Увы, где бы ни искал спасения Кеннеди, он обретет его явно не в Лискуане.
Мойра глубоко вздохнула и попыталась сообразить, что бы она сделала для этого человека, если бы все было по-другому. Если бы она не знала, что жена, которую Эдди бросил давным-давно, живет с ее собственным отцом. Она устало продолжала задавать себе безнадежные вопросы о том, на какие льготы он может рассчитывать после стольких лет, проведенных в Англии. Этот человек никогда не подписывал никаких бумаг и не вступал в какую-либо профессиональную организацию. Так что впереди его ждала лишь череда общежитий и приютов.
И даже если бы он попал к другому социальному работнику, от этого ничего бы не изменилось, верно? Может, кто-либо из них отправил бы запрос в Лискуан. А что, если запрос действительно был бы отправлен? Не исключено, что миссис Кеннеди и ее отец не пожелали бы стирать грязное белье на людях, и все осталось бы по-прежнему…
Тем не менее, Мойра чувствовала себя виноватой. В самом деле, нельзя же ограничивать человека в выборе только потому, что социальный работник хочет, чтобы ее отец и дальше продолжал спокойно жить в доме другого мужчины. Уже не в первый раз Мойра пожалела о том, что у нее нет подруги, с которой она могла бы поговорить на эту тему и получить совет.
Она вдруг вспомнила свой обед с Лизой в ресторанчике у Эннио: встреча получилась приятной, а разговор с Лизой складывался на удивление легко. Но, разумеется, девушка решит, что Тирни сошла с ума, если та предложит ей встретиться вновь.
Хуже того — она сочтет ее сумасшедшей и жалкой.
Матти признался Лиззи, что испытывает смутное беспокойство.
— Расскажи мне, в чем дело, Матти.
Лиззи долгие годы выслушивала Матти. Слушала его рассказы о лошадях, которые должны непременно выиграть на скачках, о больных спинах, о пиве, разбавленном водой и, особенно в последнее время, о беднягах, которых он встретил в больнице. Матти вдруг обнаружил, что вокруг много болезней — вы просто не подозреваете об этом, пока здоровы и довольны собой.
Лиззи спросила себя, что услышит сейчас.
— Меня беспокоит, что близнецы отложили свой переезд в Америку из-за того, что я прохожу курс лечения.
Он произнес эти слова с вызовом, словно ожидая, что супруга станет все отрицать.
Что ж, он получил то, что хотел. Лиззи поначалу расплылась в улыбке, а потом и рассмеялась.
— Ну, Матти, если тебя беспокоит только это, то ты — настоящий везунчик! Глаза у тебя есть или нет? Они не хотят уезжать, потому что Мод без ума от Марко. И последнее, что ей сейчас нужно, — это уехать и позволить какой-нибудь тупоголовой дублинской куколке запустить свои коготки в парня. Так что успокойся — к тебе это не имеет никакого отношения!
Матти испытал огромное облегчение.
— Полагаю, что я неоправданно счел себя большим человеком… — только и сказал он.
Ноэль Линч и Лиза Келли отправились за овощами и фруктами на рынок, который посоветовала им Эмили. Мойра жаловалась, что они редко готовят дома и что Фрэнки получает слишком мало натуральных питательных веществ.
— Вечно она меняет правила игры прямо на ходу, — с раздражением воскликнула Лиза.
— Почему пюре, приготовленное дома, лучше того, которое мы покупаем в магазине? — недоуменно поинтересовался Ноэль. — Что представляют собой все эти добавки, о которых она толкует? И почему изготовители вообще используют их?
— Держу пари, ничего они не добавляют. Просто Мойра задумала осложнить нам жизнь. Хорошо, покажи мне список, который составила Эмили. Яблоки, бананы. Никакого меда, он может вызвать отравление. Овощи, но без брокколи. Она есть у нас и так, органическая и с низким содержанием солей, я проверяла.
— В самом деле? — Ноэль, похоже, искренне удивился. — А как она выглядит?
— Как завернутая в обертку ириска. Она у нас есть, Ноэль. Так, давай заплатим за все это, идем домой и приготовим пюре, а пока оно будет вариться, еще раз пройдемся по конспекту лекции, которую мы оба с тобой пропустили. Слава Богу, у нас есть Фэйт!
— Это точно.
Лиза метнула на него острый взгляд. Всем, кроме Ноэля, уже давно было ясно, что он нравится Фэйт. Сама же Лиза не испытывала к парню никаких особенных чувств, кроме дружеской привязанности, но она не хотела ненужных осложнений.
Каким-то странным и необъяснимым образом Антон явно нервничал из-за того, что Лиза жила с мужчиной. Пару раз он даже интересовался, не проскользнула ли между ними «искра». Это была типичная для Антона манера выражаться, и он спрашивал об этом с таким видом, словно это его не очень-то интересовало.
Но таков уж он был. Он бы не стал спрашивать, если бы ему это было безразлично.
В доме на Честнат-Корт Лизе было покойно и уютно. Ноэль следил за тем, чтобы она ходила на лекции, если только вдруг не срывалась и не убегала с шеф-поваром в самый последний момент. И, хотя она не призналась бы в этом самой себе, Лиза привязалась к этой славной маленькой девочке. Жизнь без Фрэнки станет нелегкой. Но, как только Антон поймет, что привязанность не означает пожизненного приговора, перед ними откроются новые двери.
