Ути боже, какие мы важные!
— Наталья Николаевна, — Представилась мама: — Это Серёжа!
— Наш начинающий писатель! — Добавила хозяйка кабинета.
— Хорошую ты сказку написал, Андропов! — С улыбкой похвалила меня пионерка.
— Спасибо! — Поблагодарил я.
— Так… — Степанида Ивановна залезла в стол и достала оттуда пять тетрадок — именно столько занял первый том: — Это я возвращаю, Аля копию напечатала.
— Спасибо! — Поблагодарил я обеих, пока мама убирала драгоценные рукописи в сумочку.
— С этой копией я пойду в ГорОНО, — Поделилась планом начальница: — А уже они, если им понравится — а им обязательно понравится! — Добавила она с улыбкой: — Отправятся дальше, до самого Детгиза!
— Спасибо вам огромное! — Снова поблагодарил я, а мама выставила на стол конфеты — «чаю попить».
Оплату приняли как должное, и в дело вступила моя ровесница:
— Через неделю у нас в ДК мероприятие, посвященное безопасности дорожного движения! Я бы хотела попросить тебя прийти и рассказать про аварию!
Бесплатная известность нам нужна!
— Саму аварию я не помню, — Признался я: — Но могу рассказать, как невесело после нее выздоравливать.
— Годится! — Одобрила девушка и грустно вздохнула: — Ты и вправду все забыл!
— Мы в одном классе учимся? — Предположил я.
— Да! Я — твоя староста! — Раскрыла она свою личность.
— Извини, — Покаялся я.
— Ничего, ты же просто болеешь! — Со светлой улыбкой покачала она головой.
— А расскажи, пожалуйста, Сережа, как ты такую сказку придумал? — Перешла к более актуальной теме Степанида Ивановна.
В ответ я толкнул десятиминутную речугу на тему «фашизм», «геноцид», «правящие элиты», «несправедливость капиталистической системы» и так далее. К ее концу глаза у всех присутствующих были размером с пятак.
— А может ты с первого сентября будешь политинформацию проводить? — Ловко воспользовалась моментом новообретенная староста.
— Могу попробовать! — Не стал отказываться я.
Мне же в партию вступать, такой пункт в резюме лишним явно не будет. Кроме того — как отказать такой милахе? Жаль мала, но я готов подождать пару лет.
— Что ж, — Кашлянув в кулачок, вынесла вердикт и.о.: — Теперь у меня не осталось никаких сомнений — ты действительно способен написать такое! Извините, — Покаялась перед нами с мамой.
Заверили, что ничего страшного, и пионерка вызвалась проводить меня до дома. Посмотрел на маму, получил одобрительный кивок, попрощался, и мы покинули кабинет.
— А ты правда ничего не помнишь? — Спросила спутница, сложив ручки за спиной и заглядывая мне в лицо.
Какое замечательное любопытство в голубых глазках!
— «Ничего» — это слишком сильно! — Уточнил я: — Я помню все, что не касается меня и окружающих меня людей. Еще разговариваю странно и почерк сильно испортился, — Добавил то, что слышал от других.
— Бедняжка! — Сочувственно вздохнула она: — А школьные предметы?
— Экзамен точно сдам! — Уверенно кивнул я.
— Ты всегда хорошо учился, — Покивала девочка и попрощалась с вахтершей: — До свидания, теть Свет!
— До свидания! — Попрощался и я.
Бабушка махнула нам рукой, и мы вышли в пахнущее тополями лето. Новая жизнь мне очень нравится!
— Чего это ты такой довольный? — Заподозрила неладное Катя.
— Дома месяц сидел, — Улыбнулся я: — А ведь каникулы! Радуюсь, что гулять можно! — И предложил: — Может лучше я тебя провожу?
— Мне в ДК нужно, — Заметила она.
— И хорошо — как раз покажешь, где он. Город-то я тоже забыл, — Развел руками.
— А ты не заблудишься? — Проявила она заботу.
— Не тайга же! — Самоуверенно фыркнул я и спросил: — А в этом ДК английскому учат?
— В «нашем» ДК! — Поправила меня Катя: — Там все есть — и английский, и французский, и немецкий, и испанский, и даже японский, но на него мало кто ходит — там эти, роглифы!
— Иероглифы! — Поправил я.
Девушка покраснела и фыркнула:
— Просто оговорилась!
Гордо поправив косу, она ускорила шаг. Пришлось ускориться и мне.
— А как проводят политинформацию? — Спросил я.
— Ты и это забыл? — Вернулась она к прежнему любопытному режиму: — Но я подумала…
— Я мылю глобально! — Широко развел я руками.
— «Мыслю»! — Захихикала она, прикрыв рот ладошками.
— Оговорился, — Улыбнулся я: — А вот некоторые социально-общественные знания и навыки утеряны. Возьмешь надо мной шефство?
— Возьму! — С улыбкой пообещала она: — Например, можно взять газету и рассказать о том, что в ней написано!
Чисто как комментаторы новостей в ютубе.
— Это я могу! А почему никто из класса меня не навещал?
Девушка осеклась и устремила взор на асфальт:
— Я только вчера вернулась из деревни, все лето там просидела. А ребята… — Шаркнула сандаликом: — Тоже, наверное, разъехались?
Добрая какая! Ладно, так и запишем — Сережа с одноклассниками не шибко ладит. Странно даже — вроде по советским меркам образцовый школьник.
