И все они гурьбой высыпали из участка на улицу, и сержант услышал, как они с облегчением говорят друг другу, что Мойре совершенно ни к чему знать об этом. Он мельком подумал, кто такая эта Мойра, но было уже поздно, и теперь он мог отправляться домой, к жене, у которой, как всегда, была наготове сотня историй о пациентах в Святой Бригитте. Но сегодня и он расскажет ей об этом забавном происшествии, если только у него достанет сил разобраться и запомнить, кто есть кто.
Матти уже спал, когда Лиззи остановилась у его кровати. Ей сказали, что утром ему предстоит сделать компьютерную томографию, что кризис миновал, и будет лучше, если она отправится домой и хорошенько отдохнет. Она оставила чемоданчик на полу у его кровати.
— Я могу написать ему записку? — спросила она, чувствуя себя неуютно в незнакомом месте. Медсестра принесла листок бумаги и ручку.
Лиззи прикрепила записку к чемоданчику.
«…Матти, дорогой мой, сейчас я ухожу домой, но утром обязательно вернусь. Ты поправишься, и все будет в порядке. В следующий раз мы воспользуемся этим чемоданчиком, когда возьмем его с собой в Нью-Йорк, где поужинаем в Чайна-тауне.
С любовью,
Деклану она сказала, что теперь, написав записку, чувствует себя лучше.
Облегчение, которое он испытал, узнав, что Фрэнки нашлась, сменилось горечью после того, как он поговорил с бригадой врачей, осматривавших Матти. Метастазы раковой опухоли распространились по всему его телу.
Бедняге осталось совсем немного.
Лизе казалось, что этот вечер никогда не кончится. Празднование дня рождения Тедди было в самом разгаре, когда они появились в ресторанчике Антона. Они только что включили музыку и начали танцевать. Келли сразу же заметила, как Эйприл увивается вокруг Антона.
— Эй, разве это танцы? Это стриптиз с обжиманием! — громко выкрикнула она. Несколько человек рассмеялись. Антон выглядел раздосадованным.
Эйприл, как ни в чем не бывало, продолжала извиваться и дергаться вокруг него.
— Присоединяйся, — сказала она Лизе. — Ты танцуешь по-своему, а я — по-своему.
Лиза, гнев которой подогревал алкоголь и ревность, уже собралась затеять перепалку, но Мойра почла за благо вмешаться.
— Я хочу воды, Лиза. Ты не могла бы принести мне стакан?
— Тебе не нужна вода, — заявила Лиза.
— Нужна, — возразила Мойра, подталкивая ее к дамской комнате. Там она налила в стакан воды и протянула его Лизе.
— Ты же не думаешь, что я стану пить это, а?
— Напротив, ты выпьешь воды, и мы поедем домой.
Лиза с трудом держала себя в руках. Мойра ни за что не должна узнать о том, что Фрэнки потерялась.
— Я подумаю, — заявила она.
На что Мойра решительно ответила,
— Думаю, тебе станет лучше, если ты выпьешь воды. А потом я вызову нам такси.
— Нет, мы не можем ехать домой. Пойдем куда угодно, только не домой! — со страхом воскликнула Лиза.
Мойра мягко полюбопытствовала:
— Ну, и куда же ты хочешь пойти?
— Я что-нибудь придумаю, — пообещала Лиза.
И в эту секунду на ее телефон пришло текстовое сообщение. Она с содроганием прочла его.
«Все в порядке. Можешь возвращаться домой. Ф. жива и здорова».
— Они все-таки нашли ее! — вскричала Лиза.
— Кого? — Мойра повернулась к ней, не прекращая разговаривать с диспетчером таксопарка.
Лиза вовремя прикусила язык.
— Мою подругу Мэри! Она потерялась, а теперь нашлась! — закричала она, и на лице ее отразилась растерянность.
— Но ведь ты сегодня уже разговаривала с нею, не так ли? — недоумевала Мойра.
— Да, а потом она потерялась. И вот только сейчас нашлась, — пролепетала Лиза.
Мойра закончила разговор с диспетчером и, обняв Лизу за талию, направилась с нею к выходу.
Они прошли мимо именинника Тедди, который успел прошептать Мойре на ухо:
— Отличная работа, Антон перед тобой в долгу. У нас здесь неразорвавшаяся бомба, — добавил он, кивнув на Лизу.
— Очень жаль, что он не пожелал сам сделать что-либо! — парировала Мойра.
— Это не его проблема, — Тедди пожал плечами.
— Как спать с нею — так пожалуйста, а когда нужно проявить к ней внимание — так его нет, правильно?
— Я всего лишь сказал, что он — твой должник. Она уже собиралась устроить сцену.
Мойра оттолкнула его и усадила Лизу в такси. Похоже, ее презрение к мужчинам сегодня получило дополнительный стимул.
В такси Лиза принялась напевать, правда, негромко и недолго. Ее репертуар состоял из печальных песен об утраченной любви и неверности, а потом они приехали на Честнат-Корт.
— Лиза дома, но немножко не в себе, — проговорила Мойра в динамик домофона.
— Вы не могли бы помочь ей подняться, Мойра?
— Разумеется.
Впервые с того момента, как Фрэнки нашлась, Ноэль выпустил ее из рук. Он вдруг сообразил, что крепко прижимает ее к себе с того самого момента, как они перешагнули порог квартиры.
Фэйт вымыла тарелки и немного прибралась.
