Можно вспомнить много ситуаций, когда сфокусированный на будущем дофамин противостоит активности молекуле настоящего и наоборот. Если мы думаем о том, куда пойти поужинать, нам возможно не нравится вкус, запах и текстура сэндвича, который мы едим в обед. Но существуют также и противоположные ситуации с ориентированной на будущее дофаминовой системой.
Почему же наш мозгу стал развивать цепочки, работающие против друг друга? Не было бы логичнее, чтобы все работало вместе? Оказывается, нет, так как системы, содержащие противоположные силы, проще контролировать. Поэтому у машин есть педали и газа, и тормоза и поэтому наш мозг использует цепочки, противостоящие друг другу.
Неудивительно, что дофаминовые цепочки контроля включают лобные доли, ту часть мозга, которую иногда называют неокортекс, потому что она эволюционировала позже всех частей мозга. Это то, что делает нас уникальными. Неокортекс дает нам представление, о будущем, в которое нас может погрузить цепочка желаний, но так, чтобы мы могли строить планы на это будущее. Он также позволяет нам максимизировать свои ресурсы в этом будущем, создавая новые инструменты и используя абстрактные концепции. Это концепции, которые возникают выше нашего обычных рассуждений в настоящем, это — иностранные языки, математика и другие науки. Эта часть мозга очень рациональна. Иногда так не кажется, потому что эмоции — это феномен молекул настоящего. Но, как мы узнаем в следующей главе, эти дофаминовые цепочки связаны с холодными, расчетливыми и безжалостными понятиями, способными на все ради достижения цели.
Глава 3. Доминирование
Импульс без причины недостаточен, а причина без импульса — это жалкая импровизация.
Одно мудрое суждение стоит дюжины поспешных советов.
Насколько далеко ты зайдешь?
Глава, в которой дофамин подводит нас к преодолению сложностей, невзгод, эмоций и боли так, что мы можем контролировать окружающий нас мир.
Простое желание чего-то изредка приводит к достижению цели. Нам приходится разбираться с тем, как заполучить желаемое, неважно, стоит ли оно того вообще. Когда мы делаем что-то, не думая о возможном неблагоприятном исходе, результатом может быть все что угодно — от небольшого переедания до отчаянной зависимости от азартных игр, наркотиков и т. д.
Дофамин всегда заставляет нас чего-то желать: дай мне больше. Но, к счастью, в нашем мозге есть также дополнительная цепочка дофамина, которая рассчитывает, что именно важнее всего заполучить. Это дает нам способность строить планы — стратегически обдумывать, что надо делать, чтобы получить то, что нам действительно нужно. Но каким же образом одно единственное вещество совершает противоположные действия? Представьте себе топливо ракеты, поступающее в основные двигатели космического корабля. То же самое топливо, которое запускает ракеты, может быть перенаправлено и на приведение в действие тормозных двигателей для замедления скорости полета. Все это зависит от разных функций работы топливных агрегатов. Похожим образом дофамин двигается по нескольким цепочкам в мозге, производя различные действия — и ускорение, и торможение.
Для выражения желания дофамин проходит через мезолимбическую цепь, которую мы называем цепочкой желания дофамина. При функции расчета и планирования — импульсы приходят от мезокортикальной цепи, которую мы будем называть цепочка дофаминового контроля, потому что ее цель — это управление неконтролируемыми призывами желания дофамина и направление этой грубой энергии к разумной цели.
Планирование стратегий, направленных на будущее, позволяет нам получать контроль над окружающим нас миром. Кроме того, цепочка контроля дофамина является источником воображения, что позволяет нам заглянуть в будущее, чтобы увидеть последствия, которые ожидают нас, если мы не обдумывая примем то или иное решение. Таким образом, мы можем выбрать будущее, которые будет более предпочтительным. И наконец, это дает нам возможность планировать, как сделать воображаемое будущее реальностью.
В то время, как цепочка желания заботится только о том, чего у нас нет, контролирующий дофамин работает в мире возможного. Эти две цепочки берут начало в одном месте мозга, но цепочка желания заканчивается в той части мозга, которая запускает волнение и энтузиазм, а цепь контроля идет в лобным долям части мозга, которая специализируется на логическом мышлении.
Таким образом, обе цепочки дают нам возможность рассматривать «фантомы» — объекты которые физически не существуют. Для дофамина желания эти фантомы связаны с тем, что мы хотим иметь, но чего у нас нет — и с тем, что мы хотим иметь в будущем. Для контролирующего дофамина, фантомы — это строительные блоки для воображения и креативного, творческого мышления: это идеи, планы, теории, абстрактные науки такие, как математика, а также сфера прекрасного и миры, которые еще не существуют.
Контролирующий дофамин переносит нас в мир выше примитивного мира «я хочу» дофамина желания. Это дает нам инструменты для того, чтобы осмысливать, анализировать и моделировать мир вокруг нас так, чтобы мы смогли экстраполировать возможности, сравнивать и противопоставлять их, а затем создавать способы для достижения наших целей. Это сложное и совершенное исполнение эволюционного императива: гарантировать столько ресурсов, сколько возможно.
