Тирни пыталась прощупать американскую сестру Ноэля — Эмили, но безуспешно. Та считала Ноэля святым. Кузина заверяла, что Ноэль делает большие успехи и целиком изменил свою жизнь, чтобы ухаживать за девочкой. Он настойчив в своем намерении стать прилежным отцом. Даже начал ходить на курсы по вечерам, чтобы улучшить шансы продвижения по службе. Он отказался от выпивки, хотя ему было нелегко. Он старался изо всех сил, чтобы социальная служба не отняла у него дочь, потому что он пообещал ее матери, что ребенка не отдадут в чужую семью.
— В чужой семье ребенку, возможно, будет лучше, чем у него, — рассуждала Мойра.
— Возможно, а возможно и нет, — упрямо гнула свое Эмили.
Мойре пришлось затаиться. Но она очень бдительно наблюдала за этой семьей и ждала, когда что-то пойдет не так. И дождалась.
Ноэль привел в квартиру женщину. Она собиралась там жить. Он отвел ей отдельную комнату.
Молодая женщина — молодая и беспечная. Одна из этих высоких стройных красоток с волосами до пояса. Она ничего не знала о детях, отвечала на вопросы по уходу за ребенком возмущенно и постоянно оправдывалась.
— Я здесь временно, — твердила она снова и снова. — У меня есть молодой человек. Антон Моран. Шеф-повар ресторана. Ноэль просто выделил мне комнату, а я ему помогаю с Фрэнки за это.
Девица пожимала плечами, как будто все было просто и ясно как божий день.
Мойре она совсем не понравилась. Таких дамочек полно: длинноногие, ветреные, у которых в голове только и роятся мысли о шмотках. Надо было видеть наряд, который висел у нее на стене! Черно-красное платье дорогой марки, которое наверняка стоит целое состояние.
Все сомнения Мойры относительно Ноэля только усилились после появления в его доме этой Лизы Келли.
Шли серьезные приготовления к обряду крещения. Было решено крестить Фрэнки Линч и Джонни Кэрролл одновременно, ведь они родились в один день и за ними присматривали одни и те же люди.
Мойра удивилась, когда ее пригласили на церемонию. Ноэль предупредил, что крещение будет проходить в церкви отца Флинна, а после этого всех ждут на небольшой обед. Тирни будут рады видеть в числе гостей.
Социальный работник попыталась изобразить вежливую благодарность. Они вовсе не обязаны этого делать, но, возможно, таким образом пытаются показать, что у них все в порядке.
— Что бы вы хотели получить в качестве подарка? — неожиданно спросила она.
Ноэль удивленно посмотрел на нее.
— Не нужно никаких подарков, Мойра. Все принесут открытки для Фрэнки и Джонни. Мы вложим их в альбомы с фотографиями, чтобы они знали, как прошел этот день.
Тирни почувствовала себя неловко.
— Ну да, конечно, — пролепетала она.
Ноэль не смог не порадоваться, что хоть раз Мойра «стратила».
— Уверен, все будут рады видеть вас, Мойра, — протянул он.
В церкви отца Флинна собралось намного больше народа, чем дама из социальной службы ожидала увидеть. Откуда молодой клерк знает всех этих людей? Наверняка большинство — друзья доктора Кэрролла и его супруги. Вряд ли Линч знаком даже с половиной из них.
Крестные матери держали на руках крестников: у Эмили была Фрэнки, а на руках у Барбары, подруги Фионы, — Джонни. Как выяснилось, Барбара тоже работала медсестрой. Оба ребенка были сыты и вели себя замечательно — во время обряда крещения оба спали. Отец Флинн был краток. Он окрестил священной водой лбы младенцев, и от этого дети проснулись, но их быстро успокоили. Обряд крещения закончился радостными криками крестных, и теперь малыши стали частью церкви Божьей и Его семьи. Отец Флинн выразил надежду, что они оба обретут в этом счастье и силу.
Ничего напыщенного, ничего противоречащего здравому смыслу.
Дети спокойно пережили обряд, и гости переместились в соседний зал, где их ждал фуршет и огромный торт с именами Фрэнки и Джонни, выведенными кремом.
Мод и Саймон Митчелл отвечали за обслуживание торжества.
Мойра вспомнила имена всех людей, которые нянчили Фрэнки. По ее мнению, их ничего не могло связывать с девочкой и ее окружением. Да и вся эта церемония крещения не укладывалась у нее в голове.
Тирни стояла на улице, наблюдая, как люди выходят из церкви, беседуют друг с другом, нежно щебечут с детьми. Такая милая сцена… Но сама Мойра чувствовала себя лишней. Звучала приятная музыка, Ноэль непринужденно общался со всеми, попивая апельсиновый сок. Тут же была Лиза — она выглядела шикарно с рыжеватыми волосами, собранными в пучок под рыжей шляпкой.
Мод заметила, что Мойра одна в стороне, и подошла к ней с подносом.
— Не хотите еще кусок торта?
— Нет, спасибо. Меня зовут Мойра. Я инспектор из социальной службы, — начала она.
— Да, я знаю. Меня зовут Мод Митчелл, я иногда нянчу Фрэнки. Кажется, у нее все хорошо.
Мойра ухватилась за этот шанс.
— А вы думали, что все будет плохо? — спросила Тирни.
