С точки зрения ЦРУ, акция Лимы была крупнейшим успехом «контрас» на тот день. Сам Морено вспоминал: «Я тогда был золотым парнем для ЦРУ»[1074]. Но с пропагандистской точки зрения это был полный провал. Теперь правительство Никарагуа возило иностранные делегации в разрушенную Пантасму, чтобы каждый мог убедиться, что на самом деле представляют собой «борцы за свободу».
Зверства «контрас» возмутили даже американских конгрессменов, которых успокаивал Кларридж как куратор «проекта». Он признал, что бойцы ФДН убивают мирных жителей (после Пантасмы отрицать это было невозможно), но сказал, что все убитые – сандинистские функционеры, вроде судей, врачей, руководителей кооперативов. И вообще, по словам Кларриджа, на войне без жертв не обходится.
Тем не менее ЦРУ опять решило подправить изрядно подмоченный имидж ФДН. В первую очередь американцы приказали всем «контрас», особенно командирам, поменять боевые клички, которые сами по себе уже точно определяли истинную суть «борцов за свободу» – Палач, Дьявол, Аттила, Месть, Примитивный, Змей, Койот и т. д. ЦРУ приказало немедленно «ликвидировать этот дурацкий зоопарк»[1075]. Так, Змей стал Рубеном, а Палач – Иваном. Американцы попытались было даже прекратить постоянное воровство денежных средств в штабе Бермудеса, но решили, что, ликвидировав коррупцию, они ликвидируют и сам штаб. Поэтому все осталось как прежде.
10 октября 1983 года «пираньи» атаковали порт Коринто и уничтожили пять цистерн с нефтью и бензином (причем одна из цистерн принадлежала американской компании «Экссон»). Погибло более трех миллионов галлонов столь ценного для Никарагуа топлива. В огне сгорели также партии предназначенных на экспорт кофе и морепродуктов. Из Коринто пришлось срочно эвакуировать 23 тысячи жителей, более 10 человек были ранены[1076].
Саму операцию задумал и организовал Кларридж. Две «пираньи» вечером вошли в канал, соединявший порт с океаном. Задачей катеров было уничтожение голландского портового крана, самого большого и современного в Коринто. Одна из «пираний» села на мель. Высыпавшие на пирс люди, принявшие катер за обычное мирное судно, приветливо махали руками, предлагая помощь. Как только «пиранья» освободилась, оба катера подошли к пирсу и открыли огонь из 25-миллиметровых спаренных пушек по людям рядом с краном. Кран был выеден из строя и не работал до тех пор, пока не пришли запасные части из Голландии. Потом «пираньи» развернулись и пошли обратно в направлении океана, обстреливая все, что им попадалось по пути[1077].
Позднее Кларридж подчеркивал, что у экипажей-де не было приказа уничтожать нефтехранилища. Тем самым шеф латиноамериканского подразделения ЦРУ задним числом пытался снять с себя ответственность за возможную гуманитарную катастрофу, которой Коринто избежал просто чудом. Так или иначе, Кларридж назвал уничтожение нефтехранилищ «чертовски колоритной импровизацией»[1078].
Правительство Никарагуа объявило о причастности США к террористической атаке на Коринто. Мексика прекратила поставки нефтепродуктов в этот порт. Отныне снабжение Никарагуа нефтью взял на себя Советский Союз – все-таки была вероятность, что США не осмелятся уничтожать советские танкеры, в то время как с мексиканскими они, конечно, не церемонились бы.
19 октября 1983 года Рейган фактически признал причастность США к нападению на Коринто. Один из репортеров спросил, нормально ли в свете атаки на Коринто то, что ЦРУ участвует в таких атаках и даже планирует их, и не считает ли президент, что у американского народа есть право получить всю информацию о тайной войне против Никарагуа. Рейган и не собирался оправдываться: «Я думаю, что тайные операции всегда были частью политики любого правительства… Я не буду комментировать возможную связь тподобной деятельности (имелась в виду атака на Коринто – прим. автора) со специфическими операциями, которые проводятся там (в Никарагуа), но верю, что страна, считающая, что сможет защитить свои интересы с помощью тайных операций, вправе их проводить…»[1079]
Американцы все время утверждали, что опасения Никарагуа относительно возможной агрессии со стороны США представляют собой «паранойю» сандинистского режима и служат оправданием для «милитаризации» страны.
Но 25 октября 1983 года большинство никарагуанцев убедились, чего стоят все мирные заверения США. В этот день 7600 десантников и морских пехотинцев США без всякого объявления войны напали на крошечный остров Гренада в Карибском море (население – 100 тысяч человек). С марта 1979 года Гренадой управлял прогрессивный режим Мориса Бишопа, ликвидировавший проституцию и сокративший безработицу. Бишоп поддерживал хорошие отношения с Кубой и Никарагуа, чего было уже достаточно, чтобы он стал смертельным врагом США.
