В 1974 году против фальсифицированных выборов выступил с открытым протестом давний оппонент Сомосы – консерватор и издатель газеты «Ла Пренса» Педро Хоакин Чаморро, который возглавлял блок оппозиционных партий UDEL (Демократический союз освобождения). Сомоса попросту арестовал 27 политических деятелей, осудивших выборы, и лишил их гражданских прав до марта 1975 года.
В ноябре 1976 года президентом США был избран демократ Джеймс Картер, который сделал центральной темой своей внешней политики борьбу против нарушения прав человека (естественно, прежде всего в социалистических странах). Однако американцам никто не верил, указывая на тесное сотрудничество США со столь одиозным диктатором, как Сомоса. Поэтому Картер стал давить на «Тачо», чтобы тот предпринял хотя бы показные шаги в сторону демократизации.
Уже в июне 1976 года Никарагуа подверглась резкой критике на специальных слушаниях в Палате представителей конгресса США, посвященных положению о правах человека. Никарагуанский историк-эмигрант Торрес привел конкретные случаи зверств национальной гвардии, включая изнасилования, кастрацию мужчин, пытки электротоком. Он говорил, что если во время пыток заключенные харкают кровью на пол, то гвардейцы заставляют их вытирать пол языком. Излюбленной пыткой гвардии было также подвешивание мужчин за половые органы. «Новыми методами» были раздробление барабанных перепонок, обливание кислотой, вырывание здоровых зубов. Заключенных иногда заставляли стоять без отдыха по девять дней подряд.
28 июля 1977 года с Сомосой случился инфаркт (уже второй в этом году), и его срочно доставили в Майами. Во время первого инфаркта в Институте болезней сердца в Майами за диктатором был зарезервирован целый этаж, на 14 койках в палатах располагались члены семьи и охрана. Во время второго инфаркта Сомосу лечили уже в госпитале ВВС США.
Интересно, что, хотя у Сомосы был собственный самолет, он попросил США прислать за ним военный американский, чтобы тем самым американцы еще раз публично подтвердили поддержку никарагуанской диктатуры. Картер в своей типичной лицемерной и двойственной манере согласился прислать самолет, но потребовал, чтобы Сомоса оплатил перелет.
В Никарагуа пошли слухи о смерти диктатора[560]. Однако 7 сентября 1977 года поправившийся Сомоса вернулся в Никарагуа.
Диктатора преследовали и неудачи в семье. В 1976 году его старшая дочь Каролина вышла замуж за Виктора Уркуйо, но брак быстро распался, и Каролина уехала в Лондон. Там же жила и другая дочь Сомосы, Карла, которая уехала из Никарагуа, после того как спецслужба национальной гвардии донесла отцу об ее увлечении молодым человеком Алехандро Лакайо, который оказался членом СФНО.
Учившийся в США сын диктатора Хулио присоединился к хиппи, ходил босым по Майами и употреблял наркотики. В те времена подобные вещи многими расценивались как явные признаки психического расстройства. Жена Сомосы добилась направления сына в специальную клинику, хотя точный диагноз замалчивали. Младший сын Сомосы Роберто учился в Коннектикуте.
Несмотря на гибель Фонсеки и фактический раскол, СФНО не прекращал борьбу против диктатуры. В апреле 1977 года городской отряд СФНО «Селим Шибле» одновременно захватил две радиостанции – «Мундиаль» в Манагуа и «Сентро» в Леоне. 7 апреля во время нападения на казарму национальной гвардии в Рио-Бланко (департамент Матагальпа) погиб член национального руководства СФНО Карлос Агуэро. 6 июня в Леоне группа СФНО уничтожила экипаж патрульного джипа БЕКАТ.
Сомоса ознаменовал свое выздоровление 19 сентября 1977 года отменой действовавшего с декабря 1974-го осадного положения, главным образом для того, чтобы успокоить Картера. Диктатор объявил также муниципальные выборы. И сразу же страницы оппозиционных газет, освобожденных от цензуры, наполнились критическими статьями в адрес диктатуры. Застрельщиком оппозиционной деятельности снова стала «Ла Пренса» Чаморро.
В бедных кварталах крупных городов («барриос») стали, как грибы после дождя, возникать стихийные демонстрации и митинги. Люди захватывали церкви и школы, нападали на принадлежавшие Сомосе предприятия. В рабочих кварталах жгли покрышки и автобусы, кое-где строились первые баррикады. Люди требовали одного – ухода Сомосы в отставку и улучшения жизненного уровня. Сандинисты из «пролетарской тенденции» стали активнее формировать рабочие организации. Возникла и женская оппозиционная организация AMPRONAC.
СФНО, которым в то время руководили «терсеристы», уже с апреля 1977 года стал распределять в бедных кварталах городов оружие, готовя вооруженное восстание. Причем 80 % новых бойцов были уже не студентами, как раньше, а рабочими. Большинство жителей «барриос» были сезонными сельскохозяйственными рабочими и, как правило, с сентября по апрель они жили в городе до следующего урожая. Это была питательная среда для всеобщего восстания в стране. Однако и «пролетарисо», и сторонники «длительной народной войны» полагали, что время для восстания еще не наступило.
