А потом был концерт. А потом были танцы… И снова к папе подходили женщины: они приглашали его танцевать. И я опять ужасно страдал оттого, что мама и бабушка не видят всего этого.
— Я не умею танцевать… — извинялся папа. — Пригласите лучше Андрюшу!
— К нему не пробьешься! — ответила папе молодая женщина в белом халате, которая в тот вечер, наверно, дежурила, и забежала в зал на минутку.
К Андрюше, и правда, было трудно пробиться. Он больше всех танцевал, громче всех смеялся и разговаривал. Словно хотел доказать самому себе, что может все это…
Папа не стал унижать меня: он ни разу не взглянул на часы, не сказал, что уже пора домой, потому что мне надо спать или делать уроки. Мы пошли в гардероб вместе со всеми.
Когда мы спустились вниз и папа уже протянул номерок, к нему вдруг подбежал запыхавшийся мужчина в белом халате и что-то шепнул на ухо.
— Проводите, пожалуйста, моего сына, — попросил папа не то Андрюшу, не то сердитую старушку, не то кого-то еще.
Все согласились меня провожать.
— Я останусь здесь… ненадолго, — проговорил папа. И побежал вслед за мужчиной в белом халате.
— Зачем он… остался? — спросил я.
— Для своего дела, — ответила старушка с придирчивыми глазами.
— Для какого дела?
— Спасать кого-нибудь будет…
Я шел по улицам, которые были совсем уже готовы к празднику, хотя до него оставалось еще целых три дня. Вывший папин больной Андрюша шел рядом. Он так радовался разноцветным огням, словно было время, когда он уже не надеялся их увидеть.
Подходя к нашему дому, Андрюша тоже не удержался и сказал:
— А ты похож на отца! Честное слово… Похож!
Сказал так, будто наградил меня.
А я в ту минуту подумал, что, наверное, похож на папу только с виду. Или, как говорится, внешне… «А чтобы быть на него похожим по-настоящему, — думал я, — мне еще надо… Ведь это не так легко — делать других счастливыми!»
1969–1972 гг.
БУМАЖНЫЙ КОРАБЛИК
1. Рано утром
ОЧЬЮ, когда Петя переворачивался с одного бока на другой, он вдруг увидел, как молния за окном ослепительной ломаной линией прочертила небо. Он услышал, как скатился на землю гром, — и по его оглушительному приказу хлынул частый и шумный дождь. Потом Петя еще много раз переворачивался, а дождь все шел и шел… «И почему это под воскресенье всегда так бывает?» — с досадой подумал Петя и вздохнул в подушку.
Но утром дождя уже не было. Петя вскочил с постели и подбежал к окну. Ручьи бежали со всех сторон: с невысокой горки, от зеленого садика, из красных водосточных труб.
Он быстро оделся и вышел в коридор. Над замком, до которого Петя с трудом дотягивался, висела цепочка. Он осторожно подтащил к двери старый чемодан, встал на его черную, помятую крышку и, наконец, дотянулся…
На улице было свежо и прохладно, как будто где-то совсем рядом протекала река. Так всегда бывает после дождя. Ребята собрались там, где ручьи, спешившие с разных сторон, сливались в одну огромную лужу. В руках у ребят были бумажные кораблики: у одних поменьше, у других совсем большие.
Костя Волчков нацепил на свою кепку мамину брошку, изображавшую якорь.
— Сейчас отплываем! — распоряжался Костя. — Я — командующий всего флота!.. А вы — капитаны кораблей. Понятно?
Петя подбежал к ребятам.
«Командующий» приподнял лакированный козырек своей фуражки и строго спросил:
— Где твой корабль?
— Нету…
— Капитан без корабля?
— А где же мне… взять?
— Сам сделай! — коротко приказал Костя. Он учился во втором классе — и все его слушались.
Петя жалобно взглянул на «командующего».
— Только не уплывайте… Я сбегаю за газетой!
2. Петины кораблики
— Открой, мамочка! Это я…
А сам подумал: «Вот и маму разбудил. Сейчас еще заставит завтракать!»
За дверью что-то загрохотало.
— Тут баррикада какая-то!.. — вскрикнула мама.
— Это чемодан, Я залезал… чтобы открыть…
Петя вбежал в комнату. На Мишином столе лежала газета. Петя схватил ее и тут же, чтобы не дать маме опомниться, помчался обратно во двор.
— Подождите, ребята! Сейчас… Сейчас у меня тоже будут кораблики!..
Он сел на мокрую, потемневшую от дождя скамейку, разорвал газету пополам и стал действовать так, как учил его брат Миша.
— Складываю… Загибаю концы… еще складываю…
Налетел ветерок… Листья дружно зашелестели и осыпали Петю холодными каплями. Он вскочил, отряхнулся, — и оба газетных листа упали на землю. А ветер, казалось, только и ждал этого. Он подхватил их и погнал по садику, который был в самом центре двора.
— Это не кораблики, а самолеты! — пошутил Костя.
Петя погнался за газетными листами и поймал их. Потом снова сел на скамейку и начал сначала:
— Складываю… Загибаю концы!..
Вот они и готовы — два кораблика! Красный заголовок газеты оказался на борту одного из них. Слово «Пионерская» было как раз на сгибе, а слово «Правда» — на самом борту, посредине, как название корабля.