— Ты мрачный был! — Видимо, проиграв схватку с совестью, вздохнула Катя: — Нелюдимый совсем. Смотрю на тебя и не узнаю — как подменили! — Просветлев, убедила саму себя: — Ничего, я слышала, что у творческих людей такое бывает! Как Ньютону яблоко на голову упало, только тебя — машиной задавило! — Хихикнула она и осеклась.
— Смешно! — Улыбнулся ей я, и Катя расслабилась.
Вот и клуб Русакова Союза Коммунальников, по совместительству — «Школа Коммунизма» и «Профсоюзы» — именно эти надписи были отлиты на выступающих архитектурных элементах здания.
— Прекрасный образчик конструктивизма! — Заметил я.
— Архитектор — Константин Степанович Мельников! — Добавила Катя, и мы вошли в прохладное после уличной духоты здание.
— Языки — на третьем этаже! — Поведала спутница после обмена приветствиями с дежурной бабушкой: — Пойдем, я покажу!
К моему огромному удивлению, она схватила меня за руку и потащила вверх по лестнице. Ничего такого, само собой, но все равно приятно!
— Ну что, куда будешь записываться? — Обернувшись, спросила она.
— На английский пока, а там видно будет, — Честно признался я.
«Роглифы» я бы поучил — там много технически вкусных штук, может и получится наладить обмен на ворованную интеллектуальную собственность из будущего. Но это уже потом — сначала делаем вид, что осваиваем инглиш.
Взяли меня без проблем, и теперь трижды в неделю буду ходить сюда, заниматься. Мне даже выдали учебник — щедра советская власть. Катя предложение тоже записаться отклонила, и мы с ней попрощались на лестничной площадке второго этажа:
— Мне — туда! — Показала она рукой на проход.
— Тогда до встречи! — Махнул я ей: — Спасибо, что показала, как тут и что!
— Пока! — Махнула она в ответ.
Покинув ДК, хлопнул себя по лбу и вернулся. Спросив у бабули, где тут музыке учат, записался еще и на гитару — дед Лёша это замечательно, но лучше вот так. Вот теперь все, можно идти домой!
Глава 4
Добраться до дома не заблудившись у меня получилось. А как иначе? Это — те же самые города, просто рекламой не присыпали. По пути запомнил расположение двух магазинов (мама рассказывала, что ходит в них в разные дни недели — ассортимент, мол, отличается), пельменной (сюда долго не пойду — вчера с мамой целую кучу налепили, она на рынке была, и оставила там аж двенадцать рублей), номерной столовой и кинотеатра. Зашел и проверил цены в последнем — мне сюда еще девочек водить, нужно знать таксу. Жесть — 10 копеек детский дневной! 20 — если фильм двухсерийный. Честно — в два раза длиннее=в два раза дороже.
Мороженое мы с мамой покупали по девять копеек, молочное, в бумажном стаканчике и деревянной палочкой. Расплачивалась она «полтинником», а сдачу отдала мне — в кармане шорт звенят тридцать две копейки. Три билета, получается! С местными ценами вообще становится непонятным стремление попаданцев искать клады. Вон у мамы средний доход из зарплаты+швейного «калыма» около ста шестидесяти рублей, и мы с ней вдвоем живем не сказать чтобы плохо — сыты, одеты не хуже окружающих, и даже черно-белый телевизор есть, а на сдачу с мороженого я еще могу сходить с девочкой в кино. Ну на рынок мама не чаще раза в месяц ходит, это да, но я в той жизни в «Азбуку вкуса» так гонял, полакомиться оверпрайс жратвой.
Клады… Да ну их, эти клады — абсолютно чисто и прозрачно поднимемся легальными методами. Вдруг «дедушка» в какой-то момент однофамильца заметит и рыть начнет? С другой стороны — можно образцово-показательно сдать драгоценную находку государству, которое, как известно вообще всем, остро нуждается в валюте. Следом за кладом совершенно закономерно в голову влезла тема следующая — маньяки и предатели.
Отстой! Вот воообще не хочу! Делать нечего — назвался попаданцем, полезай в электричку до Ростова. Разомнусь на Чикатиле — я же хороший человек, и себе подобных никогда раньше не резал. Этот — наиболее отвратителен, и совесть грызть должна поменьше. Мама очень удачно уезжает на всю последнюю неделю августа, а с Надей я договорюсь. На дорогу тридцати двух моих копеек не хватит, но время «намутить» побольше еще есть — например, мама будет отправлять меня за хлебом и «забывать» отобрать сдачу. Проблема вторая — как? Ладно, место работы известно — телефонная станция в населенном пункте Родионово-Несветайская, потусуюсь до конца рабочего дня, прослежу и пырну ножиком в темном переулке. Звучит парадоксально: клады нельзя, а мокруху можно?! Все именно так — кто обратит внимание на едущего в электричке школяра? Да какие тут электрички — тыща км, если по прямой, а по прямой никогда не бывает! Это полноценные двое суток поезда! Ладно, потом придумаю как лучше поступить.
Артем с братом все еще сидели во дворе, куда вышел погулять и рыжий Вовка — это именно он у нас мастер крутить «солнышко». При виде меня все трое обрадовались, пришлось подойти, поручкаться и присесть рядом — а что мне дома делать?
— Как оно? — Попытался с моей помощью развеять скуку боксер.