Хазенфус между тем активно давал показания в Никарагуа, а на вопрос американского журналиста, что бы он хотел передать директору ЦРУ Кейси, ответил: «Я хотел бы, чтобы он сидел сейчас на моем месте»[1304]. Хазенфуса приговорили к 30 годам заключения за терроризм, но уже на рождество 1986 года президент Ортега помиловал его и отправил домой в качестве жеста доброй воли по отношению к народу США.
Администрация Рейгана ответила на этот жест доброй воли новой кампанией лжи о Никарагуа в американских СМИ. Когда никарагуанцы принесли к посольству США в Манагуа гробы с двумя погибшими пилотами С-123, их не пустили на территорию, и они были вынуждены оставить гробы у ворот. В Белом доме это назвали жестом презрения «сандино-коммунистов» по отношению ко всем американцам.
США и Сальвадор открестились от «проекта Демократия», а всю ответственность за полеты С-123 послушно взяли на себя «контрас». На специальных слушаниях комитета конгресса по разведке в середине октября 1986 года заместитель госсекретаря Эллиот Абрамс и его коллеги из ЦРУ лгали, что государственные структуры США никак не были причастны к помощи «контрас» в период действия запрета конгресса. Эллиоту не поверил ни один из конгрессменов-демократов, зато предложил свою поддержку будущий вице-президент США при Джордже Буше-младшем Ричард Чейни. Чейни был давним и стойким сторонником наращивания открытой помощи никарагуанским «контрас».
Между тем после инцидента с самолетом С-123 ФБР и таможенное ведомство США стали расследовать деятельность подставной компании Норта и ЦРУ «Сазерн Эйр», которая и занималась переброской оружия в Никарагуа. Норт и его начальник Пойндекстер стали названивать в ФБР и министерство юстиции, требуя прекратить или отложить расследование. Мол, иначе будет поставлено под угрозу освобождение американских заложников на Ближнем Востоке.
2 ноября 1986 года при посредничестве иранцев (и в обмен на поставленное через Израиль американское оружие, о чем никто в конгрессе не знал) был освобожден американский заложник Дэвид Якобсен. Норт поехал в Бейрут, чтобы координировать все шаги на месте. Рейган ликовал, потому что заложника освободили как раз перед важными промежуточными выборами в конгресс и республиканцы могли записать себе в актив всю операцию Норта.
Но уже на следующий день Норт начал превращаться из героя в преступника. 3 ноября 1986 года ливанская газета «Аль Шираа» опубликовала материал о незаконных поставках американского оружия в Иран. В Америке были возмущены не только конгрессмены. О сделке ничего не знали ни министр обороны Уайнбергер, ни госсекретарь Шульц (по крайней мере, они это утверждали). И Шульц, и Уайнбергер в ирано-иракской войне твердо стояли на стороне иракского лидера Саддама Хусейна и считали помощь Ирану противоречащей национальным интересам США на Ближнем Востоке. Администрация Рейгана передала Ираку технологии по производству баллистических ракет среднего радиуса действия (чтобы иракцы могли атаковать Тегеран), а также «ноу-хау» в области химического и даже ядерного оружия[1305].
13 ноября 1986 года в кампанию лжи и сокрытия фактов относительно незаконной сделки «Иран – „контрас“» включился сам Рейган. В выступлении по телевидению он сказал: «Вы читали, видели и слышали за последние несколько дней массу историй, которые связывали… с неназванными представителями моей администрации. Но теперь вы услышите факты из источника в Белом доме, а уж мою-то фамилию вы знаете»[1306]. Рейган был вынужден признать, что уже 18 месяцев США ведут с Ираном секретные переговоры с «благородными целями»: освобождение американских заложников, прекращение ирано-иракской войны и восстановление официальных отношений между Вашингтоном и Тегераном. Да, оружие, по словам Рейгана, США в Иран поставляли, но никак не в обмен на заложников, и вообще это были всего лишь мелкие партии «оборонительного оружия», присланные в качестве «жеста доброй воли». Если сложить все эти поставки воедино, утверждал президент, они спокойно уместились бы в одном самолете. Позднее, уличенный во лжи, Рейган оправдывался, что якобы ничего не знал о схеме Норта и тот действовал на свой страх и риск.
На самом деле США поставили в Иран отнюдь не «мелкие партии» оружия. Только 20 августа 1985 года через Израиль были переправлены 96 противотанковых ракет TOW. 14 сентября – еще 408 таких ракет, 24 ноября – 18 ракет ПВО «Хок» (Hawk), 17 и 27 февраля 1986 года – по 500 ракет TOW, 24 мая 1986-го – 508 TOW и запасные части к ракетным комплексам «Хок». 28 октября – 500 ракет TOW[1307].
Президент США врал своим соотечественникам, отрицая связь поставок оружия с освобождением заложников. Согласно записям министра обороны Уайнбергера от декабря 1985 года, на одном из совещаний по Ирану президент сказал, что может отвести обвинения в незаконности поставок оружия, но не сможет оправдаться, если не освободит заложников.
