– Товарищ генерал…
– А гранаты у вас есть? – не оборачиваясь, спросил Дединец.
– Так точно!
– И боекомплект полный?
– Как положено…
– И у меня Стечкин с четырьмя магазинами… Неужто не управимся?
– Управимся, товарищ генерал!
– Ну, и продолжаем прогулку. Мне Сигнал важнее какого-то Синего… Хотя у него банка нет и миллионов в офшорах. Слышь, Сигнал, у тебя свой банк есть?
Пес подбежал, потерся об ноги, виновато повилял хвостом.
– Вот я ж и говорю. Ничего, обойдем весь квадрат – и вернемся! Пусть только тявкнут!
Со стороны могло показаться, что генерал не особо дорожит своей жизнью. А скорей всего, так оно и было. Во всяком случае, когда он еще лично участвовал в специальных операциях, в определенных кругах его прозвали Камикадзе. Он даже маску не надевал во время боевой работы. Потому кровники и вычислили его, искали в Москве, один раз даже засаду устроили у министерства…
Мимо двух «Гелендвагенов», дежуривших у очередных глухих ворот, люди и собака прошли обычным прогулочным шагом. Из машин никто не вышел, хотя обычно охрана Синего выражала недовольство вторжению на свою территорию – взглядом, позой, жестом… Хотя здесь они, конечно, ни на кого не «наезжали» и, можно сказать, вели себя совершенно прилично. Недаром многие соседи здоровались с хозяином за руку, поддерживая отношения заглядывали на «рюмку чаю» и приглашали к себе. Но Дединец к таким не относился и даже явной антипатии к «новому русскому» не скрывал.
Вернувшись с прогулки, Дединец завел пса в дом.
– Ужинать будете? – спросил Миша, который готовить изысканные блюда не умел, но накормить генерала мог вполне успешно.
– Нет, спасибо. Надо будет – сам возьму в холодильнике…
Дединец прошел в просторную комнату – что-то среднее между гостиной и кабинетом. На письменном столе стояли телефоны спецсвязи, у стены – потертый кожаный диван, кресло, журнальный столик, шкаф с книгами… Сигнал привычно лег у камина, зная, что скоро там запляшет пламя, а хозяин плеснул в бокал гватемальского рома, к которому пристрастился во время одной из давних командировок и про который недавно узнал, что именно «Закапу», а не его кубинские или ямайские собратья считается лучшим в мире… Вообще-то, в кругу сослуживцев Артем Николаевич считался непьющим, что официально объясняло отсутствие интереса к рыбалкам и охотам с коллегами. Но дома генерал позволял себе накатить бокал-другой – ром помогал расслабиться. А сегодня это было просто необходимо.
За окном зажглись фонари, освещающие заснеженный участок с расчищенной Мишей дорожкой. Сугробы по сторонам отсвечивали синеватым светом. Генерал с одной спички зажег сложенный в камине дровяной «домик», с бокалом в руке погрузился в глубокое кожаное кресло, удобно откинувшись на мягкую спинку. Сигнал перебрался поближе, положив тяжелую голову на ноги хозяину.
– Петухов все-таки генерала получил, – сообщил Артем Николаевич Сигналу и сделал первый глоток. Пес настороженно слушал.
– Так что Варвара правильно решила… Муж на паркете, там пули не летают, да всегда дома, под рукой. Компании, театры, рестораны, конечно, ей веселей. И спокойней. Вот и до шитых звезд дослужился… Только, говорят, пьет сильно…
Пес неодобрительно проворчал. Он очень чутко улавливал интонации хозяина и правильно на них реагировал.
Несколько минут Дединец задумчиво рассматривал бокал с янтарного цвета жидкостью, которая на фоне камина светилась, будто внутри горела небольшая лампочка.
– Хотя с чего ему пить? – продолжил Дединец, и Сигнал кивнул, соглашаясь. – Мы-то пьем, чтобы стресс снять, потому что другого лекарства доктора не придумали. А у этих, паркетчиков, какие у них стрессы? Только на должности удержаться, начальству угодить да на следующую ступеньку перебраться… Хотя это тоже стрессы! Но за Варю я рад, вот генеральшей стала, пусть ей и дальше хорошо будет…
Пес благодушно заурчал.
Дединец взглянул на часы, поставил бокал на журнальный столик, придвинул аппарат прямой министерской связи, снял трубку, назвал код отдела прикрытия…
– Двести двадцать семь, дежурный слушает! – сразу же отозвался молодой упругий голос. Принадлежал он розовощекому лейтенанту, генерал даже знал его имя, но сейчас не мог вспомнить.
– Доложите информацию по возвращению группы! – приказал Дединец.
– Товарищ генерал, после вылетной ШТ[7] донесений не поступало!
– О новых данных докладывать незамедлительно!
– Принял, товарищ генерал!
Дединец выпил ром и снова откинулся на спинку кресла.
– Они ведь что придумали, Сигнал, – заговорил он вполголоса. Услышав свое имя, задремавший пес открыл глаза.
– Они придумали так устроить, чтобы и невинность соблюсти, и капитал приобрести! Вроде никакого «Сандала» в природе никогда не было! Саббах, получается, сам умер со всем своим джамаатом, банды Абу Усмана и Сайди просто перессорились и друг друга перестреляли, Борза с его отрядом непонятно кто уничтожил… И ладно бы, если бы это была конспирация, а не политика! Ан нет, они политическую девственность хотят продемонстрировать! А в таком случае от них всего ждать можно, любой подлянки! И кому отдуваться за все придется? Ребятам, которые по краю ножа ходили и свою, а не чужую кровь проливали!
