Самый синий из всех — страница 43 из 49

Лера демонстративно складывает руки на груди, но глаза ее мечут молнии. Каша тоже упрямо хмурится, вздернув нос. Кажется, план-захват провалился, даже не начавшись…

Мы напряженно вглядываемся в ворота. Если бы только у нас был пропуск… Оксана тихо всхлипывает.

– Помощь вроде не помешает?

Услышав низкий хриплый голос, мы испуганно оборачиваемся. Егор! На нем дешевая синяя куртка с белыми полосками, черная толстовка и массивные высокие ботинки на шнуровке. Царапина на губах почти зажила, а синяк на скуле приобрел желтоватый оттенок по краям.

– Как ты здесь… – начинаю я.

– Какого черта ты здесь?! – рявкает Лера, закрывая собой Оксану.

Егор кривит губы, но не подходит ближе. Только молча кивает, встретив мой взгляд.

– Это я его позвал, – вступается Каша. – И не смотрите на меня так. Грубая сила нам не помешает. Особенно если придется связать этого придурка и тащить его в школу силком.

– И какой от его грубой силы толк? – возмущенно фыркает Лера. – По-твоему, он в отличие от меня ворота выломать сможет?

– Он сможет сделать вот так. – Егор протягивает руку, едва не коснувшись моего носа, и набирает на электронной панели какую-то комбинацию цифр. Тихо пиликнув, индикатор на замке становится зеленым. Ворота отъезжают в сторону, а Егор отвешивает Лере шутливый поклон.

– Я был здесь пару недель назад. Видел, как Андрей вводил код.

Каша громко хмыкает и отступает на шаг, картинным жестом пропуская девушек вперед. Мы проскальзываем во двор. Широкая дорожка ведет от ворот к серому дому с колоннами. Окна на первом этаже занавешены, а на втором горит только одно. Кажется, я знаю, чье оно.

– Чего ты ждешь? Звони давай, – шипит Лера за моей спиной. Я поднимаю руку, но палец замирает, так и не коснувшись звонка. Что, если он… Что, если…

– Ой, да господи боже мой!

Она тянется к звонку через мое плечо, но нажать не успевает. Дверь распахивается, и мое сердце, подпрыгнув, испуганно забивается куда-то в угол грудной клетки.

– Привет, – лепечу я.

Андрей окидывает нашу компанию непроницаемым взглядом. Только при виде Егора его глаза слегка расширяются от удивления.

– Уходите. – Голос звучит резко и холодно.

Я не сразу нахожу слова. А когда нахожу, никак не могу вытолкнуть. Открываю рот, словно рыба. Блоп-блоп.

– Пока.

Андрей толкает дверь, но Егор в последний момент успевает вытянуть ногу и вставить пятку в зазор между дверью и косяком. Они буравят друг друга взглядами. Андрей с силой пинает ботинок Егора, но тот снова успевает перехватить дверь, на этот раз рукой.

– Опять убегаешь?

Андрей коченеет от напряжения.

– Что ты сказал?

– Что слышал. Так ты справляешься с трудностями, да? Сваливаешь? И пофиг на тех, кто остался позади?

Андрей резко толкает дверь вперед. Егор едва успевает убрать руку и отскочить. Теперь они стоят друг напротив друга.

– Заткнись.

– А то что? – вкрадчиво спрашивает Егор.

Резко выдохнув, Андрей хватает его за ворот куртки. Каша делает шаг вперед, Оксана испуганно зажимает рот руками, и даже Лера выглядит взволнованной. Андрей обводит нас быстрым взглядом. Прикрывает глаза, делает глубокий прерывистый вздох и разжимает пальцы, отталкивая Егора прочь с крыльца.

– Уходите уже.

– Беги-беги, ссыкло. Тебе не впервой предавать.

С глухим треском кулак Андрея впечатывается в скулу Егора:

– Заткнись!

Я вскрикиваю, а Егор, зарычав, резко и без замаха отвечает ударом на удар – прямо в челюсть. Голова Андрея откидывается назад. Он врезается спиной в дверь, но тут же свирепо бросается на Егора, сшибая с ног. Сцепившись, они с грохотом падают на крыльцо и кубарем скатываются по ступенькам.

– Прекратите, идиоты! – верещит Лера.

Подмяв под себя Егора, Андрей яростно молотит его кулаками. Царапина на губах снова лопается, брызгает кровь. Каша бросается на помощь, Оксана громко что-то кричит и…

– Андрей.

Тихий голос действует на Андрея как ведро ледяной воды. Тяжело дыша, он откатывается в сторону. Вскакивает на ноги и переводит на отца мутный от ярости взгляд, дергается вперед. Мгновение мне кажется, что он и его сейчас ударит. Андрей вытирает лицо рукавом.

– Быстро в дом. Быстро.

Что я увижу, если дотронусь до него сейчас? Насколько ему больно? Я делаю шаг, но Андрей шарахается в сторону и, дернув плечом, исчезает в дверном проеме.

Игорь Юрьевич обводит нас взглядом. Не ухмыляется, не читает нотаций, не грозится вызвать полицию. Просто смотрит, а потом, не сказав ни слова, возвращается в дом. Дверь закрывается тихо и даже как-то преувеличенно любезно. Щелкает замок.

Вот и все.

– Супер! – рявкает Лера. – Вы все просто супер! А ты? Что там говорил про мозги вместо мускулов? Идиот!

Егор поднимается с земли и, хмурясь, отряхивает грязные джинсы. Оксана с Кашей беспомощно молчат, а я кусаю губу, чтобы она перестала трястись.

