Пройдя еще несколько метров вперед, Элин всматривается в туннель. У нее пересыхает в горле.
Ни следа Лукаса.
Она возвращается и тут слышит приглушенный стук. Мозг немедленно определяет источник звука.
Люк.
Лукас ушел. Тем же путем, каким они сюда пришли.
И тут ее охватывает опустошающее понимание. Он мог сбежать в такой момент только по одной причине.
Элин мгновенно приходит к следующему выводу – Лукас и есть сообщник Марго. Он и есть убийца.
Но в таком случае почему он не убил ее в туннеле, когда имел возможность?
Развернувшись, она несется обратно. Это непросто – пол слегка поднимается, и к тому же она высоко в горах. Каждый шаг кажется неуклюжим и бесполезным, как будто она не продвигается вперед. По лбу струится пот. Элин нетерпеливо смахивает его и бежит дальше.
Ее мысли возвращаются к Марго. Зачем Лукас ее убил?
Что-то пошло не так или он планировал это с самого начала? Может, он выбрал Марго как идеального козла отпущения? Хотел, чтобы все выглядело как месть, а он мог спокойно довести запланированное до конца?
В голове мелькают воспоминания о том, что рассказала Сесиль о его отношениях с Лорой, об одержимости отелем. И о его лжи.
Это все объясняет, правда? Она совсем забыла про возможный мотив Лукаса, возможно, самый сильный – уберечь отель. Она вспоминает, как Сесиль рассказывала о его страсти. Он построил памятник самому себе.
Неужели это безумная попытка защитить свое наследие? Возможно. Убийства были попыткой скрыть правду о темном прошлом санатория.
Может быть, те, кого он убил, что-то знали об этом прошлом?
Логика и рациональный ум должны были бы подсказать ему, что ничего не выйдет, но Элин знает, что убийца никогда не мыслит рационально. В его голове все действия имеют смысл, он считает их единственно возможными. Именно абсолютная убежденность позволяет убийце действовать беспощадно и не думая ни о чем другом.
Каким бы ни был ответ, Элин знает, что должна торопиться.
Наконец она добирается до лестницы. Поднимается по первым ступенькам и смотрит наверх. Там полная темнота, из комнаты архива не просачивается ни лучика света.
Ее подозрения оправдались – Лукас закрыл люк. Зажав фонарик в зубах, Элин вытягивает руки и со всей силы дергает за ручку с нижней стороны люка, но он не поддается.
Она пробует еще раз, ощупывая поверхность пальцами, чтобы найти слабое место, но не находит такого.
Она применяет новую тактику – опускается на одну ступеньку, приседает и прыгает, врезаясь в люк всем телом.
Бесполезно – дерево сдвигается только на несколько миллиметров, пропуская тонкую ниточку света.
Элин приземляется на узкую ступеньку, слегка покачнувшись, и с нарастающей паникой озирается.
Лукас ее запер.
Несколько минут она пытается что-нибудь придумать, ведь никто, кроме Лукаса и Сесиль, не знает, что она здесь. Вряд ли Сесиль скоро пойдет ее искать, и у Лукаса будет достаточно времени, чтобы сделать все задуманное.
Наверное, нет смысла идти дальше по туннелю в поисках выхода, раз Лукас сказал, что он, скорее всего, завален.
Думай, Элин, думай.
И тут ее осеняет. Она совсем забыла о самом элементарном.
Телефон.
Она разворачивается на ступеньке и вытаскивает из кармана телефон. Экран оживает, но теперь Элин уже сомневается, что это было прозорливое решение – уровень сигнала всего на одном делении, то и дело пропадает. Она перемещает телефон вверх-вниз. Бесполезно – сигнал продолжает мигать, на экране появляются два слова: нет сигнала.
Элин поднимается на самый верх лестницы, скрючившись на последней ступеньке. Теперь на экране появляется надпись: «Свисском». Сигнал больше не пропадает.
Он слабый, но должно хватить. Сидя на ступеньке, она набирает сообщение Айзеку.
«Заперта в комнате архива. На полу в центре есть отверстие, похоже на вырезанный в резине квадрат. Подними эту плиту, и найдешь люк».
Она немедленно получает ответ: «Уже иду».
Несколько минут спустя она слышит что-то над головой – удары и скрежет.
Раздается громкий треск, и в темноту врывается поток света.
Мгновенно ослепнув, Элин прищуривается. Айзек стоит на коленях прямо над ней, нагнувшись к люку. Его лицо раскраснелось и вспотело.
Он протягивает ей руку, помогая вылезти.
– Ты цела? – спрашивает он хриплым от волнения голосом.
– Да. – Выпрямляясь, она делает глубокий вдох. – Марго мертва, Айзек.
– Мертва? – дрожащим голосом переспрашивает он. – Но ты же считала…
Элин тяжело вздыхает:
– Да. Я нашла ее в туннеле.
Она умолкает, когда голову наводняют воспоминания об изуродованном теле Марго.
Жуткие, красочные образы.
– Так убийца не она?
Элин колеблется, пытаясь разложить мысли по полочкам.
– Точно не знаю. Я совершенно уверена, что она замешана, но думаю, у нее был сообщник. Тот, кто запер меня здесь.
– Ты о чем? – хмурится Айзек.
