Один из раненных при бомбежке аэропорта – молодой резервист никарагуанской армии – умер на следующий день.
Но цель налета была совсем другой. Точно в тот момент, когда над аэропортом появилась «цессна» ЦРУ, в Манагуа должны были прилететь сенатор-демократ от штата Колорадо Гэри Харт (будущий соперник республиканцев на президентских выборах 1984 и 1988 годов, которого, в конце концов, скомпрометировали и заставили снять кандидатуру) и сенатор Уильям Коэн. Самолету сенаторов пришлось развернуться и улететь обратно в Гондурас. Харт был противником американской тайной войны против Никарагуа, и он все равно прилетел в Манагуа на следующий день, чтобы провести переговоры с сандинистами. Таким образом, ЦРУ не удалось сорвать поездку в Манагуа одного из самых популярных сенаторов США.
Взявшему на себя ответстсвенность за бомбежку Пасторе мало кто поверил, тем более что тот утверждал, что самолеты взлетели с территории самой Никарагуа, где отряды Пасторы якобы построили полевой аэродром. Эта ложь понадобилась для того, чтобы выгородить Коста-Рику, власти которой отрицали, что самолеты поднялись с ее территории. Пастора хвастливо утверждал, что «ВВС» его группировки АРДЕ имеют на вооружении восемь легких самолетов и вертолет. «Тайм» сообщал, что самолеты есть и у ФДН: «ФДН руководят бывшие национальные гвардейцы Сомосы, и эту группу тайно финансирует ЦРУ США. Обеим группировкам (ФДН и АРДЕ – прим. автора) пока не удалось добиться крупных успехов против сандинистов на земле, и, возможно, они сочли воздушные налеты относительно дешевым способом привлечь внимание к своей деятельности».
Переживший очередное покушение д'Эското без обиняков заявил: «Реальная ответственность (за бомбежку) лежит на президенте Рейгане и его администрации -организаторах, руководителей и спонсоров контрреволюционных групп, именуемых «борцами за свободу»[1070].
На следующий день самолеты из Гондураса совершили налет на Коринто. Пастора взял на себя ответственность и за этот пиратский рейд, причиной которого якобы было стремление АРДЕ «продемонстрировать свою мощь».
13 сентября 1983 года нападению подвергся главный нефтеналивной порт Никарагуа – Пуэрто-Сандино.
19 сентября согласно предписанию конгресса Рейган издал новую директиву по Никарагуа, в которой предусматривалось продолжение «поддержки, оснащения и обучения никарагуанских партизанских групп сопротивления». Целью операции лицемерно объявлялось стремление «побудить правительство Никарагуа… вступить в переговоры со своими соседями», а также заставить сандинистов прекратить помощь сальвадорским партизанам.
Директор ЦРУ Кейси и госсекретарь Шульц представили директиву Рейгана комитетам конгресса по разведке 20 сентября и попросили выделить «контрас» 45 миллионов долларов в 1984 году.
Между тем никарагуанцы сбили 3 октября 1983 года еще один самолет ЦРУ – ДС-3, который сбрасывал оружие и боеприпасы для «контрас» в Никарагуа. На этот раз экипаж из трех человек попал в плен. На пресс-конференции один из летчиков рассказал, что это уже девятый его полет и что всей операцией руководит резидентура ЦРУ в Тегусигальпе.
Удары с моря и с воздуха было решено подкрепить очередным «решающим» наступлением «контрас» из Гондураса. По разработанному ЦРУ плану «Марафон» крупные тактические группировки ФДН (task forces) должны были захватить приграничную территорию Никарагуа с городами Окоталь и Сомото. Одновременно отвлекающие операции проводились южнее, в департаментах Хинотега и Матагальпа.
«Звездой» и надеждой ЦРУ был командир одной из тактических группировок Майк Лима.
Под этим псевдонимом скрывался бывший второй лейтенант (самый младший офицерский чин) национальной гвардии Сомосы Луис Морено. Он родился в 1959 году и был сыном шофера, работавшего на одном из предприятий Сомосы. Юноша очень хотел сделать карьеру в национальной гвардии и уже в 17 лет стал кадетом военного училища. В 1978 году Морено отправили на стажировку в Вест-Пойнт, и с тех пор он стал горячим поклонником американского образа жизни[1071].
Надежды на блестящую карьеру не осуществились – в июне 1979 года СФНО начал решающее наступление против национальной гвардии. Сомоса спешно произвел кадетов старших курсов в офицеры, и Морено стал вторым лейтенантом. Но когда гордый офицер явился к капитану, чтобы получить свой первый приказ, тот уже паковал чемоданы и посоветовал свежеиспеченному лейтенанту сделать то же самое. Однако Морено решил сражаться на свой страх и риск, но был ранен сандинистским снайпером в Манагуа. Победа революции застала его в госпитале, он обманом выдал себя за раненого сандиниста и сбежал в Гондурас. Так появился на свет «Майк Лима».
Морено был крайне жесток даже по меркам «контрас». Он лично убил нескольких своих бойцов (в том числе, чтобы завладеть их подругами). Один из подручных Морено вспоминал позднее: «Он был человеком с предрасположенностью к изнасилованиям и убийствам»[1072].
