И вот сегодня Алихан видел эту новую силу! Он видел отобранные у земляков машины! Как можно в такой ситуации сделать вид, что он ничего не понял? Нет, тут притвориться недалеким глупцом и отстояться в стороне не удастся! Другие тоже могли видеть краденые автомобили у его кафе, информация быстро разойдется по районам и селам, и завтра-послезавтра, через неделю или месяц, к нему придут Мурат с хозяином праворульной «японки» и вооруженной родней, и спросят: «Где наши машины, брат? И где твои друзья, которые их у нас отняли?» И что ему тогда отвечать? Что он не видел никаких машин? Или не понял, что они краденые? Или чистую правду: «Это не его друзья, а случайные посетители?» Но тогда они спросят: «А почему ты их скрыл от нас? Значит, вы заодно?» И никакие объяснения тут не помогут, ибо когда речь идет о нанесенной обиде, никто не закроет глаза на самую малозначительную мелочь и не поверит самым убедительным словам! И что же ему делать?!
Алихан нервно ходил взад-вперед, и его тяжелые шаги распугивали мышей, которые собирались провести ночь в покое, тепле и сытости.
На следующий день, с утра, Алихан, будто невзначай, заглянул на бензозаправку, поболтал о том, о сем, с Рашидом и уже собираясь уходить, «вспомнил»:
– Видел вчера машины у меня стояли?
– Они у тебя каждый день стоят, с утра до вечера, – меланхолично ответил тот. – Если бы они все у меня заправлялись, я бы стал богатым…
– Серая «японка» с правым рулем и зеленая «десятка».
– Не, не заметил, – безразлично зевнул заправщик.
– Как ты мог не заметить?! Они в конце дня стояли, когда ты смену заканчивал!
Рашид оживился.
– А-а-а, этих помню! И что?
– А то, что их угнали! «Десятку» у Мурата с верхнего пастбища, «японку» – у его односельчанина!
В глазах Рашида вспыхнул интерес.
– Я их видел! Когда после смены домой поехал, они меня на трассе обогнали… И свернули за оврагом направо, к Лысой горе…
– Так надо хозяевам сообщить!
– Мурата я не знаю, – задумчиво сказал Рашид. – Но у сестры моей Розы муж тоже на верхнем пастбище овец пасет. Он наверняка Мурата знает… Сейчас я Розе позвоню, скажу…
Он взялся за телефон, а Алихан пошел к себе: надо готовить, вот-вот появятся первые гости. За работой время бежало быстро, а когда прошло обеденное время и поток посетителей схлынул, к кафе подьехали три «Нивы». Он сразу почувствовал, что это не запоздавшие гости – и точно: в кафе зашли человек десять небритых мужчин в сапогах, теплых штанах, телогрейках и бараньих шапках. Двое были вооружены автоматами, остальные – охотничьими ружьями. Но оружие висело за плечами и настроены они были миролюбиво.
– Я Мурат Ашугов, – представился немолодой мужчина, с торчащими из-под шапки, во все стороны, седыми волосами. – Это у меня какие-то шакалы машину забрали! А это Айдамир – у него тоже отняли машину. Автоматы наставили и отобрали… Спасибо, земляк, что ты их выследил!
Алихан скромно опустил голову, порадовавшись тому, что принял правильное решение: иначе разговор мог получиться совершенно другим. Потом они не меньше часа разговаривали: вначале Алихан в подробностях описывал машины, людей, которые в них приехали: количество, внешний вид, одежду, вооружение. Потом Рашид подробнейшим образом рассказал, как негодяи ехали по трассе, как свернули за оврагом, высказывал предположение, что те направлялись к Лысой горе.
– Мы их найдем! – сказал, в конце концов, Мурат. – Все кошары объедем, все села в районе Черного леса! Никуда не денутся!
Вооруженные родственники поддержали его одобрительными криками.
– Только разобраться с ними будет трудно! – вздохнул Мурат.
– Почему? – поинтересовался Алихан.
Мурат понизил голос.
– Похоже, это они разгромили базу Борза! Восемнадцать человек убили, а у них только один раненый!
– Откуда ты это знаешь? – спросил Рашид.
– Они в Сурдахи у Седого Эмина «Волгу» забрали. А на другой день ее нашли на берегу Хартанги, в салоне – кровь. Значит, раненого вывозили…
– Похоже, – кивнул Алихан. Он отметил, что полуграмотный пастух мыслит очень логично – именно так Салавди учил его анализировать обстановку. Может, он и Мурата учил?
Глава 12«Сандал» выполняет задачу
Горная Чечня, «Гнездо Саббаха», декабрь 2004 г
Утро принесло плохие вести. Группа, совершившая нападение на блокпост, попала в засаду. Трое убиты, пятеро ранены, двое – тяжело. Неужели кто-то предупредил кафиров? Но о предстоящей операции знали только очень близкие люди… Неужели предательство проникло в самый центр руководства отрядом?! Или это вмешательство тех, кого стали называть «третьей силой»? А может, никакой «третьей силы» и нет? Вот отряды Абу Усмана и Сайди по ошибке перестреляли друг друга… Может, и с Борзом расправился кто-то из своих? Тот же Сайди… Он держал сторону Главного амира, а Борз выступал против… Но кто тогда уничтожил группу Исмаила Умарова? Исмаила поддерживал он сам, значит, Сайди не мог поднять на того руку, а Борз в то время как раз встречался с ним в Ортсхой-Юрте и тоже не мог этого сделать… Или мог? Может, за это Борза и убили? Но кто? И кто напал на колонну федералов? Если все это делает «третья сила», то она ведет себя, как бешеная собака – бросается на каждого, кого видит! Но так не бывает… За исключением случаев, когда это не бешеная, а тщательно выдрессированная собака, действия которой преследуют определенную цель!
