таких эпизодов попала на глаза каторжанок.
Ольге пришлось реагировать быстро. И если вставить на место мозги беспечным вампирам было просто и надо было лишь отвести их в лес, где и объяснить провинившимся всю глубину их заблуждений. То со свидетелями все обстояло совсем не так радужно, как бы хотелось. Для начала все три девушки были погружены в сон и отделены от общей группы каторжанок. Остальным было сказано, что их товарки серьезно заболели и находятся на карантине. Ольга сильно хотела решить все одним махом и убить свидетелей, видевших лишнее. Но накричавшись на своих подчиненных, немного успокоилась и отошла от радикальных методов. Вскоре было объявлено, что заболевшие умерли, трупы были при всех сожжены, но делалось это в темноте и близко никого из каторжанок не подпускали, даже подруг «усопших». Девушки сначала отнеслись к смертям в своих рядах безразлично и больше волновались о том, чтобы не заболеть самим. Но буквально на следующих день поползли слухи о том, что в тех странных фургонах, в которых везут оружие и доспехи, и которые с самого первого дня пути являются предметом многочисленных обсуждений среди каторжанок, теперь везут тела и умерших. Мол их не сожгли, а зачем-то взяли их с собой. Вкупе с непонятным вооружением, которое могло бы пригодиться осаждающей армии и которое почему-то везли от нее прочь, это все создало дополнительные волнения в той части заключенных, которая была выкуплена. Непонятное всегда вызывает тревогу. Правда основной версией происходящего считалась кормежка тролля, мол скормили нелюди умерших, а кого он еще не успел съесть, тех пока везут дальше. Это объяснение хоть немного, но успокаивало каторжанок и Ольга не боролась со слухами, хотя изначально отнеслась к ним весьма болезненно.
Сам Тарн ехал в отдельном крытом фургоне и носа на улицу днем не показывал, но стоило демуру скрыться за горизонтом, существо было не остановить, любознательный нелюдь начинал ходить меж людей и задавать вопросы.
Тролль так надоел вампирам своими расспросами, что еще до окончания пути познакомился с темной стороной Ольги, которая пообещала ему оторвать язык и в красках расписала, что она сделает с этим трофеем. Бедный Тарн был под таким сильным впечатлением от наглости человеческой самки, что больше суток вел себя смирно. Что как раз совпало с имитацией смерти нежелательных свидетелей и молва объяснила необычное поведение тролля его сытостью.
Сама Ольга не один раз успела пожалеть, что вообще захотела пойти в этот поход и проклинала тех, кто ее не остановил. Сначала многочисленные мелкие проблемы, которые надо было решать, даже развлекали женщину, как и изображение любовницы триумвира и вождение всего населения лагеря за нос. Но собрав караван в обратный путь, она оказалась один на один с несколькими сотнями каторжанок и казалось каждая из них появилась на свет специально, чтобы бесить ее – Ольгу. Несмотря на общую забитость и жалкое впечатление, которое заключенные производили своим видом, по отдельности они любили показывать норов. А некоторое так и вообще изображали гордое животное ёж. То самое которое не летает, пока его не пнешь. Раздавать тумаки и подзатыльники, за эти дни стало самым обычным делом для вампирессы. Когда наконец показались стены Савоярди, она облегченно вздохнула и пообещала себе в следующий раз хорошо подумать, прежде чем идти на поводу у своих желаний.
Процесс передачи обитательниц каторги, затянулся на пол дня. Сводный брат барона был крайне педантичен и качественно вымотал нервы изображавшему старшего вампиру. Из трех каторжанок которые якобы умерли в пути, лишь одна была выкуплена рыцарем Бладом, две другие должны были быть размещены в городе. Этот факт вызвал у скрупулезного мужчины тихую панику. Никогда не имевший дел с невольниками или каторжниками, он просто не знал как королевский представитель отреагирует на недостачу. Вампиры, прекрасно знавшие ответ на этот вопрос, никак не могли убедить его, что все в полном порядке и мертвые это не сбежавшие, просто вычеркнул в бумагах одну цифру и указал другую. Когда наконец смогли разобраться со всеми делами, было уже довольно поздно выходить в дорогу к поселку и решили остаться под стенами города до утра.
А уже вечером прискакал барон Савоярди. И стал настойчиво просить, чтобы рыцарь Блад выкупил всех каторжанок, а не только лишь их часть. Он даже был готов спонсировать это мероприятие на безвозмездной основе. Вампиресса лишь злорадно улыбалась, слушая перепалку барона и сержанта жандармов, представляя, что же такого учудили барышни, раз всего через несколько часов их готовы были отдать обратно и даже доплатить за это. В словесной схватке вампира и человека, победу одержал первый и барон был вынужден уехать восвояси, удовлетворившись лишь обещанием, что «его милости, господину рыцарю, сообщат о щедром предложении его милости, господина барона».