На овощной рынок пришла и Эмили; она пообещала доктору Хэту, что научит его готовить вегетарианское кэрри для его приятеля Майкла, который скоро должен был приехать.
— А не могли бы вы… э-э… просто взять и приготовить его для меня? — взмолился доктор Хэт.
— Ни за что! Я хочу, чтобы вы сами объяснили Майклу, как возились с этим блюдом. — Эмили была непреклонна.
— Эмили, прошу вас. Приготовление еды — женское занятие.
— Тогда почему знаменитые шеф-повары — в большинстве своем мужчины? — мягко поинтересовалась она.
— Чистое позерство, — не сдавался доктор Хэт. — У меня ничего не получится, Эмили. Я все испорчу.
— Не говорите глупостей — мы прекрасно нашинкуем вместе все ингредиенты. Вот увидите. Потом вы каждую неделю будете готовить по этому рецепту.
— Сомневаюсь, — завил доктор Хэт. — Очень сомневаюсь.
После встречи с Кеннеди Мойра не находила себе места. Собственная маленькая квартирка казалась ей тюрьмой, стены которой давили и смыкались вокруг нее. Наверное, Тирни и Эдди были родственными душами, и когда-нибудь она закончит так же, как он, выброшенная на берег в незнакомом месте, не имея друзей и привязанностей, и за нею будет ухаживать какой-нибудь социальный работник, который сейчас еще ходит в школу.
В пятницу у Мойры будет день рождения. Достоин жалости человек, которому не с кем его отпраздновать. Совершенно не с кем. И мысли ее вновь вернулись к тому приятному вечеру в ресторанчике Эннио. Тогда она была довольна собой и жизнью.
Что скажет Лиза, если Мойра пригласит ее на ужин — если только будет свободна? Терять-то ей нечего. Решено, она отправится на Честнат-Корт прямо сейчас.
— Боже Всемогущий, это опять Мойра! — воскликнула Лиза, вешая трубку домофона и впуская посетительницу.
— Что ей нужно на этот раз?
Ноэль окинул квартиру беспокойным взглядом, желая убедиться, что на виду не валяется что-либо недозволенное, что может стать для них черной меткой. На батареях отопления сушилась одежда Фрэнки — но это же хорошо, не так ли? То есть они старались, чтобы ее вещи хорошо проветривались.
Он продолжил кормить Фрэнки пюре из ложечки, а девочка рассматривала этот процесс, главным образом, как прекрасную возможность разукрасить собственную физиономию и перепачкать волосы.
Мойра предстала перед ними в сером брючном костюме и скромных туфлях. Она выглядела исключительно по-деловому. Впрочем, она всегда так выглядела.
Ноэль впервые внимательно рассмотрел ее. Казалось, девушка окружена невидимой стеной, которая не позволяет людям приблизиться к ней вплотную. Ее вьющиеся волосы были выкрашены в цвет, который очень шел ей. Вот только в целом впечатление создавалось унылое и мрачное.
— Могу я предложить вам чашку чая? — устало поинтересовался Линч.
Инспектор одним взглядом окинула домашнюю сцену: ребенок находится в хороших руках. В этом не было сомнений. Они прислушались к ней даже в такой мелочи, как домашняя стряпня и купили свежих овощей и приготовили пюре самостоятельно.
Она увидела разложенные для занятий книжки и конспекты. А ведь это были ее так называемые безнадежные клиенты, семейство, входящее в группу риска, неспособное должным образом заботиться о Фрэнки. Тем не менее, они, похоже, справлялись со своими обязанностями намного лучше нее, Мойры.
— Сегодня у меня был трудный день, — неожиданно заявила она.
Если бы с дома внезапно сорвало крышу, и тогда Лиза и Ноэль удивились бы меньше. Даже Фрэнки подняла свое перепачканное личико и недоуменно уставилась на незваную гостью.
Тирни никогда не жаловалась на загруженность работой. Она без устали пыталась привнести некое подобие порядка в этот безумный мир. И сейчас, впервые в жизни, она позволила себе намек на то, что ничто человеческое не чуждо и ей.
— И что же показалось вам наиболее утомительным? — вежливо осведомилась Лиза.
— Отчаяние, главным образом. Я знаю одну пару, которая отчаянно хочет завести ребенка. Они стали бы хорошими родителями, настоящей семьей, но вот способны ли они иметь его? Нет, не способны. Люди могут не обращать на детей внимания, делать им больно, пичкать их лекарствами… Но все это считается вполне нормальным, лишь бы дети оставались со своими биологическими родителями. Нам полагается гордиться этим, ведь мы сохраняем семью в целости и сохранности…
Ноэль вдруг обнаружил, что непроизвольно прижимает к себе Фрэнки.
— Нет, вы здесь ни при чем, Ноэль, — устало сказала Мойра. — Вы с Лизой делаете все, что в ваших силах.
Фраза прозвучала ошеломляюще. Лиза и Ноэль обменялись удивленными взглядами.
— Я хочу сказать, что ситуация сложилась безнадежная, но вы, по крайней мере, соблюдаете правила, — неохотно признала Мойра.
Ноэль и Лиза с облегчением улыбнулись друг другу.
— Но все остальное — выше моего понимания, и я спрашиваю себя, к чему это приведет?