Для сравнения, дофамин желания — это, как ребенок, сидящий на заднем сидении машины, и кричащий родителям «Смотри! Смотри!» каждый раз, когда он видит Макдональдс, магазин игрушек или собаку на тротуаре. Контролирующий дофамин — это родитель за рулем, который слышит каждый возглас ребенка и рассматривает, насколько это стоит остановки — и решает, что делать, если тот продолжает настаивать. Контролирующий дофамин устраняет волнение и мотивацию, выдаваемые дофамином желания, рассматривает варианты, выбирает инструменты и составляет стратегию для получения того, что необходимо и разумно.
Например, молодой человека планирует купить свою первую машину. Если бы в его мозге был только дофамин желания, он бы купил первую попавшуюся понравившуюся ему машину. Но так как у него есть также контролирующий дофамин, он способен усовершенствовать этот импульс. Нажав на тормоз энергии дофамина, он тратит часы в интернете, просматривая сайты с отзывами и разрабатывает стратегию переговоров. Он хочет знать каждую деталь, которая поможет ему максимально увеличить ценность своей покупки. Когда он начинает общаться с продавцом машины, он уже чувствует себя уверенно, владеет ситуацией с покупкой машины, освоив всю доступную ему информацию.
Еще одна ситуация. Женщину едет на работу. Она доезжает до вокзала через объездной маршрут, избегая утренних пробок. Когда она приезжает на станцию, то двигается к незанятому углу парковки, о которой знает всего несколько человек, и с легкостью находит место, чтобы припарковаться. Она ждет на платформе именно в том месте, где открываются двери электрички, попадая таким образом впереди толпы чтобы заполучить одно из оставшихся пустых мест в вагоне, чтобы комфортно чувствовать себя на длинном пути до города. Она доминирует над ситуацией своего пути на работу.
Очень увлекательно разрабатывать стратегию для «игры» в продуманность покупки машины или ежедневную дорогу на работу. Функция дофамина всегда вытекает из императивов эволюции и выживания. Дофамин подталкивает нас к тому, чтобы максимизировать наши ресурсы и награждает нас, когда это получается — когда мы выполняем что-то хорошо. Делая наше будущее лучше и сохраннее, он дает нам небольшой дофаминовый всплеск.
Я не потерпел неудачу. Я просто нашёл 10 000 способов, которые работают.
— Томас А. Эдисон.
Молодой человек, недавно закончивший колледж, пришел к психологу из-за того, что не способен ориентироваться в новом мире. Он не был выдающимся учеником в школе, но ему удалось закончить ее в срок. Он верил в то, что структура школьного образование и встроенное в нее понятие, что все нужно делать вовремя, помогли ему удержаться на верном пути. А теперь он растерялся…
У него не было работы, и он не знал, что ему хочется делать. Единственное, что его интересовало — это курение марихуаны. Какое-то время он работал официантом, но его уволили из-за того, что он часто опаздывал или вообще пропускал свои смены. Отец устроил его на работу в офис, но он потерял и ее, потому что всем было очевидно, что у него не было никакого интереса к этой работе. Он заскучал и в конце концов, люди начали избегать его.
То же самое было и в личной жизни. Пока он учился в колледже, у него были серьезные отношения с молодой женщиной, но после выпуска она его бросила. Его врач нашел это положительным моментом, так как она заставляла его покупать ей подарки и вешала на него все свои хлопоты, не выражая никаких чувств в ответ. Молодой человек знал, что ей наплевать на него, но в какой-то момент решил возобновить с ней отношения, но она отказалась, продолжив использовать его в меркантильных целях, например требовала, чтобы он ехал к ней целых 4 часа и привез настольную лампу.
Психотерапия в этом случае потерпела неудачу — молодой человека не смог справиться с регулярными посещениями врача. Он ходил к 4 разным специалистам, которые использовали различные приемы, но ничего не менялось. Три года спустя он все еще не знал, что ему делать со своей жизнью, все еще курил марихуану и все еще пытался возобновить отношения со своей бывшей девушкой.
Мир не всегда бывает таким, как мы ожидаем. В раннем возрасте мы учимся тому, что скотч отлично склеивает разрывы на бумаге, но не всегда помогает склеивать сломанные игрушки и разбитые тарелки. Предприниматель, разрабатывающий необыкновенную технологию, часто удивляется, обнаружив что мир не падает к его ногам. Успех требует многих лет тяжелой работы и постоянных доработок изначальной идеи так, что она становится еле узнаваемой к моменту долгожданного попадания на рынок. Недостаточно просто представлять свое будущее. Чтобы идея осуществилась, мы должны сражаться с бескомпромиссной реальностью физического мира. Нам нужны не только знания но и упорство. Дофамин — это вещество нашего успеха в будущем.