Заговорили собственные турболазеры Объекта. Тысячи импульсов устремились в пылевое облако, но если они там что-то и поразили, этого не было видно. Обстрел слегка ослаб, но не прекратился. Похоже, у противника тоже были хорошие щиты. Ну, или отличная маневренность.
Похоже, нападавшие не знали, что Звезда питается от кайбер-кристаллов, и всерьёз намеревались истощить её постоянным обстрелом. Всё также производило впечатление, что ионных орудий у нападавших нет, иначе ими бы уже воспользовались. Турболазерный огонь становится в разы эффективнее, когда сопровождается ионным.
— Мне попробовать ударить по ним суперлазером? — спросила Звезда.
— Нет, не стоит пока рассекречивать наше главное оружие. Нам нужно получить представление о том, кто это такие и какие у них силы.
— Запустить СИДы?
— Погоди, дай мне подумать.
Истребители понесут большие потери в плотном пылевом облаке — было бы глупо их терять просто ради разведки. А тяжёлый звездолёт, способный выдержать удар крупного метеорита в упор, станет слишком хорошей мишенью для турболазеров неизвестного противника.
В итоге он остановился на VT-49 Decimator — эти разведывательно-ударные суда сочетали хорошую малозаметность (их изначально строили для рейдов по тылам противника), достаточную защиту, чтобы выдержать удары мелких метеоритных «пуль» и достаточную маневренность, чтобы увернуться как от крупных планетезималей, так и от турболазерного огня на более-менее приличной дистанции.
План сработал — из десяти отправленных на разведку кораблей тяжёлые повреждения получил лишь один, и с того экипаж удалось эвакуировать без потерь. Из девяти уцелевших три смогли подобраться достаточно близко, чтобы дать более-менее внятную картинку.
Весь турболазерный град исходил от одного объекта. Выглядел этот объект как самый заурядный астероид, около шестидесяти километров в диаметре… который кто-то не только утыкал турболазерами, но и оборудовал дефлекторами и мощными двигателями. На глазах у одного из наблюдателей «камень» отработал двигателями и переместился, чтобы по нему попадало чуть меньше ответных залпов.
— Это не юужань-вонги, — заметила Звезда. — Дизайн на них похож, но они бы не стали использовать механические двигатели и турболазеры…
— Сам вижу, — буркнул Таркин. — Вот, значит, где она пряталась…
— Кто — она?
— Твоя предшественница и старшая сестра в каком-то смысле. Предыдущий «Объект номер один». Проект «Боевая луна». «Экспедиционный боевой планетоид» Сиенара как он есть.
Райт Сиенар не знал, что его проект мобильной боевой станции, переданный Верховному канцлеру, попал к графу Дуку, а тот, в свою очередь, передал его геонозианцам. А опробовать концепцию очень уж хотелось. Поэтому он заключил сделку с компанией «Тяжёлое машиностроение Ротаны», которая за несколько лет переоборудовала пару средних размеров астероидов в боевые станции. Ну, как боевые… на них тогда стояла лишь пара пушек, просто чтобы убедиться, что они могут вообще стрелять, посредственные двигатели, чтобы убедиться в их способности к передвижению… в общем, проверка идеи и не более.
Потом Сиенар узнал о том, что конфедераты строили настоящую, полноразмерную станцию, и что Республика её захватила — и на прототипы ему стало совершенно наплевать.
Но не наплевать было, что интересно, Палпатину. Он в свою очередь связался с Ротаной и потребовал зачем-то обе станции достроить, превратив в реальные, боеспособные супердредноуты. Конечно, даже после доработки с нормальным боевым звездолётом того же размера они сравниться не смогли бы. Ни по скорости, ни по огневой мощи, ни по защите. Вот только не было у Империи (да и ни у кого в Галактике) нормальных боевых звездолётов такого размера. А с самым большим из до сих пор построенных супердредноутов, «Мандатором», обе «Луны» вполне могли бы потягаться. Хотя уже творение Лиры Вессекс превзошло бы их по всем параметрам, исключая размер и, возможно, вместимость трюмов.
В восемнадцатом году после Великой ресинхронизации по распоряжению Палпатина оба судна из системы Ротаны куда-то ушли… с тех пор о них не было слышно. Таркин полагал, что они погибли в первом же бою или при попытке гиперперехода, потому Император и предпочёл замять проект.
Но сейчас оказалось, что как минимум одно из них всё ещё существует… и вполне себе боеспособно!
Спрашивается, сколько спайса должны были выкурить имперские офицеры, чтобы атаковать имперскую боевую станцию, непрерывно передающую правильный сигнал «свой-чужой»? Причём даже без переговоров и каких-либо требований!
Предположим, корабль захвачен мятежниками. Причём захвачен так быстро и ловко, что не успел даже передать сигнал о помощи, поэтому всё ещё числится в базе данных как имперский.
Восемь лет назад организованного Восстания практически не было. Немногочисленные отдельные мятежники вряд ли смогли бы сформировать экипаж для «Боевой луны» — её точных характеристик Таркин не знал, но по всем прикидкам выходило не менее пятидесяти тысяч разумных.