— Нет, наоборот. Ноэлю приходится быть для нее и отцом и матерью одновременно. И он отлично справляется.
Та же самая песня — будто сговорились, подумала Мойра. Против нее будто армия ополчилась. Она опять увидела перед глазами заголовки газетных статей: «Вина социальной службы… Проигнорированы все очевидные сигналы…»
— А откуда вы знаете Ноэля? — спросила она.
— Мы раньше жили на одной улице, пока он не переехал. Кстати, мы скоро собираемся в Нью-Джерси — там нам предложили работу, — и лицо Мод озарилось радостной улыбкой.
— А здесь нет работы?
— Для людей, которые обслуживают банкеты и торжества, — нет. Сегодня у людей меньше денег, вечеринки теперь проводят очень редко.
— А ваши родители — они не расстроятся?
— Нет, наши родители уехали много лет назад. Мы живем с Матти и Лиззи Скарлетт — вот с ними трудно будет расставаться. Но это слишком длинная история. Мне нужно идти собирать посуду. Вон там стоит Матти — в центре толпы, развлекает всех веселыми историями.
Она показала на маленького мужчину с одышкой. Зачем он вырастил этих двух молодых людей? Это было загадкой, а Мойра ненавидела загадки.
На еженедельном совещании глава комиссии попросила отчеты по всем проблемным вопросам.
Как обычно, она заговорила о Ноэле и его дочери. Глава комиссии перелистывала бумаги на столе.
— Вот отчет медсестры. В нем написано, что с ребенком все нормально.
— Она видит то, что ей хочется видеть.
Мойра понимала, что сейчас похожа на зануду.
Девочка нормально прибавляет в весе, всегда чистая, ни разу не упала.
— Он привел к себе в квартиру вульгарную девицу. Она собирается там жить.
— Мойра, мы не монахини и сейчас не пятидесятые. Это не наше дело, как он устраивает свою личную жизнь, если только это не вредит ребенку. Его девушки нас не касаются.
— Но она уверяет, что они не встречаются. И он говорит то же самое.
— Мойра, на вас сложно угодить. Встречаются они или не встречаются — вас не устраивают оба варианта. Чего вы добиваетесь?
— Я считаю, что ребенка следует отдать в другую семью, — сказала Мойра.
— Мать настаивала, чтобы девочка осталась с отцом, а отец пока не сделал ничего плохого. Что там у нас дальше?
Мойра почувствовала, как покраснели ее лицо и шея. Коллеги считали, что она одержима этим делом. Что ж, подождем, пока не случится худшее. А обвинят как всегда социальную службу.
Но Мойра будет на чеку. Она не позволит случиться беде.
На следующее утро Тирни решила сходить в этот благотворительный магазин, где ребенок проводил пару часов в день.
Помещение оказалось чистым и хорошо проветривалось. Здесь все было в порядке. Эмили и ее соседка, Молли Кэрролл, развешивали только что полученные платья.
— А, Мойра, — приветливо сказала Эмили. — Не хотите примерить красивый вязаный костюм? Думаю, на вас он будет отлично смотреться. С шелковой подкладкой. Одна местная жительница сказала, что она давно его не носит, и передала нам сегодня утром. И цвет красивый — лиловый.
Костюм действительно был хорош, и в другой раз Мойра наверняка примерила бы его. Но она была здесь по работе, а не по личным делам.
— Я заглянула, чтобы узнать, как вы относитесь к ситуации на Честнат-Корт, мисс Линч.
— К какой ситуации? — удивленно переспросила Эмили.
— Я имею в виду — как бы выразиться помягче — так называемую новую соседку по квартире.
— А, вы о Лизе. Она очень мила. Ноэлю было бы совсем одиноко там, к тому же теперь они вместе готовятся к лекциям. А по утрам она привозит Фрэнки сюда. В общем, без ее помощи было бы трудно.
Мойру эти слова не убедили.
— А как же ее отношения с другим парнем? Она утверждает, что с кем-то встречается.
— Да, ей очень нравится один молодой человек, который держит ресторан.
— И насколько серьезные у них отношения?
— Знаете, Мойра, французы, которые мудро относятся к делам сердечным, — цинично, но мудро, — так вот французы говорят: «В любви один всегда целует, а второй подставляет щеку». Думаю, здесь как раз тот случай. Лиза целует, а Антон просто подставляет щеку.
Дама из социальной службы не нашлась, что ответить. Насколько же эта американка проницательна и так понимает людей?
Мойра вспомнила о лиловом вязаном костюме. Нет, она не позволит себе слабость. Она попросит кого-то прийти и купить его… Попозже…
На стене у стола Тирни висела записка. Отделению сердечной терапии на пару недель требовалась помощь социального работника.
Доктор Клара Кейси сообщила, что им нужно составить отчет для руководства больницы, в котором будет сказано о пользе, которую приносят социальные работники для быстрейшего выздоровления больных.
Персонал больницы, конечно, оказывал пациентам медицинскую помощь, но социальные службы могли советовать больным, как им справляться после выхода из больницы.
Мойра скептически относилась к этой затее. Ничего интересного. Чистой воды политика. Закулисные игры. Эта женщина, доктор Кейси, просто стремилась усилить свое влияние. Мойре не хотелось участвовать во всем этом.