й организация проводить уже не могла, тем более что многие командиры «Ятамы» негативно относились к прежнему эмигрантскому руководству индейцев-мискито, в которое входил, например, агент ЦРУ и садист Стедман Фагот.
Если раньше индейцы-мискито формально боролись против правительства под лозунгом признания прав индейских общин на землю, то после учреждения автономии это требование было фактически выполнено. Тогда с подачи ЦРУ «Ятама» стала требовать признания прав на землю не для отдельных общин, а для всего народа индейцев. Практически это означало бы отделение атлантического побережья от Никарагуа.
Надо отметить, что 75 % населения атлантического региона оставляли отнюдь не индейцы, а метисы, говорившие по-испански. Только 17,75 % были индейцами-мискито, 2,95 % – креолами (то есть белыми)[1327].
«Ятама» периодически вступала в переговоры с правительством, требуя от него различных уступок материального характера, например, выплаты коренным народам Москитии компенсации за разработку на их землях месторождений полезных ископаемых и за лесозаготовки.
В октябре 1987 года большой отряд «Ятамы» численностью 400 человек подписал с правительством мирный договор. Его командир Уриэль Ванегас заявил, что не хочет больше иметь дело с лидерами «контрас», которые продали «индейское дело» за несколько долларов и автоматов. В ответ на это непримиримые «контрас» – мискито при помощи ЦРУ разработали план покушения на трех священников моравской церкви и протестантских миссионеров (Джона Пола Лерераха, Ульриха Эперляйна и Энди Шогрина), которые выступали посредниками на переговорах индейцев-мискито с правительством. За убийство трех человек «Никарагуанское сопротивление» было готово заплатить 50 тысяч долларов.
Тем временем, в атлантическом регионе к началу 1988 года в 90 % населенных пунктах были созданы комиссии по примирению и автономии, которые занимались репатриацией беженцев и основными задачами местного самоуправления. В конце января 1988 года лидер «Ятамы» Бруклин Ривера во главе делегации из девяти человек отправился в Никарагуа на переговоры с сандинистами.
Развитие обстановки в Москитии не устраивало ни ЦРУ, ни «штаб» Бермудеса, который каждый день терял десятки бойцов по амнистии сандинистов. К тому же следовало лишний раз убедить конгресс США, что никакого перемирия в Никарагуа нет.
21 сентября 1987 года Рейган обратился к Генеральной Ассамблее ООН, в том числе, к делегации Никарагуа в зале заседаний: «Сандинистской делегации здесь сегодня я говорю: ваш народ знает истинную природу вашего режима… Поймите: ни мы, ни международное сообщество не согласимся с липовой „демократизацией“, которая предназначена для того, чтобы замаскировать сохранение диктатуры»[1328].
Однако США явно теряли союзников в пропагандистской войне против Никарагуа. На следующий день президент Коста-Рики Ариас призвал американцев с той же трибуны, что и Рейган, дать миру в Центральной Америке шанс и прекратить военную помощь всем странам региона: «Мы хотим взять судьбы нашего региона в собственные руки»[1329]. В октябре 1987 года Ариасу была присуждена Нобелевская премия мира.
Когда к Генеральной Ассамблее ООН обратился президент Никарагуа Ортега, американская делегация в «знак протеста» покинула зал. Ортега прокомментировал это следующим образом: «У некоторых болят уши, когда они слышат правду. Они совершили против нас агрессию и убили наших граждан, но теперь они расстраиваются, когда им говорят правду». Ортега призвал США к прямым переговорам с Никарагуа и выразил надежду, что Рейган не поступит, как его делегация в ООН. Но посол США в ООН Уолтерс назвал речь Ортеги «революционной болтовней, а относительно демарша своей делегации добавил: «…я не желаю терпеть, чтобы площадка ООН использовалась для нападок на мою страну и нашего президента»[1330].
Сам Рейган тоже не унимался. 7 октября 1987 года он заявил на саммите ОАГ: «Торжественно клянусь: пока я дышу, я буду стремиться словом и делом помогать никарагуанским борцам за свободу»[1331]. В качестве предлога для продолжения помощи «контрас» вопреки мирному договору Эскипуласа Рейган называл стремление заставить сандинистов с помощью военного давления «контрас» выполнять этот договор. Американцы не собирались прекращать помощь до тех пор, пока «контрас» не станут ключевой политической силой в Никарагуа.
Сандинисты же, в отличие от американцев, открытых дискуссий с идеологическим противником не боялись. 10 октября 1987 года Джин Киркпатрик, бывший посол США при ООН и истовый враг сандинистов (в ее честь даже была названа одна из группировок «контрас»), выступила в Манагуа перед никарагуанцами, которых отобрало американское посольство. Примерно в этот же период США отказали во въездной визе министру внутренних дел Никарагуа Томасу Борхе.