Когда Ольга наконец увидела недостроенные стены обители вампиров, которые еще пару недель назад рождали у нее лишь приступы ярости, скупая слеза скатилась по ее щеке. Место успело стать родным домом. Встречали караван всем поселком. Что вызвало у вампирессы законное недоумение. Зачем такой толпой встречать обычных каторжанок? Была середина дня и следуя обычному распорядку, большинство вампиров должны были мирно спать. Вместо этого с нетерпение ждали караван, кутаясь в плащи с капюшонами и стараясь держаться в тени строений и деревьев.
Причина столь необычно поведения была выяснена мгновенно. Оказалось, что за прошедшее с момента ухода Ольги к Залону время, вся история с женщинами заключенными, обросла дополнительными подробностями. Естественно выдуманными. И теперь большая часть вампиров были уверены, что каторжанки выкуплены, чтобы стать их личными слугами. А точнее служанками. И вот, не желая получить себе в услужение плохую девушку, обитатели поселка выстроились в очередь, желая первыми иметь право выбора слуги для себя.
– Ты что, не мог сказать, что это работницы, а не служанки? – узнав подробности происходившего, Ольга набросилась с претензиями на супруга.
– Уже служанки!
– Что? – вампиресса аж подавилась от удивления.
– Решено, что большую часть сделаем именно служанками. Коровник и прочие прелести для провинившихся.
– Кем решено?
– Триумвиратом, Оль. Ни я, ни Костя, не видим проблем в том, чтобы каторжанки прислуживали в замке и домах вампиров. Убирать эту махину, что ты построила, все равно кому-то надо. Почему бы и не им? Также это снимает проблему слишком тесного общения наших пленников и каторжанок. Разводить людей как скот, мы еще не готовы.
– Зато держать их как скот мы можем!
– У них хорошие условия содержания и то, что они периодически выступают донорами крови, не делает их скотом.
– Женя! Ты меня не пытайся обвести вокруг пальца. «Доноры крови»! Эту кровь мы в пищу употребляем! И держим их как домашний скот!
– Не зли меня!
– Ну тогда вот тебе, – Ольга протянула ему запястье, – Пусть тебя Саша позлит!
Выпив пару капель крови жены, Евгений лишь тяжело вздохнул и потер виски.
– Ладно. Этим всем займемся ночью. Пойдем распределять слуг.
– Которые без хорошего пинка не работают! – проворчала себе под нос вампиресса, но покорно пошла вслед за мужем.
Каторжанки были выстроены на центральной площади поселка. Жандармы не особо церемонились и просто поставили девушек в несколько рядов, через каждые полметра друг от друга. Организовав таким образом подобие смотрин. Тролля сразу увели в замок, ему тут было делать нечего. Все каторжанки были притихшие и напуганные. Происходящее с их точки зрения было очень далеко от нормального и больше походило на торги имперского рабского рынка, так, как они это себе представляли. Когда в общий строй каторжанок были поставлены три якобы умершие в дороге девушки, все вообще застыли в ужасе, не зная что и думать. Вампиры наоборот были оживлены и пребывали в радостном предвкушении. Возможность заиметь собственных слуг вызывала приступы энтузиазма.
Евгений подошел к Константину и занял место слева от него.
– Как будем делить? Сначала дадим людям выбрать, а остаток пойдет в замок, или сначала выбираем в замок, а остаток в личные слуги?
– А ты не думаешь, что слуг надо заслужить? А то халява какая-то получается. – Константин посмотрел на собеседника, – Выдаем просто так. Содержать тоже будем мы.
– И что предлагаешь?
– Большой облом, – триумвир усмехнулся, – Сейчас всех посылаем спать, а потом распределим служанок сами. Катя вон этим займется. Обслуживание вампиров, это ее обязанность. И обязательно надо дать понять, что служанка это не право, а заслуга. И если что, можем отнять.
– Людям не понравиться. Надо было сразу говорить об этом, а мы молчали. И отнять всегда успеем. Я предлагаю не придумывать сейчас правила. Поэтому одна служанка в дом, пусть живет на втором этаже, они у нас все равно в домах не используются. Оставшихся каторжанок в замок. Содержание централизованно, как и пленных. Кровь сдавать по тем же правилам. Хозяин, пить кровь служанки не имеет право, кроме обычных пары капель.
– У нас будет куча инцидентов, когда у девушек начнутся месячные. И Стефания до сих пор себя еле контролирует, когда рядом люди.
– Стефании не хватает дисциплины, – раздраженно фыркнул Евгений, – Саша ей многое позволяет. Для нее быть вампиром, это чуть ли не вечный праздник, когда вокруг все веселятся и все дозволено.
– Местный менталитет, – задумчиво протянул Константин, – Если ты сильный, то тебе все можно. А она по сути попала из грязи в князи.
– Служанка стала госпожей, Так не ходи к ней в дом! Но нет спасенья от раба, Который стал царем![23] – продекларировал Евгений.
– Именно так. Ладно. Стефании естественно от мертвого осла уши, а не личную служанку. С остальными так и быть, пусть выбирают, по одной на дом. Но если работы для служанки нет, то ее обязаны временно передать Катерине! У кого будут простаивать – отберу сразу!