— Вынул и отдал ей. — Он нежно коснулся ее щеки, провел пальцем сверху вниз. — Я тебе еще на террасе сказал: мне не нужен никто, кроме тебя.
Она опустила глаза.
— Я не могу, Блейк.
— Я не прошу. — Он отпустил ее руку. — Ты могла бы заметить, у меня архаичные взгляды. Девственниц не принуждаю.
Тело ее напряглось. Восхитительно и странно, что он так ее хочет. Но гордость не позволяет ей сдаться, и он это знает.
— Пожалуй, мне лучше раздать автографы и уехать из города… — начала она. Он взял ее за подбородок.
— В субботу мы с Сарой задумали пикник. Поехали с нами.
От неожиданности она заморгала.
— В субботу?
— Мы заедем за тобой в девять. Надень джинсы.
— Блейк…
— Я люблю ясность. Давай без недомолвок. Я хочу тебя. Ты хочешь меня. Так обстоят дела, независимо от того, что было на террасе. Я не дам воли рукам, и мы подарим Саре счастливый день. Она тебя любит, — тихо добавил он. — Ты ее тоже, по-моему. У нее останется добрая память, после того как ты уедешь в Сан-Антонио.
Итак, он намерен ее разморозить. Он ее хочет, но не будет ничего предпринимать. Он зовет ее ради Сары, а не ради себя, несмотря на снедающий его сексуальный голод.
— А надо ли, чтобы Сара привыкала ко мне? — спросила Мередит, помедлив, и голос выдал ее разочарование.
Рука, державшая ее за подбородок, стала мягче.
— Почему же нет?
— Когда я уеду, будет лишнее горе.
Палец, лаская, передвинулся к губам.
— Сколько ты еще пробудешь?
— До первого числа. С субботы у меня начинается неделя автографов.
Он вовремя убрал руку, а то бы она кинулась к нему на шею и стала целовать.
— Значит, до этого можешь побыть с нами. Я не буду затаскивать тебя в углы, и мы поможем Саре освоиться.
В темноте лица не было видно.
— Зачем тебе надо, чтобы я была поблизости?
— Бог его знает, — пробормотал он. — Но надо.
Мередит громко вздохнула, сопротивляясь потребности быть рядом с ним.
— Не морочь себе голову. — Он не улыбался, но в голосе звучало что-то новое. — Просто принимай вещи как они есть и перестань анализировать все, что я говорю.
— А разве я?.. Ладно, попробую. — Она постаралась улыбнуться. Хорошо бы тут было посветлее. — Спокойной ночи, Блейк.
— Иди. Я послежу.
Она побежала к дому. В сердце теплилась надежда.
Если у нее есть шанс получить Блейка, она принимает его, как бы ни был велик риск. Теперь она понимает причины его поступков. Если не спешить и не требовать невозможного, может быть, он ее полюбит. С этой мыслью она заснула, и во сне все представлялось так, что она проснулась красная от смущения.
Глава шестая
В субботу Мередит была готова к выходу за час до прихода Блейка и Сары.
Бесс тоже встала рано, она приготовила завтрак и, лукаво улыбаясь, сказала подруге:
— Странно, что после всех этих лет Блейк вдруг приглашает тебя на прогулку.
— Да. Но я не тешу себя мыслью, что это от великой любви. — Мередит подавила желание сказать Бесс, что он испытывает к ней чисто чувственный интерес. Однако при воспоминании о том, как он ее целовал, ее охватывала дрожь. К тому же он доверил ей то, о чем никто не знает, одно это давало надежду. Все же она не намерена слишком ему доверять. Нужно время, чтобы принять нового Блейка. Она вздохнула. — Сто лет не была на пикнике. И очень его жду, — призналась она с улыбкой, — даже если он позвал меня только из-за Сары.
— Сара — симпатичная девочка, — вздохнула Бесс. — Мы с Бобби готовы завести ребенка, только у меня не получается забеременеть. Но не беда, время терпит. Есть будешь?
— Я слишком возбуждена, чтобы есть, — призналась Мередит, воспоминания минувшей ночи туманили ей глаза. — Я правильно оделась?
Бесс оглядела ее. Джинсы, тапочки, белый топ, который подчеркивает тонкую талию и высокую полную грудь, темные волосы распущены по плечам.
— Ты выглядишь великолепно. Дождя не предвидится, так что все должно быть замечательно.
— Надо было подольше поспать, — пожаловалась Мередит. — Теперь буду как осенняя муха… Ой!
Она подпрыгнула при звуке телефонного звонка, но Бесс только улыбнулась.
— Будь я азартной женщиной, я бы поставила все свои деньги, что Блейк нервничает еще больше. — Она сняла трубку, сказала «хелло», весело взглянула на Мередит, у которой сердце готово было выпрыгнуть из груди. — Да, Блейк, готова. Забирай ее, пока она не протерла мне ковер… Ладно, скажу. Пока!
— Как ты могла! — закричала Мередит. — Лучшая подруга — и предаешь меня! Он же мой враг!
— Он не враг, и нужно быть справедливой. — Ее улыбка угасла. — Мередит, он так одинок. Ему не повезло с Ниной, он дал себя проглотить, а ей нужны были только деньги. Тебе не кажется, что он уже дорого заплатил за свою ошибку?
— Ты не все знаешь, — сказала Мередит.
— Конечно. Но раз, несмотря на то, чего я не знаю, ты его любишь, то глупо рисковать своим будущим ради злобы и мести.
Мередит устало улыбнулась.
