому что на премьеру прибудет мама (с вот-такенным животом) в сопровождении Кремлевского врача. Это, разумеется, помимо стандартного набора шишек и причастных. Таня нашлась дома — уже нарядилась в синее платье, волосы собраны в «бублик» на затылке. Такая вся взрослая!
За обедом одновременно зазвенели телефон и дверной звонок. Непорядок! Открывать дверь отправил Виталину, а сам взялся за трубку.
— Ткачев! — и помахал рукой пришедшей к нам Оле Кучер — на премьеру вместе поедем.
Одета в «Диоровское» пальто — тоже типа взрослая — и сапожки с длинным голенищем и не менее длинными каблуками. На лице стремительно набирающей популярность маленькой певицы мелькнула тень обиды — это из-за открывшей ей дверь Вилки — но почти сразу сменилась лучезарной улыбкой и ответными энергичными помахиваниями.
— Сережа, у нас ЧП по внешнему направлению, — раздался из трубки голос дяди Вити.
— Плановое? — невольно ляпнул я.
— Условно, — хмыкнул КГБшник. — Этот, который со странностями, сбежал.
— Понимаю! — гоготнул я и скорчил извиняющуюся рожу проходящей вслед за Вилкой на кухню снявшей верхнюю одежду и оставшейся в бежевом скромном закрытом платье Оле.
Хе, хвостики!
— От меня требуется что-нибудь?
— Ничего, отдыхай, — разрешил дядя Витя и отключился.
«Со странностями» у нас Филипп, который неиронично считает меня роботом. Нормально, бонусная часть плана начата. Основная часть пока не движется — это же не идиота «подпустить» информационного шума нагнать, а тщательно спланированная операция, в детали которой меня не посвещают.
— Танюшка, ты такая хорошенькая! — когда я подходил к кухне, раздался оттуда жизнерадостный Олин голос, сменившийся «чмоками» — расцеловались.
Надя на премьеру не попадает — у нее выставка в ФРГ.
Зашел, сел за стол, Оля небрежным кивком поблагодарила Виталину за порцию курицы с гречкой и чай и начала жаловаться:
— Я ужасно устаю — два концерта в неделю, а еще учеба, репетиторы и иногда запись в телевизор!
— Искусство требует жертв, — прокомментировала не обидевшаяся Вилка.
— А Сережка больше всякого делает! — погордилась таким хорошим братом Таня.
Но я-то не ребенок, а вот Оля — да, причем справляется на твердую «отлично».
— Ты — большая молодец, — похвалил я ее.
— Я знаю! — с широкой улыбкой кивнула она. — Есть новая песня для меня?
— Есть, — подтвердил я.
Всегда есть.
— Я тоже хочу рок играть, — выкатила «хотелку».
— Через пару лет, когда немного подрастешь, поменяем тебе жанр, — пообещал я. — Будешь играть девочковый рок.
— Я не хочу только для девочек, ко мне на концерты все ходят! — и смотрит на меня так с намеком.
Совет да любовь, если надо! Но будет жалко.
— Не «для девочек», а «девочковый», — пояснил я. — Рок разный бывает, и будет странно, если ты начнешь петь что-то типа «Цветов» и «Менестрелей».
— Покажи! — разохотилась певица.
— Сначала нужно доесть, — включила режим гувернантки Виталина.
Оля приуныла, мы с Таней похихикали и доели.
Переместились ко мне в комнату — Виталина пошла переодеваться — и я включил гитару с «примочкой».
— Пускай ты говоришь, что я такая одна… [ https://www.youtube.com/watch?v=J-85V3kUV4k&ab_channel=%D0%B4%D0%BE%D1%80%D0%B0 ] [дора — на обратной стороне земли]
Доиграв и допев, купировал восторженный блеск в Олиных и Таниных глазках порцией цинизма:
— Когда молодая красивая девушка поет о том, как у нее в личной жизни все хорошо — это отпугивает изрядную часть мужской аудитории. Инстинкты, — акцентировал последнее слово грустным блюзовым перебором. — «Эта девушка занята, значит пойду пищу где-то еще» — примерно так, пусть и неосознанно, решит часть твоих фанатов, — перебор еще грустнее, но на лицах девочек, вопреки ему — улыбка. — Поэтому репертуар должен состоять из песен о том, какие мужики козлы и как тебе с ними не везет, но очень хочется встретить ТОГО САМОГО.
— И тогда все слушатели-мужики будут думать, что они и есть ТЕ САМЫЕ, — покивала Оля.
— Верно! — подрубив дисторшен, выдал пару мажорных рифов.
— Пора ехать, — зашла к нам переодевшаяся в облегающее фигурку черное вечернее платье марки «Shanel» и уложившая волосы в высокую прическу Виталина.
Девочки невольно отвисли челюстями, но быстро взяли себя в руки, натянули на мордашки выражение «я не хуже» (и ведь вправду через пару лет будут не хуже!), и мы отправились к кинотеатру «Художественный». Немного нервничаю — для меня это не первое такое мероприятие, но премьера «Бима» проходила в более камерных условиях. А тут — прямо большое кино, на «Оскар» выдвигать собираются, причем без малейших намеков с моей стороны, поэтому будем держать грудь колесом, улыбаться и стараться не ляпнуть лишнего — как, впрочем, и везде.
Голливуд на минималках, блин — выбрались из «Запорожца» и, пожимая руки и подписывая протягиваемые нам фотокарточки (Тане не досталось, но никаких обид — она же «серьезный мультипликатор», кто их в лицо знает?) пошли к главному входу под радостные крики собравшегося на нас посмотреть народа, вспышки фотоаппаратов и треск телекамер. Посреди променада вдруг осознал, что на автограф Оли желающих гораздо больше. Можно, конечно, соврать себе, что мои у всех кому надо давно в наличии, но надо смотреть правде в глаза — девушка стала гораздо популярнее меня. Вот и хо