Саббах вынырнул из запутанных и неприятных размышлений. Следовало заниматься делами и, в первую очередь, отправить шахидку с сопровождающим. Акция в Москве поправит его пошатнувшийся авторитет, а заодно решит и щекотливую личную проблему…
Амир, в утепленном камуфляже, сидел в своей излюбленной беседке, под навесом, поэтому срывающийся с неба редкий снег на него не попадал. Касаясь и без того мокрой земли, крупные снежинки тут же таяли, делая ее еще мокрее. Стоявшая в отдалении Мадина, даже в длинном, ниже колен, пуховике серого цвета с отороченным искусственным мехом капюшоном, выглядела, как ребенок. Джамалутдин стоял рядом с ней. Обычно амир сам отправлял шахидок в последний путь. Однако в этот раз он приказал, чтобы подошел только инструктор. И когда он поднял руку, тот точно выполнил приказ.
– Капюшон накинь и жди! – сказал Джамалутдин. – И веди себя так, как будто ты под наркотиком!
Он повернулся, и пошел в сторону беседки. Мадина не пошевелилась. Она отрешенно смотрела куда-то вдаль. Снег ложился на ее непокрытую голову и каплями стекал по щекам. От платка решено было отказаться – подозрительных лиц кавказской внешности на каждом вокзале проверяют. А так она выглядит обычной студенткой, да и в висящей на плече синей, спортивной сумке нет ничего запрещенного. Зачем привлекать к себе лишнее внимание?
– Мы готовы выполнить волю Аллаха и исполнить приказ своего амира! – подойдя к беседке, доложил инструктор под тяжелым взглядом амира всех амиров.
– Ты все знаешь, Джамалутдин, – Саббах впервые назвал его по имени. – Ты мой лучший ученик. Надеюсь, таким и останешься. Я буду молиться, чтобы Аллах помог тебе. Иди, и возвращайся с победой, если на то будет воля Аллаха! А потом я пошлю тебя на операцию «Серебряный поток» и ты покроешь себя славой!
Амир движением руки сделал отсылающий знак. Джамалутдин поймал себя на мысли, что больше не боится Саббаха. Возможно, потому, что за ним теперь стояла мощная невидимая сила, которую сам амир если и не боялся, то опасался. Он сдержанно поклонился, и вернулся к Мадине. Она по-прежнему неподвижным взглядом смотрела перед собой. Именно так ведут себя одурманенные и потерявшие волю смертницы.
– Пойди, проверь свои вещи – ничего не забыла? – почти шепотом сказал Джамалутдин.
– Какие у меня вещи? – словно вернувшись из небытия, встрепенулась она. – Все со мной.
– Пойди, и проверь! – настойчиво повторил он. – Так надо.
Мадина покорно побрела к рыжей от ржавчины железной двери с потертым до блеска рычагом блокировки. Саббах, двумя руками опираясь на свою трость, мрачно смотрел ей вслед. Черты изуродованного шрамами лица были неподвижны, а что происходило в душе, знал только он.
– Куда? – у самого входа в отсек путь шахидке преградил Умар.
– Инструктор приказал проверить, не забыла ли я что-нибудь? – вяло ответила девушка. Притворяться особенно не приходилось – она действительно была будто под действием наркотика: запуганная, сбитая с толку резкими поворотами судьбы, не знающая, что ей предстоит – жить или умереть.
– Там, куда ты отправляешься, тебе ничего не понадобится! – сурово ответил охранник. Умар был недоволен Мадиной, считая, что именно из-за нее младший брат перебаламутил жизнь всей семьи.
– Я хочу попрощаться с Зухрой, – сказала она, недоумевая – почему один начальник препятствует в выполнении приказа другого начальника.
– Она на тактических занятиях, – Умар повторил запрещающий жест. – На выход, скоро придет машина!
Мадина растерянно обернулась на Джамалутдина, но тот не смотрел в ее сторону. Она молча развернулась и пошла обратно. Саббах отвернулся. Вся эта унылая картина ему порядком надоела.
Через пять минут Джамалутдин с Мадиной, в сопровождении Умара, вышли через КПП. Они прошли через минное поле и точно в назначенное время оказались в условленном месте. Почти сразу подошла попутная «Газель», в которую и сели молодые люди. А тот, кто постарше, пошел обратно в гору.
– Отправил? – спросил Абдаллах.
– Да, – кивнул Умар. – Доложить амиру?
– Не надо. Я сам доложу. Ему не до тебя!
Действительно, Саббах сидел в своем бункере и разговаривал с Амманом. Несмотря на ровный тон Калифа, чувствовалось, что он раздражен.
– Почему ты, в обход меня, отдаешь приказы группам американского сектора? Это вообще не твоя зона!
– Извини, брат, – тоже спокойным тоном ответил Саббах. – Но мои группы работают по всему миру, а очень часто акции, которые планируются тобой, проваливаются… Зато сейчас все прошло успешно!