– О Лукасе, – откровенно признается она. – Он спустился сюда вместе со мной, и мы обнаружили Марго. Он был со мной всю дорогу, а пока я осматривала тело Марго, он пропал.
Айзек присвистывает, раздувая щеки.
– Ты правда думаешь, что он замешан?
– А зачем иначе ему бросать меня здесь, да еще и запирать?
– Но почему тогда он просто тебя не убил? Чтобы убрать с дороги?
– Не знаю, – отвечает Элин. – Я как раз над этим размышляю. Я отвлеклась на Марго… Может, он решил, что не понадобится меня убивать.
Айзек встревоженно смотрит на дверь:
– И что будешь делать?
– Нужно его найти. Прежде чем он доберется до кого-нибудь еще.
85
В столовой стало чуть светлее – небо за окнами напоминает серебристое молоко, как будто только что рассвело. За столами у бара собрались две группки, но никто не разговаривает. Люди либо уткнулись в телефоны, либо потягивают напитки. За первым столом Элин замечает Сесиль, ее руки сжимают чашку с кофе.
Когда Элин подходит ближе, в животе сжимается нервный комок. Как отреагирует Сесиль на новости о Лукасе?
Сесиль поднимает голову. Ее лицо осунулось и выглядит усталым.
– Как Уилл?
– Пока стабилен.
– Хорошо.
– Сесиль, – говорит Элин, понизив голос, – думаю, нам нужно поговорить наедине.
– Хорошо.
Сесиль встает и отодвигает свой стул. Они переходят к столу в другом углу, чтобы никто не услышал.
Сев за стол, Элин одергивает блузку. Здесь так жарко. В камине, всего в метре от них, гудит пламя.
Запинаясь и несколько раз начиная сначала, она рассказывает о том, что случилось. На лице Сесиль одно за другим отражаются противоречивые чувства – смятение, потрясение и кое-что неожиданное – покорность судьбе.
Как будто она наконец-то выпустила чувства на свободу.
Неужели она подозревала это с самого начала?
– Вы в самом деле считаете, что Лукас в этом замешан? – говорит Сесиль, когда Элин заканчивает рассказ. Ее глаза выглядят как два темных пятна, как будто из них вычерпали жизнь.
Элин глубоко вздыхает:
– Он сбежал, Сесиль. Запер меня в туннеле. Может, и есть какое-то другое объяснение, но я в этом сомневаюсь.
Сесиль молчит несколько секунд, глядя на стеклянный ящик, свисающий с потолка всего в метре от них. Элин уже его видела, в нем выставлен старый манометр из стекла и дерева. На подписи внутри объясняется, что им измеряли давление воздуха, когда хирург проводил у пациента коллапс легкого.
Глядя на него сейчас, после всего, Элин ощущает резкое отвращение – Лукас намеренно включил этот предмет в дизайн отеля. Выставил напоказ.
– И что вы намерены делать? – наконец спрашивает Сесиль.
Ее отражение в зеркале за баром искажается, черты лица вытягиваются.
– Во-первых, нам нужно держаться вместе, чтобы никто не покидал этот зал. А во-вторых, нужно найти Лукаса.
– Он может быть где угодно. Отель же огромный, и где-нибудь еще может быть и другое тайное укрытие вроде туннеля.
– Да, но если он что-то задумал, то, скорее всего, остался где-то в главном здании.
Сесиль резко кивает, ее взгляд мрачнеет.
– Тогда давайте начнем с его кабинета.
Кабинет невозможно узнать, идеальный порядок и стерильность исчезли.
Стол Лукаса в полном беспорядке – гладкая деревянная поверхность усыпана бумагами, на полу валяется несколько блокнотов. Ящики стола выдвинуты, кресло отодвинуто.
Как будто здесь побывал грабитель.
По спине Элин бежит холодок, когда она понимает, что Лукас возвращался сюда. Что-то искал.
Элин обходит его стол, листая брошенные бумаги. В основном это деловые письма и копии презентаций.
Среди пачки бумаг она замечает кое-что знакомое. Письма с угрозами, анонимки, которые показывал ей Лукас. Теперь она знает, что их писала Лора.
Здесь, похоже, около десятка, и все разные. Элин собирает их в стопку.
Он ведь вроде бы упоминал только о трех.
Выходит, это продолжалось дольше, чем он говорил? Если так, то, вероятно, письма сыграли определенную роль, побудив его к первому убийству. Если он почувствовал угрозу…
– Что там? – поворачивается к столу Сесиль.
– Нашла и другие письма. Те, которые ему посылала Лора, – она хмурится. – С какой стати Лукас их искал?
– Не знаю.
Качая головой, Элин снова просматривает письма, и на этот раз в ее голове что-то срабатывает.
Что-то в кабинете выглядит не так.
Через секунду она понимает, что именно. Полки. Только они остались нетронутыми. Они тянутся вдоль стены, всего в метре над полом.
Все закрыты дверцами с замочками.
Элин подходит ближе и рассматривает замки.
– У вас есть ключ?
– Нет. Наверное, он забрал его с собой.
Элин встает и обводит взглядом комнату в поисках чего-то достаточно крепкого, чтобы сбить замок.
В углу письменного стола лежит большое стеклянное пресс-папье. Элин хватает его и опускается на колени. Установив пресс-папье над замком первой, самой большой полки, она с силой ударяет им по замку.