— У меня нет сил мстить. Раньше хотела, но как только его увидела… — Она пожала плечами. — Как в былые времена. Не могу ни идти, ни говорить без дрожи, когда он рядом. Не надо было приезжать. Стоит мне открыться, и он опять станет меня унижать. После того, что ему устроила Нина, он не подпускает к себе женщин. Тем более меня.
— Все-таки попробуй, — посоветовала Бесс. — Ничто не дается без риска. Я научилась идти на компромиссы после того, как несколько лет назад мы с Бобом чуть не разошлись. Теперь я знаю, что гордость — плохой наставник.
— Как я рада, что вы хорошо ладите.
— Я тоже. Знаешь, одно время у меня были трудности из-за зятя, он имел какие-то надежды на мой счет, но Элиза живо вмешалась и разрешила все мои проблемы, — поведала она с ужимкой. — Если ты помнишь, у Кинга Ропера бешеный темперамент. — (Мередит усмехнулась, она помнила.) — Я не могла бы с ним справиться, но Элиза — она не уступит ни дюйма. Сейчас они особенно не воюют, но начало пути у них было тернистым.
— Она такая прелесть, она мне понравилась, как только мы познакомились.
— Как и всем. А Кинг за нее жизнь отдаст.
Эти слова эхом отдавались в голове Мередит, пока она сидела рядом с Блейком, а на заднем сиденье без умолку трещала Сара. Она глядела на твердый профиль Блейка и гадала, отдаст ли он жизнь за нее. Глупо надеяться, что он ее полюбит. Ему не позволит его замкнутый характер и Нинина жестокость. Он посмотрел на нее.
— В чем дело?
— Ничего. — Она улыбнулась Саре, которая тоже забеспокоилась. — Просто я слишком рано проснулась.
Мощная машина пожирала километры. Блейк поднял брови.
— А-а, теперь понятно, почему в восемь часов ты была уже одета, хотя я говорил, что мы приедем в девять.
— Я не могла спать, — промямлила она.
— Я тоже, — сказал он. Мередит задохнулась от мысли, что он не мог заснуть, вспоминая, как целовал ее, но тут Блейк добавил: — Сара очень волнуется и вскочила ни свет ни заря.
— Как хорошо, что ты поехала с нами, Мери, — сказала Сара, обнимая медведя, нового мистера Друга. — Будет здорово! Папа говорит, что там есть качели.
— И не одни. После твоего отъезда, — рассказал он Мередит, — в Джеке-Корнере открыли новый парк. Там качели, песочницы, всякие такие штуки, по которым дети лазят. Мы сядем на лавку и будем смотреть. Еще там много столов. По дороге прихватим в магазине что-нибудь поесть, раз уж нет Эми, чтобы собрать нам корзинку для пикника.
— Она звонила?
— Да. Ее сестра поправляется, но еще недели две Эми останется там.
— Как же ты справляешься?
— Не очень хорошо, — признался он. — Я не умею готовить, и есть вещи, которые Эми делать может, а мне неудобно.
— Папа меня не купает, — выдала Сара. — Он говорит, что не знает, как это делается.
На щеках Блейка выступил румянец, и Мередит тоже смутилась. Мужчине, должно быть, трудно делать такие вещи с дочерью, если у него был небольшой опыт с одной женщиной и никакого — с девочками.
— Я бы могла… — Она запнулась, когда он стрельнул в нее взглядом, и через силу продолжила: — …могла бы купать ее на ночь. Я не против.
— Ой, Мери, правда? — Сара была в восторге. — Если папа не возражает, — закончила она, неуверенно глядя в сторону Блейка.
— Не возражаю, — сказал он, не отрывая глаз от дороги.
— Ты мне еще сказку расскажешь, Мери. Я особенно люблю про Гадкого утенка.
Блейк улыбнулся.
— Это сказка про нас обоих, стручок.
— Ни про кого из вас, — прервала его Мередит. — Вы оба имеете характер, сильную волю, это стоит гораздо больше, чем красота.
— У папы шрам, — пискнула Сара.
— Знак мужества, — поправила Мередит, улыбнувшись. — Твой отец всегда был так красив, что шрам ничего не значит.
Блейк метнул взгляд на Мередит, долгий, внимательный. Когда почувствовал, что она его поняла, перевел взгляд на дорогу — и очень вовремя: они чуть не врезались в кусты.
— Извини.
— Ничего. — Он свернул на улицу, ведущую в городской парк, и вскоре нашел место для парковки.
— Как красиво, — сказала Мередит, оглядывая просторный парк с детской игровой площадкой. И даже фонтаном. В этот час здесь было совсем пустынно. На траве еще лежала роса, и, пока они шли к лавкам, окружающим детскую площадку, тапочки Мередит быстро намокли. Она развела руками и засмеялась.
— У тебя ноги мокрые, — сказала Сара, тоже смеясь. — А у меня ковбойские ботинки!
— Думаю, я могу помочь делу, — буркнул Блейк.
И, прежде чем Мередит поняла, он наклонился, подхватил ее на руки и без усилий понес, держа высоко у груди.
— Какой же ты сильный, папа, — заметила Сара.
— Всегда таким был, — не удержалась Мередит и посмотрела на Блейка, беспомощная, уязвимая, полная воспоминаний.
Блейк на нее не смотрел. Не осмеливался. Ее восхищенный взгляд уже оказал свое действие. Если он посмотрит на кроткое, нежное лицо, то кинется ее целовать, невзирая на аудиторию в составе одного зрителя, внимательно за ним наблюдающего.