Лера, громко ругаясь, широкими шагами идет к воротам. Мы встречаемся с Кашей взглядами.

– Сделай что-нибудь, – умоляю я.

– Я?

– Сделай что-нибудь!

– Да я последний, кого ваш Онегин послушает!

– Но ты же тоже его любишь! – выкрикиваю я, чуть не плача.

Лера замирает на полпути. Каша глупо хлопает глазами и выдавливает из себя вопросительное:

– Э-э-э, что?

Я непонимающе моргаю:

– Тогда на сцене…

– Нет. Нет! – Каша протестующе выставляет руки вперед. – Котлетка, что ты несешь вообще? Он мне даже не нравится. В смысле, даже просто как человек!

– Это многое объясняет, – бормочет Лера.

Каша оборачивается на нее и стремительно бледнеет:

– Говорю же, это какая-то ошибка!

– Но ты же сам… – в смятении бормочу я. – Мы говорили о любви, и ты же… ты так на него посмотрел и…

Егор издает странный крякающий звук. Каша затравленно оглядывается по сторонам и…

– На нее, дура! – орет он, тыча пальцем в сторону Леры. – Я показывал на нее!

Оксана судорожно вздыхает. Лера смотрит на Кашу открыв рот.

– Значит, тебе нравится… Лера? – помолчав, уточняю я.

– Агр-р-р, Мацедонская, ну что ты творишь?

Каша резко садится на корточки и прячет пунцовое лицо в ладонях. Мы молча топчемся на месте и, кажется, совершенно не знаем, что сказать. Тихонько кашлянув, Егор осторожно подталкивает Оксану к воротам.

– По-моему, хватит на сегодня потрясений.

Это уж точно.


Утром в школе нам всем не по себе. Мы смотрим куда угодно, только не друг на друга. Лера, не обращая внимания на болтовню Марины, безостановочно строчит что-то в телефоне, Оксана грызет кончик карандаша, а я сижу за партой и глупо пялюсь на свои руки. В голове пусто.

Каша пропускает биологию и появляется в классе только перед началом второго урока. Лерина спина едва заметно напрягается, когда он проходит мимо ее парты, но головы она не поднимает.

– Спектакль будет, – говорит Каша, скользнув на стул рядом со мной. Я радостно подпрыгиваю: неужели Андрей… Каша качает головой. – Нет, Котлетка, он не появлялся. Более того, в учительской ходит слушок, что отец забирает его документы из школы.

Каша вытягивает ноги под партой и толкает Оксанин стул, чтобы она повернулась к нам.

– Ты уже в курсе? Директор запретил отменять спектакль, он пригласил кого-то из администрации или вроде того. После второго урока Макса, Леху и Леру заберут на репетицию, а остальных после пятого. Попробуем перестроиться и сыграть без Андрея.

– Но без Андрея не то! – морщится Оксана.

– Пойду скажу остальным, – отодвинув стул, Каша оставляет нас вдвоем.

Оксана снова вздыхает и, сложив руки домиком, упирается в них подбородком. Она рассматривает меня, а я – свои пальцы.

– Саш, ты не виновата.

Я вздрагиваю. Откуда она знает, о чем я думаю?

– Мы сделали все, что могли, и ты тоже. Просто… просто ничего не получилось.

Звенит звонок. Каша возвращается за парту. Вжикает молния. Шуршат страницы учебников. Бубнит географичка.

Все как обычно, но все не так. «Мы сделали все, что могли, и ты тоже».

– Ты уснула, что ли? – Каша слегка толкает локтем меня в плечо. – Достаем двойные листочки, пишем фамилию и класс в правом верхнем углу.

Он нарочно гнусавит, пародируя училку, но я не улыбаюсь. Только хмурюсь сильнее. Достаю из рюкзака первую попавшуюся тетрадь, чтобы вырвать двойной листок. Но, долистав до середины, вижу надпись, которую сама сделала пару недель назад, на литературе:

«РОБКИМ МЕЧТАМ ЗДЕСЬ НЕ МЕСТО».

Завитки у букв переплетаются, на кончиках распускаются цветы, а внизу, на сцене, крошечная фигурка с поднятыми вверх руками. Она светится. На ней рубашка с воротничком-стоечкой и цилиндр.

Я вскакиваю.

Стул, проехавшись по полу, тихо скрипит. Каша дергает меня за рукав:

– Котлетка, ты чего? Садись давай.

Я вырываю из тетради листы и крепко сжимаю их в руке.

– Что такое? – недовольно спрашивает географичка. – Александра?

Подхватив с пола рюкзак, я делаю глубокий вдох и на негнущихся иду к выходу из класса.

– Александра!

Просто так надо.

– Вернитесь за парту!

И робким мечтам здесь не место.


Денег на такси у меня нет, так что я доезжаю на автобусе до городской окраины, остановки «Гранитный тупик», и с надеждой смотрю на расписание маршруток до коттеджного поселка, где находится дом Андрея. Вот черт, уехала только что!

Через дорогу от меня огромный пустырь со строительным мусором, там раньше был гранитный завод. Сразу за ним жмутся друг к другу одноэтажные бараки частного сектора. Репутация у этого места не самая благополучная, а роща за остановкой – излюбленное место встреч городских бомжей и алкоголиков. Даже сейчас между чахлыми елками мне чудится огонек костра, а ветер как будто доносит запах дыма и невнятное бормотание голосов.

Покрепче ухватившись за лямки рюкзака, я ступаю в месиво из грязи и снега на обочине дороги. Кроссовки промокают мгновенно, но лучше так, чем стоять на остановке и ждать неприятностей.