Но тогда ещё полно было недобитых сепаратистов. Вейдер отключил всех боевых дроидов Конфедерации, когда вырезал её верхушку на Мустафаре. Но ничто не мешало командирам на местах реактивировать их всех вручную. Правда, простой команды для этого было недостаточно — требовалось лезть в схемы. Но среди офицеров КНС многие достаточно разбирались в дроидотехнике для этого — и если отключение не происходило прямо в разгар боя, у них хватало времени на ремонтные работы… Поэтому после формального окончания Войны Клонов Империя ещё лет пять давила отдельные армии, флоты, планеты и даже системы, не желавшие признавать поражение.
И если какой-нибудь особо упрямый конфедерат не без тактических талантов сумел приблизиться к астероиду-дредноуту на дистанцию абордажа… у него были все шансы как победить в коридорных боях, так и взять управление на себя — сто тысяч дроидов для КНС были вполне заурядной десантной группой. Вот только командир, не лишённый тактических талантов, не стал бы кидаться в бессмысленную атаку на боевую станцию втрое больше себя по размерам. Даже если не знать о суперлазере, не знать о кайбер-кристаллах — у Звезды было банально больше турболазеров, это даже чисто на глазок видно. И резервуары с тибанной у неё тоже явно крупнее. Разумнее было сразу прыгнуть в гипер, прежде чем его рассмотрят.
Что-то здесь не стыковалось, это даже Таркин понимал, не говоря уж об Аккорде.
Конечно, одного залпа суперлазера на минимальной мощности вполне хватило бы, чтобы закрыть этот вопрос раз и навсегда, но тогда любопытство гранд-моффа осталось бы неудовлетворённым. Узнать тайны каменного дредноута можно, только захватив его более или менее целым.
— Штурмовому корпусу приготовиться, — скомандовал он по общей связи. — Ожидается абордажная операция!
— Ты уверен? — уточнила Звезда. — Может всё-таки разнесём её?
— Не волнуйся, милая, если возникнет сколь-нибудь серьёзная опасность, мы всё быстро закончим. Но пока что такой опасности нет. Погладь-ка его ионными орудиями, чтобы заставить немного помолчать…
Абоминор неохотно выполнила команду — естественно, она стреляла не сама, а лишь передавала целеуказания канонирам — якобы от центрального компьютера. Но залпы растеклись в пространстве бесполезными кляксами статики — пыль в скоплении оказалась слишком густой, пробить её могли лишь турболазеры.
Конечно, если послать пару тысяч шаттлов, они просто задавят количеством — но несколько сотен из них при этом будет сбито, а это тысячи, если не десятки тысяч человек. Будь это полноценная боевая операция, Таркин бы ни секунды не колебался, но угробить столько верных имперских солдат лишь ради удовлетворения своего любопытства казалось ему чрезмерным. Аккорда же от одной мысли о таком неизящном решении просто скрючило.
Можно было также просто выждать несколько часов, пока у дредноута не кончатся запасы тибанны и/или гиперматерии для питания щитов, после чего брать его, что называется, голыми руками — но это уже претило кипучей натуре Таркина. Кроме того, ёмкость резервуаров неизвестна, поэтому капитан противника мог просто притвориться, что боезапас подходит к концу — а затем расстрелять беспечно летящие к нему челноки.
Два крейсера-заградителя из охранения Объекта встали с двух сторон от «Боевой луны» на безопасной дистанции и направили на неё свои гравитационные колодцы. Теперь она, по крайней мере, не сможет прыгнуть в гиперпространство, когда поймёт, что проигрывает.
— Идём на сближение, — скомандовал Таркин.
— Бесполезно, — вздохнула Звезда. — Даже эта глыба быстрее нас.
— Знаю. Но мне как раз и нужно заставить её отступить. Пусть маневрирует.
Звезда медленно двинулась вперёд. «Луна» так же медленно и лениво отползала, удерживаясь на дистанции, где она ещё могла уклоняться от большинства турболазеров Таркина, а вот более неповоротливая станция от неё — уже нет. При этом она стремилась остаться в пылевом облаке, чтобы не подставляться под ионные орудия. И «поднималась» относительно экваториальной плоскости Звезды, явно стремясь сосредоточить огонь на полярной зоне. Но эту попытку Звезда быстро пресекла, поворачиваясь так, чтобы всё время держаться к противнику бортом.
— Слушай, она теперь стреляет значительно слабее…
— Естественно, — усмехнулся Уилхуфф. — Видишь ли, Звёздочка, она конечно быстрее нас… но только когда идёт на основных двигателях. А чтобы задействовать основные двигатели на отходе, ей нужно развернуться к нам кормой. А на корме у неё орудий заметно меньше. Да и системы наведения значительно слабее, так что она и попадать будет реже. Если же она отступает задом, на маневровых, то мы вполне можем её догнать.
— Спасибо. Этой штуке моих щитов не пробить, но я всё-таки нервничаю, когда в меня стреляют.
— Совершенно аналогично, милая. Я этого тоже не люблю. Сейчас подождём, когда она в очередной раз повернётся кормой…
Нужный момент выпал минут через десять. И в ту же минуту из-под щитов Звезды Смерти вырвались восемь боевых кораблей — четыре «Победы» и четыре «Имперских». На пыль и мелкие астероиды им было в высшей степени наплевать, они ломились вперёд, словно танки, уничтожая всё, что преграждало путь.