— А надо чтобы не просили! — Властно повысила голос мама.
— Пусть дома лежит тогда! — Убрал я причину конфликта в шкаф: — Проездной! — Показал маме: — На место кладу.
Родительница озадаченно кивнула, явно ожидая другой реакции.
— Покормишь меня?
И погода в доме сменилась на привычно-солнечную.
— Я понимаю, что тебе хочется, к примеру, сводить девочку в кино… — Трогательно воспитывала меня мама, пока я уничтожал пельмешки: — Но ты ведь всегда можешь попросить у меня!
— Дают — надо брать, — Пожал я плечами: — Но больше так делать не буду, если ты против.
— Лучше не надо! — Мягко улыбнулась она.
Легендарное: «Как бы чего не вышло».
— А что там с аборигенами? — Вернула она разговор к нормальной теме.
— А аборигены, не будь дураки, принимали гуманитарную помощь за подарки своих предков.
— Умно! — Хихикнула мама.
— И когда американцам надоело, негры начали строить из веток и чего попало макеты взлетно-посадочных полос, самолетов, вышек и так далее. А на себе — рисовать летную форму, типа приманивать «божественных птиц». Называется «карго-культ» — «культ грузов». И вот эти наши джинсы — тоже карго-культ, типа модный американец!
Родительница рассмеялась, я помыл посуду, и мы вернулись в комнату.
— Ой уморил, Сережка! — Вытерла она выступившую слезинку: — Завтра на работе девчонкам расскажу, обхохочутся!
Включили телевизор, я приземлился на диван, а мама вернулась к работе. По ее окончании заметил, как мама Наташа задумчиво смотрит на обрезки.
— Тебе не нужно это возвращать? — Предположил я.
— Не нужно! — Кивнула она.
— Предлагаю эксперимент! — Возвестил я.
— В кислоте буржуйские штаны растворять? — Хихикнула мама.
— Это потом, когда лет через пять книжку в свет выпустят! — Пообещал я.
— Ну, пять — не пять… — Поерзала мама.
— Нужно рассчитывать на самое худшее, чтобы потом радоваться приятному сюрпризу! — Пояснил я.
— Вот оно что! — Засмеялась она: — Ну давай свой эксперимент!
Истратив пяток листочков из альбома для рисования, некоторое количество разноцветных тканей из маминых запасов и часть джинсовых обрезков, получили целый набор нашивок — в будущем молодежь будет обзывать их «патчами». С дизайном не заморачивались — оскалившийся питбуль, крокодил, серп и молот (мама придумала), череп, голова кота — это для особо модных девушек.
— Теперь нужно как можно дороже впарить их главным карго-культистам нашей страны! — Предложил я следующий шаг.
— Это фарцовщикам? — Правильно поняла мама.
— Им! — Кивнул я: — Давай считать. Без учета уже отработанной джинсы́, какая получилась себестоимость?
— Копеек пять? — Пожала плечами мама.
— Значит просим пятнадцать рублей, в процессе торга согласившись на десять.
— Ты что, сдурел? — Обомлела родительница: — Кто такие деньги за такое отдаст?
— Ты недооцениваешь вырабатываемую собственными руками прибавочную стоимость! — Покачал я на нее пальцем, подошел к шкафу, вынул оттуда увесистый «Капитал» и уронил его поверх разложенных на столе патчей: — Вот, почитай!
Мама озадаченно посмотрела на книжку и громко рассмеялась.
Глава 5
Фарцовщика на улицах Москвы искать не пришлось — одному из них мама штаны и дорабатывала, и он скоро придет забрать заказ.
— Филькой зовут! Фил! — Ехидно фыркнула родительница.
— Меньшего я и не ожидал! — Хмыкнул я.
Ожил дверной звонок, и мама пошла открывать, через несколько секунд вернувшись с одетым в джинсы, джинсовку и футболку «Битлз» молодым человеком лет двадцати. Неплохо упакованный! На голове — лихой начес, во рту — жвачка.
— Здорова! — Вопреки ожиданиям, поприветствовал он меня на родном языке и спросил: — Как дела?
— По кайфу! — Честно ответил я.
— Как-как? — Заинтересовался Фил: — «По кайфу»? Прикольно, я запомню! Держи!
И выдал мне одинокую пластинку жвачки.
Ну и жмот!
— Спасибо! — Не стал я отказываться и убрал подарок в стол.
— Я померию, теть Наташ? — Безграмотно спросил Фил, кивнув на лежащие на диване джинсы.
— Конечно! — Разрешила она.
Проигнорировав ширму, фарца принялся примерять штаны прямо у нас на глазах. Подвигав бровями на трусы расцветки американского флага, мама решила:
— Пойду чайник поставлю!
— Козырно! — Одобрил мамину работу Фил, похлопал ладошками по бедрам и приземлился на диван: — В них и пойду!
— Грац с обновкой! — Поздравил его я.
— Как-как? — Понравилось ему и это: — «Грац»?
— Поздравляю, — Расшифровал я: — От английского…
— Понял, не тупой! — Самонадеянно заявил он и выдал мне еще пластинку жвачки.
— Спасибо! — Убрал в загашник и этот подарок и достал взамен патч с питбулем, положил фарцовщику на ногу: — Смотри какая штука есть!
— Козырно! — Оценил он: — Подарок?
— Было бы мое — подарил бы, — Скорбно вздохнул я: — Но это же мама вышивала, трудилась, глаза портила… — Развел руками.
