До этого, правда, дело не дошло, поскольку какая бы то ни было симпатия к сандинистам означала в то время для американского конгрессмена политическое самоубийство. Однако председатель комитета по разведке палаты представителей Эдвард Боланд (демократ от Массачусетса) все же не мог не учитывать настроения народных избранников и предложил принять поправку следующего содержания к закону об ассигнованиях на разведку на 1983 год: «Никакие средства, ассигнованные по настоящему закону, не могут использоваться Центральным разведывательным управлением или министерством обороны для предоставления военного снаряжения, организации военной подготовки или оказания консультаций, равно как и для поддержки иной военной деятельности любой группы или физического лица, не являющегося военнослужащим, для целей свержения правительства Никарагуа или провоцирования военного конфликта между Никарагуа и Гондурасом»[1041].
Поправка Боланда была одобрена 21 декабря 1982 года и оставалась в силе до 8 декабря 1983-го.
ЦРУ все это было не очень приятно, но американская разведка понимала, что дотошно разбираться в делах «контрас» члены конгресса не будут. Поправка Боланда была рассчитана на общественное мнение, и конгрессмены «сохранили демократическое лицо». С формально юридической точки зрения поправка оставляла лазейки. Например, министерство обороны США вообще считало, что конгресс запретил свергать правительство Никарагуа только государственным структурам США, а не гражданам и организациям других стран. А ЦРУ и Пентагон ведь могут и не знать истинных целей организаций, которым они помогают.
В любом случае никакого влияния на сотрудничество ЦРУ с ФДН поправка Боланда не оказала. Просто кураторы из ЦРУ строго приказали своим подопечным ничего не говорить прессе о планах свержения правительства Никарагуа.
Новое руководство ФДН расположилось в снятом ЦРУ фешенебельном отеле «Дэвид Уильямс Хотел» в Коралл Кэйблс (Флорида). Американская разведка сначала не стеснялась в расходах, передавая Бермудесу и его «коллегам» наличные деньги в атташе-кейсах. Правда, сотрудники ЦРУ требовали документального подтверждения всех расходов для бухгалтерии Лэнгли.
Каждый из членов нового руководства ФДН получал хорошую зарплату, зависевшую от количества членов семьи. Чаморро, например, платили по 2 тысячи долларов в месяц. Но та же сумма не устроила Калеро, который жаловался, что после эмиграции из Никарагуа сандинисты отобрали у него дом. «Лидер борцов за свободу», как настоящий бизнесмен, также настаивал на предоставлении ему пожизненной страховки.
Бермудес получал 2750 долларов в месяц, которые переводились на его банковский счет в Майами[1042]. Это было, конечно, больше чем 5,25 доллара в час – столько платили Бермудесу, когда он после свержения Сомосы одно время развозил в Америке журналы. Кроме того, Бермудес распоряжался огромными суммами в наличных, которыми обеспечивали лагеря «контрас» в Гондурасе и платили командирам и бойцам отдельных отрядов. Рядовой боец в лагере получал 23 доллара, командиру крупных отрядов платили 300-400 долларов в месяц. Офицеры штаба Бермудеса (куда он пристроил многих своих друзей – один даже стал главкомом несуществующих ВМС ФДН) получали от 1000 до 2000 долларов в месяц, командующие отдельными боевыми зонами в Никарагуа (task forces) – 800 долларов.
Неугодных офицеров и просто тех, кто ему не нравился, Бермудес лично вычеркивал из зарплатных ведомостей.
С Бермудесом соперничал Калеро, назначивший своего родственника Монтеалегро казначеем всех тыловых служб ФДН. Таким образом, если Бермудес обкрадывал свою «армию» в Гондурасе и в Никарагуа, то Калеро присваивал деньги тех, кто работал на ФДН в столице Гондураса и в США. Монтеалегро старался обменять доллары на гондурасские лемпиры по выгодному курсу черного рынка, чтобы затем платить лемпирами бойцам «контрас» в пограничных гондурасских лагерях.
До поры до времени ЦРУ терпело растраты, так как лучших вождей «демократического движения» у американской разведки все равно не было.
ЦРУ также разрешило членам руководства ФДН не декларировать свои доходы с целью налогообложения, что было нарушением законодательства США.
Поступали сведения, что Бермудес активно участвовал в торговле наркотиками. ЦРУ официально прокомментировало это следующим образом: «Шифровка (из резидентуры ЦРУ в Гондурасе – прим. автора) в сентябре 1981 года проинформировала штаб-квартиру (ЦРУ), что, по некоторым данным, Бермудес не советовал руководству АДРЕН[1043] заниматься наркоторговлей в Соединенных Штатах, но что якобы было принято решение заниматься такой деятельностью, чтобы финансировать антисандинистские операции АДРЕН. По некоторым данным, первая попытка была предпринята в июле 1981 года, когда член АДРЕН привез кокаин в Майами на борту обычного пассажирского самолета. Хотя Бермудес был командующим военными силами АДРЕН и членом руководства АДРЕН, нет данных о том, что он напрямую был вовлечен в такую деятельность»[1044].