Петя хотел уже бежать к ребятам, которые собрались возле большой темной лужи. Но Костя крикнул:
— Прямо там спускай на воду!.. Прямо там… На речку Садовую, которая от сада течет!
Петя спустил на воду один кораблик. Речка Садовая подхватила его и понесла к темному морю. А Петя бежал рядом, держа в руке другой свой кораблик с красным названием на борту.
Вот первый уже добрался до моря. Но тут Костя крикнул:
— На море неспокойно!
Толстяк Димка, по прозвищу Карапуз, схватил палку и стал орудовать ею в луже. Засверкали брызги. Со дна морского полетели комья грязи. Мутная волна захлестнула Петин кораблик и повалила набок. Он весь как-то съежился, потемнел. Это был уже не кораблик, а мокрый бумажный комок.
— Ты что делаешь? — крикнул Петя и вырвал у Димки палку.
— Шторм делаю! Мне «командующий» приказал…
Костя повернулся к нему:
— Я сказал: «На море неспокойно», а ты бурю устроил! — Он повернулся к Пете: — Ничего… У тебя ведь… еще есть кораблик! Пусть плывет теперь по реке Сарайке.
Петя вытер лицо, побежал к сараю и спустил на воду второй свой кораблик. Но тут сверху, из форточки, раздался мамин голос:
— Петя, завтракать!
3. «Нет…»
Комнату нельзя было узнать. На столе, на стульях, на подоконнике — всюду были разбросаны Мишины учебники, книги, тетради. Ящики стола были выдвинуты. А сам Миша сидел на корточках среди всего этого беспорядка и маминым зонтиком шарил под кроватью.
— Ты что ищешь? — удивился Петя.
— Не мешай, — буркнул в ответ Миша и полез под стол.
Петя отправился на кухню. Мама всплеснула руками:
— Где ты так измазался? Лицо в грязи. И руки… и ноги!
— Это морские брызги, — ответил Петя.
— Иди в ванную и умойся как следует!..
Петя пошел… Но его опередил папа. В руках он держал бритву, которую называл «безопасной». А лицо его было все в белых мыльных островках.
— А ну-ка, уступи очередь, — сказал он Пете. — Я, видишь, побрился — омолодился, чтобы пойти с тобой погулять…
Бритву он положил на окно, а лицо подставил холодной водяной струе. Мыльные островки начали таять один за другим, а лицо стало румяным и гладким.
Потом папа стал мыть и тщательно вытирать металлическую подставку, стаканчик и свою «безопасную» бритву.
На пороге неожиданно возник Миша. Вид у него был растерянный.
— Все обыскал. Будто сквозь землю провалилась! — сказал он.
— Что пропало-то? — спросил папа.
— «Пионерская правда»! На столе лежала… А теперь нету Я все обыскал.
Мыло выскользнуло у Пети из рук и шлепнулось в раковину.
— Но ведь сегодня «Пионерской правды» и не должно быть. Она по воскресеньям не выходит, — послышался из коридора мамин голос.
— Я про старый номер говорю. Вторничный… Нарочно берег его. Положил на стол, как сейчас помню. Он для отрядного сбора нужен! Ты не брала?
— Нет, — уверенно ответила мама.
Петя стал быстро-быстро намыливать лицо и даже уши, словно для того, чтоб не слышать Мишиных вопросов.
— А ты, папа, не брал? — спросил Миша.
— Нет!
— А ты, Петя?
Пете почему-то показалось страшным ответить «да», когда все сказали «нет». Он подставил ухо под холодную воду и так, отвернувшись от Миши, тоже тихо сказал:
— Нет…
4. Беспокойный завтрак
Это был беспокойный завтрак. Миша все время говорил о пропавшей газете.
— Как раз сегодня хотел подготовиться к сбору. Положил на самое видное место… И вдруг пропала. Ничего не могу понять!
Петя уткнулся в тарелку и очень старательно жевал оладьи. Мама удивилась:
— Какой аппетит! Вот что значит погулять перед завтраком!
А Миша все время повторял: «Куда она могла задеваться?» Пожимал плечами и раза три попадал вилкой не в оладьи, а в стол.
— Что ты с клеенкой сражаешься? — спросил папа. — Она-то при чем?..
— Придется идти в библиотеку, — сказала мама.
— Зачем же? Ведь газета не могла убежать? Раз никто не брал — значит, она здесь, дома. Буду искать!
«Что я натворил! Что я натворил?!» — с ужасом думал Петя.
Он почему-то вспомнил о том, что именно Миша ходил с ним недавно в зоопарк и в кино, научил делать кораблики из бумаги. А иногда он даже давал Пете поносить свой портфель, набитый книжками и тетрадями. Петя выходил с портфелем на улицу, и все прохожие думали, что он тоже школьник. Это было очень приятно. Да, много хорошего сделал для него Миша. А он?.. Как же теперь помочь брату? Как?
Вдруг Петя вспомнил, что на углу улицы есть газетный киоск. «Знаю, что нужно делать!» — решил он и, не допив чай, побежал к двери.
— Будь во дворе! Скоро гулять пойдем! — крикнул вдогонку папа.
Но Петя уже мчался по лестнице и не слышал папиных слов.
5. На углу улицы
Люди не торопились, как в будни. Они шли медленно, словно любуясь весенним днем.