— Ну и я тоже поддержу общее мнение, — сказал оставшийся последним Гриша, — предлагаю выйти в течение часа.
— А почему так долго? — спросила Ирина, — нам собраться и пяти минут хватит.
— Надо похоронить двух наших коллег, — напомнил капитан.
— Если они остались в подвале на своем месте, — добавил я.
— А вот сейчас и проверим, пошли, — и капитан указал на меня, Анвара и Эдика, — по двое на один труп.
В помещении номер семь правого крыла подвала все оставалось неизменным — эти двое лежали в тех же позах, в которых мы оставили их час назад. Мы аккуратно вытащили их на свет божий, и тут пригодилась моя лопата из багажника. Копая яму размером два на полметра, заодно вспомнил и про голову Толика… закинули и ее в эту же яму.
Командир разрешил дать прощальный залп одиночными выстрелами, после чего мы вернулись в столовку.
— Ну, вся черновая работа сделана, — сказал он, вымыв руки под краном (вода на удивление текла с очень хорошим напором), — можно выдвигаться.
— Еду и питье мы запасли, — отчиталась Ирина, указав на кучу пакетов и сумок на полу возле выхода.
— Тогда присядем на дорожку, — предложил почему-то Эдик, и никто сопротивляться не стал.
И пока мы сидели, кто на чем, мне в голову пришла новая идея, которую я тут же и озвучил.
— Эдик, а расскажи, что там за дорога по просеке? К этому разъезду…
— В смысле? — не совсем уяснил он, — лесная дорога, слева сосны, справа сосны, посередине пусто.
— Машина, в смысле, там проедет?
Народ немедленно оживился и загудел — моя мысль дошла до большинства.
— Наверно, — пожал Эдик плечами, — дождей давно не было, грязи не должно быть.
— Ну, так поехали на моем Дастере, — продолжил я, — все веселее будет… плюс гораздо быстрее и безопаснее.
— Все не влезем, — напомнил капитан, — нас же семеро, а в твой Дастер максимум пять войдет.
— В два захода можно, — ответил я.
— Не, — внес уточнение капитан, — мой УАЗик еще можно задействовать — тогда возвращаться не придется.
— Это если он заведется, — напомнил я такой факт.
— Да куда он денется, — недовольно отбрил меня он, — ты лучше за своей матчастьью последи.
— Есть, тщ капитан, — вытянулся я по стойке смирно, — последить за своей матчастью. Разрешите выполнять?
— Разрешаю, — кивнул он мне, но тут сказала еще пару слов Ирина.
— А как быть с Валерой и Игнатом?
— Стоп-стоп, — потер лоб Гриша, — Валера затерялся где-то в стенах, хрен с ним, а ведь Игната мы же оттащили в какую-то кладовку…
— Точно, — вспомнил я, — рядом с раздевалкой — надо посмотреть, что там и как.
Недолго думая, мы всей толпой выкатились в вестибюль и я, поскольку первым был в очереди, распахнул неприметную дверь между аппаратом безналичной оплаты типа Киви и входом в пустующую раздевалку.
— Вот, — сказал я всему народу, — сюда мы его и затащили утром.
Но никого и ничего в этой кладовке не имелось, не считая, конечно, швабр и ведер в углу.
— Тэээк, — резюмировал ситуацию Гриша, — как говорят у нас на службе, нет тела — нет дела. С Игнатом вопрос закрываем и едем к железной дороге, правильно? — зачем-то попросил он подтверждения у общества, хотя вопрос, в общем и целом, был прояснен и без этого.
И я отправился заводить свой личный автотранспорт, прихватив с собой Афоню, на всякий случай, мало ли что. А и не случилось никаких случаев — все было тихо и безоблачно.
— Совсем что ли насекомые передохли? — этот вопрос мне Афоня адресовал.
— Наверно… — ответил я, одновременно поворачивая ключ зажигания… мотор почихал немного, но со второй попытки завелся достаточно уверенно, — вообще, насколько я знаю, насекомых размером с кошку быть не может в принципе… садись, — предложил я ему, открыв пассажирскую дверь.
— Это почему же? — задал вопрос Афоня, усевшись рядом.
А я вырулил на парковую дорожку между декоративными кустарниками и продолжил.
— По двум основным причинам. Первая — дыхательная система… у насекомых нет легких, кислород ко всем клеткам их тела доставляется с помощью развитой системы трахей. А если увеличить их размеры на порядок, допустим, то объемы этих трахей тоже возрастут и как бы не на два порядка. Тупо не останется места для других органов… вылезаем.
Я подогнал машину прямиком к черному ходу, открыл все двери и багажник и постучался в окно.
— А вторая причина какая? — Афоня оказался любознательным.
— Вторая — это скелет насекомых, — удовлетворил я его любопытство, — он у насекомых внешний, экзоскелет называется, и не растет вместе с ними, поэтому они и линяют через определенные промежутки времени. Больших размеров такая структура скелета тупо не выдержит, хитин это не то, что у млекопитающих, ломается только так.
— Понятно… — протянул Афоня, — а как же тогда вот эти твари живут? — и он ткнул пальцем в валявшийся неподалеку труп муравья.
— Загадка, — ответил я, — хотя конкретно вот этот экземпляр уже и не живет.