Кубинские строители расширяли на Гренаде единственный аэропорт Пойнт Салинас. Решение об этом было принято еще до прихода прогрессивного правительства к власти, причем финансировал проект МВФ, хотя американцы в 1981 году пытались заблокировать выделение фондом соответствующих средств. США приводили формально неполитические причины – мол, расходы на строительство аэропорта в виде кредита ухудшат платежный баланс Гренады. Но МВФ пришел к заключению, что Гренада, наоборот, сможет заработать много валюты за счет современного аэропорта. Тем не менее Вашингтон все же добился сокращения кредита на треть, из-за чего Гренада и обратилась за содействием к Кубе. В Пойнт Салинас прибыло несколько сотен кубинских строителей. Американцы, как и в случае с Никарагуа, сразу же стали бездоказательно утверждать, что под личиной строителей скрываются кубинские войска. Помимо кубинцев в строительстве аэропорта участвовали компании из Великобритании, Ливии и Алжира.
Американцы тайно поддерживали на Гренаде оппозицию, но никаких шансов мирно прийти к власти у нее не было.
14 октября 1983 года на Гренаде произошел военный переворот, и Бишоп был отстранен от власти. Гренаду охватили массовые демонстрации, Бишоп вырвался на свободу и объявил, что не уйдет в отставку. После этого 19 октября 1983 года он был убит по приказу лидера переворота, бывшего заместителя премьера Бернарда Коарда. На острове сохранялось спокойствие, кубинцы переворот осудили, население охватила апатия – Бишоп был очень популярен в стране.
Американцы решили оккупировать остров под предлогом спасения примерно 600 американских студентов-медиков, учившихся в университете недалеко от аэропорта Пойнт Салинас. Ни до переворота, ни после никто студентам не угрожал, и помощи они ни у кого не просили.
Чтобы придать своей агрессии против Гренады видимость законности, Рейган организовал обращение к США от имени марионеточной Организации восточнокарибских государств, куда входили прозападные режимы, полностью зависящие от американской помощи. Ямайка (где американцы с помощью экономического бойкота и подрывной деятельности недавно свергли прогрессивное правительство Майкла Мэнли) выразила готовность принять участие в интервенции, чтобы придать ей «международный» характер. Карибский контингент численностью не превышал батальона – в нем насчитывалось 300 человек. Они прибыли на Гренаду после того, как весь остров уже был захвачен десантниками и морской пехотой США.
Операции по захвату Гренады дали название «Вспышка ярости» (Urgent Fury). Но эта «вспышка» была тщательно подготовлена – уже в марте 1983 года Рейган стал высказывать публичные угрозы в адрес Гренады, которая якобы, как и Никарагуа, превращается в «советско-кубинскую военную базу».
Отборным американским войскам (некоторые из них недавно тренировались в Гондурасе) противостояли около 1500 гренадских ополченцев, вооруженных устаревшим оружием и деморализованных последними событиями на острове. При захвате аэропорта Пойнт Салинас американцы открыли огонь по кубинским рабочим (722 человека), и те стали отстреливаться.
Огромное неравенство сил быстро решило исход дела. Американцы потеряли 19 человек убитыми и 116 ранеными. Были убиты 25 и ранены 59 кубинцев. Погибли 67 гренадцев – в том числе 21 пациент клиники для душевнобольных, которую разбомбила американская авиация, – 358 получили ранения.
Генеральная Ассамблея ООН 108 голосами против девяти (Антигуа и Барбуда, Барбадос, Доминика, Сальвадор. Израиль, Сент-Винсент и Гренадины, Ямайка, Сент-Люсия, США и сама Гренада, где американцы установили марионеточный режим) осудила американскую агрессию как «наглое нарушение международного права»[1080]. 27 стран предпочли воздержаться. Когда Рейгана спросили, как он мог бы прокомментировать фактическую изоляцию США в ООН, тот ответил, что голосование в Генеральной Ассамблее «ничуть не испортило мне завтрак».
История, как всегда, хотя и с опозданием, поставила все на свои места – 29 мая 2009 года аэропорт Пойнт Салинас был официально назван именем Мориса Бишопа.
Рейган был полностью удовлетворен жесткостью, с которой действовали военные США, и их быстрой победой. Теперь, как считали и в Пентагоне, и в ЦРУ, «вьетнамский синдром» наконец преодолен и можно взяться за более внушительную цель – Никарагуа.
Кларридж выразил такой подход наиболее наглядно – он приклеил на свою машину наклейку «На очереди – Никарагуа» («Nicaragua next»).
Понимали новую обстановку и в Манагуа. Именно после агрессии против Гренады в столице и других крупных городах стали формироваться отряды гражданской обороны и строиться бомбоубежища.
В Национальном руководстве СФНО разгорелись споры относительно тактики, которую следовало применять при нападении США на Никарагуа. Борхе считал, что с учетом огромного технического превосходства американцев, особенно в авиации, частям СНА, милиции и добровольцам нужно при начале агрессии оставить крупные города, уйти в горы и перейти к партизанской войне. Он ссылался на примеры операций Сандино и войны во Вьетнаме: «В горах мы будем непобедимы, и горы станут могилой захватчиков-гринго»