— Сколько? Он один у вас? — Спросил Фил, рассматривая патч на вытянутых руках.
— Пятнадцать рублей штука, еще вот такие есть… — Выложил ему на ноги остальное.
— Теть Наташ! — Обратился фарцовщик к вернувшейся в комнату маме: — А может Сережку к нам пристроить? Нам башковитые нужны.
— Ну уж нет! — Не позволила она.
Пожав плечами с видом «не больно то и хотелось», Фил начал торг:
— Пятнадцать — это несерьезно! Это же просто заплатка!
— Заплатка — это дыру в совковых шмотках затыкать! — Поправил я его: — А это — атрибут стиля! Называется «патч».
— Патч? — Задумчиво почесал фарца подбородок: — По пять!
— Прикинь, такого ни у кого нету! — Добавил я аргумент: — А у тебя будет! Тупо самый модный чувак на районе! По четырнадцать!
— Я и так! — Самодовольно фыркнул Фил и повысил ставки: — По семь!
— Работа мелкая, кропотливая! — Показал на аккуратно вышитые клыки пса: — Ручная! Меньше тринадцати рублей не стоит!
— Да я теперь хоть сам таких наделать могу! — Выкатил фарца последний аргумент и виновато посмотрел на маму, продемонстрировав остаточное воспитание: — Извините, теть Наташ, у вас очень здорово получилось!
— Давай тогда по десять! — Предложила мама.
— Ай, идет! — Махнул рукой Фил и рассчитался с мамой за джинсы и «заплатки». Еще за рубль она пришила ему на левую ногу череп, на правую — питбуля. Обувая кроссовки марки «Адидас», Фил спросил: — А если я вам неликвидных джинсов принесу — вы еще сделаете, теть Наташ? Только уже по девять!
— Неси! — Кивнула довольная мама.
Когда дверь за гостем захлопнулась, мы дали друг другу «пять».
— Надо гитару тебе новую купить! — Решила мама: — А эту вернем деду Лёше.
— Это будет правильно! — Кивнул я.
— Сам сходишь, — Решила мама и выдала мне аж пятидесятирублевую бумажку: — Вот, только хорошую бери! А на сдачу Катю в кино сводишь! — Подмигнула: — А те не трать, копи на что-нибудь. Проигрыватель, например! — Подсказала благородную цель и спросила: — Еще эксперименты будут?
— А у тебя есть каталоги с одеждой? — Спросил я.
— Полно! — Фыркнула она: — А ты что, забы… — Осеклась.
— Старого нет — будет новое, — Успокоил я ее.
Каталоги оказались конечно же советскими. Нашел модель в белых брюках и красной клетчатой блузке.
— Штаны вот так… Блузка вот так… Здесь — клевый белый ремень!
— Я себе такое сошью! — Моментально оценила мама моду грядущих 70-х годов: — А еще что?
«Еще чего» было много, и по итогу мама решила завтра обойти все фабрику — посоветоваться.
— Дешевле двухсот платье не отдам! — Решительно кивнула она особо удачному эскизу и тут же принялась что-то кроить.
Я же сходил помылся в душе при помощи хозяйственного мыла (что поделать), почистил зубы зубным порошком, и лег спать — уже десять вечера, солнце село!
С утра мы с тетей Надей сходили в поликлинику — здоров! — и она помогла мне отыскать универмаг, где за сорок рублей (мама же сказала брать хорошую) купил себе акустическую гитару производства фабрики музыкальных инструментов имени А. В. Луначарского и отказался от покупки футляра — это ж не чехол, а натурально деревянный сундук. Зато купил запасные струны — тоже дорого, блин. Может подумать о кладах еще разок?
— Доволен? — Спросила мамина подруга и зарядила в автомат с газировкой монетку: — Тебе с сиропом?
— Без него! — Вспомнив о пломбах, попросил я и ответил: — Доволен! Свое всегда лучше чужого!
Вернувшись домой, пообедали нашими пельменями, и она пошла забирать дочь от бабушки, а я, глянув в окно, закинул в карман мелочи, пластинку жвачки, и вышел во двор.
— Привет! — Поздоровался с одетой в черную юбку чуть ниже колена и серую блузку мрачной Таней.
Она, конечно, мрачная, но мордашка очень симпатичная, а фигурка имеет хороший потенциал. Но это я без задней мысли — мне даже не особо-то и хочется, если честно, в силу возраста. Вот через годик-другой на стены буду лезть, но пока можно просто и беззаботно дружить со всеми милахами подряд.
— Привет! — Безнадегу на ее лице на краткий миг осветила улыбка.
Увы, исчезнув без следа.
— Почему ко мне не прилетает сова? — Спросила она.
Сов я оставил — для советского менталитета вполне канают.
— Колдовать не умеешь, — Честно ответил я.
— А ты? — Спросила она.
— Алхимией немножко! — Доверительно прошептал я.
— А какие зелья варить умеешь? — Прошептала и она, наклонившись поближе и затрепетав ресничками.
— Не знаю как оно называется, но, если покрошить котлету и перемешать с макаронами, получится вкуснее!
— Дурак! — Захихикала девушка.
Вот так уже лучше!
— Ты не занята? Пошли в кино!
— У меня денег нет! — Расстроенно ответила она.
— У меня есть! — Не отстал я.
— Я тебе потом отдам! — Пообещала девушка.
— Когда разбогатеешь! — Выставил я рамки.
— А что там сегодня дают?
— Дают там фильм про Чапаева, — Загнул палец.