Из 16,5 миллиона долларов, полученных от продажи оружия Ирану, примерно 3,5 миллиона были направлены на помощь «контрас».
25 ноября 1986 года Норт, по его собственным словам, с ужасом понял, что ему уготована роль козла отпущения и даже политического преступника[1308]. Он начал уничтожать официальные документы СНБ и Белого дома. Позднее Норт оправдывался перед следственным комитетом конгресса, что, уничтожая официальные документы (на что он не имел никакого права), лишь хотел исключить риск для частных лиц, вовлеченных в «проект Демократия».
На следующий день заместитель госсекретаря Эллиот Абрамс и его коллега из ЦРУ Алан Фаейрс в очередной раз солгали комитету конгресса по разведке. Дескать, ни они лично, ни ЦРУ, ни СНБ никак не участвовали в помощи «контрас» со стороны «американских частных лиц и организацией», хотя и знали о такой помощи. Но ведь помощь частных лиц «контрас» конгресс не запрещал. Абрамс лгал даже по поводу помощи «контрас» со стороны третьих стран (он и об этом «ничего не знал»), хотя сам вместе с Нортом организовал такую помощь из Брунея на сумму 10 миллионов долларов.
Конгресс образовал специальный комитет по расследованию скандала «Иран – „контрас“», и вскоре СМИ вычислили Норта как главного «героя» этой незаконной сделки. Рейган, чтобы вырвать у конгресса инициативу, сам назначил 25 ноября «беспристрастную комиссию» по расследованию скандала во главе с сенатором Тауэром.
26 февраля 1987 года комиссия Тауэра, опросив 80 свидетелей (включая Рейгана), представила свой доклад на 200 страницах. В нем раскрывалась причастность к незаконной сделке Норта, его начальника Пойндекстера и министра обороны США Уайнбергера. Зато был «оправдан» сам Рейган, который якобы ничего не знал ни об истинных масштабах поставок оружия Ирану (отнюдь не «мелких»), ни о переводе части иранских денег «контрас». Рейгана лишь пожурили за то, что он плохо контролировал работу аппарата СНБ.
18 ноября 1987 года свой доклад опубликовал следственный комитет конгресса, который тоже не смог установить, что именно знал Рейган об афере «Иран – „контрас“». Но намек на причастность президента в докладе комитета конгресса был весьма прозрачным: «Если президент и не знал, чем занимаются его советники по национальной безопасности, то он должен был знать об этом». Именно на президенте, подчеркнул комитет, лежит конечная ответственность за работу его аппарата, который явно и намеренно нарушал законы США и вводил конгресс в заблуждение.
Рейган отделался критикой за «халатность» только потому, что Норт смог вовремя уничтожить компрометировавшие президента документы.
4 марта 1987 года молчавший три месяца Рейган был вынужден опять обратиться к телезрителям. Он извинился за долгое молчание, которое было вызвано якобы всего лишь желанием установить полную истину. «Несколько месяцев тому назад я сказал американскому народу, что я не торговал оружием в обмен на заложников. Мое сердце и мои добрые намерения до сих пор говорят мне, что это правда, но факты и доказательства говорят мне, что это не так. По сведениям комиссии Тауэра, то, что начиналось как стратегическое сближение с Ираном, выродилось при осуществлении в обмен оружия на заложников. А это противоречит моим убеждениям, политике администрации, и стратегии, которую мы первоначально задумали»[1309]. Таким образом, Рейган возложил всю ответственность за незаконную сделку на «исполнителей», то есть Норта.
Скандал стоил Рейгану самого стремительного падения рейтинга доверия в истории всех американских президентов: в ноябре 1986 года этот рейтинг, по данным совместного опроса «Нью-Йорк Таймс и Си-Би-Эс», упал с 67 до 46 %.
Но Норт и Пойндекстер пострадали гораздо больше. Норта судили в марте 1988 года по 16 пунктам обвинения, однако жюри присяжных, явно не без содействия администрации Рейгана, признало его виновным только по трем незначительным пунктам (незаконное принятие подарков, помощь в препятствовании расследованию конгресса и уничтожение документов). Норту дали три года условно и приговорили к выплате штрафа в размере 150 тысяч долларов и 1200 часам общественно-полезных работ.
Норта выпустили из тюрьмы досрочно, так как конгресс при слушаниях по делу «Иран – „контрас“» якобы нарушил его права на хранение молчания (так называемая пятая поправка к конституции США). Пойндекстера осудили в 1990 году по серьезным статьям, например, ложь конгрессу и противодействие работе правоохранительных органов. Но и его выпустили на том же основании, что и Норта.
Норт стал идолом американских ультраправых и опубликовал мемуары с красноречивым названием «Под огнем» (потом он издал еще несколько книг).
В книге «Американские герои», вышедшей в 2008 году, Норт решительно осуждал международный терроризм, хотя сам занимался им в отношении Никарагуа, работая в СНБ.