5 ноября 1987 года истекал 90-дневный срок, уставленный договором Эскипуласа для его выполнения всеми странами-участницами. В этот же день Никарагуа заявила, что согласна через посредников провести переговоры с «контрас», чтобы заключить соглашение о прекращении огня. До этого сандинисты хотели говорить на эту тему только с представителями США, что было логично – ведь именно американцы полностью контролировали и направляли «Никарагуанское сопротивление». Никарагуанцы также объявили о готовности выпустить из тюрем 985 политических заключенных и отменить чрезвычайное положение, как только будет прекращена зарубежная помощь «контрас».
Американцы выступили с фантастическими обвинениями: якобы в тюрьмах Никарагуа содержатся более 10 тысяч политзаключенных, и поэтому освобождение 985 из них – всего лишь незначительный символический жест. Но, по данным американских правозащитных организаций, из 8 тысяч лиц, отбывавших наказание в Никарагуа, только 3700 можно было причислить к «политическим», причем 2200 из них являлись бывшими национальными гвардейцами.
На очередные уступки Никарагуа США отреагировали в привычной для них манере. 5 ноября 1987 года конгресс выделил «контрас» 3,2 миллиона долларов на период до начала 1988 года.
13 ноября Никарагуа выступила с планом прекращения огня при посредничестве фактического главы никарагуанской католической церкви и активного противника сандинистов Обандо-и-Браво. Согласно этому плану никарагуанская армия объявляла о прекращении огня в определенных районах, где «контрас» должны были под контролем посредников к концу ноября 1987 года сдать оружие. После этого бывшие повстанцы получали право свободно участвовать в политичесой жизни страны.
Но США такое развитие событий решительно не устраивало.
Для демонстрации силы своих подопечных американцы решили провести руками «контрас» новое генеральное наступление, на сей раз в Москитии. Целью был захват (и, по возможности, удержание) основных центров горнодобывающей промышленности – Сиуны, Бонансы и Роситы (примерно в 160 милях к северо-востоку от Манагуа и в 100 милях к югу от главной базы «контрас» Агуакате в Гондурасе).
Предприятия трех городков давали в никарагуанский бюджет до 23 миллионов долларов ежегодно. В Сиуне был центр радарного слежения, организованный советскими специалистами, который тоже предполагалось уничтожить. Из этого центра сандинисты отслеживали все полеты из Гондураса самолетов, снабжавших отряды «контрас» в Никарагуа. К тому же наступление должно было сорвать процесс примирения индейцев-мискито с правительством.
Наконец, наступление было приурочено к очередному голосованию в конгрессе относительно помощи «контрас». Конгрессменов следовало убедить в том, что никакого мира в Никарагуа нет.
План наступления был разработан резидентурой ЦРУ в Тегусигальпе, и Бермудесу предложили лишь его утвердить. Согласно плану отдельные группировки «контрас» сначала должны были провести отвлекающие атаки в разных местах, чтобы сковать части СНА. Затем более трех тысяч «контрас» одновременно быстрой атакой захватывали три города.
Никогда еще ЦРУ не привлекало к наступлению такого количества сил. Все командиры атаковавших частей получили детальные фотографии со спутников и самолетов-шпионов, на которых точно были изображены все объекты, которые предполагалось захватить или уничтожить.
После заключения мирного договора в Эскипуласе в сентябре – ноябре 1987 года «контрас» усилили атаки по всей территории Никарагуа, чтобы отвлечь внимание сандинистов от истинной цели своего предстоящего наступления. По данным министерства обороны Никарагуа, лишь с 5 сентября по 5 октября 1987 года СНА и милиция участвовали в 481 бое против «контрас» – это было на 150 боев больше, чем за предыдущий месяц. «Контрас» провели 55 акций против гражданского населения, в том числе 11 атак против сельхозкооперативов и населенных пунктов и 16 актов саботажа против объектов экономической инфраструктуры. Американцы за этот же месяц провели над территорией Никарагуа 14 разведывательных полетов и 58 раз сбрасывали с самолетов боеприпасы, оружие и снаряжение для отрядов «контрас»[1332].
Как всегда, у «Никарагуанского сопротивления» плохо обстояло дело с соблюдением прав человека. За период 5 сентября – 5 октября 1987 года от рук бандитов погибли 22 мирных жителя, 40 были ранены, а 34 – похищены.
7 октября 1987 года правительство Никарагуа объявило одностороннее прекращение огня в трех районах боевых действий. «Контрас» ответили на это атакой на четыре населенных пункта в районе города Хуигальпа в центре страны. Были убиты 20 бойцов армии и милиции.
Так, 21 ноября 1987 года в два часа ночи отряд бандитов под командованием некоего «Уолтера» атаковал сельхозкооператив недалеко от местечка Сан-Мигелито, который обороняли примерно 40 милиционеров и резервистов. При этом шрапнелью была ранена беременная 20-летняя Люсия Секейра Кампос, а ее 14-месячной дочери обожгло колено. Бой продолжался до шести часов утра и в нем погибли 11 мирных жителей (включая пятерых детей). Еще 29 были ранены. Американская правозащитная организация «Америкас Уотч» потребовала от лидера «контрас» Калеро объяснений, но так их и не дождалась