Сигнал зарычал.
– Правильно! И я так думаю, – генерал погладил его по голове. Сигнал, как самый обычный домашний пес, радостно забил хвостом по полу.
Миша принес сыр, колбасу и яблоки, опустил рольставни.
– Я еще нужен?
Генерал покачал головой.
– Отдыхай.
– Может, свет включить?
– Не надо. Камина хватает.
Артем Николаевич налил еще рому, выпил, закусил и долго сидел в полумраке, оживляемом красноватыми бликами живого огня. Незаметно выпил еще и еще. Постепенно накатила волна расслабления. И тут же пришла глубоко спрятанная мысль: «Что-то и я стал больше закладывать за воротник… Но где же ребята?»
Дединец включил настольную лампу и снова снял телефонную трубку.
– Есть новости по возвращению группы?
– Никак нет!
Голос дежурного уже не был сильным и упругим, Дединцу даже показалось, что он чем-то расстроен.
«Небось, тоже переживает за парней, – подумал генерал. – Уже давно должны были вернуться и выйти на связь»…
– А что по району их выдвижения? Какая оперативная обстановка? ЧП никаких не зафиксировано?
– Неизвестный вертолет потерпел крушение под Мохк-Мартаном, – вяло сообщил дежурный. В районе Ведьминых Зубов…
Дединец вскочил.
– Так что же ты яйца чешешь?! Немедленно выяснить, что за вертолет, причина аварии, последствия!
– Артем Николаевич. – Теперь в голосе молодого офицера звучало недоумение. – Я думал, вы знаете…
– Откуда я могу знать, если ты мне не докладывал?!
– Я не об этом, товарищ генерал. Сразу после предыдущего вашего звонка меня ознакомили с приказом…
– С каким еще приказом?
– С приказом о ликвидации отдела прикрытия и моем незамедлительном убытии в Сибирь, в Н-скую часть СПн! Еще немного – и вы меня бы не застали здесь – нужно в общежитие ехать, вещи собирать. И другие наши ребята сегодня убывают в разные места… Никто ничего понять не может…
«Вот оно как! Вот и начались подлянки!»
Дединец окаменело застыл, с телефонной трубкой на отлете.
– Товарищ генерал, вы меня слышите?
– Слышу, Николай! – Он все-таки вспомнил имя этого лейтенанта. – Спасибо за службу! И удачи тебе!
– Спасибо, товарищ генерал! – Лейтенант, похоже, был разочарован – он явно ждал помощи или хотя бы разъяснений. А для командира хуже нет ситуации, когда в нем разочаровываются подчиненные. Но сейчас речь не об офицерах, отправленных из Москвы в периферийные гарнизоны, – их жизням, по крайней мере, ничего не угрожает, а о пропавшей группе…
Дединец положил трубку, но тут же снова снял ее и соединился с оперативным дежурным Управления специальных операций.
– Подполковник Яснов! – доложил тот.
– Поднимай по тревоге дежурную группу! – приказал он. – Спецбортом в Моздок, дай ШТ, чтоб там встретили и сопроводили в Мохк-Мартан, к скале Ведьмины Зубы. Разобраться на месте крушения вертолета, организовать спасательную операцию, утром доложить!
– Гм… Кх… – Звуки, которые раздавались на том конце связи, не соответствовали ни уставу, ни субординации, ни существующей в УСО железной дисциплине, ни личным отношениям генерала с подполковником Ясновым, который отличался исполнительностью, безукоризненной точностью в исполнении приказов и высокой грамотностью.
– Что там такое, Яснов?! – рявкнул Дединец. – Доложи, как понял приказ!
– Извините, товарищ генерал… Только что поступило распоряжение. – Подполковник говорил коряво и косноязычно, поэтому Дединец понял, что сейчас услышит. – Вы с сего дня отправлены в отпуск для прохождения медицинского обследования в связи с предстоящим увольнением со службы. Исполняющим обязанности назначен генерал-майор Коцубенко. Так что извините, Артем Никола…
Дединец отключился, набрал несколько министерских номеров, но прояснить обстановку до конца не смог. Удалось выяснить лишь, что катастрофа предположительно военного вертолета в районе Мохк-Мартана действительно произошла, что на месте создана следственная группа, которая ведет расследование, но сумерки вынудили отложить осмотр места происшествия до утра.
– Ну и бардак! – Генерал выругался. – Ну и суки!
Сигнал вскочил на ноги и грозно зарычал, полностью соглашаясь с хозяином. Генерал налил еще бокал, но пить не стал, зная, что за этим последует: он напьется, вызовет Мишу, спросит – готов ли тот немедленно лететь в Мохк-Мартан, Миша с энтузиазмом согласится, к ним примкнут два бойца охраны, он начнет требовать для созданной группы оперативного реагирования спецборт и дело выльется в скандал, который завтра станет предметом обсуждения всего министерства…
Поэтому он, не раздеваясь, лег прямо здесь, на диване, рядом на ковре приткнулся Сигнал, и они заснули, причем оба видели беспокойные сны. Человек иногда вскрикивал и отдавал команды, а пес рычал. Но они не могли ничем помочь «Сандалу», это входило в компетенцию других людей.