Сарацин, не теряя времени, бросился к окну, высунулся до пояса и выглянул наружу. Он рассмотрел неудачников-снорков, лежащих на траве крест-накрест, и долго-долго прицеливался в переносицу нижнего мутанта, дрыгающегося под весом своего мертвого соплеменника. Грохнул выстрел, и гадина затихла.
– Вот так вот, товарищи курсанты! – весело крикнул Сарацин, возвращаясь в автобус. – Две пули – два монстра. Учитесь, пока я жив!
Сарацин обернулся, чтобы посмотреть на реакцию Саная, а увидел перед своим лицом хрюкающую маску изорванного противогаза.
«Ну все! Трындец!» – тоскливо подумал сталкер.
В естественном желании спастись снайпер отшатнулся на сиденье водителя, вскинул пистолет и приготовился стрелять. Но снорк повел себя очень странно. Он кивнул, развернулся, пошел на выход, спустился по ступенькам на землю, а потом внезапно рванул за пробегающим мимо и жутко ревущим собратом. Сарацин не верил своим глазам. Один снорк догнал другого и со всей дури залепил ему оплеуху когтистой лапой.
– На, сука! – прокомментировал с задней площадки автобуса Санай.
Снорк, не ожидавший нападения от своих, упал на спину, заверещал, но тут же бросился в контратаку. Завязался нешуточный поединок. Твари сплелись в клубок, наносили друг другу удары, разрывали плоть и внутренности. Вокруг них носилась еще одна парочка ничего не понимающих собратьев и утробно рычала. Больше снорков не осталось, за исключением, конечно же, вожака стаи, но его почему-то нигде не было видно.
– Эт-то что за хрень? – заикаясь от пережитого ужаса, пробормотал Сарацин.
– Тихо! – шикнул на него Санай. – Не видишь что ли? Витенька занимается.
– Ни хрена себе! – прохрипел поперхнувшийся Сарацин. – Аж яйца поседели от ваших практических занятий! Еще парочка таких лабораторных работ, и меня можно будет на пенсию отправлять по состоянию здоровья, а заодно и сиделку сразу нанимать, потому как смирные психи до горшка не всегда успевают сами добежать.
Тем временем два снорка-зрителя остановились, пораздумали минутку и бросились в кучу сражающихся соплеменников-самбистов. Драка закипела с удвоенной силой. Через минуту и сорок две секунды из яростного клубка выпал первый труп. На него было страшно смотреть. Сохраняя человеческие очертания тела, этот изувеченный монстр создавал ужасное, отталкивающее впечатление. Он просто нелепо свернулся, как тряпичная кукла. На мускулистой шее сквозь кожу проявились бугорки позвонков, отовсюду сочилась черная кровь вперемешку с гноем, на животе и ногах лохмотьями свисала оторванная кожа.
– Ты не понимаешь, – сказал Санай, подошедший к другу. – Витенька нащупал слабинку в психике этих уродов и вот, как видишь, практикуется. Мне кажется, вполне успешно, и экономия патронов налицо. Ты не волнуйся, я прекрасно видел два твоих последних выстрела, очень даже тебя хвалю и считаю, что через пару-тройку лет ты сможешь запросто сдавать на первый юношеский разряд в дисциплине «стрельба из пистолета по неподвижным монстрам на открытом воздухе». А в связи с тем, что у тебя теперь седые яйца, может быть, как ветерану, и третий взрослый присвоят.
– Вот брехун! Где вожак? Ты его видишь?
– Видеть-то видел и даже стрелял по нему, но вот где он – не знаю. Вот бы смылся! Хорошо было бы, а то я думаю, что к нам скоро новые гости заявятся.
– Ты про бандитов? – серьезно спросил Сарацин.
– Про них, родимых. – Не выходя из автобуса, Санай выглянул через заднюю дверь, посмотрел налево, направо, встал на цыпочки, вернулся к напарнику и спросил: – Ты Плута не видел?
– Некогда мне было за ним смотреть. – Сарацин засунул пистолет в кобуру и с удовольствием поднял свой винторез. – Самого злые снорки чуть не задрали. Когда на улицу выбегал, Плут уже второго гада в капусту изрубил. Жуткое зрелище, поверь мне.
– Да видел я. Лечить его пора, а то так до старости и будет за бедными снорками бегать. Мясником станет. Нехорошо это, не по-христиански.
Тем временем домашняя встреча по мордобою и взаимному растерзанию среди соплеменников подходила к закономерному концу. Серый клубок распался, и сталкеры увидели чемпиона.
Видать, сегодня ему выпал самый тяжелый день в его несчастной жизни. На нем не нашлось ни одного целого места. У Сарацина возникло ощущение, что этот снорк попал в кухонный комбайн, причем целиком. Он даже не смог поднять голову, правая рука висела плетью, левая нога при движении подломилась.
Хлоп – и пуля прекратила страдания монстра.
– Не люблю их, – после точного выстрела из винтореза заявил Сарацин. – Но этого как-то по-человечески жаль было.
Теперь все четыре снорка, участвовавшие в конкурсе «Ну-ка отгрызи!», лежали в пыли и не подавали признаков жизни.
– Надо уходить! – подвел итог Санай. – Постреляли маленько, пошумели, пора и честь знать.
Санай, призрак Петров и Сарацин вышли из автобуса.
– Конечная, – пошутил призрак голосом Шаляпина. – Предъявите билеты.