В то время ЦРУ прикрыло Бермудеса, сообщив ФБР и американской таможне, что все сведения о вовлеченности «контрас» в торговлю наркотиками на территории США не имеют под собой оснований.
Чаморро на деньги ЦРУ должен был спонсировать американских и гондурасских журналистов, чтобы те «хорошо» писали о ФДН.
После провала планов захвата Халапы ЦРУ переключило внимание на мискито, которым приказано было устроить сандинистам очередное «Красное рождество». Мискито, в отличие от ФДН, по-прежнему получали от американцев устаревшее оружие, так как их боевые качества и общая отсталость с точки зрения разведки не позволяли поручать им серьезные задачи. Но в конце 1982 года делать было нечего – после провальной битвы за Халапу Бермудес прямо сказал своим кураторам из ЦРУ, что «вооруженные силы» ФДН пока неспособны на проведение более или менее крупных операций и должны отдохнуть в Гондурасе.
Пять колонн мискито по 125 бойцов в каждой должны были 30 декабря 1982 года одновременно пересечь гондурасскую границу и захватить важнейший никарагуанский порт на Атлантике Пуэрто-Кабесас. Так как в городе был построенный еще американцами достаточно современный военный аэродром, то в случае успеха операции самолеты ВВС США и Гондураса затем должны были доставить по воздуху дополнительные контингенты «контрас» и все необходимые для длительной войны боеприпасы и вооружение.
Однако дела у мискито пошли еще хуже, чем у их собратьев из ФДН, – основная колонна наступавших была перехвачена и быстро рассеяна частями СНА[1045].
Таким образом, боевые планы ЦРУ, согласно которым «контрас» должны были закрепиться крупными силами где-нибудь в Никарагуа, потерпели к началу 1983 года полный провал.
Бандитам ничего не оставалось, как по-прежнему сеять террор среди мирного населения. Характерный для поведения «контрас» случай был описан чудом выжившей после встречи с «борцами за свободу» девочкой. Ее рассказ на встрече с американскими епископами передавали так: «Одиннадцатилетняя девочка Кристина Борхе Диас гостила у своего дяди. Дядя был в „черных списках“ „контрас“, и они пришли, чтобы убить его. Когда они увидели маленькую девочку, то решили развлечься и стали использовать ее в качестве мишени для стрельбы. Первый выстрелил в нее с несущейся галопом лошади. Он промахнулся. „Убей ее“, – сказал он своему спутнику. И тот выстрелил ей в спину. Пуля вышла у нее из груди. Следующая пуля содрала девочке кожу с головы, еще одна попала в правую руку, а другая – в левое бедро. Потом они ушли. Маленькая девочка лежала там до тех пор, пока с полей не вернулся один из рабочих, обнаружив ее скорее мертвой, чем живой». Девочка чудом выжила после того как в Манагуа ей оказали медицинскую помощь[1046].
Досаждали «контрас» и гондурасскому населению. Один из взятых в плен бандитов рассказывал советскому журналисту: «Видели бы, сеньор, как они ведут себя, вырвавшись за ворота лагеря! Местные жители в такие дни запираются в домах. Да-да, сеньор, улицы пустеют, будто поселок занят вражеской армией. Сомосовцы напиваются, устраивают стрельбу, поножовщину… Не дай бог попасться им на глаза. Больше всего достается женщинам. Официантки, несмотря на безработицу, уволились и бежали из… окрестных селений. Сомосовцы устраивают даже набеги на деревни, похищают крестьянских девушек…»[1047] Дезертиров и просто колеблющихся контрразведка Лау превращала в «шахтеров». Так на сленге «контрас» назывался расстрел с последующим закапыванием трупа в землю.
Основным противником «контрас» в 1982-м – начале 1983 года была народная милиция. Части СНА располагались в гарнизонах и не вели маневренную войну. Им было сложно оперативно выходить на перехват бандитов, так как те быстро отходили в Гондурас. К тому же задачей армии была охрана крупных населенных пунктов и важнейших объектов экономики и инфраструктуры.
Сандинисты не располагали авиацией для нанесения ударов по «контрас» с воздуха. Сказывалось и отсутствие четких, наработанных годами командных структур. До конца 1982 года не было и эффективных средств связи между выходившими в горы частями. Только позднее появилось соответствующее советское оборудование. Многие части милиции и вооружением, и боевой подготовкой уступали «контрас», но боевым духом значительно их превосходили.
4 ноября 1982 года Никарагуа объявила пять северных департаментов особой военной зоной. В этих районах стычки с «контрас» проходили фактически каждый день.
Американцы напрасно ждали, что сандинисты будут преследовать «контрас» в Гондурасе. Но на всякий случай в этой стране практически непрерывно шли совместные американско-гондурасские военные учения. Они были прекрасным предлогом для нахождения в Гондурасе военнослужащих США.