– А по мне, так скорее бы уже все тут заселили, – вздохнула женщина. – Дико как-то, даже поговорить во дворе не с кем. А вечером вообще страшно, когда на весь дом три-четыре окна светится. Особенно когда ты на работе…
– Ладно, садись за стол, чего в окно пялиться?
– Подожди, там что-то странное…
Бройлер вышел из машины первым, за ним остальные. Восемь «тайсоновцев» двинулись вперед. Из «Фольксвагена» и «Лады» вылезли по шесть молодых, дерганых парней в разномастной одежде и двинулись навстречу.
– Суки! – выругался Бройлер. Его спутники напряглись. Противник обеспечил себе численное преимущество. Значит, что-то замышляет! Обстановка накалялась.
– А почему их больше? – спросил Шумахер, пряча биту за спиной.
– Хитрожопые отморозки! – процедил Змей. – Договор был по две машины с каждой стороны. Вот они и набились, как клопы в щель…
Когда расстояние между сторонами сократилось до десяти метров, все, кроме главарей, остановились. Бройлер и долговязый парень в длинном, замызганном светлом плаще не по сезону сблизились и остановились в двух метрах друг от друга.
– Я Бройлер, а ты кто такой? – начал разговор Бройлер.
– А я Фитиль. – Парень спокойно двигал челюстями, как будто он уже провел сотню «стрелок» и всегда выходил победителем.
– Ты что, правил не знаешь?! – повысил голос Бройлер. – Зачем толпу с собой привез?
Фитиль невозмутимо пожал плечами:
– Договорились на двух машинах, вот и приехали на двух. Че не так?
– То, что люди не набиваются в машину, как тараканы! Ты еще в багажник да на крышу посади!
– Ладно, давай по делу базарить! – дернул щекой Фитиль.
– С кем базарить, с тараканами? Вы откуда такие нарисовались? – еле сдерживаясь, чтобы не сорваться на крик, что было бы совсем не к месту, проговорил Бройлер. – Думаете, так вот на халяву можно на нашей земле работать? Это что, по понятиям?
Стоящий напротив оппонент был намного моложе: лет двадцати трех, на крайняк – двадцати пяти. Из нового поколения готовых на все отморозков. Спокойно стоял, засунув руки в карманы, и жевал жвачку, как будто не он нарушал криминальные «законы» и как будто с ним вел разбор не представитель одной из самых влиятельных группировок, а так – шпана подзаборная.
Он выплюнул жвачку под ноги Бройлеру.
– Да плевать мне на твои понятия! Мы из Казани. Жрать всем охота! Вы нажрались, мы тоже хотим! От вас не убудет – тут всем хватит! Кто ты вообще такой, чтобы мне указывать, где капусту рубить?
Женщина, наблюдавшая в окно за происходящим, не совсем понимала, что происходит. Люди внизу, судя по всему, о чем-то спорили – может, о том, как лучше провести освещение или где прокладывать телефонную линию, а может, выбирали место парковки… Но выглядело это странно: двое разговаривали, а за спиной каждого стояли полукругом с одной стороны семеро, а с другой – одиннадцать человек. По одежде и манерам они не были похожи ни на строителей, ни на представителей районной управы или телефонных сетей. И в этом противостоянии чувствовалась какая-то угроза. Женщина хотела спросить у мужа, что это значит, но тот, причмокивая, допивал чай, да и вряд ли он мог ответить на ее вопрос.
– Я на Тайсона работаю! – уже не сдерживаясь, закричал Бройлер. – И говорю с тобой от его имени! Слыхал про Тайсона?
– И на Тайсона твоего мне плевать! – грубо сказал Фитиль и непроизвольно обернулся, как бы проверяя готовность своего войска.
Обостренной боевой интуицией Шумахер ощутил, что сейчас произойдет. Он прыгнул и рубанул битой сверху вниз, хотя целил не в голову, а в правое плечо. И успел вовремя: Фитиль вынул руку из кармана, но поднять не успел: бита с хрустом раздробила ключицу, раздался истошный крик, взведенный «ТТ» упал на землю. Шумахер бросился вперед, молотя битой направо и налево. Трое «казанцев», роняя ножи и кастеты, повалились на землю, остальные, тоже доставшие оружие, вместо того, чтобы броситься в атаку, шарахнулись в стороны.
– Ах, суки, вот вы как! – заорал Бройлер, выхватывая из-за пояса пистолет и пальнул в голову скорчившегося от боли Фитиля. Остальные «тайсоновцы» опомнились и тоже вступили в бой. В ход пошли железная дубинка Гришанчика, кастет Худого, куски арматуры, которые прятали в рукавах Ежик и Шлема. У Змея таки оказался ствол, и он подстрелил парня с обрезом двустволки, Бройлер, не выбирая целей, стрелял по ногам. Численное превосходство не принесло успеха «гостям столицы»: оставив четыре лежащих тела, они, хромая и падая, устремились к своим машинам.
– Вася, Вася, ты посмотри, что творится! – закричала женщина у окна. – Они дерутся, стреляют!
Допивший чай муж подбежал и стал рядом. Супруги смотрели, как «казанцы» спешно рассаживались по машинам и уезжали, закрывая двери на ходу, как «тайсоновцы» добивали врагов, еще проявляющих признаки жизни, как Бройлер и Змей торжествующе стреляли в воздух.
– Похоже, не договорились, где парковку делать, – сказал супруг, утирая рот тыльной стороной ладони. – Звони в милицию!