Вот тут-то из-за ближайшей пожарной машины, прямо как бабуин из дикого тропического леса, и выпрыгнул снорк-акселерат. Он издал такой оглушающий рык, что друзья даже поморщились.
– Совершенно удивительный экземпляр! – без малейшего намека на страх в голосе сказал призрак Петров. – Знаю, что им управляют хозяева Зоны! Убейте гада. От его головы на север тянутся незримые черные нити.
Но выстрелить друзья не успели. Излом Плут с дикой скоростью вылетел из-за двух бронетранспортеров, стоящих плотно друг к другу, оказался за спиной у вожака и нанес свой коварный удар. Живая секира понеслась по смертельной дуге, но снорк-великан не зря числился в местных паханах. Он метнулся навстречу Плуту. В результате этого несложного тактического приема снорк остался цел, но не весь. Ноги ниже колен отрезало напрочь, как косой траву по росе посекло. Снорк завопил так, что его прежний боевой клич показался друзьям ничего не значащим покашливанием. Резано-рваные раны на ногах были чудовищны, тварь как будто бы наступила на мощную противопехотную мину. Используя только силу рук, снорк очень резво уполз под мятый бензозаправщик, стоящий в метре от него. Он оставлял за собой мокрый черный след. Друзья не стали его преследовать – самим пора ноги уносить. Над Зоной клубился утренний туман. Условия для отхода самые благоприятные.
– Ого! – вновь подал голос призрак Петров. – У меня две новости. Как всегда, плохая и не очень. С какой начать?
– С плохой, – с раздражением выдал Сарацин. – Никто ничего другого сейчас и не ожидал.
– Бандиты покинули укрытие и идут сюда. – Призрак поморщился и добавил: – А со стороны леса, где у нас случился небольшой привал, к забору вышли четверо темных.
– Монолитовцы? – Санай хихикнул. – А я уже расстраиваться начал, мол, куда это они запропастились?
– Новость про монолитовцев была плохой или не очень? – спросил Плут.
Призрак сел на землю и сказал:
– Придется подождать минутку. Предводитель бандитов – очень неуравновешенная личность. Попробую повлиять на него. Пусть поведет свое воинство не к нам, а к служителям культа.
– К попам что ли? – не понял призрака Плут.
– Да к монолитовцам, твою в бога душу! – не выдержал Санай. – Не мешайте Витеньке! Пущай медитирует, нам же лучше!
Призрак застыл. Сталкеры молча стояли вокруг него. Каждый думал о своем. Внутренняя нервозность нарастала у всех. Сарацин, к примеру, думал о том, что сваливать из опасной ситуации лучше всего прямо сейчас. Пока она не превратилась в критическую.
Санай почему-то вспомнил, как ездил с другом на рыбалку на отцовской старенькой «копейке». Тогда тоже вот такой туман был. В то утро на дорогу вышли три косули с большими ушами и белыми задками, но никому и в голову не пришло бы сразу стрелять по ним. Это была подлинная жизнь, а не кошмарный заповедник. Косули тоже настоящие, такие красивые, что чувствовалась прелесть самой природы, породившей таких вот чудесных животных. Да и оружия тогда у них не было. Нормальные люди на рыбалку обычно удочки берут, а не автоматы с пулеметами.
Плут думал обо всем сразу. О ломке – давно уже «черные капли» не употреблял, – о сущности излома, которая страшила его каждую секунду, но и давала взамен качественные преимущества над другими существами Зоны. Он размышлял о бедной сестре, часто думал о смерти, а в Зоне это делать очень не рекомендуется!
– Все! – Призрак Петров встал на ноги. – Я его зацепил, теперь пойдет, как телок на мясокомбинат.
– А хорошие новости будут? – спросил Сарацин.
Задерживаться теперь не имело смысла, поэтому группа двинулась в путь обычным порядком.
– И хорошие новости есть. – Призрак хихикнул. – Скоро мы вылечим Плута, а у меня появилось очень интересное занятие. Я буду дистанционно командовать ротой бандитов под предводительством Рыхлого. Скоро мы нападем на монолитовцев.
Санай заулыбался:
– А ставки принимаешь? Бандитов больше, но они тупее. В противовес им – четверо монолитовцев. Это небольшая танковая бригада.
– Я буду хорошо воевать, – ответил на ходу призрак. – Постараюсь. Отвлеку – это точно. Уничтожу – отлично. Задержу – хорошо.
– А что? Вполне рациональный подход к делу! – поддержал призрака Сарацин. – А вон и первый вертолет показался.
Впереди и немного левее стоял работяга Ми-8. К нему можно было попасть, совершив небольшой крюк, свернув в следующий проулок. Недалеко топать, да и светает уже вовсю.
Лопасти вертолета свисали почти до земли, по дуге и в разные стороны, напоминая длинные листья замерзшей пальмы.
Призрак шел вприпрыжку, как это делают мальчики в коротких штанишках или девочки в розовых платьицах.
– Ля-ля-ля! – напевал он себе под нос. – Ляля-ля!
Сарацин шел в центре колонны, и беззаботное пение призрака натолкнуло его на замечательную догадку. Это удивительное существо ничего не боится! Оно не испытывает страха. Маленький фантастический человечек не монстр или мутант! Он, скорее всего, бог! По крайней мере полубог, как думали древние греки. Если еще нет, то уже становится им – в простом человеческом понимании этого слова.