К концу сентября 1983 года группа Морено в Никарагуа после месяца боев оказалась почти без боеприпасов, и он запросил поддержку с воздуха. Но «Майку Лиме» сбросили патроны для бельгийских винтовок ФАЛ, в то время как его «контрас» были вооружены АК-47. Не имелось у бандитов и нормальной обуви и продовольствия. Тогда Морено решил захватить какой-нибудь городок, в котором было бы отделение банка, и, ограбив его, получить средства для закупки еды у окрестных крестьян.
Такова была версия самого Морено, и она вряд ли выдерживает критику. «Контрас» при необходимости не церемонились с местным населением и просто забирали все, что им было нужно. По всей вероятности, Майк Лима решил быстро разбогатеть.
Группа Морено (примерно 400 человек) бродила вокруг городков Сан-Хуан, Яли, Сан-Рафаэль-дель-Норте и Пантасма. В конце концов, выбор Морено пал именно на Пантасму (на языке индейцев-мискито – «маленькие люди» или «равнина»). Там находились отделение банка, склады заготовленной на экспорт древесины, а также база дорожных строителей (уничтожением которых можно было бы оправдать нападения в глазах кураторов из ЦРУ). Расположенный в метеоритном кратере – долине, представлявшей собой в плане почти правильный круг, – городок легко было окружить. В Пантасме дислоцировался штаб батальона, но самой этой части в городе не было.
Перед нападением на город Майк Лима отправил часть сил против расположенных неподалеку двух кооперативов, которые обороняли 125 народных милиционеров. Для соблюдения полной секретности операции Лима и часть его людей переоделись в форму СНА и шли впереди отряда, задерживая всех, кто попадался им на пути. Таким образом, примерно 60 «контрас» под покровом темноты просочились в центр Пантасмы. Перед рассветом 18 октября 1983 года они открыли огонь.
Первым делом был захвачен «главный приз» – отделение Аграрного банка развития, где в руки бандитов перешли 830 тысяч кордоб (примерно 30 тысяч долларов по курсу черного рынка). Бандиты сожгли сам банк, а также отделение государственной компании «Энкафе», и уничтожили более десятка тракторов и джипов.
Отделение сандинистской полиции храбро сопротивлялось превосходящим силам Майка Лимы и организованно отошло на лесопилку, где и закрепилось. Рядом умело сражались территориальные милиционеры одного из кооперативов, которых «контрас» удалось одолеть только через несколько часов.
Атака на штаб батальона провалилась с самого начала – там «контрас» встретил пулеметный огонь, и они предпочли не рисковать: окружили здание, но штурмовать его не стали.
Когда бандиты попытались захватить отделение министерства образования, их встретил огонь семерых бойцов армии грамотности (в том числе трех женщин), вооруженных устаревшими чехословацкими винтовками. В ответ на предложение сдаться последовал ответ: «Жрите свое дерьмо, вы свиньи из национальной гвардии! Мы – сандинисты!»[1073] 35 «контрас» окружили дощатое здание и расстреляли его из гранатометов. Все учителя сгорели заживо, но не сдались.
Озверевшие «контрас» начали расстреливать всех, кто им попадался, не щадя ни женщин, ни детей. К семи утра бандиты согнали всех жителей на центральную площадь. Майк Лима приказал привести двух человек, которых сочли сандинистами. В присутствии примерно пятисот горожан одного из них спросили, сколько человек обороняют штаб батальона. Не дождавшись ответа, Лима в упор расстрелял одного из сандинистов из автомата, целясь в лицо. Та же участь постигла и второго пленника.
Затем «контрас» выступали перед запуганными горожанами с речами. Они не критиковали сандинистов и не строили из себя «борцов за свободу». Рефрен всех выступлений был одним и тем же – ФДН будет бороться до победного конца и безжалостно уничтожать всех, кто встанет на пути.
Закончив «митинг», «контрас» занялись любимым делом – грабежом и охотой на женщин, в том числе несовершеннолетних девушек. Потом Майк Лима утверждал, что покупал у местных жителей курятину, бобы и пиво за награбленные в банке деньги, таким образом якобы истратив 430 тысяч кордоб. Пока основная часть отряда пьянствовала, другие «контрас» после упорного сопротивления захватили стоянку дорожных строителей и уничтожили там несколько грузовиков и шесть грейдеров.
Штаб батальона был взят благодаря счастливой случайности – одна из пущенных бандитами из РПГ гранат угодила в склад боеприпасов, и он вместе с защитниками штаба взлетел на воздух. Правда, надежды Морено на пополнение боеприпасов тоже не сбылись.
Бандиты ушли из города, причинив ущерб на 2 миллиона долларов и убив 47 местных жителей, в том числе женщин и детей. С тех пор события 18 октября 1983 года известны в никарагуанской истории как «резня в Пантасме». По пути в Гондурас на отряд Майка Лимы насел батальон сандинистов, от которого бандиты едва смогли удрать за границу.