– С чего звонить? – нервно закричала женщина. – Где у нас телефон? Тут даже автомата поблизости нет!
– А может, из-за телефонной линии повздорили, – философски заметил муж, включая телевизор. – Ну, нет так нет…
Тем временем Шумахер поднял «ТТ», осмотрел и сунул за пояс.
– Китайский! – пояснил он на вопросительный взгляд Бройлера. Тот стоял с выпученными глазами и отходил от стресса.
– А зачем ты его забрал? – тяжело дыша, спросил бригадир.
– Не приучен оружие бросать! Мое будет!
– А вдруг он в мокрухе засвечен? Выбрось, надо будет – выдадут!
– Вот тогда и выброшу!
– Молодец, Шум! – Змей хлопнул его по плечу. – Если бы не среагировал так быстро, нас бы всех вальнули! Мы же не ожидали такой наглости, я даже ствол не приготовил… А они заранее договорились и навострились на «мочилово»… Этот длинный бы Бройлера завалил, да потом по нам шмалять начал. Да еще тот с обрезом… И остальные бы налетели… Тогда бы мы сейчас так лежали!
Он кивнул на трупы «казанцев».
– Не гони! – недовольно оборвал его Бройлер. – У меня все под контролем было! Давайте по машинам!
Братва хмуро заняла свои места. Ехали в молчании. Только на полпути Змей не выдержал.
– На контроле у него все! – выругался он. – У него только своя жопа на контроле! Перебили бы нас – стопудово, и его первого! Шум ему жизнь спас, а он даже спасибо не сказал! А Тайсону будет втирать, что это благодаря ему мы победили!
– Тайсону хрен вотрешь, – сказал Худой. – Он все про всех знает. Эту «стрелку» Шум выиграл! Я бы его на место Бройлера поставил – с ним спокойней будет.
– Пока рано, – сказал Змей. – А наберется опыта – и поставят. Пацан крутой оказался…
– Про меня не болтайте, не люблю! – лениво ответил Шумахер.
И его послушались. Это был хороший признак.
Мухтарыч
Мухтарыч лежал на тощем матраце и смотрел в потолок. Надо было уходить – каждый день приближал разоблачение. Но как уйти? Охрана – раз, кругом соседи, и не все они мирные жители – среди них много оборотней. Могут огонь открыть, могут поймать беглого раба и вернуть хозяину, могут отдать в какую-нибудь банду… Нужно хорошо вооружиться, захватить машину… Время текло медленно, он строил планы побега и отвергал их один за другим.
Звук открываемого замка заставил его встать. В душе все напряглось, как обычно: кто там на этот раз?
Но это оказался Шамсутдин с автоматом на плече, как обычно ненавязчиво направленным в сторону пленника. Но на этот раз он был не один.
– Это Адлан, мой друг! – представил он спутника, державшего тяжелую сумку.
Мухтарыч скользнул по нему небрежным, но внимательным взглядом. Лет двадцати, лицо простоватое, нерасчесанная копна волос. Судя по манере держаться, находится в полном подчинении у Шамсутдина. Мухтарыч кивнул, но руки не подал и ничего не ответил, как подобает взрослому мужчине, к которому приводят какого-то неизвестного юнца.
– Я рассказывал ему, как ты с другими моджахедами отважно бился за лагерь амира Саббаха, – продолжал Шамсутдин.
– Ну, и что ты ему рассказал? – Мухтарыч сделал вид, что насторожился.
– Все подробно: как неожиданно появились кафиры, как был жестокий бой и что они не взяли бы тебя живым, если бы ты не был без сознания от ран и контузии…
– А зачем ты ему рассказал? – угрюмо спросил Мухтарыч. И это был правильный вопрос кавказского мужчины, который не любит, когда попусту болтают языком.
– Он надежный, никому не скажет, ты не переживай! – поторопился оправдаться Шамсутдин, чувствуя, что допустил ошибку. – Он недавно взорвал машину кафиров!
– Никому не скажу, точно! – торопливо закивал Адлан, расплываясь в неуместной сейчас улыбке. Он явно хотел понравиться славному воину джихада.
– Машину взорвал? – У Мухтарыча вздулись жевлаки, но он сдержался. – Ну, тогда ладно…
– Мы еще погромче операцию задумали! – сказал окрыленный похвалой Адлан.
– «Мы», это кто?
– Мы с Шамсутдином. – Он взглянул на друга.
– Да, – подтвердил тот. – Но нам нужна помощь опытного воина, который разбирается во взрывном деле. Твоя помощь, Султан. Ты согласен?
– Скажите сначала, что вы от меня хотите.
– Помоги нам сделать радиоуправляемый фугас! – сказал Шамсутдин и кивнул Адлану. Тот расстегнул сумку. Там лежал танковый снаряд для раздельного заряжания – вначале в казенник орудия вставляют его, потом гильзу с порохом. Артиллеристы называют такие «гранатой».
– Вот! – Адлан с трудом достал тяжелый, матово блестящий конус и поставил рядом с сумкой на вымощенный кафельной плиткой пол.
Мухтарыч бросил беглый взгляд – взрывателя в носовой части не было.
– Зачем вам такой фугас?
– Хотим взорвать прокуратуру. А по проводам там не получится – плохое место для отхода, слишком далеко нужно провод тянуть, не получится незаметно.
– А твой отец об этом знает?
– Нет, не знает, – признался Шамсутдин. – Мы хотим сами все сделать, чтобы показать, что наша группа готова действовать самостоятельно.