Тогда «терсеристы» решили действовать на свой страх и риск. 4 мая 1977 года Сандинистский фронт (фактически его терсеристское руководство) опубликовал «Военно-политическую программу СФНО для ликвидации диктатуры». Этот документ ориентировал народ Никарагуа на восстание: «Сегодня… сандинистская народная революция вступила в высшую и завершающую стадию революционного подъема… Налицо союз рабочих и крестьян, готовых… начать борьбу с целью свержения сомосистской банды. Затем мы намерены создать революционное народно-демократическое правительство, которое позволит нам, опираясь на пролетарскую идеологию и исторические заветы Сандино, добиться триумфа в построении социализма и создания общества свободных людей, о чем так мечтал Аугусто Сандино»[561].
Программа была чисто марксистским документом и ставила две равноправные задачи: избавление Никарагуа от иностранного империализма и ликвидацию эксплуатации человека человеком: «Обе эти исторические цели будут достигнуты при наличии марксистско-ленинского подхода и сплоченного авангарда, который будет руководить революционным процессом»[562].
Восстание «терсеристы» были намерены инициировать, как обычно, эффектной военной акцией фронта. Для ее осуществления избрали основанную в 1965 году на юге страны, на острове Солентинаме (озеро Никарагуа) христианскую общину, которой руководил Эрнесто Карденаль. 20 ее членов присоединились к СФНО в 1977 году, так как считали Христа первым пролетарским революционером и основоположником социализма (эта концепция, получившая наименование «теология освобождения», и по сей день очень популярна среди христиан Латинской Америки).
В качестве цели для нападения были избраны казармы национальной гвардии в городке Сан-Карлос на южном берегу озера Никарагуа. У нападавших имелись только одна винтовка «гаранд», автомат М-3, карабин М4 и два охотничьих ружья. После успешного выполнения первой боевой задачи группа должна была двинуться на Масайю, а оттуда – на Гранаду. Однако атака была отбита ввиду подавляющего огневого превосходства национальной гвардии над двенадцатью сандинистами. Бывшая христианская община превратилась в партизанский отряд и ушла в горы. Национальная гвардия разгромила здания общины на острове Солентинаме, превратив церковь в казарму[563].
12 октября 1977 года стало началом первого генерального наступления СФНО сразу по всей стране.
В этот же день отряд сандинистов из Северного фронта «Карлос Фонсека» атаковал национальную гвардию на севере у города Окоталь. Были убиты 15 национальных гвардейцев. 15 октября населенный пункт Мосонте недалеко от Окоталя был занят отрядом сандинистов.
А через четыре дня сандинисты провели самую эффектную операцию, атаковав гарнизон национальной гвардии прямо в центре крупного города Масайя. Одновременно был организована засада на шоссе Манагуа – Масайя, и в течение нескольких часов гвардия не могла перебросить из столицы в Масайю подкрепления. В бою погибли член национального руководства СФНО Педро Араус Паласиос и еще пять сандинистов.
Таким образом, синхронными атаками в разных частях страны СФНО умело создал иллюзию наличия у него крупных сил. И хотя атаки в основном были отбиты, они произвели на население нужное впечатление. «Ла Пренса» цитировала Умберто Ортегу (руководство СФНО находилось на территории Коста-Рики), который заявил, что у сандинистов действует 50 лагерей по подготовке партизан[564].
Однако и «пролетариос», и группа «длительной народной войны» резко осудили октябрьские атаки как проявление «путчизма» терсеристов, хотя и высоко оценили героизм рядовых бойцов.
Наступление СФНО заставило активизироваться и легальную оппозицию, которая стала требовать проведения в стране национального диалога между властями и оппозицией.
В октябре 1977 года «Ла Пренса» опубликовала обращение 12 видных общественных деятелей, которые ранее сторонились политики. В «группе двенадцати» были два юриста, два предпринимателя, два священника, профессор, агроном, архитектор, банкир и дантист. Они констатировали, что политическое урегулирование в Никарагуа уже невозможно без СФНО, который проявил возросшую степень «политической зрелости» и кровью своих молодых бойцов заслужил в стране высокий авторитет.
Уже через неделю руководство СФНО (включая терсеристов и сторонников «длительной народной войны») официально уполномочило «группу двенадцати» представлять фронт в политическом диалоге. Сандинсты считали ее той силой, вокруг которой могут временно объединиться все противники режима Сомосы, в том числе и буржуазия.
Сама идея «национального диалога» с целью эволюционного реформирования режима Сомосы в сторону его демократизации была выдвинута американцами через консервативную оппозицию UDEL осенью 1977 года. Консерваторов поддержал союз малого и среднего бизнеса COSEP (Cosejo Superior de la Empresa Privada – Верховный совет частного предпринимательства). Для американцев главным было не допустить победы марксистского СФНО и передать власть проамериканским буржуазным кр