Нам открыла изнутри Тамарка, я указал, куда надо ставить вещи, и она вместе с Эдиком бодро начала перетаскивать пакеты и сумки.
— Кто поедет со мной, кто с Гришей — определились? — спросил я по ходу перетаскивания.
— С Гришей я и Эдик поедем, — ответила она, — остальные с тобой. Гриша впереди — Эдик ему будет дорогу подсказывать.
— Логично, — согласился я.
В это время зарычал мотор с противоположной стороны корпуса, я догадался, что это капитан пригнал туда свою служебную машину.
— Так, — скомандовал я Тамарке, — остальные пакеты грузите в гришин УАЗик.
— Это почему? — спросила она.
— Потому что все яйца в одну корзину класть не следует, — поведал я ей азбучную истину, — если с моим Дастером что-нибудь случится, у оставшихся в живых должен быть запас продуктов.
— Будем надеяться, — ответила она, — что до железной дороги мы все доживем.
— Будем надеяться на лучшее, — пробурчал я, — и рассчитывать на худшее.
Погрузка вещей быстро закончилась, после чего мы с Гришей накоротке устроили летучку перед походом.
— Ты идешь впереди, — сказал я, — с Тамарой и Эдиком. Эдик указывает дорогу. Я следую в твоем фарватере метрах в десяти-пятнадцати.
— Все верно, — ответил он, — с тобой едут Ирина, Афоня и Анвар. В случае непредвиденных ситуаций действуем по обстоятельствам… патроны береги, их немного осталось.
— Осталось обсудить, — добавил я, — что будем делать после прибытия на место…
— Никуда не выходим, на разведку пойдет Эдик, ты его прикрывать будешь… все дальнейшее обсуждать не имеет смысла, мало ли как оно все сложится, — закончил он свою мысль и я полностью с ним согласился.
— Спасибо этому дому, — не смогла удержаться от банальности Тамарка перед тем, как сесть в УАЗик, — поехали к новому.
А я подождал, пока Гриша вырулил из-за левого края корпуса, и пристроился строго за ним. Муравейник слева по борту оказался совсем уже безжизненным, насекомые валялись на нем и рядом, устилая своими телами все в радиусе десятка метров.
— Может, и не стоило нам так резко срываться? — задала вопрос в воздух Ирина, — жизнь-то, похоже, начала налаживаться…
— Может быть да… — хмуро отвечал я, — а может, и нет. Увидим очень скоро… в конце концов вернуться назад никогда не поздно будет.
Гриша снес шлагбаум, он с жалобным треском сломался и упал на землю, усыпанную сосновыми иголками. Справа остались гаражи и подсобные помещения, и вот он, конец территории санатория и выезд на грунтовку.
— Тут болота сплошные и слева, и справа, — сообщил Анвар, — я лично никогда сюда не совался. Комаров прорва.
— А сейчас что-то ни одного нет, — заметил я.
— Так сентябрь же, а они до августа только живут. Сворачиваем за ними, — показал он на УАЗик, который завернул налево на совсем уже заросшую лесную дорожку.
Глава 14Паровозик тыр-тыр-тыр
И все оказалось почти точно так, как нам объяснял Эдик — через километр наша дорога уперлась в развалины чего-то кирпичного, а справа от развалин можно было разглядеть железнодорожный тупик, а в нем вполне современного вида тепловоз с одним прицепленным вагоном типа хоппер.
— Что-то мне не хочется лезть в эту железку, — тут же вылетело из Ирины, — там грязно наверно, да и залезать непонятно как.
— Пока речь про залезать не идет, — одернул ее я, — всем сидеть тихо и не привлекать внимания — а я пошел разведывать обстановку.
И с этим словами я проверил наличие в стволе калаша патрона, а потом вышел наружу. Тишина тут была еще более звенящая, чем в нашем санатории, даже уши заложило с непривычки. Из УАЗика вылез Эдик, сделал мне знак рукой и я присоединился к нему.
— Машинист в двух местах может быть, — сообщил мне Эдик, — либо в кабине, либо в сторожке, это вон за теми развалинами.
— А что за развалины? — поинтересовался я.
— Известно что, — ответил он, — бывшая администрация разъезда. Отсюда даже пассажирское сообщение с Городом было когда-то… лет тридцать назад.
— На тепловозе похоже никого нет, — перешел я на более насущную тему, — идем искать сторожку?
— Не спеши, — притормозил он мой порыв, — начнем все делать по порядку…
И направился прямиком к железнодорожному составу. А я потрусил за ним, озираясь по сторонам… но ничего подозрительного замечено не было.
— Так, значит, в таких вагончиках и возили торф? — спросил я, указав на хоппер.
— Ага, — односложно ответил он, когда мы дошли до кабины машиниста.
Эдик тоже посмотрел по окрестностям, потом взялся за поручни и мигом оказался в кабине. Через полминуты он позвал и меня.
— Заходи, гостем будешь, — попытался пошутить он.
А я не заставил себя ждать и тоже одним махом одолел пять ступенек стальной лестницы. Вы никогда не бывали в кабине машиниста поезда? Вот и я первый раз в такой оказался… ничего там особенно интересного не нашлось, ну здоровенный пульт с лампочками и кнопочками, ну сиденье, где сидит управляющий всем этим добром. Выделялся разве что здоровенный кран, покрашенный в оранжевый цвет.