Мойра втащила Лизу в комнату и усадила на стул.
— Отчасти это и моя вина. Мы много выпили у Эннио, а потом пошли на вечеринку к Антону.
— Ага, понимаю, — заявил Ноэль.
— Ничего, все будет в порядке, — сказала Фэйт, держа безжизненную руку Лизы.
— Кстати, Мойра, меня зовут Фэйт. Я — знакомая Ноэля и Лизы по колледжу.
— Здравствуйте.
Мойра вела себя неприветливо и почти грубо. По какой-то причине она вдруг приревновала Лизу. Никто не винил ее за то, что она напилась. Здесь был ее дом, где ее ждали. Даже малышка тянула ручонки к Лизе, которая бессильно обмякла на стуле. Случись нечто подобное с Мойрой, ей пришлось бы возвращаться в пустую квартиру. Создавалось впечатление, что весь остальной мир разобрался в своих отношениях с окружающими, тогда как она, Мойра, безнадежно в них запуталась и осталась в одиночестве.
Она резко развернулась и выскочила за дверь. Лиза глубоко вздохнула.
— Я ничего ей не сказала, — сообщила она.
— Я знаю, — отозвался Ноэль.
— Ты сделала все в лучшем виде, — попыталась успокоить ее Фэйт.
— Хорошо. Я рада, что все кончилось, — заплетающимся языком пробормотала Лиза.
Она начала соскальзывать со стула, но они успели подхватить ее, прежде чем она повалилась на пол.
— Когда я думаю о том, — вдруг заговорила она напряженным голосом, — и вспоминаю, как сказала тебе, Ноэль, что будет ужасно, если ты начнешь пить… а потом пошла и напилась сама…
— Это не имеет значения, Лиза. Завтра ты почувствуешь себя хорошо, — сказал Ноэль. — И ты все здорово сделала, когда отвлекла Мойру. Выше всяких похвал.
— Давай лучше поможем Лизе лечь в постель.
Фэйт сделала вид, будто сегодняшний вечер выдался вполне обычным и ничем не отличался от других…
Лиззи вернулась домой и с удивлением застала у себя целую толпу народа. Ее сестра Джеральдина; дочь Кэти и ее супруг, Том Фитер. Тут же крутились и близнецы, а телефон звонил, не переставая, — это наяривали родственники из Чикаго и Австралии. Присутствующие дружно готовили чай, а Марко принес целый поднос пирожных.
— Матти очень расстроится оттого, что пропустил такое зрелище, — вырвалось у Лиззи, и собравшиеся вдруг стали резко отворачиваться и смотреть в сторону, чтобы она не успела заметить их скорбные лица.
В конце концов, они уговорили ее пойти к себе и постараться заснуть. В гостиной было не протолкнуться. Кэйт поднялась с матерью наверх и попыталась как-нибудь приободрить ее.
— В Святой Бригитте чудесные врачи, мам, так что не волнуйся ты так. Джеральдина только что рассказывала нам, что они способны буквально творить чудеса. Они моментально поставят папу на ноги.
— Мне кажется, он очень болен, — отозвалась Лиззи.
— Но он попал в хорошие руки и в хорошее место, — в двадцатый уже, наверное, раз возразила Кэти.
— Он бы предпочел находиться в собственном доме, — в тридцатый уже, наверное, раз ответила Лиззи.
— Он скоро вернется сюда, мам. А вот тебе надо лечь и отдохнуть, чтобы быть свежей и полной сил, когда он действительно вернется. Ты же спишь на ходу.
Это сработало. Лиззи шагнула к кровати, и Кэти достала заранее приготовленную ночную рубашку. Мать показалась ей маленькой и хрупкой, и Кэти спросила себя, выдержит ли она то, что ждет ее впереди.
Мод сообщила, что Динго готов, если потребуется, отвезти их куда нужно в любое время дня и ночи.
Марко выдавил:
— Мне очень жаль твоего деда. Бог даст, он поправится.
— Вот именно, если Бог даст, — заметил Саймон, когда Мод прочла ему текстовое сообщение.
— Думаю, он повторяет эти слова машинально.
— Подобно тому, как Лиззи говорит «ДБ», — согласился Саймон.
— Да. Я помню, что так говорила и мама, вот только поначалу она все время норовила сказать «БД», — отозвалась Мод. — А папа снова и снова объяснял ей, что ДБ означает «Deo volente[11]», но мама только кивала и опять повторяла «БД».
Саймон и Мод очень редко вспоминали родителей, которые отказались от них, когда они были еще совсем маленькими. Их дом был здесь. А Матти был тем мужчиной, которого они любили всей душой, Матти, а не их элегантного папашу, отправившегося на поиски счастья за тридевять земель. А Лиззи стала для них матерью. Их настоящая мать была субтильной и слабохарактерной женщиной, витавшей в облаках и имевшей смутное представление о реальном мире. Услышь они о том, что кто-либо из биологических родителей скончался, они испытали бы лишь мимолетное сожаление, и только. А вот известие о том, что Матти умирает, стало для них ударом в спину.
Сестра Ита О’Мира смотрела на лежащего на больничной койке мужчину. Он был очень плох. Все, что она могла сделать для него, — это неустанно наблюдать и стараться сделать так, чтобы он не чувствовал излишнего дискомфорта.
— Как вас зовут? — спросил он.
— Ита, мистер Скарлетт.